You Give Me Chills

      Дэвид оказался в другом конце комнаты так быстро, что Эмма едва успела перевести дух, чтобы всё объяснить.       Неожиданно Киллиан стал лёгким, и Эмма успела выкарабкаться, чтобы вымолвить хоть слово, прежде чем Дэвид начнёт бить Крюка, как если бы тот задолжал ему большие деньги. Или, знаете, просто пытался переспать с его дочерью.       — Дэвид, стой! — выдохнула она, вынимая ноги из одеял.       Она могла бы сказать, что Дэвид ждал, пока Крюк встанет на ноги, когда поднял его, потому что собирался отпустить пирата, чтобы лучше замахнуться и нанести сокрушительный удар кулаком. Но вместо этого Крюк безвольно упал на пол с глухим стуком, который заставил Эмму поморщиться — скорее всего, появится шишка.       Дэвид был ошеломлен тем, что его противник рухнул до того, как он его ударил.       — Оу, — прохрипел Дэвид, так как они оба оказались на полу.       — Что ты здесь делаешь?! — требовательно спросила Эмма.       — Что ты здесь делаешь? — парировал Дэвид, когда она села.       — Я первая спросила, — возразила Эмма.       — Я твой отец, я задаю вопросы! — продолжал гнуть свою линию Дэвид, приподнимаясь и авторитетно указывая на неё пальцем.       — Это не твоё дело, Дэвид, — прошипела Эмма, хлопая его по руке.       — О, прости, что я забеспокоился, когда застукал пирата, пытающегося заполучить мою дочь на Весёлом Роджере.       — Он ЧТО?!       Крюк продолжал храпеть.       Эмма и Дэвид вопросительно посмотрели на бессознательного пирата и вздохнули в унисон.       — Почему он потерял сознание? — спросил, наконец, Дэвид, сменяя гнев смятением.       — Потому что он упрямый осёл — пил сироп от кашля с ромом. Мы боролись за бутылку, и в итоге он потерял сознание на мне, — объяснила Эмма. — Он болен — вот почему я здесь, — закончила она, решив, что, по крайней мере, должна ему, так как он примчался сюда защищать её честь.       На самом деле сейчас она думала о другом…       — Как ты вообще узнал, что я здесь? — спросила она.       — Руби…       — Что? Ах, скоро она будет мёртвым волком! — поклялась Эмма.       — Полегче, Эмма, она не знала…       — Нет, хватит! — перебила она, подняв руку, чтобы остановить его оправдания от её имени. — Она попала в мой список мести — да, теперь у меня есть такой список, — ответила она на его немой вопрос, вставая на ноги и помогая подняться ему.       — Слушай, это действительно мило, что ты пришел удостовериться, в порядке ли я, — Эмма положила руку ему на плечо. — Это даже было отчасти забавно, когда на мгновение стал похож на папу-волка, но я могу справиться с Крюком, — сказала она с улыбкой, — Расслабься.       Неожиданно он притянул её в объятия.       — Оу, хорошо, — рассмеялась Эмма, изумленная, и через мгновение обняла его в ответ.       — Отцовское беспокойство — это вроде как наша вещь, — сказал он, немного отстраняясь, чтобы посмотреть на неё.       — Мне нужно остаться. Он пока не до конца здоров, и я в какой-то степени в долгу перед ним.       Дэвид бросил взгляд на Крюка.       — Я всё ещё недолюбливаю его.       — Я знаю, — сказала она, подводя его к двери, и пожала плечами, — Ты и должен.       Он ещё раз сердито посмотрел через плечо на Крюка, где уронил его, а затем развернулся к Эмме с дружественным видом.       — Позвонишь мне с мамой позже, хорошо?       — Слово скаута, — отсалютовала она.       Эмма закрыла за Дэвидом дверь и вздохнула, глядя на импровизированное спальное место Киллиана.       — Меня поражает, как можно разворошить столько дерьма и даже не проснуться, — удивилась Эмма вслух.       Крюк невнятно что-то пробормотал и перевернулся.       Эмма решила, что его стоит вернуть на прежнее место, и перекатив его обратно, укрыла одеялом. Он слегка проснулся, пока она это делала. Конечно — ведь он мог свалиться на пол и снова захрапеть, но она завернула его в мягкие одеяла, и он окончательно проснулся… ну, вроде того.       — Ты милая, — пробормотал он с кривой усмешкой.       — А ты проблемный, — ответила она, смотря в его затуманенные глаза.       Вдруг она заметила, что он начал выглядеть очень бледным, приподнимаясь и хмурясь.       — Даже. Не. Смей.       — Свон, — только и произнёс он, как краска сошла с его лица.       — Стой-стой-стой! — Эмма попыталась поднять его на ноги, но тот покачал головой.       — Нет времени, — прохрипел он.       Эмма отчаянно огляделась, прежде чем увидела то, что она могла использовать. Она опрокинула пакет с запасами на пол и только поднесла его к Крюку, как тот начал выливать туда содержимое своего желудка.       — Да уж, мне даже не жаль тебя, — она покачала головой, пока его тошнило.       Наконец он остановился, поднимая голову и вытирая губы дрожащей рукой.       — Вот, — Эмма налила в стакан воды и протянула ему. Он медленно пил, часто моргая, чтобы убрать появившиеся слезы.       — Итак, что мы узнали? — спросила она певучим голосом.       — Цену победы, — упрямо произнес Крюк, одним махом выпивая второй стакан.       Эмма взяла у него чашку и поставила на пол.       — Цену быть идиотом, — поправила она.       Она завязала пакет и вынесла его за дверь каюты. Этого небольшого похода было достаточно, чтобы Крюк снова отрубился.       — Хотела бы я так поспать, — вздохнула Эмма, глядя на его спокойное дыхание.       Она бегло его осмотрела — температура пришла в норму, цвет лица здоровый, дыхание нормальное, черт, даже губы выглядели хорошо. Смотря на его губы, она вспомнила недавний поцелуй и неожиданно растерялась.       Помимо того, что он сам ввел себя в этакое состояние комы, это ему действительно помогло. Даже его голос звучал гораздо лучше, и если бы он всё ещё кашлял, после того безумного коктейля, что он влил в свое горло, после чего был вынужден прочистить желудок, она назвала бы это супер ошибкой.       Поэтому, удостоверившись, что он не только жив, но и здоров, она вернулась на свое место рядом с ним, глядя на огонь, и время от времени проверяя и надеясь, что все изменения были к лучшему.       Солнце, наконец, взошло и поднималось в небо, оповещая о конце ночи.       Киллиан мирно спал, и это было странно… успокаивающе, видеть его таким расслабленным. На самом деле ей пару раз пришлось встряхнуть головой, чтобы вновь открыть глаза.       У неё возникла идея — лечь рядом с ним и немного прижаться…       Оу. Она, должно быть, устала намного больше, чем думала. Очевидно, так оно и есть, учитывая то, о чем она думала, не так ли?       Она поймала себя на том, что смотрит на него сверху вниз, с полуулыбкой, наклоняясь вперед, чтобы погладить его волосы. Она отдернула руку — ей нужно перестать делать это, потому что она начинает слишком нежничать с ним.       Я не имею ничего против любви, лапочка, просто, знаешь, не бойся, когда она действительно придёт, — услышала она голос пирата, прозвучавший в её голове, представляя, как он подмигивает ей. Боже мой, она намекает на флирт с ним — она провела слишком много времени с этим человеком.       Но, как она сказала Прекрасному, она пока не могла оставить Киллиана, и, если она будет полностью честна с собой (что происходило редко, когда дело касалось её пирата), она действительно не хотела уезжать, во всяком случае пока.       Ей нужно было заняться чем-нибудь, чтобы развлечь себя до тех пор, пока она не будет на сто процентов уверена, что он в порядке.       Её глаза сканировали пиратскую каюту, надеясь найти что-то компрометирующее, что она может беспощадно использовать в отместку за то, что он сделал. Она встала и прошлась по комнате, чтобы размять ноги, побродила, но не нашла чего-то особенно интересного. Золотые монеты, скульптуры, карты…       О!       Это было намного лучше, чем компромат — она наклонилась и взяла кое-какую вещицу с его рабочего стола. Она лукаво улыбнулась и стянула колпачок черного маркера перед тем, как оглянуться на спящего Капитана.       Я собираюсь наслаждаться этим НАМНОООГО больше, чем я должна бы, — призналась она себе, направляясь туда, где лежал Крюк…

