***
Лицо Джехвана скривилось от неприятного ожидания, когда он открыл дверь своего дома. Пустой и темный холл поприветствовал его тишиной. Он осторожно прошел внутрь и тихо закрыл за собой дверь. Выражение его лица не изменилось и тогда, когда он зашел в их просторную гостиную. Пустые пакеты из-под крови были разбросаны повсюду. Воншик и Хонбин все так же сидели на диване. Однако теперь голова Хонбина лежала на плече Воншика, он спал, очевидно, нуждаясь в отдыхе после того, как опустошил почти весь их запас крови. Воншик обнимал его, не давая упасть. Он просто молча смотрел вперед, на его щеках виднелись красные дорожки слез. Ни один из них не шелохнулся, когда Джехван зашел в комнату. Джехван сглотнул. - Ну что ж, - он пытался говорить непринужденно, но вышло почему-то пискляво, - полагаю, он, эм, регрессировал. Воншик моргнул, его слезы потекли с новой силой. Он не смотрел на Джехвана. -Ты знал. - Я… ээ… вроде того, - слабо отозвался Джехван, - Я знал, что его сознательность будет проявляться лишь периодически, но я не думал, что он регрессирует так быстро… Надо было в первую очередь дать ему крови… - Ты знал, - снова повторил Воншик, чуть громче, в его голосе проскальзывали нотки гнева, - ты знал и не сказал об этом мне. - Я говорил, что это долгий процесс, - подчеркнул Джехван. Воншик медленно повернулся к нему и посмотрел ему в глаза пустым, нечитаемым взглядом. - Я думал, ты понимаешь, что он не просто очнется однажды и все снова будет как раньше. - Не взваливай это на меня, - голос Воншика стал еще более напряженным. - Не смей взваливать это на меня… Ты должен был предупредить меня... - Должен был, - ответил Джехван, поднимая ладони, - Должен был, и я очень сожалею, что не сделал этого, окей? Я просто не подумал об этом. - Просто не подумал… - Воншик подавился словами и замолчал. Он с силой сжал зубы и тяжело дышал через нос. - Я был немного другим занят, знаешь ли, - с жаром ответил Джехван, ощущение собственной вины заставляло его злиться. - Я охотился каждую ночь, чтобы он хотя бы смог достичь этой стадии. Так что я не задумывался об этой части. - Я только и мог, что думать об этом, - сказал Воншик, - О том моменте, когда Хонбин, наконец, придет в себя, и я думал, что вот он, этот момент… И теперь ты говоришь мне, что он то снова будет терять себя, то возвращаться ко мне. - Ничего такого тут нет, - пробормотал Джехван, - Подумаешь. Хорошо, что ему хотя бы становится лучше. Теперь у него будут эти минутки просветления, ты же именно этого и хотел. Воншик напряженно смотрел на Джехвана и ничего не говорил. Он перестал плакать, но Джехван видел, что он дрожал. Наконец, Воншик произнес низким голосом: - Я волновался за тебя, когда ты только обратил меня. Я мог с уверенностью сказать, что тебе одиноко и уже довольно давно, и что тебе очень хотелось обрести хоть какую-нибудь компанию рядом с собой, как бы сильно ты не притворялся, что прекрасно справляешься без любви и одобрения окружающих. И я жалел тебя, потому что никогда не видел в ком-либо столько же печали и не знал никого, кто так же бы упорно не замечал, насколько он жалок, - Джехван нахмурился и хотел было начать спорить, но Воншик продолжил: - Но больше я тебя не жалею, потому что ты сам вырыл собственную могилу, и ты настолько ужасен, что заслуживаешь ощущать эту пустую боль в своем сердце и не понимать, откуда она взялась. Ты заслужил это одиночество, и оно будет преследовать тебя всю вечность. Джехван отшатнулся, его лицо скривилось еще больше. - Я и так прекрасно себя чувствую, спасибо тебе огромное. Я не люблю оставаться один, это правда, но я не одинок, - он улыбнулся, правда, его улыбка казалась такой хрупкой. - В конце концов, теперь у меня есть вы с Чудиком, и это вся компания, которая мне нужна. Ну или та, которую я пока что могу себе позволить, ведь с вами столько мороки. Воншик сухо рассмеялся, Хонбин слабо заерзал на его плече. - Меня удивляет, - сказал Воншик тихо, вся злость исчезла из его голоса, - что ты прожил уже больше трех сотен лет, но все еще настолько слеп в некоторых проблемах. - Хватит