and then i met you

солнце в лос-анджелесе горячее и пахнет солью. эта мысль приходит ему в голову на саундчеке в берлине. в двух метрах от него томо настраивает гитару, джаред где-то бродит с эммой, а он, шеннон, сидит, свесив ноги со сцены, пьет кофе из пластмассового стаканчика и думает о теплой калифорнии. еще он думает о том, что там его дом. слово вдруг царапает горло и смягчается только с новым глотком кофе. шеннон чувствует усталость, и поэтому отбрасывает следующую мысль о том, что он давно не знает какое место должно быть домом. ясно только одно: это не так уж важно, пока где-то рядом всегда есть джаред. "и томо", думает шеннон. они втроем что-то вроде константы в этом временном сумасшествии, кое окружает их вот уже второй год, гоняя по миру и часовому поясу. рука тянется к триаде за левым ухом. шеннон смотрит на пустой зал, снующих туда-сюда работников, смотрит на пустой стаканчик в своей руке и медленно выдыхает. слышен голос джареда. пора начинать репетицию. германия дождит на них. мокрые листья прибились к тротуарам. машина плавно скользит по ночной улице мимо заснувших домов. концерт слишком вымотал их, чтобы ехать куда-то в поисках развлечений. эмма говорит, что до отеля еще десять минут. шеннон смотрит сквозь стекло на тусклые берлинские фонари и думает, что совсем не знает этого города. и ему немного жаль, что они с немецкой столицей так и не нашли общего языка. в куртке коротким сигналом вибрирует телефон. "улыбнись, бро. дождя и на улице хватает". "я постараюсь" пишет джареду шеннон и вновь утыкается взглядом в капли на стекле. а потом перед ним вдруг оказывается александерплатц и мягкий оранжевый свет бранденбургских ворот вырывает из него неожиданно громкое "остановитесь". машина замедляет свой ход, шеннон бросает взгляд на брата и, после легкого кивка, выходит в ночь и дождь. одежда прилипает к телу и пальцы рук сводит от холода. иногда шеннон делает глупые вещи, как, например, эта идея выйти в октябрьскую ночь в дождливом берлине. эта мысль ожидаема, потому что он-то ничего и не ждет от города, с которым у них по-прежнему ничего не складывалось. шеннон с грустью вспоминает лос-анджелеское солнце и думает о том, как отыскать их отель. унтер-ден-линден (он помнит название этой улицы) длинна и совершенно безлюдна до того момента, как на одной из скамеек под желто-красным зонтом не обнаруживается девушка. когда шеннон оказывается перед ней, она вздрагивает, дергает белый шнур наушников и поднимает голову. тень от чернильных веток скачет по ее лицу. шеннон думает, что у нее должно быть темно-серые или зеленые глаза. ночь вокруг них - не лучшее время для однозначного ответа. они оба молчат и шеннон вдруг понимает, что эта девушка его..боится. он делает шаг назад и пожимая плечами говорит почему-то полушепотом о том, что он любит черный кофе без сахара, и что он барабанщик в одной довольно неплохой группе, и, кажется, без посторонней помощи он никогда не найдет свой отель. девушка почти не моргает и будто бы даже не дышит. а потом чуть улыбается и кивает. шеннон благодарит небеса за круглосуточный старбакс и горячий кофе в своих руках. часы на экране телефона показывают два пятнадцать уже пятнадцатого октября и это значит, что у него есть еще десять часов до того, как следующим пунктом назначения станет еще один немецкий город - франкфурт. эта мысль словно бы между прочим, но шеннон рад ей и, кажется, берлин добавляет себе несколько очков в его рейтинге городов. глаза у девушки все-таки зеленые. "осенний зеленый", поправляет себя шеннон. "как сентябрьские деревья под дождем". она делает маленькие глотки своего чая со вкусом лесных ягод и говорит то быстро, разбрасывая вокруг себя тягучие окончания слов, то ее губы еле произносят полушепотом полу тихие слова. она говорит о берлине и шеннон думает, что никогда вокруг него не было столько воздуха. он будто бы даже мерцает, хотя, конечно же, это мерцают крошечные капли дождя в ее распушившихся кудрявых волосах. "перестань искать, - говорит она, - и получится обрести". и шеннон вспоминает, что когда они с джаредом были маленькие, возле их дома мама высадила ряд фиалок. ... берлин пахнет липовым цветом и чуть-чуть дождями. шеннон еще не знает этого наверняка, но так говорит вайолет. и он верит ей. особенно когда она так утыкается носом в его шею.