Воспитанница Демона

Сегодня я увижусь с Кристофером. Мне нужно найти Эрика, но зачем? Зачем мне его искать? Неужели, я хочу доказать Бельфегору, что он не прав? И вообще, как же круто не знать, что ты на самом деле хочешь! Я расхаживаю по своей комнате и меряю ее от угла до угла, только что бы убить несчастное время. Жду Бельфегора, что бы тот оповестил меня о том, поднимусь ли я наверх или же он соизволит нанести визит сам. Дверь распахнулась, и вошел мой опекун. Мне показалось, что он хочет мне что-то сказать, но слова, словно застыли на его губах, и он только посмотрел на меня и кивнул. А это означало то, что Кристофер уже здесь, что я скоро его увижу. Затем послышался немой вздох и Бельф, опустив глаза, вышел из комнаты, не забыв оставить дверь открытой. Он снова посмотрел на меня тем пронзающим взглядом! И снова оставил меня одну, явно для того, что бы я почувствовала себя виноватой. Но я ведь ни в чем не виновата. Но все равно, ощущаю себе дурой. Я, правда, что ли, набросилась на него только потому, что один меня бросил? Неужели, я такая, какой он меня увидел? – Адриана, – в комнату незаметно вошел ангел, – Твой отец сказал, что ты хочешь меня видеть. – При слове «отец», я поежилась, и мне стало неловко. – А так просто я не могу тебя позвать, так? – внезапно меня накрыла волна возмущения, и захотелось выплеснуть все на того, кто сейчас стоит рядом, – Раз ты обо мне забыл, я решила напомнить о себе. Так как ты знаешь, я все еще нахожусь и под твоей опекой тоже, и будь добр, иногда, хотя бы, интересоваться мной. – Адри, ты уже взрослая девочка, и не думаю, что за тобой требуется контроль. К тому же, у тебя уже есть опекун, с каким ты будешь в безопасности, – глядя мне в глаза, сказал он. От части, Кристофер прав. Я уже не маленькая, но! Недавно, я была в опасности, а он об этом даже и не знает! – Забудем об этом, – сказала я, вспомнив недавние события, – Мне нужна кое-какая информация. – Я слушаю тебя, – сказал ангел-хранитель. И тут, только я хотела задать ему вопрос о Эрике, я поняла, что абсолютно ничего о нем не знаю. Я раскрыла глаза и застыла. – Адриана… – Пару недель назад, я нашла в парке окровавленного ангела, у него отказали крылья, и я забрала его к нам домой, – осторожно, очнувшись, начала я, – Этот парень представился Эриком, а когда он оправился, я решила вывести его на прогулку в парк. Когда я подошла к колонам, под которыми нашла умирающего ангела, там не было следов крови. А когда обернулась, – его уже не было. – Я решила не рассказывать все в подробностях, а именно то, как меня чуть не изнасиловал брат Бельфегора, и молча, ждала, что же он ответит. – Имя – это все, что ты о нем знаешь? – спросил он, и, вопросительно поднял одну бровь, где она спряталась в белоснежной челке. – К сожалению. – Ты приютила существо, ничего о нем не узнав? Куда только смотрел Бельфегор?! – он явно рассердился, и я подумала о том, как же хорошо, что я не рассказала о Адрамалехе. Мое подсознание артистически вытирает лоб платочком. – Кристофер! Он ведь был ранен! – вскликнула я, – Как я могла пройти мимо? Ты же с детства учил – людям нужно помогать! – Я говорил – людям! А не чертям, за которыми не уследишь! – его лицо покрылось розовым румянцем, а именно это первый признак ярости. – Что ты имеешь, введу? – спросила я, услышав слово «черти». – Я имею, введу то, что нужно знать, кого ведешь в дом. Я знаю, насколько у тебя добрая и ангельская душа, но нельзя же терять рассудок, увидев кровавое, смазливое личико. – Господи Всевышний! Да причем же тут смазливость? Первое, на что упал мой взор, так это лишь то, что он был неспособен ни к чему! Неужели ты бы не помог? – с надеждой на то, что он меня поймет, запротестовала я. – Ох, хватит, у меня от твоих криков уже голова разболелась, – сказал Кристофер, а я скрутила руки на груди и состроила гримасу, мол «Да что ты». – То есть, – начала я, – ты не поможешь мне его найти? – У нас нет никого, по имени Эрик. И искать, как ты уже поняла, нужно не наверху, – сказал он, выдохнув, – я бы не советовал, но зная твое упрямство… – Кристофер задумался, затем позвал Бельфегора, который внезапно появился в моей комнате, будто он стоял за дверью и слушал. Ангел лишь кивнул моему опекуну, а тот, в свою очередь – кивнул в ответ. Меня это малость насторожило, я бы даже сказала – очень насторожило. – Мне пора, Адри, – Кристофер подошел ко мне, обнял и погладил по волосам, – зови, если