***
Джехван наблюдал с крыши одного здания, как Хакен и Санхек уходили вперед, оставив позади себя тела двух только что убитых ими вампиров. Санхек вел себя как ребенок, буквально подпрыгивая от восторга, переполняющего его. Было в этом что-то чертовски милое. Джехван ухмыльнулся. Он почувствовал движение позади себя и обернулся, сразу заподозрив, что это был… да, именно он. Тэгун бесшумно приземлился на крышу рядом с ним. Джехван так и думал, что Тэгун, скорее всего, находился где-то поблизости, присматривая за своей любимой зверушкой, чтобы с ней ничего не случилось. Джехвана тошнило от отвращения при мыслях об этом. «Присматриваешь за своим питомцем, а, Тэгун? Он не очень хорошо справляется, вот буквально только что пропахал асфальт своим носом. Если честно, я ожидал от него большего». Тэгун не повелся на его провокации. «Что ты здесь делаешь, Джехван?» - тихо спросил он. «Наблюдаю за смертными, конечно же», - указывая в сторону Хакена и Санхека, успевших уйти довольно далеко. «И еще пытаюсь понять, что же именно ты в них находишь». Тэгун настороженно прищурился. «Зачем?» Джехван, как обычно, решил разыграть спектакль, изобразив вычурно наигранную обиду на лице. «Возможно, я просто преисполнен братской любовью, и искренне желаю достичь взаимопонимания между нами». «Тебя не настолько это волнует», - сухо произнес Тэгун. «Ты прав, не волнует», - согласился Джехван, больше не притворяясь, его лицо смягчилось. «Мне просто любопытно, я думаю, ты можешь себе это представить. Ты всегда был таким, ну, ты понимаешь...» - он многозначительно взглянул на Тэгуна, а затем снова посмотрел в сторону смертных. «Я надеялся увидеть, что же именно в Хакене так пленило тебя. Не буду врать и скажу, что если у Хакена и есть хоть какие-то чары, то они совершенно бессильны на мне». Он задумчиво склонил голову в сторону. «А вот тот, что помладше, он... привлекательный», - прошептал он, смотря на прелестную маленькую задницу Санхека, а затем рассмеялся. «Но серьезно, Тэгун, люди? Хрупкие, нежные существа, их тела так легко сломать, а звук их сердцебиения словно тиканье часов. Из всего, что могло бы забраться в трещины в твоей броне, ты выбрал именно это…» - Джехван покачал головой. - «Я думал, ты сильнее этого». «Любовь это не слабость, Джехван», - прошептал Тэгун. Джехван фыркнул. «Разве?» Он подумал о сумасшедших поступках Воншика, о Тэгуне, который буквально развалится на части, если что-нибудь в этом мире посмеет остановить биение сердца Хакена. «Я всегда предпочту хороший секс всей этой романтике». «Ты истинное создание нашего учителя», - сказал Тэгун. - «Его бы распирало от гордости, если бы он услышал твои слова». Однако в голосе Тэгуна не слышалось похвалы. Джехван лишь пожал плечами. «Но он же был прав, ведь так? Особенно насчет отношений с людьми. Они приводят лишь к разрушению». Тэгун нахмурился, как будто он мог с ним поспорить, но Джехван заговорил снова. «Хакен человек, и не просто человек, а охотник. Но даже больше этого… Ты только посмотри на него. Он же истинное воплощение солнечного света, а ты поставил его перед выбором из двух вариантов, каждый из которых, несомненно, приводит его в ужас». Джехван поднял два пальца. «Либо ему суждено состариться, медленно, время будет постепенно убивать его, словно яд, а тебе придется наблюдать за ним, зная, что каждый рассвет приводит его все ближе к забвению. Но он не сможет остановить этот процесс, он не сможет ни замедлить течение времени, ни избавить тебя от отчаяния, которое будет пробирать тебя до мозга костей, пока ты будешь смотреть, как он медленно умирает», - произнес Джехван, загибая один палец. «Либо, он позволит тебе убить его, позволит тебе высосать из него весь свет, саму его сущность, превратить его в одно из существ, которых он ненавидит больше всего. И погрузить его в вечность, в которой не будет ничего, кроме тьмы и крови». Джехван рассмеялся, его голос громко пронесся в ночной тишине. «В любом из вариантов ты обрекаешь его на страдания». Лицо Тэгуна скривилось от боли, ладони сжались в кулаки. Джехван испытывал к нему