NKVZ 2040

Приближался конец марта. Теплые, чуть ли не жаркие дни и холодные ночи напоминали Среднеазиатский климат. Снег сходил на нет. Ходить на охоту или за артефактами было всё невыносимее. Риск ступить на снег и провалиться в лужу по колено меня не вдохновляла. И поэтому в отличие от некоторых разгильдяев я очередной раз позаботился о будущем. Неплохой тайник с хабаром избавляет меня от промокания в этой слякоти на месяц беззаботного проживания. Сейчас же я просто сидел в кресле своей комнаты, которую оплатил на месяц вперед и курил. Каждый раз мне приходилось сидеть вот так и обдумывать каждый новый поход. А следующий тем более надо продумать. За месяц изменится всё: сама Зона, тропы, дичь и места обитания мутантов. Изменится всё кроме меня. Я ничего менять не собираюсь. Меня всё устраивает. Главное просидеть на базе у «Охотников» какой-то месяц, попить водочки и отдохнуть. К слову об «Охотниках»: это сборище довольно-таки умных мужиков, которые редко пойдут на отчаянные шаги и поиски артефактов. Эта группировка неплохо выживает за счёт охоты и, конечно же, товаров, которые толкают местному барыге различные сорвиголовы. В то время как «Брошенные» выкручивались за счёт «налогообложения» тех, кому требовались различные услуги неплохо подготовленной группировки. Мои мысли не были заняты какой-либо философской идеей или путями самосовершенствования, мне было важно расставить свои задачи от выжить до заработать. Помнится, как в далёком 2013 году меня занимала цель выжить в гонке от зарплаты до зарплаты. Сейчас всё не так. Я сам за себя. Независим. И мои действия ставят следствие дальнейшего моего благосостояния. Окурок сигареты вылетел в окно. Я встал, подошёл к ящику и достал карту города. Где искать артефактов? Куда переметнутся «дети Зоны» и как переместятся мутанты? Вопросы эти канканом заполняли всё пространство моих раздумий. Когда голова начала закипать от потока раздумий и карта поплыла перед глазами, я решил спуститься в местный бар и развеяться. Во всём крыле здания не было ни души, слабое свечение двух лампочек еле освещало длинный коридор. Пол скрипел под ногами, и это было нормально для меня. Бар находился на цокольном этаже и имел два входа: с улицы и из здания соответственно. Собственно бар представлял собой две комнаты квадратов по тридцать каждая. Народу в помещении было не очень много, и разглядывать всех я не собирался. Подойдя к стойке, я облокотился на неё и протянул ленивое «добрый вечер».  — Добрый. — Отозвался бармен: худощаво-высокий мужичок с роскошными усами, длинным носом и задорными, но явно уставшими карими глазами. – А, это наш VIP-клиент, Мор. Водочки? - Да. Политры и чего-нибудь колбасно-мясного на закусон. Заказ поступил в мои руки в течение секунд сорока, наверное. Я взял бутылку, рюмку и тарелку с какой-то непонятной колбасой, разогретой в микроволновке, и прошёл к первому свободному столику. По непонятной мне собственной привычке я дыхнул в рюмку и заполнил её огонь-водой по края. Зная, что водка не класса люкс я закрыл глаза и на выдохе выпил. Пошла более-менее гладко. И я как все русские после первой закусывать не собирался. Внутри стало теплее. Обычно я это чувство не любил никогда, но учитывая степень зараженности района это даже полезно. Сквозь разговоры и нетихую попсовую музыку бара я услышал знакомый голос. Это был Крэш. И компанию ему составлял лишь кареглазый в пикселе. Заморачивать себя мыслью, где ещё двое я не стал — и так понятно. Во всяком случае, толстый мне не понравился. По настроению Крэша было видно: он чем-то доволен. А раз доволен, значит, сейчас некий торговец ищет или нашёл покупателя для шкуры медведя-мутанта. И я на сто процентов уверен, что бродяга-братец поимел в два раза больше рассчитанного. Сейчас парочка прорывалась к барной стойке и навряд ли я буду замечен в своём еле освещаемом уголке просторной комнаты. Я налил еще полста грамм, опрокинул и закусил не первой свежести колбасой с соевыми благовониями.  — Мне как всегда — протянул Крэш бармену, — чёрного! Бармен удалился в закуток и пропал на несколько минут — обычно так долго с заказами он не возился. Когда продавец вернулся, в его руке была чёрная расписная банка с алкогольным энергетиком.  — И похавать, чего погорячее! — нагнал Крэша подельник. Бармен кивнул и удалился в свой закуток. — Вы только посмотрите! Нелюдимые повылазили из норок. — Гаденыш смотрел на меня и лыбился словно акула. Что ж, вечер обеспечен юмором, алкоголем и остальными прелестями свободной жизни. Когда столик оказался уставлен всякой всячиной, пошли разговоры. — Ну, как охота? — Что, бля? — вскрикнул подельник Крэша. — Да это ад был! Охотились не мы, а на нас. Я вскинул брови. Что могло ожидать четверых вооруженных мужиков? Явно речь пойдет не о медведе. — Мы эту гадину неделю мутыскали чтоб устал, а ему пох, словно железный. Но все-таки одолели. Правда он Хриплому брюхо приоткрыл, — парень поморщился, схватил рюмку и влил севуху в рот. — Зрелище не из приятных знаешь ли. Так чувак еще и выжить умудрился. Я глянул на Крэша. По лицу этого оболтуса ничего не было понятно, как будто ему добрую сказочку на ночь читают и он ничего не переживал. — Тащили эту тушу и Хриплого два дня. — Продолжил сталкер. — А потом капец, поляну нашу среди ночи гады какие-то окружили. Мы бы и среагировали, но толку-то? Их человек пятнадцать и все с ЭМками. Я аж офигел, реально. И снаряга и оружие не местное. Короче, они нас в центре поставили и пришел главарь. Здоровый, в смысле жира. Крэш издал смешок. — Да, там из-под снаряги все вылезало, я даже удивился как ЭТО влезло в форму. — Так они военные? — поинтересовался я. — Да брось. Конечно, нет, просто подготовленные и не местные. — Так вот, — продолжил сталкер, — Хриплого они сразу вырезали: типа не жилец уже. У нас оружие забрали и шестеро потащили нашу наживу. Мы конечно вопросов, типа «че за беспредел» задавать не стали. И так понятно. Кинули нас хорошо. Так хрен этот все ходил гадал: порешать нас или отпустить? Так и сжалился дурак. Я его найду и буду суд вершить. — Так ты не судья. — Так и ты мне не папа. Логично конечно, но месть — не суд. Может, проспится, успокоится и поймет, что неспроста жив остался. Всё интересное я услышал и уже собирался уйти, прихватив остатки ужина, как Крэш игриво улыбаясь, и тыкая в себя пальцем выпалил. — Братиш, приюти сия морду у себя на несколько дней? За хабаром сгоняю и сольюсь. Честное пивонерское. Вот сия морда бы никуда не вставилась, кроме как в мой размеренный март. В это напряженное спокойствие. Но куда тебя денешь? — Силь ву плё. — отрезал я, взял тарелку, бутыль, и пошел в свои апартаменты. Ночь вряд ли будет короткой. В комнате было темно, но я в ней прекрасно ориентировался. Подошел к окну и закурил. Пару минут всё было тихо и приятно. Как вдруг я заметил движение. Да, точно, три силуэта, весьма странно двигающихся вышагивали в метрах двухстах от здания. И меня удивляло, что дозор до сих пор их не видел. В то же время, если спокойно — тоже хорошо. И только сейчас я понял что устал. Подошел к кровати, улегся, а она приветливо скрипнула. Мне снился сон. Я вышагивал по улице со стаканчиком мороженого. День солнечный и настроение било позитивом. Вокруг девчонки в платьях и шортиках радуют взгляды парней. Свернув во двор, я видел их, простых и загадочных одновременно. Крэш, Лис и задорный паренек по прозвищу Ёжик. Крэш как всегда впаривал парням очередную байку с взрывным финалом, Лис и Ёжик слушали. Но время ускорилось, в глазах потемнело. Снился мне теперь парень лет тридцати пяти. Единственное что я видел, это ярко-синие глаза в прорезях маски. Его правая нога была придавлена чем-то, а рука кровоточила, и он мог только сидеть. Парень что-то говорил, а я слушал. Но я его не слышал. Говорил в тишину и смотрел на меня как верный пес, брошенный привязанным в лесу хозяином. И я вытянул руку. В ней был пистолет. Пистолет не мой, но смутно знакомый. Металл оружия требовал крови. Это жизнь, детка. Или ты ровно живешь, не попадая в передряги, либо тебе и самому понятно. Два чувства боролись во мне, и ни одно не могло одержать верх над другим. Рука невольно качнулась. Я сжал пистолет, сильнее обхватив пальцами. Указательный палец привел курок в движение.