романтизировать мой образ и превращать меня в главного героя какого-нибудь трагического романа, - бросил Джехван, - Я прожил больше трех сотен лет, и за это время я отлично изучил себя самого, уж получше, чем ты себя. И я вполне доволен своей жизнью. - Хорошо, - тихо ответил Воншик, и по его тону Джехван понял, что он не верил в это и просто не хотел с ним спорить, и это разозлило Джехвана. Хренов Воншик со своими романтическими представлениями о жизни! И Тэгун туда же, они вдвоем смотрят на него свысока. Посмотрите на них обоих, когда они на самом деле более жалки, чем он, и все равно воротят свой нос и пытаются выглядеть довольными своей жизнью. - Завтра ночью Хонбин вновь проснется самим собой, - жестко произнес Джехван. Воншик удивлено взглянул на него. - И ему немедленно нужно будет поесть, дай ему крови из оставшихся запасов, пока я пойду на охоту, - он усмехнулся, обнажая клыки, - А потом тебе придется убедить Хонбина убить и выпить крови, пока он снова не сойдет с ума. Воншик вздрогнул, так что голова Хонбина упала с его плеча, что на какое-то мгновение разбудило его. Но он тут же уснул снова, устроившись на коленях Воншика, который смотрел на него с ужасом в глазах. - Он ни за что не сделает этого, - прошептал он. - Еще как сделает, - ответил Джехван, - Так или иначе, но сделает. Он развернулся и пошел к выходу. - Куда ты? Скоро же рассвет, - крикнул Воншик ему в след. - Я не питался долгое время, и прямо сейчас я хочу разорвать что-нибудь на части, - прорычал Джехван в ответ. Это определенно сделает его чуть счастливее. К черту идею счастливой жизни от Воншика, к черту Тэгуна, пусть оставят себе свою никчемную романтику, свои родственные души, пусть они крепко держатся за них и ощущают, как разочарование и никчемность медленно разъедают их кости. Сейчас Джехван собирался вонзить свои клыки в чью-нибудь теплую плоть, позволить чужой крови петь в его венах, и это принесет ему счастье, при этом не причиняя ему боли и не заставляя его разваливаться на части. Он с грохотом распахнул дверь и полетел в тоннели, собираясь в очередной раз за сегодня выйти навстречу лунному свету.***
Хакен шумно выдохнул, выгибаясь в спине, когда Тэгун, вжимая его в кровать обнаженным торсом, легонько укусил его за шею, не разрывая кожи. Они укрылись под землей, в доме Тэгуна, спасаясь от приближающегося рассвета. Хакен нетерпеливо ерзал под Тэгуном и сжимал простыни, пока тот продолжал кусать его. Хакену было так хорошо, так прекрасно, его чары искрились, но что-то… он просто не мог… Тэгун приподнялся и с жаром поцеловал его, так что Хакен послушно открыл рот, не создавая препятствий движениям его языка. Тэгун провел ладонью вниз, от выступающих ключиц Хакена, затем по его плоскому животу, дошел до резинки его боксеров... и остановился. Тэгун отстранился, непонимающе взглянув на Хакена. - Что случилось? - прошептал Тэгун. - Ты… ты все еще злишься на меня? Хакен почувствовал, что сильно краснеет, и неуютно заерзал, так что Тэгун слез с него и опустился на кровать рядом с ним. - Нет, - пробормотал Хакен, - не в этом дело. Я знаю, что ты всего лишь беспокоишься о моей безопасности, так что это я должен извиниться за то, что сорвался на тебя. Я просто… Я не могу перестать думать о Воншике. Взгляд Тэгуна скользнул вниз. - Что ж, тогда это все объясняет. Хакен слабо стукнул его в плечо. - Да нет же, я думаю о них с Хонбином. О том, что Хонбин пришел в себя и так далее… - Оу, - отозвался Тэгун, что-то промелькнуло в его взгляде. Он сел на кровати, поставив подушки к изголовью, и Хакен последовал его примеру, так что теперь они удобно сидели вместе, опираясь на подушки сзади. Хакен также не забыл укрыть их одеялом. Затем он обнаружил, что не может оторвать взгляда от простыней, потому что он не хотел смотреть в глаза Тэгуну. Тэгун осторожно коснулся его щеки. - Расскажи мне, - прошептал он. Хакен поморщился, сжимая в руках края одеяла и пытаясь привести мысли в порядок. - У них же будет хэппи энд, правда? Хонбину становится лучше. Они любят друг друга и будут вместе целую вечность. Он взглянул на Тэгуна, но