жалость. «И ты все еще говоришь мне», - медленно прошептал Джехван, - «что любовь это не слабость?» Тэгун отвернулся, со злостью втягивая воздух через нос. «Уходи», - с жаром сказал он, и Джехван вздохнул, приготовившись спрыгнуть вниз. Но Тэгун снова тихо заговорил: «И не трогай Санхека. Он еще ребенок». Джехван лишь отвернулся от него и спрыгнул с крыши, благополучно приземляясь на ноги после полета длиною в четыре этажа. Он растворился во тьме, направляясь домой. Он не собирался причинять Санхеку боль, не намеревался рвать его сердце на части ни в прямом, ни в переносном смысле, это скорее подходило к ситуации Тэгуна и Хакена. На самом деле, его планы по отношению к Санхеку были вполне приемлемыми для обеих сторон. Он просто хотел с ним переспать. Возможно, не один раз. Все зависело от того, насколько быстро Джехвану станет скучно. Единственным препятствием было непосредственно убедить Санхека согласиться на эту авантюру. Но с такими наставниками, как у Санхека, со всеми их неправильными решениями в жизни, Джехван вполне мог рассчитывать на положительный исход. Он видел реакцию Санхека на его взгляд, видел, как он задрожал, когда Джехван смотрел на него. Милый, прелестный, легкая добыча. Ему будет легко заполучить его. И Джехван с нетерпением ждал этого. Возможно, ему удастся узнать, что же так привлекало Тэгуна в сексе с человеком. За триста лет вампирской жизни он еще ни разу не задумывался об этом. А Джехван просто обожал новые впечатления.***
Примерно за неделю Санхек стал настоящей звездой среди остальных трейни в штабе, что заставляло Хакена лишь с некой нежностью закатывать глаза. Он не хотел, чтобы паренек возгордился собой, но так же не хотел отнимать у него возможность понежиться в лучах славы. Он ведь спас Хакену жизнь, даже если и не осознавал этого в полной мере. «И это твоя благодарность?» - простонал Санхек, драматично падая на стопку бумаг на столе. «Убийство вампиров подразумевает кучу бумажной волокиты, ты разве не знал?» - дразнил его Хакен. Санхек с отчаянием заныл, но замолчал, когда Хакен бросил на стол перед ним ключи от машины. «А вот это моя благодарность». Санхек широко раскрыл глаза. «Ты отдаешь мне машину?!» «Я отдаю ее на время», - сказал Хакен. - «Я знаю, она понадобится тебе в эти дни, так что смотри, не разбей ее». «Конечно», - быстро ответил Санхек, и Хакен засмеялся, разворачиваясь к выходу. - «Постой, ты куда?» «Домой», - ответил Хакен. - «Я уже закончил все свои дела, в отличие от некоторых». Санхек показал ему язык. Солнце еще не взошло, небо было черным, как смоль, когда Хакен вышел из обветшалого дома, под которым располагался их штаб. Уже было скорее рано, чем поздно, где-то в районе четырех утра. До рассвета оставалась пара часов. Любой умный вампир в такое время уже направлялся бы в свое убежище. Хакен думал о том, чтобы пойти к Тэгуну, но с грустью отказался от этой затеи. Его амулет тоскливо запищал, когда Хакен пошел по направлению к своей квартире. Завтра к нему должен был прийти Кенсу. Хакен хотел убедиться, что с его чарами все в норме после такого нашествия вампиров, которое им пришлось испытать на себе. К тому же, он хотел поговорить с Кенсу насчет татуировок Санхека. После дубового дерева Санхек скорее всего захочет набить себе проткнутое колом сердце. Однако это должно было подождать до того момента, пока Санхек не станет полноценным охотником, пока он не перестанет быть трейни, так как поспешное нанесение слишком большого количества зачарованных тату ни к чему хорошему не приведет. Но Хакен знал, что этот момент наступит совсем скоро. Еще немного, и ему исполнится восемнадцать лет, и как бы юно не звучала эта цифра в ушах Хакена, Санхек был готов. Уже давно готов. Хакен просто отказывался это признавать. Он отрицал эту реальность по многим причинам. Чем быстрее Санхек станет охотником, тем быстрее он отделится от Хакена, тем быстрее станет работать в одиночку. И это было трудно для Хакена само по себе, ведь Санхек был его учеником, его протеже, и он все еще выглядел ребенком в глазах Хакена. Но самое главное было в