Левая рука Кальва

Кальв благоразумно сказал правду, и мы находим лагерь работорговцев рядом с городом. Стоя на невысоком холме, мы с Друсом видим пылающие костры и прогуливающихся охранников. - Вопрос в том, как нам вывести оттуда Каесо, - я хмуро смотрю вниз, - тут стражи больше, чем на вилле твоего отца. - Первым делом попробуем договориться. Это безопаснее. - Думаешь, сработает? Он кивает. - Я знаю работорговцев. Мерзавцы, но деловые мерзавцы. Если мы сторгуемся, у нас будет больше шансов получить Каесо живым. - Тебе точно хватит денег? Друс сухо усмехается. - Их достаточно, чтобы вернуть сына и безбедно прожить много лет. Мне нечего ему возразить. Мы опустошили казну лудуса, оставив его обитателям вольные и средства на то, чтобы начать новую жизнь. Бросаю еще один взгляд на лагерь. - Думаю, будет лучше, если я пойду один, а ты подождешь здесь. - Нет, - спорит Друс, - я должен… - Если переговоры зайдут в тупик, драться ты не сможешь. - Как и ты. - Но если придется выбирать, для Каесо лучше, чтобы в живых остался ты. Глядя на огни, Друс хмурит брови. - Просто подожди меня тут, - я поворачиваю его лицом к себе и целую в лоб, - я приведу мальчика. Делаю первый шаг, но Друс хватает меня за руку. - Стой! Я удивленно замираю. Он сглатывает. - Ты уверен, что узнаешь его, когда увидишь? - Да, - я целую Друса в губы, - поверь, я узнаю его. - Спасибо тебе, Севий, - шепчет он, - ты уже сделал для меня гораздо больше, чем я мог просить, и это… Я останавливаю его еще одним поцелуем. - Позже сочтемся. Когда увезем твоего сына из этого проклятого города. Друс кивает, проведя языком по нижней губе, и отпускает меня. - Я зажгу костер, - он указывает нам за спины, - его не увидят из лагеря, и буду ждать тебя здесь. - Хорошо. Надеюсь, это не займет много времени. - Я тоже надеюсь, - он быстро меня целует. – Да пребудут с тобой боги. После последнего быстрого поцелуя мы расстаемся, и я направляюсь в лагерь торговца. - Эй, ты! – рявкает охранник, направляя на меня копье. – Стой на месте! - Я хочу увидеть Махарбаала, - спокойно отвечаю я. - Махарбаала? – он не опускает оружие. – Тогда приходи днем, как и все. - Я не могу ждать до рассвета. Дай мне поговорить с ним, и я пойду своей дорогой. Охранник молча изучает меня, затем резко взмахивает копьем, - Пошли. Он отводит меня к хорошо охраняемой палатке в центре лагеря и бесцеремонно вталкивает внутрь. Работорговец – мужчина гигантского роста, наверно, на голову выше и угрожающе шире меня в плечах. Он восседает на груде мехов, за его спиной в полумраке виднеются два телохранителя, и, когда он опускает бокал, в его взгляде нет и следа радушия. - Пол! Чего тебе? – брюзжит он. - Я не занимаюсь делами посреди ночи. - Я хочу купить у тебя раба, - быстро говорю я. Выражение его лица не меняется. - Я же сказал, что не… - Особого раба. Он хмурится. - Какого раба? - Ты купил в Помпеях мальчика. У патриция, Кальва Лауреи. Работорговец морщит лоб, но качает головой. - Не припоминаю. - Ты не ведешь учет? – я смотрю на него сверху вниз. – Какой работорговец не записывает, кого и где он покупает? - Хорошо, я делаю записи, - он откидывается на спину и скрещивает руки на груди, - но тебя они не касаются. - Я пришел сюда не для того, чтобы играть в игры. Мне нужен мальчик. - Какой мальчик? - Мальчик, которого ты купил у Кальва Лауреи. Я знаю, что он у тебя, так что давай не… - Он у меня, - не шелохнувшись соглашается Махарбаал. - Частью сделки было то, что я не продаю мальчишку, пока не увезу его подальше от Помпей, - он ухмыляется, - а я не нарушаю договоренности с теми, кто постоянно пополняет мой кошелек. Делаю шаг вперед и понижаю голос: - У тебя есть выбор. Ты можешь продать мальчишку мне или я просто заберу его и тех, кто попадется мне на глаза. Торговец вскакивает и бросается на меня. Он хватает меня за горловину туники: - Хочешь, чтобы я перерезал тебе горло, ты?.. Внезапно он замирает, почувствовав лезвие моего меча, прижатое к его животу. Двое телохранителей выныривают из тени, держа оружие наготове, но Махарабаал предупреждающе поднимает руку. Они останавливаются, но не отступают. - Я не закончил, - рычу я, - я освобожу мальчишку и всех рабов, оказавшихся рядом, и прикончу любого, кто попытается остановить меня. Включая тебя. Он открывает