по его выражению лица нельзя было понять, о чем тот думал. - Возможно, - тихо ответил Тэгун, и Хакен снова опустил взгляд. - У нас же не будет его, да? Этого хэппи энда, - Хакен тихо засмеялся, ненавидя себя за все это. - По крайней мере, его не будет, пока я остаюсь человеком. Тэгун нежно обхватил своей ладонью ладонь Хакена. - Нельзя наверняка сказать, что ждет в будущем каждого из нас. Но Хакен, мы с тобой не Хонбин и Воншик. Мы в разных ситуациях, - он замолчал. - Тебе не нужно быть вампиром, чтобы мы с тобой были вместе. Хакен поднял глаза, встречая взгляд Тэгуна. - А разве нет? - прошептал он, и Тэгун замотал головой, нахмурившись. - Я не могу перестать думать об этом. Сейчас мы вместе, но в конце концов… в конце… На этот раз Тэгун отвел взгляд. Какое-то время они молчали, пока Хакен не заговорил снова. - Я никогда не боялся смерти, - медленно произнес он, - Охотник просто не может ее бояться, он работает с ней бок о бок. И я все еще не боюсь умирать, я смирился с этим много лет назад, но это другое… Это не просто смерть. Я буду стареть, увядать, в то время как ты останешься нетронут временем, - Хакен сглотнул. - Я не боюсь умереть, я просто не хочу умирать, зная, что оставляю тебя одного, и что тебе придется жить с этим целую вечность. Хакен вздохнул, чувствуя тяжесть в груди и жжение в глазах. - Но я не хочу быть вампиром, - сказал Хакен, вкладывая в эти слова всю свою боль, его голос дрожал. - Я правда, правда не хочу. Он моргнул, и с его ресниц сорвалась первая слезинка, теплая и тяжелая. Он поспешно вытер глаза рукой. - Я не хочу убивать людей, пить их кровь, пока они все еще живы, пока они боятся и плачут. Я не хочу даже хотеть делать это, а вампиризм меняет человека, ему невозможно противиться. Я не хочу потерять себя, - Хакен судорожно вздохнул, в то время как рядом с ним Тэгун был совершенно неподвижен и молчалив. - Я боюсь, что это разрушит меня, что это убьет во мне все то, во что ты влюбился в первую очередь. Ты полюбил мою человечность, а я… я потеряю ее, ведь я больше не буду человеком. - Это не изменит моих чувств к тебе, - нежно сказал Тэгун, но Хакен лишь покачал головой, всхлипывая. Тэгун продолжал едва слышимым голосом. - Я бы променял все на свете, даже тепло твоей кожи, твои дрожащие вздохи, даже сладкий звук твоего сердца…. Если бы это означало, что ты будешь со мной вечно, я бы отдал все. Хакен чувствовал, как сдавливает его горло, как сильно стучит его сердце. Он пытался позволить словам Тэгуна успокоить и согреть его, унять его страхи. Ведь таково было желание Тэгуна. Он хотел обратить его и хотел этого так отчаянно, хотя и пытался не показывать этого. И Хакен верил ему, когда он говорил, что будет любить его даже вампиром. Но этого все равно было недостаточно. Мысль о вампиризме вселяла в Хакена панику, которую он раньше никогда не испытывал. Хакен собирался разбить Тэгуну сердце просто потому, что не мог сделать этого. Лицо Хакена скривилось от слез, они все быстрее бежали по его щекам. Он согнулся вперед и обнял себя, как будто боясь сломаться. - Я не могу… Не могу, Тэгун… Нет… - теперь он заплакал так сильно, что не мог дышать. - Мне так жаль, прости меня, я знаю, что ты хочешь обратить меня, но… Тэгун осторожно обнял его и прижал к своей груди. Он медленно поглаживал его по волосам, пытаясь успокоить. - Тшш, Хакен, - тихо сказал он, пока Хакен продолжал дрожать в его руках. - Все хорошо. - Я умру, - простонал Хакен. - Я умру и оставлю тебя одного. Тэгун застыл, его ладонь замерла на задней стороне шеи Хакена. - Да, - прошептал Тэгун, в его голосе слышалось нечто странное. - Да, полагаю, именно так и будет, - Он снова начал гладить его по волосам. - Но прежде, моя любовь, ты будешь жить. Он схватил Хакена за плечи и заставил его посмотреть на себя. - И я буду ценить и беречь каждую секунду вместе с тобой. Хакен тихо всхлипнул. - Мне это не нравится. Уголки губ Тэгуна дрогнули, изобразив подобие улыбки, правда, в ней не было ничего радостного. Затем он коротко рассмеялся: - Мне тоже. Хакен был сильно озадачен таким поведением, и попытался