Никто не должен знать

Больно. Боги, как же больно! Даже не пойму, что хуже - несколько огнестрелов, наспех залатанных в сельской больнице, или осознание того, насколько я не подхожу для этой девочки. Слишком стар, слишком циничен, слишком много убивал… Она же хрупкая, маленькая, нежная, как цветочек, который нужно холить и лелеять. По молодости я любил таких девушек. Сейчас… Нет, увольте. Мне уже хочется от женщины поддержки и тепла, но никак не приключений. Последних вполне хватает на работе. Попрощаться с дальнобойщиком, подкинувшим до Питера, пересесть на маршрутку, придти домой…в голове борются мысли - есть, спать, душ, позвонить Багире… Побеждает последняя. Наш ангел – хранитель, едва услышав, что я вернулся, тут же срывается ко мне. Убедить ее, что я взрослый мальчик, и вполне способен сам справиться с перевязкой не получается, Рита обещает быть в течение часа. Что ж, поспать не получится, но вот сходить в душ и выкинуть всю одежду, насквозь пропахшую бензином и порохом, следует до ее прихода. В ванной я все-таки умудрился задремать, и резкая трель дверного звонка заставила вздрогнуть. Наспех обернувшись полотенцем, открыл дверь, тут же попав в заботливые руки Багиры. Она все делает как-то быстро и нервно: тащит в комнату, попутно скидывая пальто – я даже не успеваю помочь ей снять его! – хватается за аптечку, усаживает на диван. Пока Рита обрабатывает мои раны, я еще раз рассказываю ей все события прошедших дней. Обстоятельно, в красках и деталях, стараясь не упустить ни одной мелочи – только сейчас возникает острая необходимость выговориться. Вот только забываю, что Багира, хоть и боец спецназа, но все же женщина. И когда я дохожу до того, как меня в очередной раз зацепила пуля, практически у самого сердца, она резко вскидывает голову. В ее глазах плещется дикий страх. За меня. За то, что миллиметром левее, и мы с ней уже не говорили бы, а ей пришлось бы стоять на моих похоронах. Ее рука как раз остановилась на этом ранении, но вместо того, чтобы прижечь его, она наклоняется, и легонько дотрагивается губами чуть выше сердца. Я на секунду замираю, а Рита, смутившись, с утроенной энергией продолжаешь обрабатывать рану. Что – то говорит, рассказывает как дела в КТЦ, а я могу только смотреть и осознавать, насколько она красива.Именно осознавать, будто впервые в жизни. Почему я никогда не воспринимал ее как женщину? Почему? Что мне мешало? Возраст, разница в положении, Батя? А пошло оно все... У нас разница всего лет шесть и неважно, что я младше, звание тем более дело наживное, а уж Батя. Будто у него было мало времени. Организм на такие размышления реагирует вполне однозначно, и я осознаю, что оказался в несколько двусмысленном положении. Ведь на мне только полотенце, я даже брюки одеть не успел, а ее руки уже совсем близко. Сказывается напряжение последних дней, и когда Рита переходит к ссадинам на лице, я губами ловлю ее пальцы. Целую – легко и ненавязчиво, будто случайно, и с замиранием сердца смотрю в широко распахнутые раскосые глаза. А Багира непроизвольно облизывает губы. Соблазнительно... Говорят, у каждого человека есть предел терпения. Мой рухнул в эти секунды. Рывком поднимаю ее с колен, прижимая к себе, и целую уже по настоящему, в губы. Жадно, страстно, рвано, врываюсь языком в рот, провожу им по губам. В первые секунды она замирает, позволяя мне творить все что угодно, а потом, когда я уже мысленно попрощался с головой, вместо ожидаемой пощечины, начинает отвечать. Сначала робко и неуверенно, потом заражается моей страстью, и наглеет. Или не мне говорить о наглости? Руки зарываются в мои волосы, чуть оттягивая назад, причиняя легкую боль, но даже это сейчас не способно меня остановить. Провожу рукой по ее спине, чувствуя, как женщина выгибается мне навстречу. Форменная блузка с треском разрывается, юбка в мгновение оказывается задранной на талию – прости девочка, я не способен сейчас ждать. Чувствую под рукой резинку чулков, от чего завожусь еще больше, хотя, казалось бы куда? Ее движения тоже не проходят бесследно, в какой-то момент я плотно прижимаю к себе ее бедра, стараясь остановить это, сводящее с ума ерзанье. Багира со смехом подается вперед, вырывая у меня стон, и я не выдерживаю. Подхватываю на руки, опрокидываю на диван, стаскиваю остатки блузки. Тонкие бретели рвутся от моего напора, наверное причиняя боль, но мы не обращаем на это внимания. Вслед за ее нижним бельем на люстру отлетает полотенце, снять юбку у меня уже не хватает терпения. В первую секунду она резко вдыхает воздух, зажмуриваясь, и я понимаю, насколько давно у Риты не было мужчины. Меня пронзает желание унести ее к небесам и это не альтруизм. Расчет, тогда Рита точно уже от меня не откажется. Замираю на несколько секунд, пытаясь взять себя в руки, но не зря же она Багира. Никто не собирается меня ждать или давать время, женщина подается навстречу и крышу сносит. А без нее даже лучше... Некоторое время спустя до меня доходит, что я натворил. Рывком сажусь на диване, боясь посмотреть ей в глаза. Зажмуриваюсь, пытаясь придумать оправдания, но тут же чувствую знакомые руки, обнимающие меня со спины, и тихий шепот на ухо: «Сережа…». Оборачиваюсь, и по глазам понимаю, что она ни капли не жалеет. Странно, никогда не видел ее с такой улыбкой, но как же мне это нравится. Это улыбка счастливой и удовлетворенной женщины. Окончательно и бесповоротно моей. Улыбаюсь в ответ, встаю с дивана и подхватываю Риту на руки. Она возмущается, твердит, что поднимать ничего тяжелого мне нельзя, но разве она тяжелая? Да и сколько тут идти. Думаю, продолжить этот вечер лучше в горячей ванной. Вдвоем.