Серые слёзы. Серая кровь

«Долги надобно отдавать. Каждый долг — словно каменная бусина, и когда их скопится достаточно, они повиснут на шее, словно ожерелье для утопленника, и утянут тебя на дно». Джоад Длинноног, «Бесконечный путь» Муртаг впервые за долгое время чувствовал… спокойствие. Он сидел на крепостной стене, прислонившись спиной к теплому брюху Торна, и держал в руках какую-то книгу, по желтоватым страницам которой плясали красные отблески, и ощущал… ощущал себя так далеко от Гальбаторикса, почти в безопасности. Разумеется, это всего лишь иллюзия. Разумеется, он вернется обратно и снова будто утонет в мерзком болоте — во взглядах императора, в его змеиных словах, в боли, которую он причинял просто для развлечения, в нескончаемых проверках… Но, наверное, самое страшное — он не сможет так сидеть с Торном, он не сможет свободно говорить с ним, попытаться… что-то сделать, поддержать, дать хоть малейшее ощущение… нормальности… Если бы только император не знал их истинные имена… хотя, кого он обманывает? Разве такое могло бы произойти? Но нет, он подумает об этом потом. Нельзя упускать то, что сейчас. Муртаг почти благословлял варденов и их позорную осаду Драс-Леоны. «Думаешь, они нападут?» — Торн повернул к нему огромную голову и уставился немигающим взглядом, и Муртаг, хмыкнув, почесал ему нос. — Думаю, братец Эрагон не решится, а если решится, мы его хорошенько отделаем! «Не называй его «братцем», никакой он тебе не братец!» — ревниво пробормотал Торн. Пусть он и большой, но внутри он еще ребенок, и очень, очень одинокий. — Не буду, Младшенький, — и щелкнул дракона по носу. Тот недовольно фыркнул, но Муртаг чувствовал, что внутри он светится от радости. — Но мне скоро надо идти. Торн разочарованно заурчал и снова уставился на варденов, похожих с такой высоты на маленьких муравьишек, копошащихся в своем муравейнике, и Муртаг почувствовал острую необходимость немедленно перед ним объясниться: — Вчера Гальбаторикс весьма недовольно заявил мне, что он не отдыхать меня сюда отправил, а на защиту города. Защищать, правда, не от кого, но я поизображаю бурную деятельность и вернусь, а иначе меня просто отправят обратно… — и сказав это, Муртаг, сам того не ожидая, вдруг задрожал. Пожалуй, он уже был готов молиться всем существующим богам, лишь бы осада Драс-Леоны продолжалась вечно. *** — Ты хочешь, чтобы я… что? — неверяще переспросила Йоль, глядя на всклокоченную Анжелу. Та поцокала языком, окинула Йоль взглядом с ног до головы и закатила глаза. — Ну почему я всем все должна повторять? Когда уже найдется тот человек, который поймет меня с первого раза? Пожалуй, в умении издеваться над людьми она могла бы посоревноваться с Хальфредом. — Ну уж повтори, Мудрейшая, мне, неразумной, потому что мне кажется, что ты сошла с ума с такими просьбами. Анжела угрожающе стрельнула взглядом, но все же ответила: — Я хочу, чтобы ты пошла за нами в тайный проход под Драс-Леоной, пробралась в храм и уничтожила яйца раззаков, спрятанные где-то в Храме. Заклинания для поиска и для уничтожения я тебе дам. День уже почти закончился, вокруг царили густые сумерки, тучи нависали и будто давили, и где-то вдали раздавались громовые раскаты. Вардены не хотели промокнуть до нитки и потому суетились, занося все в палатки и шатры. Йоль как раз возвращалась от Роу, все ещё напевая ту глупую песенку, когда Анжела выхватила ее из толпы цепкой лапкой и потребовала… ну, в общем, потребовала этого. — Я уже все обсудила с Насуадой. Она согласна, что эту гадость надо уничтожить как можно скорее. Йоль потерла переносицу. Она хотела, чтобы события развивались хоть как-то, но когда они начали развиваться, то оказалось, что делают это не в ту сторону. — Подожди немного… что за тайный проход? И с чего ты взяла, что у жрецов есть яйца раззаков? — Что за тайный ход? Да тот самый, который твой мальчишка обнаружил вместе с моим дорогим соседом из Тирма! А