том, что если Санхек начнет работать один, это будет означать, что Хакен сможет уволиться. Он больше не являлся таким же блестящим охотником, как раньше, теперь он мог лишь передать всю свою мудрость и опыт Санхеку и позволить ему плыть дальше самостоятельно. А после того, как Хакен бросит охоту… то что тогда? Хакен понимал, что все это время пытался прийти к какому-либо решению. Но он все еще не был готов. Хакен потряс головой, пытаясь избавиться от этих назойливых мыслей. Он ускорил шаг, вытащив руки из карманов. Когда он побежал, его ноги касались земли бесшумно и легко благодаря татуировкам маленьких перышек, вившихся тонкими лентами вокруг его щиколоток и вверх по голеням. Утренний воздух холодил кожу, а его частые выдохи превращались в маленькие клубочки белого пара. Позор татуировке горячего солнца на его спине, ведь она не могла физически согреть его. Кончики его пальцев заледенели, мороз пощипывал кожу на щеках. Когда он повернул на улицу, ведущую к его дому, амулет на шее Хакена потеплел и радостно завибрировал, хотя зачарованная цепочка молчала. Хакен тихо засмеялся, замедляя бег. «Я же просил тебя не преследовать меня. Какой же ты упрямый», - крикнул он в пустоту улицы, оглядываясь по сторонам. Безрезультатно. «Где ты?» Амулет продолжал настойчиво посылать теплые вибрации. «Я знаю, что ты здесь, я чувствую тебя». Никакого ответа. Так значит, он хотел поиграть с ним. Хакен снова засмеялся. Он почувствовал, как напряжение покидает его, как уходят все страхи и волнения. «Тогда, поймай меня!» - крикнул он в темноту. И Хакен побежал быстрее, чем прежде, ощущая напряжение в мышцах ног. Его чары слегка покалывали. Они не были в восторге от всего этого, но постепенно они привыкли. Они привыкли к Тэгуну. Амулет на его шее был практически горячим, когда Хакен распахнул дверь к лестнице на его этаж. Хакен несся по ступенькам, копаясь в карманах в поисках ключей. Его пальцы дрожали, когда он открывал замок так быстро, как это только возможно для человека. Хакен буквально влетел в свою квартиру, оставляя входную дверь распахнутой настежь. Его сердце громко стучало в груди, легкие горели. Он побежал дальше по коридору, и наконец-то, чары его квартиры проинформировали его о том, что Тэгун переступил через порог. Хакен вскрикнул, но не остановился и продолжил бежать, пересекая гостиную. Он только-только успел забежать в свою спальню, как вдруг сильные руки поймали его сзади за талию и притянули к теплому, знакомому телу. Хакен бездыханно засмеялся и откинул голову назад, прижимаясь к твердому плечу, а затем почувствовал прикосновение чужих губ на его шее и последовавший за этим легкий укус, без клыков. Чары Хакена тут же вспыхнули, однако не сработали. «Сделай это», - выдохнул Хакен, вцепляясь в крепко держащие его руки Тэгуна, - «прошу тебя». Тэгун укусил его, но все еще не выпустил клыки, отчего Хакен расстроено заскулил. Затем Тэгун прикусил мочку его уха и прошептал: «Позже». «У нас не так много времени, ты не сможешь остаться надолго…» - Хакен замолчал, почувствовав, как Тэгун поднял одну руку вверх, кончики его пальцев легко пронеслись по шее Хакена. Тэгун нежно взял его за подбородок и повернул его лицо к себе. Затем он поцеловал его в губы, страстно и настойчиво. Его вторая рука удерживала Хакена на месте, чтобы он не мог как следует развернуться. Хакен заерзал от неудобства в его хватке, однако позволил ему целовать его, послушно открывая рот. «Нам хватит времени для этого», - прошептал Тэгун, чуть отстраняясь и заглядывая Хакену в глаза. Хакен тонул в этих глазах. Он коснулся лица Тэгуна кончиками пальцев. «Да». Тэгун осторожно опустил его на кровать.***