полностью вытереть слезы. - Почему ты смеешься? - Просто думаю о кое-каких словах, что недавно сказал мне Джехван, - прошептал Тэгун, его улыбка скривилась. Казалось, будто он только съел что-то чрезвычайно горькое. Хакен с волнением посмотрел на него, но Тэгун лишь молча покачал головой. Он медленно опустил руки с его плеч, затем снова взял его ладони в свои. - Кажется, ты хочешь прийти к какому-то конкретному решению в ближайшем будущем, но Хакен, это не обязательно. Вариант с обращением всегда будет с тобой, ты можешь воспользоваться моим предложением в любой момент, хоть завтра, хоть через пять лет, хоть через тридцать пять. Даже когда ты состаришься и поседеешь, уже на смертном одре, если ты решишь, что готов, я не откажу тебе в последнем укусе. Ты можешь изменить решение в любое время. Но ты должен помнить, что обращение – процесс необратимый, - он сильнее сжал ладони Хакена. - Больше всего на свете я хочу, чтобы ты был счастлив. Поэтому, не становись вампиром, если ты этого не хочешь. Меня обратили против воли, и я не хочу для тебя подобных страданий. И прямо сейчас, если ты хочешь оставаться человеком, так оставайся им. Ты всегда можешь передумать. Хакен задумался. - В скором времени я брошу охоту, - сказал он. - И я хотел…. Я хотел знать, что я буду делать после этого, как буду жить дальше. Я хотел определиться с будущим, чтобы не быть в этом ужасном подвешенном состоянии. - Ты хочешь быть человеком, - произнес Тэгун, и Хакен кивнул. - И завтра, как думаешь, ты все еще захочешь остаться человеком? - Да, - прошептал Хакен в ответ. - И на следующей неделе, и в следующем месяце, и через год, все еще человеком? - Да. - Так значит, это и есть твое решение, - Тэгун поднял руку и вытер слезы с щек Хакена. - Как я уже сказал, тебе не обязательно быть вампиром, чтобы мы были вместе. Хакен закрыл глаза и слабо кивнул, он чувствовал себя измотанным. - Наверное. Он ощущал нарастающую головную боль, а его глаза болели от слез. Тэгун снова лег на кровать и потянул Хакена за собой, прижимая его к груди. Хакен закрыл глаза и позволил теплу Тэгуна окутать его, пока он считал удары своего сердца. Возможно, он задремал на некоторое время, потому что внезапно он очнулся на мягкой кровати, не чувствуя под собой своего возлюбленного. До него доносился звук воды, бьющейся о плитку – кто-то был в душе. Хакен с трудом разлепил глаза и приподнялся. Его собственная подушка была влажной от слез и, возможно, от его же соплей, так что он потянулся за одной из соседних, чтобы поменять их, но с ужасом отдернул руку. Подушка рядом с ним была мокрой от крови.***
- Я не могу, - сказал Воншик, в очередной раз проходя мимо дивана и буквально протирая дыры в полу. Его пальцы с силой впивались в пакетик с кровью, который он держал. - А что, если он не проснется Хонбином? Что, если он… просто снова сойдет с ума? Что, если он не будет приходить в себя в течение месяцев… - Этого не случится, - сказал Джехван, который сидел на диване. Он смотрел на маячащего перед ним Воншика с угрюмым выражением на лице, скрестив руки на груди. - Успокойся уже. - Не могу, - ответил Воншик, продолжая ходить из стороны в сторону. - Мне так больно, черт. Ненавижу все это. - Ох уж эти радости любви, - пробормотал Джехван. На другом конце коридора послышался слабый звук, настолько тихий, что сначала Воншик не услышал его, но затем, уже через секунду, он мчался к их с Хонбином спальне. - Воншик? - произнес Хонбин, широко зевая. Грудь Воншика сдавило, потому что Хонбин был самим собой. Слава богу. - Что… - Выпей это, - перебил его Воншик, и сунул ему в руки пакет с кровью. Хонбин поморщил нос и брезгливо взял кровь. - Фу. - Пей, - сказал Воншик с отчаянной серьезностью в голосе, - Знаю, это ужасно, но я не хочу повторения вчерашней ночи. В глазах Хонбина читалось понимание. - Да, - сказал он, - я помню. Меня поглотил голод. Хонбин сделал глоток из трубочки, затем еще один, более глубокий. Через пару мгновений пакет опустел, и Хонбин удивленно взглянул на него, как будто не верил, что смог выпить его так быстро. - Пойдем, - сказал