яйца… О, можешь мне поверить. Я хоть раз ошибалась? Нет, я не ошибаюсь вообще! Любой дурак знает, кому поклоняются эти жалкие уродцы. Знаешь, чем питаются их божки, знаешь?! Пожалуй, с таким воинственным видом Анжела могла ожидать только одного ответа. — Кровью? — Именно так! Представляешь, ты рождаешься, растешь, мечтаешь о чем-то, а тебя просто убивают, чтобы потом накормить мерзких тварей! Отвратительно! Я бы этих жрецов сама на куски порубила, но у меня другое задание. Да и к тому же, вместе с яйцами жрецы хранят и кое-какие мерзкие артефакты, которые тоже желательно бы уничтожить, пока они не пустили их в ход. Тайные проходы, храмы, жрецы, яйца раззаков — это явно не то, с чем рассчитывала столкнуться Йоль при осаде Драс-Леоны, но нельзя же было оставлять все задачи на Всадника. Анжела, будто уловив ее мысли, пристально на нее посмотрела: — Ты же помнишь, что я сделала для тебя? Тебя и того мальчишки Роу? Ах вот как, она пришла требовать долг? Что ж, в этом случае у Йоль не оставалось выбора, и она взяла заклинания и отправилась к Насуаде удостовериться, что та действительно все знает. Из ее шатра выбежал гномий король, растолкав Ночных Ястребов, и что-то громко выкрикивая на каменном языке таким тоном, что Йоль порадовалась, что не принадлежит к гномьей расе. Она попросила доложить о себе, но ее сразу же впустили — видимо, предводительница варденов ждала ее. Воздух в шатре был душный и горячий, будто много людей много часов подряд о чем-то спорили и все никак не могли договориться. На столе лежала карта Драс-Леоны, и горело несколько свеч, и воск уже расплавился и залил бумагу в нескольких местах. Насуада стояла, склонившись над картой и о чем-то думала, но вот кого Йоль не ожидала увидеть — так это короля Оррина, который смотрел на нее, прищурившись, и верхняя губа его приподнялась, будто он увидел что-то мерзкое. — Вот и ты. Долго же. — Что за история с тайным проходом? — поинтересовалась Йоль, решив, что король Оррин наверняка в курсе. И Насуада коротко рассказала о подземельях под городом и плане, в котором Всадник открывает ворота, что означало, по мнению Йоль, смерть. — Но сейчас не об этом. Это его задача. Твоя же… — …уничтожить яйца, я помню. Почему бы не сделать это после захвата города? — А ты думаешь, жрецы преспокойно будут сидеть и ждать, пока мы проберемся в храм и разграбим его? — язвительно поинтересовался Оррин, выпав, наконец, из того странного забытья, в котором находился раньше. — Он прав, — Насуада кивнула, — их, скорее всего, перепрячут. А мы не можем позволить этим мерзким созданиям распространиться по Алагейзии. Нужно вырвать заразу с корнем, иначе потом что-то будет убивать наших людей. И эти их артефакты… там есть действительно опасные вещи, самый страшный из них — тот, который может захватить разум и контролировать его когда угодно. Ты даже не заподозришь, что кто-то с тобой это сделал. По всей видимости, именно этот факт и пугал Насуаду больше всего, раз она решила послать Йоль вслед за Всадником в тайный проход, рискуя раскрыть все дело. — А если меня заметят у входа в тайный проход, я не испорчу Всаднику его задачу? Оррин презрительно усмехнулся, Насуада покачала головой. — Ты пойдешь через несколько часов после него, в самый предрассветный час. У него будет время, чтобы пробраться в город, открыть ворота, мы начнем атаку, и в этот момент ты будешь в храме. Йоль ещё долго спорила, слишком сомневаясь в том, что ее задание не отразится на Всаднике, но Насуада так хотела уничтожить порождения черной магии... что в конце концов просто хлопнула по столу и резко заявила: — Ты пойдешь и сделаешь это, Энн, или забирай свои клятвы обратно, но тогда и я кое-что заберу! Йоль будто вся сжалась на секунду и превратилась в камень. О, Насуада много чего могла забрать у нее, и что из этого страшнее — неизвестно. — Да, госпожа, — Йоль поклонилась. — Как скажешь. Я пойду. Я возьму с