рот, но я сильнее нажимаю на меч, едва не взрезая его плоть. - Тебе выбирать, торговец, - тихо продолжаю я, - я куплю мальчишку или просто заберу. И не думай, что убив меня, ты что-то изменишь, потому что, будь уверен, я работаю не один. Он криво ухмыляется и отпускает мою тунику. - Пятьсот сестерциев. Я моргаю. - За маленького мальчика? Ухмылка превращается в торжествующую улыбку. - Хочешь его? Тогда плати мою цену. - У меня только двести. Он пожимает плечами: - Тогда никакого мальчишки. Я стискиваю зубы. - Это во много раз больше той суммы, которую ты заплатил за него, и за которую сможешь продать его в Карфагене. Я отдам тебе все деньги, что у меня с собой, ты получишь огромную прибыль, и я больше не причиню тебе неприятностей. Махарбаал молча обдумывает мое предложение. Затем кивает. - Хорошо. Двести сестерциев. Он протягивает руку. Я не двигаюсь. - Хочу сначала его увидеть. Лучше ему быть живым и без клейма. Работорговец раздраженно вздыхает. - Ты получишь двести сестерциев за мальчишку, - со злостью говорю я, - я не расстанусь с деньгами пока не увижу, за что плачу. - Хорошо, - он поворачивает голову и рявкает, - Акбар! – один из стражников заходит в палатку. Махарбаал делает ему знак рукой. - Приведи мальчишку-слугу. Того, что высокородный дурак продал нам сегодня утром. Тот отвечает что-то на непонятном языке и уходит. Спустя пару минут он возвращается с маленьким мальчиком, и я понимаю, что узнаю эти черты где угодно. Ребенок смотрит на меня слишком знакомыми голубыми глазами и пятится от страха. - Каесо? – шепотом спрашиваю я. Он вздрагивает. Кивает. Я кивком подзываю его к себе. Махарбаал вцепляется Каесо в плечо. - Не торопись. Где мои деньги? - Где моя гарантия, что ты не навредишь мальчику, получив плату? Глаза Каесо расширяются. Работорговец не ослабляет хватку. - Докажи, что у тебя есть деньги, - рычит он. - Они тут, - я достаю кошелек, - а теперь отпусти мальчишку. - Акбар, - Махарбаал показывает на меня, - забери у него деньги. Акбар тянется за мешочком, но я отвожу руку. - Давай проясним. Если на мальчике появится хоть одна новая царапина, я прослежу, чтобы к утру здесь не осталось живых. - Я торговец, - говорит Махарбаал, - а не вор. Отдай ему деньги. Не отводя от него взгляда, я передаю кошелек Акбару. Освободившись от тяжести монет, чувствую, как быстро бьется сердце. - А теперь отпусти его, - требую я. Махарбаал не реагирует. Он смотрит на Акбара, который развязал мешочек и раскладывает монеты. Наконец он кивает. - Здесь вся сумма. Махарбаал толкает ко мне Каесо. - Убирайтесь отсюда. Оба. Я сажусь на корточки перед мальчиком и кладу ладонь ему на плечо. Боги, если раньше я лишь подозревал, чей он сын, то теперь у меня не осталось сомнений. Голубые глаза, заострившиеся черты лица - передо мной явно сын Друса. - Ты в порядке? Они не ранили тебя? Он не отвечает, только энергично трясет головой. - Слава богам, - шепчу я и жестом зову за собой, - Пошли. Давай выбираться отсюда. Каесо артачится. - Ты вернешь меня к дедушке? Я не хочу… - Не верну. Обещаю. Беру Каесо за руку и вывожу его из палатки в тяжелую душную ночь. - Куда мы пойдем? – спрашивает Каесо, когда мы направляемся к выходу из лагеря. - В безопасное место, - я оглядываюсь по сторонам, прислушиваясь к тем, кто может попытаться остановить нас. Каесо больше не задает вопросы и только крепче сжимает мою ладонь. Завидев мерцающий свет, я ускоряю шаг. По другую сторону костра на ноги поднимается Друс, и в слабом свете огня я вижу, как распахиваются его глаза и учащается дыхание. Каесо останавливается. Изумленно раскрывает рот. - Друс? - Каесо, - выдыхает Друс. - Спасибо богам! Друс раскрывает объятия бегущему сыну. Мальчик обхватывает его руками, и Друс болезненно вздрагивает и резко втягивает воздух, но не отталкивает его. На время он застывает, прикрыв глаза и крепко прижимая к себе Каесо. Затем отпускает и отступает, разглядывая сына. - Ты в порядке? Они не обижали тебя? - Они ничего мне не сделали, - радость Каесо меркнет, на его глазах закипают слезы, - но бабушка умерла. Друс проводит рукой по его волосам. - Я знаю. Я трогаю Друса за плечо. - Нам нужно уходить из Помпей. К рассвету нас будет искать весь город. Друс встает и берет сына за руку. - Верно. Пора отправляться в путь.