История принца.

Чёрная тень быстро передвигалась по темным лазам подземелья, где никогда не ступала нога студента. За тенью следовала еле заметная дорожка тёмных капель, оставляющих след на каменном полу и навсегда впечатывавшихся в него. У профессора не было времени сюсюкаться с псом, охраняющим вход, а точнее, ни с одной из его голов, и теперь нога его не то чтобы болела, а скорее замедляла его. Теперь, когда зельевар лично убедился в том, что философский камень цел, он возвращался обратно так скоро, как только мог. Нет, Снейп никогда не предчувствовал, предчувствия годились только для истеричных матерей и мистификаторов. Он всегда знал, что происходит. И сейчас в стенах школы царила паника, в которой сливались испуганный гомон учеников в факультетских гостиных и нервозная суета преподавателей. Тролль ни за что не попал бы за стены замка без помощи изнутри, а это могло означать только то, что в Хогвартсе завелась крыса. И случившееся не было детской выходкой, это профессор знал наверняка — ни один студент не затеял бы то, что, как минимум, могло сорвать ужин в Большом зале. Недавнее проникновение в уже пустую ячейку в банке Гринготтс только подтверждало подозрения, и Снейп не обладал тем поразительным даром доверия, которым обладал Дамблдор — он подозревал каждого в той или иной степени. Откинув тяжёлую деревянную дверь, Снейп вылетел в коридор третьего этажа и чуть не сшиб с ног одного из профессоров. — Что вы здесь делаете, Квиринус? — даже не извинившись спросил профессор, пронзая чёрными глазами заискивающее, мямлящее существо, и тут же направился в сторону немыслимого шума. Квиррелл тут же последовал за ним семенящими шажками. — П-п-профессор Д-дамблдор послал найти в-в-вас. Услышав знакомые детские вопли, Северус в очередной раз утвердился в мыслях о том, что всегда знает всё наперёд и теперь уже побежал в сторону женского туалета, из которого доносились крики. Уже у самой двери он чуть не снёс с ног двух других профессоров, влетев в туалет первым. Пару секунд Северус был слегка ошарашен: в уборной стояла жуткая пыль и духота от горячего пара, по полу плавали доски от разбитых туалетных кабинок и керамические осколки раковин; в центре лежало огромное зловонное тело горного тролля с проломленной головой. На этом фоне особо бросались в глаза три виноватых и испуганных лица, среди которых был и Поттер. Поттер! — Вы оба сейчас объясните мне в чём дело! — теперь уже раздался вопль Макгонагалл, приведший Северуса в чувства. — Это моя вина, профессор Макгонагалл, — ответила девочка, стоящая в опасной близости к троллю. — Я хотела посмотреть тролля, ведь читала про него и думала, что справлюсь. Если бы не Гарри и Рон, я была бы мертва. Нет, абсолютно точно Грейнжер не могла устроить такое, и только прикрывала этих двух бесхребетных сопляков, не способных на чистосердечное признание. И теперь Гарри будто читал мысли профессора, бесстыдно глядя ему прямо в глаза, чего не позволял себе никто из учеников, пока не перевел взгляд на ногу Снейпа, виднеющуюся через порванную ткань и медленно окрашивающую воду на полу. И Северус узнал в его взгляде Джеймса — такого же высокомерного и оценивающего выскочку, как и его отец. Профессор чувствовал презрение, исходящее от мальчика и немое обвинение, подозрение в этом покушении на три никчёмные маленькие жизни Гарри и его друзей, будто бы Снейпу действительно могло быть какое-то дело до этого. Разозлившись, зельевар развернулся, чтобы покинуть это место и вернуться в свою комнату, и вдруг замер, почувствовав всё то, что только что увидел во взгляде одиннадцатилетнего мальчишки к тому, кто стоял у него за спиной в неуместном фиолетовом тюрбане.

