Никто не должен знать

Костер едва слышно потрескивает, согревая озябшую женщину пока мужчина деловито возится с обустройством хоть минимально комфортного быта. Трудно говорить о комфорте в лесу, но мужчина и женщина привыкли к подобному и вообще считали, что в данной ситуации жаловаться грех. Альтернативой было морское дно. Багире стоило бы встать и помочь командиру, но слишком уж манило к себе тепло костра, а ноги ныли безжалостно. Собственно, они с Батей на подобные приключения и не рассчитывали, просто проводили выходные на побережье в компании Бизона и Барса. На вечер у коллег образовались свои планы, Батя и Багира предпочли пойти на дальний пляж, а там уже закрутилась дурацкая история со стрельбой и похищениями. В итоге они вдвоём оказались на маленькой надувной лодке недалеко от этого островка. Доплыть куда-либо ещё в темноте было нереально, пришлось заночевать здесь. Самое смешное, что сумка, заботливо собранная Багирой на пляж, до сих пор телепается на плече, не потерялась и даже не промокла. В ней бутерброды, бутылка с водой и фляжка коньяка, а так же покрывало. Одно на двоих, но выбирать не приходится, спать как-то надо. Попытку Кошкиной встать Булатов пресекает на корню. - Багира, отдыхай. Сейчас я лапника наломаю, будем устраиваться на ночлег. - Бать, давай помогу. Что ты все сам возишься? Ты же мой командир. - И что теперь? Командир не имеет права быть мужчиной? Кстати, а у нас еда есть или поискать тут кого-нибудь? - Бутерброды есть. С колбасой. - Давай. Булатову Багира щедро пожертвовала три бутерброда из четырёх, сама ограничилась одним и парой глотков коньяка. По идее, спиртное должно было согреть, но эффект получился обратный, женщину передёрнуло. - Замёрзла? - Булатов осторожно касается плеч женщины, потом решительно накидывает на неё свою куртку. - Бать, не надо. Замёрзнешь. - Не замёрзну. Рита, дай мне о тебе позаботиться. Слово "забота" Булатов всегда понимал немного странно, теперь он бережно коснулся губами затылка женщины, отчего стаи мурашек пробежали по спине. Честно говоря, коньяка Багира выпила не настолько много, но попытку возразить прервал всё тот же Булатов. - Т-с-с. Не командир, мужчина. Просто мужчина. Честно говоря, к попытке "просто мужчины" воспользоваться такой ситуацией Багира отнеслась бы ещё более негативно, но сейчас ситуация была сложной. Завтра ведь они никуда не разойдутся, да и вообще, впереди годы совместной службы. Долго сидеть с напряжённой спиной всё равно бы не вышло, постепенно Багира помимо воли начала расслабляться, все сильнее опираясь на мужскую грудь. И тем самым расширяя для Бати пространство для маневра, теперь для поцелуев были доступны не только шея и затылок, но так же плечи. - Вань! - Что, моя девочка? - Щекотно! - Извини. Так лучше? - Нет, так! Багира вывернулась из обьятий, вызвав у того недовольную гримасу, но уже через секунду уселась снова мужчине на колени, только теперь лицом к лицу. - Очень щекотно! Вот, сам попробуй. Багира тоже провела языком по шее мужчины, с наслаждением ощущая, как тот слегка вздрагивает от прикосновений, потом откинула голову назад, одновременно чуть ёрзая у него на бёдрах. В лесу действительно не было командира и подчинённой, даже двух офицеров не было, остались только мужчина и женщина. Хотя нет, ещё был костёр, ночь и покрывало, осторожно уложенное на лапник. Не самое удобное ложе, но при наличии определённого опыта можно устроиться вполне уютно и безопасно. Так, чтобы медленно и осторожно стягивать друг с друга одежду, открывая для поцелуев всё новые и новые участки тел. Так, чтобы впервые в жизни ощущать гладкость и жар её тела, наслаждаясь каждым прикосновением, но одновременно безумно ревнуя. Не для него ведь Рита так готовилась. Неважно, впрочем. Сейчас Багира с ним. У Булатова действительно великолепное, весьма гармоничное тело, хотя размеры отдельных частей сплетни преувеличивают. И Слава Богу, двадцать три сантиметра - это уже перебор. А так всё прекрасно, они органично дополняют друг друга, движения мужчины, хоть и резкие, вовсе не вызывают дискомфорта, наоборот. Это вспышки перед глазами, это искры, это те пресловутые бабочки в животе, почувствовать которые до сих пор не доводилось. Лунный свет не пробивается сквозь переплетённые ветви, видит их сейчас только костёр, но уж точно никому не скажет. Да и если бы сказал, кто будет прислушиваться к треску углей?