«Может, нам разбудить его?» - спросил Воншик, притопывая ногой от нетерпения. Ему пришлось прекратить нервно ходить по комнате, после того как Джехван рявкнул на него, но просиживание времени на диване делало его еще более напряженным. «Если ты спросишь об этом еще раз, я расцарапаю тебе лицо», - спокойно ответил Джехван, не отрываясь от экрана своего ноутбука. «А что, если что-то не так? Что если он… если…» «Он отдыхает, Воншик. Сейчас ему необходимо хорошо питаться и спать. Мы уже говорили с тобой об этом. А теперь заткнись и дай мне спокойно посмотреть мой сериал». Джехван заерзал в своем излюбленном кресле, устраиваясь поудобнее. Да, Джехван не раз говорил об этом. Но Воншик не мог ничего с собой поделать и продолжал волноваться. Каждую ночь Хонбин просыпался все позже и позже, ну или раньше, в зависимости от того, как смотреть на время. Для Воншика это было поздно. В последние дни Хонбин намного больше спал, чем бодрствовал. Воншик сжал губы и сложил руки на груди, откидывая голову на спинку дивана, и неподвижно уставился в сторону пустующего коридора. Примерно в три часа ночи до ушей Воншика донесся звук тихих, шаркающих шагов. Он выпрямился, заметив Хонбина в коридоре, тут же вскочил на ноги, собираясь пойти на кухню. Джехван нажал на паузу, вокруг воцарилась звенящая тишина. «Наконец-то проснулся?» - спросил Воншик, намереваясь принести Хонбину пакетик с кровью. «Ты, наверное, голодный». Воншик ожидал, что Хонбин, как обычно, повторит за ним знакомое слово, но вместо него заговорил Джехван. «Воншик», - сказал Джехван, и в его голосе слышалась тревога, поэтому Воншик резко развернулся. Хонбин стоял в дверях, оглядываясь вокруг себя с широко распахнутыми глазами. Казалось, что он… «Хонбин?» - сказал Воншик, чувствуя странную слабость в ногах. Хонбин повернулся на голос и посмотрел на Воншика, его взгляд был резким и чистым. «Хонбин», - повторил Воншик, с трудом выговаривая его имя. «Воншик», - выдохнул Хонбин. И если бы сердце Воншика все еще билось, оно бы точно остановилось в этот момент. «Боже мой». Воншик в одно мгновение оказался рядом с ним, Хонбин не вздрогнул, однако тихо всхлипнул. «Что ты наделал, боже мой, Воншик, ты вампир…» Воншик схватил Хонбина за плечи и заглянул ему в лицо. «Ты же…» Ты же Хонбин? Ты же мой Хонбин? «Как много ты помнишь?» «Я…» - взгляд Хонбина на мгновение потускнел, и затем он закрыл глаза. «Достаточно, я помню вполне достаточно. Такое ощущение, что мне снился странный сон, или как будто меня накачали наркотиками. Но я помню». На его лице читалось отчаяние. «Я думал… не знаю, я не мог нормально воспринимать реальность. Я знал, кто ты, не мог провести связь… Я не мог думать ни о чем, кроме…» «Я знаю», - сказал Воншик, чуть сжимая его плечи. - «Все хорошо. Я понимаю». «Что ты наделал?» - снова спросил Хонбин. А Воншик даже не знал, с чего начать. Это должна быть очень длинная история, Воншик и понятия не имел, как ее рассказывать. Он только и мог, что мечтать о том дне, когда Хонбин вновь проснется самим собой, поэтому не задумывался над объяснениями. «Это долгая история», - нехотя ответил Воншик, и Хонбин нахмурился. - «Давай сначала поговорим о тебе». «Я даже не знаю, с чего начать», - прошептал Хонбин. «Что ж, в этом мы похожи». Воншик повел Хонбина к дивану, в то время как Джехван пробормотал что-то про «одну забытую встречу» и удалился из комнаты, оставив их двоих наедине. Воншик не мог сказать, рад был он этому или нет. «Он твой создатель», - прошептал Хонбин, глядя в сторону исчезнувшего в дверях Джехвана. - «Джехван?»- он уставился на Воншика, усаживаясь рядом с ним на диван. Хонбин смотрел на него своими большими, разумными глазами. Он выглядел совсем как человек, он был самим собой, Хонбином, и Воншику хотелось немедленно заключить его в свои объятья, поцеловать его и больше никогда не отпускать. Но вместо этого он сдержал порыв и сказал: «Так ты правда все помнишь». «Кое-что», - прошептал Хонбин и опустил взгляд на свои ладони. - «Я не совсем… Я знаю, что прошло какое-то время, но для меня все выглядит так… Будто я только что впервые проснулся вампиром», - он снова взглянул на Воншика. - «Думаю, что я в шоке». «Ты не помнишь, как очнулся после того, как тебя обратили?» - спросил Воншик. Он осторожно взял ладони Хонбина в свои руки. Они были такими холодными. «Помню», - тихо ответил Хонбин. - «Я помню… это… и все, что они сделали со мной перед этим, в гораздо больших подробностях, чем мне бы того хотелось». Его лицо скривилось от