Понимая человеческие чувства.

       Сколько раз Курама прижимал к себе крепкое тело Наруто? Он уже сбился со счета. Только уже давно он заметил несколько забавнейших закономерностей. Например, когда Узумаки хмурится, его брови забавно сходятся, являя собой изломанную линию. Или симпатичные ямочки, которые появляются при его солнечной улыбке, и резко прячутся, стоит только на горизонте замелькать врагу.        Демона совсем не радовали такие перемены в нем. Ну как грозный демон может думать о таких милых и романтичных вещах? Ох, Курама уже успел проклясть себя не одну тысячу раз. - Чертова, блоха! – закипая от злости. - Что, «чертова блоха»?        Это была одна из приобретенных Узумаки привычек. Он подходил со спины, почему-то теряя всю свою неуклюжесть, и прижимался к нему грудью, утыкаясь носом в шею. Холодным носом при любой температуре. Это было очень странно, так как при этом его тело и руки всегда горели пламенем. Однако нос…        Это была именно та часть тела, которая не давала Кураме больше всего покоя. Он никогда не был чувствителен к чему бы то ни было, но стоило ледяному носу ткнуться в шею посреди ночи, как дрожь пробегалась по всему телу. И тогда грозный и кровожадный монстр мстительно спихивал Узумаки с кровати. Наруто нехотя просыпался, бурчал что-то неразборчивое, но обиженное, и продолжал преспокойно спать на полу. «Вот же придурок», - думалось Лису. - Соизволил притащить свой зад? – тут же нахохлился Курама.        Увы, на миссии вместе с Наруто (да и без него) его не пускали. Злобная бабка с обличием тетки продолжала пилить его взглядом и с немалым удовольствием говорить «Нет, ты не внушаешь доверия». А Узумаки в такие моменты выбешивал еще пуще обычного, потому что принимался успокаивать склерозную старуху и выпрашивал за него. Несколькими словами, вел себя как бесхребетное.        Но и таковым его назвать было сложно. Он никогда не сдавался врагу. Как и не обращал внимания на замечания Курамы, продолжая лезть пальцами в миску еще до полного приготовления еды. Да, несмотря на всю свою злобность и кровожадность, Курама знал толк в хорошо приготовленной еде. Поэтому потом Наруто залечивал кровавые укусы на пальцах, ноя какой Курама принципиальный. - Признай, ты рад меня видеть, - прямо в ухо.        Частично это было так. Но холодный нос, все еще греющийся о его кожу, уже порядком злил. Но Курама не был бы Курамой, если бы не ткнул локтем в живот. - Слишком много воображаешь о себе, блоха, - фыркнул он. - Ладно-ладно, - смеялся блондин, потирая ушиб.        И все равно отвратительно сиял счастьем. И Кьюби не понимал почему? Он с ним не церемонился. Да, были жаркие и страстные ночи, полные стонов и вскриков. И на утро приходилось залечивать расцарапанные плечи. Но он никогда не проявлял ни капли понимания, нежности и сочувствия. Так какого черта Узумаки источает столько флюидов счастья?        А еще Лис попросту забыл значение слова спокойствие, потому еще одной закономерностью в жизни Наруто являлись утренние сборы. Он подрывался с кровати в последний момент, а потом бегал по квартире, переворачивая все на своем пути. И вылетал на улицу, на ходу натягивая штаны. Хотя… выглядело это очень забавно. - Иди в душ, придурок. Весь дымом провонял, - Курама толкал его в спину по направлению в душевую. - А, точно, - кивал блондин, стягивая с себя спортивку, обнажая бинты со свежей кровью.       И за это Курама ненавидел Узумаки. За то, что так легко позволял ранить себя. Он терпеть не мог это белоснежные бинты на загорелой коже. Хотелось сделать еще больнее, вызвать слезы боли в голубых глазах. Просто никто другой не имел права оставлять на нем следы. - Ты слабак, блоха. - Да уж, извини за это, - говорил Наруто, почесывая затылок.       И до последнего Лис не понимал, за что парень извиняется. Впрочем, эти мысли исчезали с его головы, стоило только Наруто обнять его за шею, утыкаясь все тем же холодным носом в шею. И он никогда не согреется, оставаясь тем сигналом, что Узумаки вернулся домой пусть и не целым, но живым.        И все же Лис ненавидел то, что так усиленно делало его похожим на человека. - Чертов блоха. - Ага, именно такой, - смеется в ответ Узумаки, забавно потеревшись о его щеку.        Все таким же холодным носом.