***

      Когда Крюк очнулся после «комы» он был поражен, насколько хорошо он себя чувствовал. Горло, правда, чуть першило, но было уже значительно легче. Кашель почти исчез, чувствовал он себя окрепшим, и голова его была ясной. Его дыхание, судя по привкусу во рту, наверно, могло убить кого-нибудь, если бы было способно.       Свон, безусловно, права — из неё бы вышла фантастическая медсестра.       В маленьком наряде медсестры… — подумал он про себя, ухмыляясь.       И говоря о Свон — где она?       Он огляделся, но его блондинистой торпеды нигде не было видно. Только его обычная пустая каюта, и тлеющие угольки в камине. Именно тогда он увидел клочок бумажки, прилепленный к его груди. Он отцепил его и прочитал коротенькую записку, в которой Эмма просила встретиться с ней в кафе.       — Что ты задумала, лапочка? — задался он вопросом.       Он приготовился, осознавая, насколько он выздоровел, и насколько хорошо он чувствовал себя, когда прополоскал горло чем-то под названием «scope», после чего выплюнул это в камин, потушив в нем тлеющие угли.       Затем он переоделся в чистую одежду, и, вернув обратно свой крюк, направился в город.       Он вошел в город, ухмыляясь и всё ещё пребывая в восторге от своего хорошего самочувствия и недоумевая, почему она пригласила его на завтрак — может быть, он наконец-то заполучил её? Был ли этот завтрак символом его победы, что он добился её?       Прогуливаясь и чувствуя себя в приподнятом настроении, он прошел мимо дам, одаривая их своей лучшей соблазнительной улыбкой и кивком головы.       — Леди, — мягко произнес он.       Вместо того чтобы краснеть и хихикать, как обычно это бывает, обе женщины бросили на него взгляд и залились смехом. Он нахмурился, пребывая в замешательстве, а две женщины продолжили свой пути, всё ещё посмеиваясь.       Что это только что было? — недоумевал Крюк, глядя им в след.       Он был готов отмахнуться от этих странных девушек, однако и приветствия, и даже просто его присутствие производили на всех почти тот же эффект — либо тихо посмеивались, либо вовсе катались от смеха.       К тому времени, когда он прибыл в кафе, Крюк был совсем сбит с толку и очень рассержен — что именно в нем было настолько чертовски забавным для всех?       Руби, которая несла две тарелки с едой, бросила на него взгляд, и в изумлении уставилась на него, раскрыв рот — обе тарелки выскользнули из её рук и с дребезгом рухнули на пол, прежде чем она начала смеяться так сильно, что даже фыркнула пару раз.       — О Боже, — прохрипела она между приступами смеха. — Крюк, какого черта…       Она не могла даже закончить вопрос, выглядя так, будто задыхалась от смеха.       Крюк понятия не имел, как реагировать на это. В его мире мало кто осмеливался смеяться над ним, и те немногие сильно поплатились за это. Но теперь смеялся весь город, и он не мог угрожать жизни всего города (но он ой как жалел, что не мог).       И он очень походил на ребенка, когда настоятельно попросил Руби:       — Прекрати!       Что рассмешило её ещё больше, если это, конечно, возможно. Но был и более знакомый смех, который привлек его внимание и заставил взглянуть на кабинку позади него, чтобы увидеть Эмму, губы которой скривились в коварной усмешке. Она приподняла чашку в приветствии, сделала глоток и подмигнула ему.       Он уже собирался подойти к ней, но Руби пыталась вручить ему что-то, до сих пор теряясь в приступах смеха. Он осторожно взял предложенный объект, что оказалось компактным зеркальцем, и открыл его.       Его отражение привнесло ужасающую ясность в поведении каждого человека. Его привлекательное лицо было варварски изуродовано черным маркером. Кто-то нарисовал большие черные завивающиеся усы над губой, закрасил пространство между бровями, чтобы дать иллюзию «моноброви»*.       Также был закрашен один глаз, от которого, как он догадывался, шли два маленьких ремешка, чтобы было похоже на глазную повязку, и слово «Ааарррггг!», растянувшееся на весь лоб.       И в довершение всего? Маленький лебедь на подбородке. И она подставила его, заставив разгуливать в таком виде на публике и пригласив его сюда. О, она дорого заплатит за это.       — ЭММА! — гаркнул он, оборачиваясь туда, где она сидела мгновение назад.       Но увидел лишь пустое место, ещё дымящееся какао, и захлопывающуюся дверь, за которой был слышен приглушенный смех.       — Да, тебе лучше бежать, СВОН! — крикнул он ей вслед.