неприятных воспоминаний, и сердце Воншика сжалось при мысли о том, что же с ним сделали те вампиры. «Они… наверное, могло быть и хуже». «Все они мертвы», - сказал Воншик, и Хонбин с удивлением посмотрел на него. «Мы нашли их. Гнезда больше нет». Выражение лица Хонбина стало жестче. «Хорошо». Он сделал глубокий вдох и закрыл глаза. «Они не говорили, что хотят обратить меня. Я думал, что они просто убьют меня, но потом я проснулся в земле, я был ужасно напуган и не понимал, что происходит. И вот тогда они и сказали мне, что хотят доставить меня к тебе под дверь, уже вампиром, чтобы припугнуть штаб», - он с печалью посмотрел на Воншика. - «Я сказал им, где ты живешь, еще до обращения, прости меня. Они пытали меня ножами…» «Тебе не нужно извиняться», - Воншик сглотнул ком в горле. - «Тебя не было целую неделю». «Я был человеком, не знаю… только первые два дня? Им быстро стало скучно». Воншик нежно сжал его руку, кажется, Хонбину было трудно говорить. «Они не кормили меня, ни когда я был человеком, ни после обращения. Жажда овладела мной очень быстро». «Наверное, именно поэтому они держали тебя так долго», - прошептал Воншик. - «Само обращение занимает всего лишь одну ночь». «С того момента все как будто было размыто», - сказал Хонбин. - «Сколько времени прошло, Воншик?» Воншик всерьез задумался, пытаясь совместить в голове все отрезки времени вместе и посчитать. «Сейчас январь», - пробормотал Воншик, вспоминая, что Джехван недавно упоминал что-то про канун Нового Года. В ту ночь он убил четверых. Джехван говорил, что охотиться легче всего в два праздника в году: Хэллоуин и канун Нового Года. Две ночи в году, когда люди массово выходили на улицы после захода солнца. «Прошло три месяца?» - спросил Хонбин, нахмурившись. Воншик сухо засмеялся. «Прошло пятнадцать месяцев». Хонбин выглядел шокированным. «Пятнадцать?» - прошептал он. - «И за это время, ты…» Он окинул Воншика взглядом сверху вниз и вытянул ладонь из его хватки. «Как? Почему?» Воншик смотрел в эти прекрасные глаза Хонбина и не знал, как объяснить, что Хонбин был единственным светом в его жизни, самым центром его существования. Он почувствовал уже знакомое жжение в глазах. «Ты стал вампиром, так что это был единственный выход… Что еще мне оставалось делать?» Хонбин вздохнул, опуская плечи, и посмотрел на Воншика со странной смесью из гнева и отчаяния в глазах. «Ты должен был убить меня». Он отвел взгляд, как будто один только вид Воншика сжигал его изнутри, зажмурил глаза и спрятал лицо в своих ладонях. «Идиот». «Я люблю тебя», - с жаром произнес Воншик, придвигаясь к Хонбину и грубо хватая его запястья и притягивая ближе к себе. Хонбин тихо вскрикнул и слабо сопротивлялся, пытаясь отвернуться от Воншика. «Нет—черт тебя побери— ты выслушаешь меня. Я больше не собираюсь молчать о том, что я в прямом смысле боготворю тебя, черт возьми! Я не мог убить тебя… даже если так было правильнее. Я люблю тебя, Хонбин. Я люблю тебя так сильно, что я умер ради тебя!» Его голос смягчился, хватка на руках Хонбина ослабла. «Я знаю, что ты не любишь меня в той же мере, как я люблю тебя. Я знаю, что если бы нас поменяли местами, то ты бы точно поступил правильно. Но я не ты, Хонбин». Хонбин тяжело всхлипнул, затем грубо схватил Воншика за ворот его рубашки. Он силой притянул Воншика к себе и поцеловал его, раскрывая губы с очередным судорожным вздохом. Воншик вцепился в него, с отчаянием отвечая на поцелуй. «Глупый», - выдохнул Хонбин ему в губы. - «Какой же ты все-таки глупый». «Я люблю тебя», - прошептал Воншик, и накрыл его губы в глубоком поцелуе, чтобы он больше не мог говорить. Наконец, Хонбин отстранился от него, и Воншик увидел, что по его щекам стекали дорожки кровавых слез. Хонбин всхлипнул и попытался вытереть слезы. «Я тоже люблю тебя, очень, просто…» - он замолчал, уставившись на кровь на своих ладонях. «Да, вампиры плачут кровью, забыл?» - тихо сказал Воншик. - «Это ужасно, но ты привыкнешь». Хонбин все еще смотрел на свои руки. «Хонбин?» Хонбин посмотрел на него рассеянным взглядом, все его лицо было покрыто кровью. «Голоден».