Помоги мне, если осмелишься...

Got to open my eyes to everything Without a thought without a voice without a soul Don’t let me die here There must be something more Bring me to life… Evanescence-Bring me to life

Вот и настал этот день. Пятница. Грёбанная пятница, которую ждали с ужасом. В последнюю неделю разговаривали только о предстоящем распределении. Все первокурсники тряслись в страхе и ожидании неизбежного. Это же маленькие дети, которые только притёрлись, только привыкли к факультету, который стал уже семьёй, и вдруг их берут и отправляют в совершенно неизвестный мир полный тайн и загадок. Новые люди, новые знакомства, традиции. Всё по-другому. Это просто невозможно представить. Какая-то потрёпанная шляпа может разлучить тебя с друзьями или даже настроить против них. Это же уму непостижимо. Просто слов не хватает, чтобы описать ситуацию, происходящую сейчас в школе и сердцах студентов. И вот пробил час. Ученики, с волнением перешёптываясь серой массой, стекались в Большой зал. На лицах была застывшая гримаса ужаса перед неизвестностью. Скорее бы прозвучал приговор. Ожидание невыносимо. — Доброе утро, дорогие мои, — поприветствовал вошедших Дамблдор. — Как я заметил, вы с нетерпением ждали этого дня и горячо обсуждали предстоящие события. — Нет сил, ненавижу быть в неведении! Когда уже начнём?! — переминаясь с ноги на ногу, шипела Гермиона. Да и не только она. Весь Большой зал, казалось, превратился в бурлящее море. Директор, заметив беспокойство учеников, решил отложить свою речь до лучших времён и объявил: — Не смею задерживать. Приступим! Он хлопнул несколько раз в ладоши, и перед учениками появился знакомый с давних лет табурет и говорящая шляпа. Минерва Макгонагалл, тоже заметно нервничая, как и ученики, развернула длинный лист пергамента и оповестила. — Я думаю, будет справедливо начать распределение с первокурсников. — Да, профессор, вы совершенно правы, — одобрил директор. — В таком случае… Адельхейд Ванесса! От толпы отделилась маленькая худенькая девочка. Она осторожно, немного пошатываясь от волнения, подошла к табурету, села, и ей на голову плюхнулась шляпа, тут же скатившаяся на глаза, тем самым закрыв хоть какой-то обзор. — Гриффиндор, — не раздумывая ни секунды, прокричал кусок матери на макушке. Девчонка, повеселев, соскочила со стула и помчалась к столу гриффиндора. — Брайн Дерек! Началось… Минуты мучительно тянулись в ожидании. — Крайтон Оливер! Скоро первокурсники закончатся, и будет её очередь. Внизу живота потянуло. Захотелось просто развернуться и убежать, но она стояла, будто намертво приросшая к холодному полу Большого зала. Её глаза встретились с Гермионой, та что-то быстро сказав в сторону Поттера и Уизли, встала из-за Гриффиндорского стола и направилась к Блэк. — Гермиона, что ты делаешь? — Я тоже хочу пройти распределение, — она улыбнулась кончиком губ. — А что такого, мне просто интересно. — Но тебя же могут распределить, не на Гриффиндор, — Энлин в ужасе смотрела на подругу. Неожиданно. — Блэк Энлин! Душа упала в пятки и во рту вдруг резко пересохло. Она попыталась сделать шаг, но Гермиона схватила её за запястье одной рукой, а другую уже вскинула вверх, для привлечения внимания Макгонагалл. — Профессор, можно сначала я? А потом Энлин. Пожалуйста. — Конечно, мисс Грейнджер, — она удивлённо подняла брови, в то время как по залу прошла волна перешёптываний. Энлин с тревогой взглянула на уходящую девушку и прошептала: — Удачи. Гермиона повернулась к Блэк и сунула ей в руки неизвестно откуда взявшийся стакан тыквенного сока. — Выпей, полегчает. На тебе лица нет, — посоветовала гриффиндорка и поспешила к заветной табуретке. Как только шляпа коснулась головы главной умницы школы, на весь зал грянуло: — Слизерин! Энлин, пившая в это время сок, поперхнулась и с подозрением уставилась на улыбающуюся Грейнджер. Резко оглянулась назад и встретилась с удивлёнными глазами Малфоя. Но ни одна мысль не успела родиться в голове гриффиндорки. Её вдруг всю скрутило изнутри, казалось, что душа хочет отделиться от надоевшего тела и устремиться куда-то далеко-далеко, навстречу новым приключениям. В груди стало холодно, смертельно холодно, так что она перестала что-либо чувствовать. Пустота изнутри заполнила всё пространство. А глаза налились злобой, неизвестно откуда взявшейся. Она стояла как в бреду, и туман окутывал мысли. Где-то в отдалении прозвучало её имя. Она гордо подняв голову зашагала к табурету. Шляпа плавно опустилась на знакомую голову. — Хмм… надо же, как много изменилось с последней нашей встречи. В этот раз у тебя нет выбора. СЛИЗЕРИН! — прозвучал приговор. И вдруг озарение. Ярость отступила, сердце забило тревогу, а глаза наполнились ужасом. Как? Слизерин? Я же не смогу выжить без Гарри, Рона и Гермионы… Гермиона! Мерлин! Нет! Не может этого быть! Гермиона тоже теперь слизеринка. Это сон. Просто страшный сон. Девушка поднялась и на ватных ногах пошла к змеиному столу. — Мечты сбываются, — прошептал Блэйз на ухо Малфою. — Она наша. Драко не знал как на это реагировать и что делать. Блэк теперь слизеринка, но и Грейнджер тоже, ГРЭЙНДЖЕР, блять. Как это вообще возможно? Малфой посмотрел на Энлин, которая приближалась к столу и казалось вот-вот рухнет в обморок прямо посреди Большого зала. Сиди идиот. Просто сиди! Чувства снова врезались в его разум. Сильные и непонятные. Намешанные. Он просто смотрел на неё, пожирал взглядом, будто видел первый раз. Худые взрагивающие плечи, тёмные волосы спадающие на лицо, которые одним движением сразу убираются тонкой рукой за ухо. И огромные бездонные глаза, которые сейчас смотрели сквозь него, прям как тогда на озере, после Петрификус Тоталус. Малфой невольно поёжился от воспоминаний. Ты псих. Он не мог понять, что происходило внутри него. Когда он видел её каждый раз сердце отзывалось по-новому. Иногда хотелось подойти к гриффиндорскому столу и трахнуть её прямо на месте, только потому что она мимолётно коснулась его взглядом, залезая прямо под кожу. А были моменты, когда она проходила мимо него по коридору и хотелось убить, размазать по стене за то, что она его не замечает. Но всё это меркнет в свете последних событий. Она теперь слизеринка. Как так вышло? Это, наверное, самая большая неожиданность в его жизни. И, безусловно, здесь не обошлось без магии. Тёмной магии. Но кому это было нужно? И связанно ли это с таинственным соком, предложенным Грейнджер? Как грязнокровка попала за наш стол? Мир сошёл с ума. Вопросы. Слишком много вопросов без ответов.