Воншик, - Возьмем тебе еще один. Хонбин немного странно посмотрел на него. - Хорошо. Воншик взял его за руку и повел на кухню, где усадил его за стол с одним пакетиком и достал из холодильника еще три запасных. - А где Джехван? - спросил Хонбин, сделав один глоток. Воншик вздрогнул, когда осознал, что Джехвана не было в гостиной, даже более того, его вообще не было в доме. - Наверное, он вышел, - Воншик попытался придать своему голосу как можно больше непринужденности. На самом же деле он прекрасно знал, куда и зачем отправился Джехван. Он коснулся ладони Хонбина, чтобы отвлечь его. - Пей. Хонбин молчаливо подчинился, но Воншик мог с уверенностью сказать, что он оставался в сознании, он всего лишь задумался. Закончив второй пакет, в третий Хонбин вставил трубочку уже самостоятельно. - Ты плакал вчера,- он посмотрел на Воншика, и в его взгляде было что-то очень печальное. - Я помню. Воншик сглотнул, но ничего не ответил. Он не мог отрицать очевидного. - Тебе тяжело, - прошептал Хонбин, - видеть меня… таким. Заботиться обо мне. Он сделал еще один глоток, в этот раз помедленнее. - Для тебя этот путь также не был веселой прогулочкой, Хонбин. Лицо Хонбина скривилось. - Ага, и это моя вина. Я могу справиться со своей жизнью сам, но… я не хотел втягивать и тебя тоже. - Не смей так говорить, - сказал Воншик, - Здесь нет твоей вины. Ты ни в чем не виноват. Я сам сделал свой выбор. Хонбин замотал головой. - Это как эффект домино. Я был катализатором. Воншик не знал, каким образом спорить с ним, как объяснить, что он отнюдь не считал свою жизнь разрушенной, и что если бы он вернулся в тот момент в прошлом, когда попросил Джехвана обратить его, то он, не задумываясь, сделал бы это снова. Несмотря на весь предстоящий ужас, он сделал бы это снова. Потому что он вернул Хонбина. - Может, и так… Но в этом нет твоей вины. Тебе просто… просто… - Не повезло, - закончил за него Хонбин. - Может быть. Хотел бы я в это верить, - он потер свои глаза и глухо засмеялся. - Я не хочу плакать. Я не хочу… снова проголодаться, - как будто в качестве защиты, он сделал еще один глоток крови. - Я хотел кое-что спросить еще вчера, но… возможности не было. Как дела у Хакена? Он жив? С ним все хорошо? Хотя. Могу представить, что… вы не поддерживаете связь. Наверное, теперь он ненавидит нас обоих, правда? - его голос звучал очень печально. Воншик медленно вдохнул и так же медленно выдохнул. - Вообще-то, я тут недавно виделся с ним, - Хонбин выглядел полностью шокированным таким ответом. - Это очень долгая история, - слабо произнес Воншик. - Что ж, очень много всего произошло в этот период, между тем, как тебя обратили, и настоящим. И так получилось, что… Черт, даже не знаю, как это сказать… - Неужели он тоже вампир… - в полном ужасе прошептал Хонбин. - Нет! - поспешно ответил Воншик, - Нет, он все еще человек. Просто он… - Воншик заговорил шепотом. - Он спит с Элимией. - Что? - пискнул Хонбин. - Говорю тебе, это долгая история. - Ну тогда будь добр, черт возьми, расскажи ее… Потому что, какого вообще хрена?! - Хонбин был настолько удивлен, что его глаза были похожи на огромные блюдца, Воншик чуть было не засмеялся от такой реакции. - Хакен? И вампир? - Я все еще сам не понимаю, как это произошло, если честно, - Воншик снова коснулся руки Хонбина, и тот послушно сделал глоток. - Но на самом деле, он очень сильно влюблен. Хонбин выглядел ошеломленным. - Я не ожидал такого от него, - он задумчиво сделал глоток. - Это же не Джехван? Он точно Элимия, я чувствую. Воншик скорчил рожицу, и Хонбин засмеялся. - Боже мой, конечно нет. Джехван… просто нет. Они вообще-то не очень ладят, но это понятно. С Джехваном просто невозможно нормально общаться. Нет, он с… - Воншик хотел сказать, что он с братом Джехвана, но тогда все точно стало бы похоже на сюжет одного из шоу, которые так любит смотреть Джехван. Но его прервали чары дома, оповестившие его, что Джехван вернулся. - Джехван здесь. Хонбин вздохнул и прошел в гостиную вслед за Воншиком. После некоторых колебаний, Хонбин аккуратно положил свой пакет с кровью на столик. Он выглядел