понадоблюсь. – Мгновение – и он исчез. А я так и осталась обнимать пустоту. – Как ты думаешь, правда ли то, что сказал Кристофер? – нарушила тишину я. – Ты насчет чего? – сделал вид, будто удивлен. Хотя сам прекрасно знает, что я в курсе того, что он стоял за дверью. – Не прикидывайся дурачком, ты все прекрасно слышал. Я про то, что Эрик не ангел. Ты узнал его? – Бельфегор тяжело вздохнул и ответил мне. – Да, – коротко и ясно. Я нашла своим задом кровать, и опустила его на нее, прикрыв глаза ладонями. Потом я почувствовала, что руки демона прикоснулись к моим. Нежность разлилась по моему телу, словно горячий шоколад в холодную зимнюю ночь. Я отрыла глаза, а на меня смотрели два огонька, которые будто бы пробудили ото сна. И почему я не злилась на него? Возможно, я стала взрослее и поняла, что сама ведь во всем виновата. Огоньки стали приближаться к моему лицу все ближе, а теплые руки Бельфегора согревали мои. – Не вини никого. Такова жизнь, случается все, и ты никогда не предугадаешь, что будет завтра. Ведь тебя могут ограбить, похитить, и мне больно думать о том, что больше тебя не увижу. – Что этот олень несет? Что. Он. Несет? «Никогда не увижу»? Он сказал: «никогда не увижу»? Видимо, непонимание отобразилось на моем лице, и мой опекун улыбнулся мне доброй улыбкой, которую я не хочу называть отцовской. – Я не буду жить спокойно, пока не буду, уверен в твоей безопасности. – Ну почему же он говорит загадками? Возможно, все и так ясно, как день, но я не хочу понимать, о чем он говорит. Но Бельфегор продолжает. – Ты ведь знаешь, что я имею ввиду. И я должен отпустить тебя, как бы мне не хотелось расставаться с той, которую вырастил, словно свою дочь. Такой красавицей, такой добродушной. – Его лицо не покидала теплая улыбка. – Ты веришь, кто это тебе говорит? Черт, я ведь гребаный демон, который не должен употреблять в своем лексиконе подобные слова и выражения. Но я был обязан сказать что-нибудь хорошее в последний раз. – Его слова давили мне на горло, заставляя сдерживать слезы, потому что, я подобного еще не слышала. Кроме той ночи в Хэллоуин. Но я, если честно, до сих пор не уверена в его реальности. – Вырастить ребенка таким отзывчивым и заботливым не смог бы ни один демон. Я поначалу не верил в то, что смогу, но я был должен твоей матери, ведь она когда-то спасла мою непутевую задницу, – при воспоминании о маме, я не смогла сдержать слезы. Он редко о ней упоминал, а когда все же говорил, то делал это с нежностью и любовью, будто она была и его матерью тоже. Я молчала и слушала. А, ну и плакала, естественно, – Я дал ей слово, уберечь тебя и вырастить так, как она растила меня, – Что, простите? Растила кого? – Растила тебя? – слезал будто бы дали команду «стоп», и они застыли вместе с выражением моего каменного лица. – Да, она приняла меня, как сына, когда попала к нам. Мы еле оттуда смогли выбраться. С тех пор, мои родные презирают меня. И знаешь за что? За то, что сами презирали меня, и я был более склонен к добру, нежели к злу. Но зло все же брало верх, учитывая мою натуру. Мы с Кирой бежали с тобой на руках, и, что бы уйти, мне нужно было переправлять отсюда души с помощью моего дара убеждения. Ну, ты помнишь. Это была часть сделки, ибо живыми мы бы не выбрались. –Почему ты никогда не рассказывал? – Я ждал этого момента. Последнего момента, когда мы сможем сесть и, не ругаясь, поговорить друг с другом. – Он настолько нежно обо всем говорил, эти слова вылетали из уст так успокаивающе, что я даже не могла возражать. – Ты выбрал все за меня, – сказала я, не чувствуя злости иль обиды. Я чувствовала лишь те чувства, которые не могла не почувствовать, хотя и то, что за меня сделали выбор, который решит мою дальнейшую судьбу – был не маловажен. – А еще ты использовал на мне свой дар убеждения, – сказала я ровным и спокойным голосом. – Да, не люблю, когда ты сопротивляешься, – он провел тыльной стороной ладони по моей щеке, на которой выступил легкий румянец. – Я ненавижу тебя, – сказала я, подразумевая то, что никогда не прощу ему это. Я до сих пор не чувствую ничего, что связано с этим предательством, но почему-то все отлично понимаю и могу об этом думать. Подумал бы о том, что бы отключить, чертов разум! Ненавижу его. – А я тебя люблю, – он медленно начал склоняться к моим губам, а когда еле дотронулся ими к моим, комнату залил ярко белый, ослепительный свет, и все перед моими глазами растворилось.