Никто не должен знать

Нет! Никого и ничего больше нет. Ни сил, ни желания жить. Ничего. И меня больше нет, осталась только пустая оболочка, которую сотрясает агония. Зачем мне жить и работать, ради чего? Батя пропал, Борисов мёртв, с юннатами нет связи. Я потеряла всё и всех, а теперь должна еще отдать Физика. Отправить в эту безнадежную, неофициальную командировку. Неофициальную... Его даже не будут искать. Моего мальчика, моего последнего мальчика. Я просто больше не могу. Не могу сидеть в кресле, делать вид, что всё в порядке, что я работаю. Разве это работа? Это каторга, невозможно сидеть здесь и знать, что твои родные там. Возможно, уже не живые... Мне нельзя плакать, нельзя сдаваться и опускать руки, но я уже не могу. Поэтому убегаю, стараюсь спрятаться в самом дальнем углу, выплакаться. Не получается. Слезы, уже текущие по лицу не собираются останавливаться, я понимаю, что у меня истерика, но сделать ничего не могу. Только бы меня никто не увидел... Разумеется, видят. Физик ухитряется меня безошибочно найти даже здесь, в одном из дальних углов огромного паркинга. Находит и бесцеремонно поднимает на ноги, не обращая внимания на мое возмущение. Прижимает к себе, стоически терпит все вопли, крики, удары. Все, что я говорю и делаю, чтобы обидеть и прогнать, разбивается об его абсолютное спокойствие. Не мальчик он уже, чтобы обижаться, не мальчик. Сереже просто надоедает в какой-то момент моя истерика, я понимаю это, когда меняется его взгляд, в нем немного растерянная забота сменяется решительностью. Ожидаю чего угодного, пощечины или даже ледяного душа, но не того, что происходит. А Физик решительно целует меня в губы. Без малейшего подтекста, но слезы все равно мгновенно высыхают, а дыхание становится частым. Мои мальчики... Нет, давно уже не мальчики, взрослые и сильные мужчины, умеющие принимать решения и отвечать за свои поступки. Не знаю, сколько прошло времени, но поцелуй прерывается, а я на пару мгновений прячу голову у Сережки на груди. Он бережно гладит меня по волосам, помогая окончательно успокоить нервы, привести в норму дыхание и пульс, а потом протягивает свой идеально чистый платок. - Рита, все будет хорошо. Нас не так просто уничтожить. Я всех найду и привезу. А еще надеру Коту и Бизону уши, чтобы больше не смели тебя пугать. Идем, все очень беспокоятся. Я уверенно шагаю в сторону ИКЦ, Физик бережно поддерживает меня под руку и вспоминает какие-то старые истории из нашей совместной службы. А я все пытаюсь понять, когда же мои оболтусы успели повзрослеть?