любопытным. Он ведь так и не познакомился с Джехваном как следует. И от этого Воншику становилось не по себе. Он знал, что сейчас должно было произойти, и что это будет очень неприятно. Воншик слышал едва уловимый звук шагов Джехвана, но помимо этого он слышал еще одну пару ног, громко шаркающих и спотыкающихся. Входная дверь распахнулась, и через пару секунд в проходе появился Джехван, тянущий за собой болезненно худую девушку. Она была молоденькой, в районе двадцати, но выглядела старше своих лет, изможденная, с сальными локонами волос, свисающих вокруг лица, и в грязной, поношенной одежде. Ее глаза были раскрыты, но ничего не видели перед собой из-за чар. Она пахла дымом и зависимостью, а так же до боли по-человечески. Хонбин, который вышел вперед, чтобы поприветствовать Джехвана, тут же отступил назад к Воншику. Он посмотрел сначала на девушку, потом на Джехвана, потом на Воншика, со страхом в глазах. - Воншик? - произнес он сдавлено. Воншик не мог на него смотреть. - Джехван, вообще-то, - сказал Джехван. Несмотря на шутку, его лицо было угрюмым, а голос серьезным. - Я… - Хонбин зажал рот и нос ладонями. - Пожалуйста… уберите ее отсюда… от нее пахнет… Он с надеждой посмотрел на Воншика, но тот все еще был не в силах посмотреть на него в ответ. - Пепельницей, - помог ему Джехван, - а под этим, от нее пахнет кожей, теплом и кровью. Слышишь ее сердце? Не самый лучший вариант, конечно, она отравляла свое бедное тело в течение многих лет, но сойдет. - Убери ее, - повторил Хонбин, зажмурившись. Тем временем девушка чуть дернулась, приходя в себя от чар. - Я не смогу сдержаться… Она в опасности… - Она для тебя, Хонбин, - тихо сказал Воншик, пытаясь быть как можно мягче. Он знал, что это настоящий ад. - Тебе нужно питаться. Хонбин взглянул на Воншика, чистейший ужас искажал его лицо, так что Воншик почувствовал себя монстром. -Нет, - выдохнул Хонбин, в страхе смотря на девушку. - Нет, я не могу… - Ты можешь, и ты уже, и не один раз, - сказал Джехван. Тем временем девушка пришла в себя и теперь судорожно оглядывалась по сторонам, ее сердцебиение участилось. - Но это другое, я… я ничего не мог с собой поделать! - Хонбин прижался к Воншику и крепко схватился за него. - Пожалуйста, заставь его увести ее, Воншик. Я не хочу снова… потерять себя. - Тебе нужно питаться, Хонбин, - повторил Воншик и почувствовал, как на его глазах собираются слезы. - Я выпью крови из пакетов… Столько, сколько потребуется. - Их недостаточно, - прошептал Воншик, и наконец, их взгляды с Хонбином встретились. - Нам необходимо… пить кровь у живых людей, иначе жажда завладевает нами. Хонбин ничего не ответил, он просто смотрел на Воншика со страхом в глазах. Девушка начала бороться, но Джехван крепко держал ее за руку. Она царапала его ладонь, тяжело дышала, ее глаза были широко раскрыты от паники. - Пожалуйста, - умоляла она. Воншик закрыл глаза при звуке ее голоса. - Боже мой, господи, - ее взгляд метался по сторонам, как будто она только что в полной мере осознала, что находится в темном подземелье, окруженная вампирами. - Я под кайфом… боже… это все глюки… так плохо…боже. - Мы можем сделать это двумя способами, - сказал Джехван и даже не поежился, когда девчонка расцарапала ему руки до крови. - Либо ты ешь ее сейчас, пока ты в сознании, либо пройдет время, ты сорвешься, и съешь ее в любом случае. - Нет! - закричала девушка, - нет, нет, нет, прошу, я никому не расскажу… - Ты убивал людей, - прошептал Хонбин, все еще глядя на Воншика. Видимо, он был так напуган, что смог абстрагироваться от криков их жертвы. По его щеке стекала одинокая кровавая слеза. - Ты… убивал их, правда? Пил их кровь. - Воншик предпочитает вот таких, больных или зависимых от какой-нибудь дряни, - влез Джехван, - Он говорит, что ему лучше, когда они и так уже наполовину мертвые. - Я больше никогда не буду колоться, - всхлипывала девушка, - Я хочу к маме, пожалуйста, я обещаю, что больше не буду… Хонбин все еще смотрел на Воншика и ждал ответа. Воншику казалось, что его сейчас стошнит. - Да, - прошептал он в ответ, и Хонбин тут же отшатнулся