собой только одного человека, если будет больше — нас могут раскрыть… — И этот человек будет сурдийцем, — внезапно подал голос Оррин. До этого он в течение всего разговора только усмехался и кривился. Йоль прищурилась и холодно ответила: — Этот человек будет моим человеком, которому я доверяю. Не хочу оказаться абы с кем в осажденном городе, полном паникующих жителей. — А как мне удостовериться, что ты действительно уничтожишь эти яйца, Энн, а не спрячешь и потом вырастишь собственных убийц, пожирающих плоть? Или что ты не заберешь себе эти артефакты и потом придешь управлять королями и королевами, как тебе вздумается? Я не доверяю ни тебе, ни твоему человеку. — А что насчет меня? — Насуада нахмурилась. Видимо, и она не ожидала от Оррина такого энтузиазма. Король насмешливо ответил: — В разумных пределах, — и всем стало совершенно ясно, что этот случай в разумные пределы не входит. Йоль прищурилась и посмотрела на Оррина — раньше он казался ей доверчивым мягким королем, который, однако, способен на поступки, но теперь… что-то в нем изменилось. Надломилось, наверное. Возможно, он понял, наконец, что Насуада — куда более сильный лидер, что она зажигает огонь в сердцах потому что может, а Оррин же — лишь благодаря королевской крови. Возможно, он понял, что даже если они выиграют войну, он проиграет в битве за трон. И он стал злым, как зверь, загнанный в угол. А Йоль не хотела создавать Насуаде проблем. — Среди сурдийцев есть только один человек, которому я согласна доверить свою жизнь. И этому же человеку ты тоже безоговорочно доверяешь. Это Эцур Дауттский. Насуада широко распахнула глаза, Оррин вскинул брови, и они как-то странно переглянулись. Хотя Йоль понимала, что сморозила, по их мнению, глупость — доверять первому помощнику короля? Даже пню ясно, что он безоговорочно предан Оррину, но Йоль ведь не собиралась обманывать его, верно? Она собиралась доверить ему свою жизнь. Это другое. — Он спас мне жизнь дважды. Я могу повернуться к нему спиной. — Это исключено, выбери кого-то другого, — резко ответил Оррин, глядя куда-то в сторону, будто сам вид сестренки Энн был ему противен. — Слишком боишься остаться без его защиты, Ваше Величество? Оррин дернулся и вперил в нее орлиный взгляд, и Йоль усмехнулась. — Обвинять в трусости короля Сурды?! Да ты совсем страх потеряла, чернь! — рявкнул он, подлетая прямо к ней и хватая ее за горло. Йоль усмехнулась еще сильнее. — Так не боишься? Он оттолкнул ее подальше и фыркнул: — Думаешь, я не знаю, что ты пытаешься провернуть? Твои жалкие попытки манипулировать мной выглядят… жалко. Но так уж и быть. Я действительно могу на него положиться. Путь идет. Сообщи ему все заклинания для поиска и уничтожения. Йоль вскинула бровь: — Он тоже владеет магией? Оррин только фыркнул и махнул рукой, чтобы она уходила. Йоль посмотрела на Насуаду — та одарила ее яростным взглядом, в котором так и читалось «что за цирк ты тут устроила, позже еще поговорим» — и коротко кивнула. И Йоль вынырнула в вечернюю суету. Со стороны озера Леона дул прохладный ветер, небо затянуло — того и гляди, закапает дождик. Прекрасное время для тайного хода и всех этих дел. Впрочем, вардены так долго ждали, что проторчи они тут еще хоть день, пожалуй, начали бы уже разбегаться или кидаться друг на друга как сумасшедшие. Она связалась с Десом и коротко объяснила, что от него требуется — он чуть не завыл от восторга, потому что все эти мутные делишки, это его страсть. Какие-то непонятные подземные ходы, где они могут столкнуться с любой опасностью, жрецы, желающие разорвать их на куски, и сокровищница в конце пути — это, разумеется, мечта, а не осада. Йоль вздохнула и направилась было к своей палатке, чтобы подготовиться, как вдруг подумала о Роу. Что если она не вернется? Будет ли он хоть немного беспокоиться? Она тряхнула головой. Будет! Еще как будет, но так вот отправиться к нему и объясниться она не могла. Он