Кошелек и жизнь.

      Бравилу не везло. Город, стоявший в месте впадения реки Ларсиус в реку Нибен, был помойкой. Покосившиеся деревянные домишки, так и не заделанные после Великой Войны бреши в стенах, нищие, поедатели скуумы, вездесущая гильдия воров... Здесь меня ничего не держало и, купив припасов, я хотел двинуться дальше, но у пристани стоял корабль. Нормальный имперский корабль, с трюмом и надстройками, парусами и белыми людьми в качестве команды. Через суточное плавание по реке Нибен корабль пристал к гавани Лейиавиина. В этом имперском, хотя на самом деле уже практически хаджитском городе я попробовал хаджитских сладостей, посмотрел на привезенного из Эльсвейра слона, чуть не попал в застенки, имперская стража подозревала всех и вся, хотя хаджиты и, в меньшей степени, аргониане, уже и так заселили Лейиавиин. Остановившись в таверне "Три Сестры", которой управлял старый, облезлый хаджит, я выспался и задумался. Мне все же надо двигаться в Скинград, но идти пешком не хотелось, корабль, на котором я прибыл, уплыл обратно в строну Имперского Города, а пешком через Эльсвейр идти не хотелось. Пропаду я в этой пустыне, это вам не прекрасный мягкий климат Сиродиила и даже не скайримский снежок. Решение как всегда выпало случайно. За скромную плату я узнал у облезлого хаджита-кабатчика о последних новостях, и тот охотно поведал мне что вон тот малый в кожаных штанах, по виду - бретон, ему не по душе. Похож на пирата. А раз он пират, то в его компании можно позабавиться.       Норду в его путешествии не везло. Буря забросила бретонский корабль, шедший в Анвил, аж до острова Строс М'Кай. В Порт-Хандинге стало понятно, что без серьезного ремонта бретонским мореплавателям не обойтись, и норд бесцельно шатался между дворцом местного градоначальника и городскими тавернами. Делать на маленьком острове было решительно нечего, допекала жара, и когда подошел альтмерский корабль, норд купил себе место на борту. Куда угодно, лишь бы убраться из этой дыры.       Лазурное, теплое море искрилось под лучами щедрого южного солнца. Бретонский корабль разрезал водную гладь, кричали чайки, иногда мимо корабля проносились спинные плавники дельфинов. На палубе веселились представители всех рас Тамриэля, не было тут разве что альтмеров. Зато был редгард. Редгард хрипел, привязанный к мачте. - А в колено слабо засадить? Прямо в центр? - Подначивает меня боцман-норд. - Ничуть, ставишь пять септимов? - Отвечаю я. - Ставлю! Ты ему в колено не попадешь с двадцати шагов! Я вскидываю лук и, почти не целясь, засаживаю стрелу в колено хрипящему редгарду. Редгардскую посудину мы перехватили на выходе из Топальского залива, слаженный залп пиратских луков снес с палубы редгардского корабля попытавшихся изобразить сопротивление чернокожих, а ворвавшиеся в трюмы пираты перебили тех, кто пытался там защититься. Одного чернокожего мужчину и двух женщин взяли в плен. Награбили немного, моей доли там нет, по договору с капитаном Тюссоном Гасто я плыву с ними до Анвила, и мой лук - плата за проезд. Но почему бы не позабавиться?       Толдфир взял Алланиари с собой, купив ей одежду и накормив. Полукровка была благодарна старику, шедшему к застывшему на месте Фалинести. Маги и ученые со всего Тамриэля хотели разгадать загадку величественного древа, и босмеры им не препятствовали. На очередном привале старик отдыхал, Онмунд кашеварил, а девушка пошла собирать сухой хворост для ночного костра. В Валленвуде рубить деревья запрещалось под страхом смерти, и полу-босмерка, чтившая Зеленый Пакт, искала хоть что-то, когда услышала шипение. Гигантская змея! Эти обитавшие в болотах разных провинций змеи, невероятно редкие и столь же опасные. Крик девушки огласил окрестности, она побежала к своим спутникам. Змея, несмотря на кажущуюся грузность, двигалась проворно. Расстояние между ней и бегущей Алланиари сокращалось, когда змею поразил разряд электричества. Толдфир был очень сильным магом, но все же он не успел бы спасти девушку, но тут разряд отскочил от змеи и ударил в Алланиари, электричество прошло через тело девушки и ударило обратно в змею, обратившуюся в пепел от огромного напряжения.       Наша "Блудница Вейреста", так окрестил Гасто свой корабль, разрезала морские воды. Справа по борту еле видной полоской виднелся берег Эльсвейра, прошло уже несколько дней плавания и Тюссон Гасто хотел пристать в босмерском порту Хейвен для пополнения запасов пресной воды и провизии, когда на горизонте появился большой корабль. - Альтмерский! - Алчно потер руки боцман Блудницы Вейреста норд Ялфрик Холоднозубый. Догнать корабль нам помешала наступившая южная ночь, и Гасто распорядился править ближе к берегу. Хейвен ожидался к середине следующего дня и пираты избавились от улик, выбросив обеих редгардок за борт со связанными руками. Редгард помер еще накануне, привязанный к матче, от невыносимой боли.