назад, всхлипывая. - Я ненавижу это всей душой… Но Джехван прав. Либо так, либо ты сходишь с ума. - Тебе придется, - сказал Джехван. Девушка ударила Джехвана по лицу и поцарапала ему скулу, за что он кинулся на ее руку, обнажив клыки. Девушка громко закричала. - Уведите ее, - снова сказал Хонбин, зажимая ладонями уши и зажмуривая глаза. - Отпустите ее, прошу, иначе я снова сорвусь. Да я лучше выйду на солнце и сгорю! - Хонбин дрожал. Он подошел к столику и взял с него свой недопитый пакетик с кровью, тут же сделав из него глоток. - Я не стану этого делать. - Я знал, что с тобой будет сложно, - пробормотал Джехван, и направился дальше по коридору, внутрь дома, а не к выходу. Девушка истерично визжала и волочила ноги по полу, пытаясь остановить вампира. - Что ты делаешь? - спросил Воншик. Он коснулся плеча Хонбина, но тот отшатнулся от него прикосновения, и Воншик почувствовал себя грязным, испорченным. - Ну я же не могу отпустить ее, верно? Будем держать ее в задней комнате, пока Чудик не решит, что он голоден. - Ты зачаруешь ее снова? - спросил Воншик с болью в голосе. Как бы он хотел уметь делать это сам, чтобы его чары не развеивались, как только он разрывал зрительный контакт. - Пожалуйста. Услышав эти слова, девушка крепко зажмурила глаза, и снова начала повторять «нет, нет, нет». - Она упрямая, - Джехван пожал плечами. Внезапно чары их дома оживились. Воншик вздрогнул. - Тебя преследовали? - спросил Воншик. Хонбин испуганно посмотрел в сторону выхода. - Нет, это... - начал Джехван, но затем кто-то зашел в дом. - Помогите! - закричала девушка, пытаясь вырваться, но Джехван держал ее крепко. Она так сильно старалась убежать, что Воншик удивился, как она не вывихнула себе руку. - Помогите, прошу! Но это была не полиция и не охотники, даже не человек. Это был Тэгун, тихо зашедший в комнату с недоумением на лице. Увидев его, девушка в отчаянии отпрянула назад. - Какого черта ты творишь? - спросил Тэгун. - Пытаюсь заставить Чудика съесть свой ужин, - ответил Джехван, - А что ты здесь делаешь? - Я пришел проведать Хонбина, - прошептал Тэгун и посмотрел на Хонбина, который в свою очередь смотрел на Тэгуна так, будто увидел призрака. - Хонбин? - Я не буду этого делать, - проскулил Хонбин. - Помогите! - всхлипнула девушка, - Заставьте их отпустить меня! На какое-то мгновение показалось, что Тэгун в ярости. - Вот ты ублюдок, - сказал он Джехвану. Он пронесся вперед и обхватил ладонью лицо девушки. Та взвизгнула и снова зажмурила глаза, но не смогла вывернуться из его захвата. - Посмотри на меня, - прошептал Тэгун. - Отпустите меня, - плакала девушка, не открывая глаз, - отпустите меня, пожалуйста, отпустите… - Мы не можем, - тихо и нежно произнес Тэгун, - Ты же знаешь, что мы не можем, прости. Девушка всхлипнула. - Но я могу забрать все это, - шептал Тэгун, - Я могу забрать твою боль и страх, и оставить только мир, покой и тепло. Ты как будто вернешься домой. Просто открой глаза. Воншик почти мог почувствовать запах магии, густо повисшей в воздухе, мог почти физически ощущать силу, с которой Тэгун вторгался в ее сознание. - Посмотри на меня, - повторил он, и девушка послушалась, лишь слегка приоткрыв глаза, но этого было достаточно. Как только Тэгун поймал ее взгляд, у нее не было ни единого шанса выбраться. Ее тело расслабилось, выражение лица стало нейтральным, и несколько мгновений она лишь просто смотрела Тэгуну в глаза. Воншик все еще чувствовал ту силу, магию, сильнее, чем прежде. Одна последняя слезинка скатилась по ее щеке, и затем Тэгун разорвал контакт. Девушка не двигалась и просто смотрела вперед пустым взглядом. - Она больше не очнется, - сказал Тэгун. Он бросил свирепый взгляд в сторону Джехвана. - Именно поэтому, даже когда ты доживешь до моего возраста, ты все еще не будешь настолько же силен, как я. Ты причиняешь страдания там, где их быть не должно. - Я просто не умею так круто зачаровывать, вот и все, - отозвался Джехван. Он отпустил руку девушки, но она по-прежнему не пыталась убежать и просто неподвижно стояла на месте. - Ты же стер ее, да? - Она больше не