ведь сразу все разгадает. А они и так ставят под угрозу дело Всадника, поэтому лишние знающие тут ни к чему. Йоль вздохнула, оглянулась и увидела Джаршу, со скучающим видом оглядывающего варденов. — Джарша, — позвала она. Разумеется, она не Насуада и раздавать приказы ее посыльным не может, но ведь не обязательно приказывать, верно? Мальчишка подскочил к ней и вопросительно посмотрел. Йоль же вытащила из кармана незабудку, которую сохранила с помощью магии, протянула ему и сказала: — Я прошу как друг. Мне нужно, чтобы ты нашел в строительном отряде человека по имени Роуэл и отдал ему этот цветок. Будь осторожен, он очень ценный! Джарша протянул руку и почтительно взял незабудку, посмотрел совершенно невыразительным взглядом на Йоль и поинтересовался, не надо ли передать чего-то на словах. Та помотала головой, и он убежал, осторожно прикрывая цветок руками. Йоль же, наконец, смогла добраться до палатки, где ее уже поджидала Талика и Джо Рид. Талика что-то громко ему доказывала и вообще выглядела крайне воинственной, положив руку на Сингвет, а Джо Рид смотрел на нее со слегка рассеянным видом и кивал, и по всей видимости, совершенно не слышал, о чем она там говорила. Но завидев Йоль, они оба замолкли. — Я знаю, куда ты собираешься отправиться, — Талика заговорила первой, — и я собираюсь с тобой! Йоль улыбнулась и помотала головой. О нет, нет и еще раз нет! Она прекрасно помнила, какой шум эта девчонка учинила в Фейнстере. Она слишком яркая и слепящая, чтобы пробираться по норам, как воровка. — Ты — первая леди-рыцарь предводительницы варденов Насуады, дочери Аджихада, Ночной охотницы. Ты должна быть рядом с ней. Ты должна защищать ее во что бы то ни стало, потому что Насуада из тех военачальников, что кидаются в бой впереди солдат. И в этот раз я не смогу ее прикрыть, это должна сделать ты! Талика вытаращила глаза и замолчала, и только Джо Рид набрал воздуха, чтобы что-то сказать, как Йоль ткнула в него пальцем и быстро проговорила: — А ты спрячешься и переждешь все, потому что тебя там затопчут! Мы все вернемся. Ты должен поверить в это. А теперь мне нужно собираться! *** Ночь выдалась мерзкая. Луны видно не было, все небо затянуло тучами, маленький дождик противно накрапывал, забираясь под акетон. Вдали завывал ветер, и Йоль то и дело спотыкалась в темноте, едва нащупывая магические якоря, которые оставила им Анжела. Позади шел Дес, сосредоточенно сопя — он не собирался проваливать задание как в Фейнстере, и будь там хоть сотня предателей, он намерен был прорубить себе дорогу через их тела и устлать весь храм трупами, но сделать как надо. И замыкал их процессию Эцур, снявший свои роскошные одеяния, и надевший теперь темную, ничем непримечательную кожаную броню. Когда Йоль встретилась с ним и в лоб спросила: «Ты владеешь магией?», он лишь многозначительно хмыкнул и ответил: «Король давал мне разные поручения, очень разные, так что я не мог не владеть». Если так посудить, мага можно обнаружить, только атаковав его ментально, но при этом его легко спутать с обычным человеком, который просто натренирован распознавать такие атаки и выставлять блок. И если не орать заклинания посреди бела дня и не заявлять самонадеянно и напыщенно о принадлежности к Дю Врангр Гата, скрыть способности к магии не составит труда. «Ну и как ты собираешься превращать его, если он тебе настолько не доверяет, что даже про магию не сказал?» — хмыкнул Дес. «Дес, сейчас не время», — отмахнулась Йоль, но вслух сказала лишь: — Мы пришли. Перед ней зиял вход в тайный тоннель. Ночь вокруг была темна, но это, казалось, прореха в мироздании, пасть монстра, в которую они собирались сунуться по своей воле. Впрочем, этот монстр уже проглотил Всадника, Анжелу и эльфов, и, возможно, уже переваривает, потому не стоило медлить. — Тогда чего глазеем? — фыркнул Дес и первый нырнул в эту пасть. Йоль и Эцур быстро переглянулись и последовали за ним.