The Piano

Ханжи несколько дней безвылазно просидела в своём кабинете. Она практически не смыкала глаз, пытаясь соединить все ниточки и найти ключи. Когда несколько формул было выведено, доктор спустилась в лабораторию и просидела там ещё чуть ли не неделю. Если бы Майк не приносил ей еду, то возможно она вообще не ела бы и не спала, настолько психиатр была погружена в свою работу. В спасение жизней своих пациентов. Наконец, настал тот день, когда побледневшая и помертвевшая, однако ещё бодрая Ханжи, вышла из лаборатории, держа в руках некую сыворотку. — Я закончила, Эрвин… — добравшись до телефона, она первым делом позвонила Смиту. — И протестировала на крысах. Как и полагается… — её голос был неимоверно уставшим. — И как? Уверена, что подействует? — взволнованно спросил Эрвин, чувствуя, как внутри всё сжалось. От ожидания он себе места не находил, однако держал себя в руках, не позволяя другим заметить хоть какие-либо изменения. — На восемьдесят семь процентов, — вздохнула Ханжи. — Причём на Эрене подействует эффективнее, ведь он ещё окончательно не созрел. Его мозг вырабатывает больше гормона, который синтезируется с кровью, поэтому вероятность воздействия на клетки крови и передачи вирусной информации высока… — Хорошо, — прервал её Эрвин. — Когда начнёшь? — Думаю, сегодня вечером. Тут одного укола недостаточно, нужно провести курс вместе с дополнительными процедурами. Приезжай через неделю, полагаю, к этому времени Леви уже сможет немного прийти в себя. — Нет, подожди, — Эрвин стиснул кулак, держа руку под столом. — Сначала Эрен. Введи инъекцию ему. — Хочешь использовать мальчика как подопытного кролика? — негодующе спросила Ханжи. — Он уже столько натерпелся! Я введу им обоим одновременно. Так легче будет наблюдать за изменениями в состоянии. — Ханжи! — Не переубеждай меня, — её голос стал твёрд. — С ним всё будет в порядке. Я уверена в своих силах. Приезжай через неделю, не раньше. Пока, — она быстро отключилась. Эрвин долго слушал короткие гудки прежде чем опустить трубку. Затем поднялся на ноги и подошёл к окну. Неделю. Осталось подождать ещё неделю. И весь этот кошмар закончится. Они снова будут вместе. Он звонил Ханжи практически каждый день, расспрашивая о состоянии Леви. Психиатр сообщала, что пока тот без сознания, однако приступы прекратились после третьей процедуры. А вот Эрен пришёл в себя намного раньше. Практически на пятый день он открыл глаза. Юноша был очень слаб, не шевелился и не говорил, однако, по словам Ханжи, узнал её. Хотя неизвестно было, о чём он думал, но судя по показателям всё было в норме. А через три дня пришёл в себя и Леви. — Я пока не могу пустить тебя к нему. Пойми меня, как врач, — предупредила Эрвина Ханжи, когда они спускались по коридору к его палате. Смит практически не слышал, да и не видел её. Он шёл к свету, не ощущая своих ног. А когда достиг его… Знакомый отстранённо-равнодушный взгляд был устремлён в потолок. Руки и ноги Леви до сих пор были привязаны к кровати для подстраховки. Парень не шевелился и будто не дышал, однако, судя по аппаратам, к которым он был подключён, его сердце билось ровно. Он не видел, кто стоит за прозрачной стеной. Не чувствовал света голубых глаз, пронизывающих его почти насквозь. Не видел мягкой улыбки, озарившей уставшее лицо. — Леви… — Эрвин вновь прижался к холодному стеклу, будто пытался проникнуть через него. Пульс пациента слегка замедлился, а потом он закрыл глаза, погрузившись в спокойный сон. — Ему осталась последняя инъекция. Послезавтра он уже должен начать двигаться и говорить, — тихо произнесла Ханжи, тоже с улыбкой смотря на него. Эрвин опустил голову, справляясь со своими чувствами. — А где тот мальчик, Эрен? — он коротко вздохнул и выдохнул. — Мне бы хотелось увидеть и его тоже. Я так с ним и не встретился. — Он здесь, неподалёку, — Ханжи провела его вглубь по коридору. Они остановились у такой же застеклённой палаты. Однако, пациент в ней не лежал. Юноша полусидел и безотрывно смотрел в окно. Как только он заметил посетителей, то тут же развернул голову. Его глаза слегка округлились, перемещаясь с Ханжи на Эрвина. — Видишь — вполне нормально реагирует. Не хочешь с ним поговорить? — спросила доктор. Её карие глаза так и сияли теплотой. Но Эрвин покачал головой, не сводя взгляда с Эрена. Этот парень действительно хорошо себя чувствует. Хочется надеяться, что с Леви будет то же самое. Пока Эрвин смотрел на него, Ханжи зашла в палату. На лице Эрена тут же появилась робкая улыбка. Ханжи о чём-то говорила с ним, юноша утвердительно кивал. Потом поворотом головы указал на Эрвина, видимо, спрашивая о нём. Через несколько минут, Ханжи, потрепав его по голове, вышла из палаты. — Он спрашивал о тебе. И о Леви тоже, — видя на лице доктора вопросы, сказала она. — Нужно через пару дней вывести его на улицу. Надеюсь, там он ничего не увидит. Иначе это его спокойное состояние тоже лишь на время…