***

Спустя полчаса, когда ликвидация последствий бойни в дамской уборной уже шла к завершению, Макгонагалл стояла у стола в кабинете Дамблдора и отсчитывалась перед ним, но это были лишь формальности — больше всего всех интересовал вопрос о том, как тролль попал внутрь, чем-то, сколько всего пришлось за ним разгребать. У Снейпа была своя точка зрения на этот счёт. — И что ты думаешь, Северус? — спросил директор, вздыхая, когда дверь за деканом гриффиндора плотно закрылась. — Вся суета ради камня, полагаю. Как только я услышал о тролле, тут же поспешил туда, и теперь переживать не о чём, он на месте и надёжно защищён. — Уверен, так и есть, — Дамблдор лишь едва заметно улыбнулся в ответ на слова Северуса. — Сегодня был напряжённый вечер, и я возьму на себя смелость освободить вас от занятий завтра. Северус уже привык, что от Дамблдора с трудом удавалось утаивать что-либо. Судя по всему, не скрылась от него и усердно скрываемая хромота Северуса. — В этом нет необходимости… Лишь небольшая царапина. — Вы вполне можете позволить себе день отдыха, — наставляющим тоном уверил его директор, стоя у лестницы на второй этаж своего кабинета. — Знаю, не составит труда приготовить зелье, но у мадам Помфри есть просто чудесные снадобья. Иногда следует позволить помочь, не так ли? Северус только еле заметно кивнул, но вслух не подтвердил. Он вообще никому не доверял, кроме Дамблдора, которому был обязан слишком многим. На самом деле он не доверял в полной мере и ему, но Альбус однажды спас Северусу жизнь. И не только ему... Решения, принимаемые директором всегда были созидательными, и уж во что и верил зельевар, так это в то, что Дамблдор видел на сотню ходов вперёд и никогда не навредил бы никому умышленно. Наверное, Снейп мог бы стать отличным солдатом, пусть в нем и не было мускулов — все заменяли его верность в любой ситуации и острый ум. Прежде чем развернуться и уйти, Северус задержал директора ещё ненадолго — у него в голове вдруг отчетливо возник всего один вопрос. — Вы вызывали меня сегодня? — Извините, Северус? — В коридоре третьего этажа во время проникновения тролля мне довелось столкнуться с профессором Квирреллом, — невозмутимо спокойно объяснил Северус, казалось, ничего непонимающему директору. — Он сказал, что вы тогда хотели меня видеть. Дамблдор теперь спустился с лестницы и оперся о стол пальцами, украшенными несколькими серебряными перстнями. Он не выглядел чрезмерно задумчивым, скорее, наоборот: отнёсся к этой информации спокойно. — Я не давал профессору таких указаний, но, возможно, он взял на себя инициативу… — Вы считаете? — Это может значить что угодно, Северус. Конечно, это могло значить что угодно. Но Снейп никому не верил, а потому редко в чём-то ошибался. Если в Хогвартсе был предатель, то им мог быть только Квиррелл. — И всё же, — перевёл тему Дамблдор. — Этот разговор лучше оставить на завтра. Пропустив обмен любезностями, Северус вышел из кабинета, плотно закрыв за собой дверь, и тут же направился к подземелью слизерина в полной темноте тихо и незаметно, будто был только тенью. Ночью ему всегда становилось хуже — он никогда не позволял себе расслабиться или забыть о чем-то. Строго говоря, просто был не способен на это. В его голове роилось множество мыслей, которые перебивали друг друга. Когда Снейп вошёл в подземелья, до него донеслись возня и шёпот из факультетской гостиной. Войдя, он чуть не наступил одному из первокурсников на ногу, и тот из страха поджал их под себя. На одном из диванов прямо под гобеленом со сценой «подвига» Рокулуса, укутавшись кучей одеял, лежал отпрыск Малфоя; рядом с ним, на полу валялись ещё два тучных тела. Оглядевшись в свете тусклых болотных светильников, зельевар наконец составил полную картину произошедшего. Теперь гостиная была больше похожа на территорию пикетирования. Малфой, казалось, был единственным, кто смог заснуть сегодня, потому что сейчас все десять первокурсников молча смотрели на декана со страхом в глазах. — Немедленно разойтись по комнатам, — низко прошипел Северус, и все тут же разбежались, прихватив спальные мешки. Неповоротливый Гойл, ретируясь, задел рукой спящего Драко, но даже ему не удалось разбудить его. Тогда Северус подошёл к мирно сопящему на диване Малфою. Во сне его лицо было не таким заискивающим, каким профессор привык его видеть. Перед ним спал обычный ребёнок, маленький и испуганный. От этого Северусу стало только противнее. Слабости терпеть он не мог - он чувствовал её так же, как акула чуяла каплю крови в воде. Слабаки по его мнению годились только для того чтобы умирать или предавать. Снейп достал палочку из небольшого кармана сбоку прямо на сюртуке и надавил её кончиком в висок мальчишки, тот почти сразу же проснулся и, испугавшись, чуть не упал с дивана. — Что тут произошло? — Извините, профессор… — быстро заговорил Драко, подлетев с дивана. — Нам стало не по себе после того, как тролль попал сюда, и мы решили… — Достаточно, мистер Малфой, — остановил его Снейп и убрал палочку на место. — Для сна у каждого из вас есть кровать. Вы сами знаете, во сколько у нас отбой, и ничто не может служить оправданием. — Я прошу прощения, профессор Снейп, — и вот уже снова голос мальчишки звучал льстиво и заискивающе. — Не знаю, как так вышло, но я сейчас же пойду в комнату, если вы не против. — Надеюсь, вы не ходите во сне, ведь если я замечу вас ещё раз, блуждающего по подземелью после отбоя, то слизерину придётся распрощаться со своими очками. После этого Малфой тут же собрал одеяла и немедленно скрылся за дверью одной из комнат, Снейп же снова вышел в подземелья и вернулся в комнату, которая была ему отведена. Он избавился от черного панциря одежды, плотно сдерживающего его день за днём и лёг в неудобную кровать. Хотя Дамблдор позволил Северусу взять день отдыха, он не собирался пользоваться этим, а потому до подъема оставалось всего чуть более трёх часов.