очнется, - повторил Тэгун. - Это значит да, - сказал Джехван, - Может быть, Чудик сможет ее съесть, когда она уже мертва. - Мертва? - спросил Хонбин, и все разом уставились на него. Воншик осторожно положил руку ему на плечо и приобнял, на этот раз Хонбин позволил ему сделать это. Воншик задумался над тем, сколько времени у них осталось, прежде чем пройдет эффект от выпитой крови и Хонбин снова сорвется от жажды. Скорее всего, не много. Воншик посмотрел на Тэгуна. - Мертва? - повторил он. - Он стер ее воспоминания, - объявил Джехван, и Тэгун опустил взгляд в пол. - Стер ее полностью, стер ее личность. Теперь это просто тело. Всего лишь пустая оболочка из живой плоти с бьющимся сердцем. - Я не знал, что вампиры такое умеют! - воскликнул Воншик, обращаясь к Джехвану. - Почему ты не сказал мне? - Ну вообще-то это очень редкая способность для вампира, а ты, к тому же, даже толком не умеешь просто зачаровывать. Если быть честным, я сам не умею так делать, - ответил Джехван, - это очень сложно. - Это не так, ты просто холодный и не умеешь сочувствовать, - сказал Тэгун. - Я научу вас, обоих. Конечно, это займет время, ведь сначала вам нужно как следует научиться простым чарам. Повисла недолгая тишина. Воншик обдумывал полученную информацию, Хонбин же смотрел на Тэгуна с застывшим выражением на своем лице. - Кто ты? - прошептал он, - Ты… ты уже был здесь раньше… Воншик удивился. - Ты помнишь это? - Немного, - ответил Хонбин, - И смутно. Я помню, что было много крови. Кажется, она принадлежала Джехвану. Я был напуган. - Мне очень жаль, - тихо произнес Тэгун. - Я не хотел пугать тебя. Хонбин просто покачал головой. - Это Тэгун, - представил его Воншик. - Он… с Хакеном… В общем, это любовник Хакена, - добавил он шепотом. - Ааа, - отозвался Хонбин, оживившись. - Теперь я начинаю кое-что понимать. Тэгун никак не отреагировал на это. - Хонбин, - мягко произнес он, - тебе нужно питаться. Хонбин вздрогнул и сделал еще один глоток из своего пакета, очевидно пытаясь придержать свой голод. - Нет, - жалобно простонал он, - Нет, пожалуйста… Я не могу. Я не могу убить человека. - Он сказал, что уж лучше выйдет на солнце, - подсказал ему Джехван, от чего Воншик оскалился в его сторону. - Я понимаю это чувство, - серьезно сказал Тэгун. - И если ты действительно хочешь прекратить свое существование, то… ничего не поделаешь, - Воншик гулко зарычал. Тэгун не обратил на него внимания и смотрел на Хонбина. - Но если это не так, то ты должен питаться. Хонбин замотал головой. - Я не хочу… умирать, - прошептал он, чуть запинаясь. - Но я не хочу есть людей. Тэгун задумался. - Однако, это твои единственные варианты, - наконец, сказал он. - Если ты, будучи вампиром, будешь изводить себя голодом, то снова потеряешь себя от жажды. И тогда ты будешь рвать на части любого человека, что встретится на твоем пути, болезненно и жестоко, - Хонбин задрожал, прижимаясь к Воншику, как будто бы так он мог спрятаться. - Но если ты будешь в сознании, сам процесс станет легче для обеих сторон, добрее, если ты научишься зачаровывать и будешь вести своих жертв во тьму с нежностью, а не с сумасшествием, - он снова замолчал. - Или так, или смерть, в твоем случае. Хонбин долго молчал, обдумывая и взвешивая все варианты. Наконец, он взглянул на Воншика. - Как ты сделал это? - прошептал Хонбин, - Как ты смог научиться… убивать людей так, чтобы это не убивало тебя взамен? Воншик мечтал о том, чтобы у него был ответ на этот вопрос. - Я не смог, - тихо сказал он, - И каждый раз, когда я забираю чью-то жизнь, я теряю очередную частичку себя. Но я продолжаю… потому что у меня есть ты. И чтобы заботиться о тебе, я должен оставаться вампиром. Разумным вампиром. Хонбин поморщился, словно от боли, его глаза снова наполнились кровавыми слезами. - Что если… что если я захочу выйти к солнцу с новым рассветом, - прошептал Хонбин, - Что ты сделаешь? - Я выйду на солнечный свет и сгорю вместе с тобой, - даже не задумываясь, ответил Воншик. Затем снова повисла тишина. Наконец, Хонбин вздохнул, и обратился к Джехвану. - Давай ее сюда, - устало произнес он.