Тайна на двоих

Свет, я чувствую много света. Боже, как ярко! Я стараюсь открыть глаза, но черт побери, они не открываются, как бы я их мысленно ни просила, тело не слушает команды мозга. Там, в темноте я слышу голоса. Знакомый мужской голос разносится по комнате. Похоже, это Локки, а рядом с ним Эрик. - Когда очнется Люси? - Скорее всего, через несколько часов, к утру она будет как огурчик, – тихо сказал Лео, я знаю, что за его спокойствием скрывается волна переживания, так уже было, когда умерла моя мать. Он не подавал виду, что волнуется, старался быть сильным, и только когда мы оставались одни, он давал волю своим чувствам. Мне хочется обнять его крепко-крепко, но тело не подчиняется. - Как Рин? – говорит Лео. Рин! Черт, про него я и забыла! Надеюсь с мальчиком все в порядке, но сознание не дает мне узнать, что с ним, как он, оно меня покидает. И я вновь опрокидываюсь в пучину тьмы. Просыпаюсь я из-за того, что хочу ужасно есть и пить. На мое удивление, тело не болит. Я поднимаю веки, и яркий свет от лампочки заставляет меня вновь их опустить. Я постепенно привыкаю к столь ослепительному свету, медленно открывая глаза. Чувствую, как чьи-то маленькие ручки держат меня за руку, очень крепко. Пальчики сжимают мою руку со всей силы. Шепот, шепот, шепот. Раздается по комнате, он ужасно бьет меня по голове. Наконец открыв глаза, я увидела ..Рина! Да, это был он. Маленький черноволосый мальчик с карими глазами, сидел в печали, словно на него обрушились все беды этого гнусного мира. Он сидел и смотрел в пустоту, сжимая мою ладонь до побеления костяшек. Я поднимаюсь, и сразу за этим поднимается взор карих глаз. Минута молчания, он смотрит на меня и удивленно хлопает глазами, я же сижу и ничего не делаю. - Ты… - его голос дрожит, в глазах выступают слезы, нос начинает вздрагивать, он сдерживается, а я лишь улыбаюсь, - Ты выжила! Рин подбегает ко мне и прыгает на руки. О Боже, он такой тяжелый. Слышу, как у меня что-то хрустнуло внутри, но я не спешу убирать мальчика. Он обнимает меня и повторяет: «Извини, прости, если бы не я, ты была бы жива». Я лишь сижу и нежно поглаживаю спину парню, его детские слезы льются мне на футболку... Его руки со всей силы меня сжали и стали медленно путешествовать по спине, он хочет знать, что я не пострадала. Васильки – так пахнул Рин. Мне казалось, что проходили секунды, минуты, часы, а он все ещё обнимал меня. И вот карие глаза, цвета горького бельгийского шоколада устремлены на меня. - Как ты себя чувствуешь, Люси? – пролепетал парень, я же бросив тихое «нормально», попросила его принести поесть. Рин с громкими возгласами: «Люси хочет есть!» убежал с комнаты, что было мне на руку. Я, вставая с кровати, поплелась к шкафу с одеждой. Сейчас мне хотелось всего: поесть, обнять кого-то, выплакаться ему в жилетку, но я не могу показывать слабость. Не сейчас, может быть, когда-то, но не сегодня. Открыв шкаф, я вытащила свои единственные джинсы и натянула на себя со всей силы. Беспомощность. Так я сейчас выгляжу, словно котенок получивший рану в бою, которому не могут помочь, а сам он вылечить рану не может. Надев на себя ещё одну длинную кофту с рукавом, я спустилась со второго этажа в надежде найти кого-то на первом. Кухня. Единственное место, где я нашла всех. Сев за самый дальний стол, я решила понаблюдать за детьми. Видимо, у них здесь дружат группами. Девочки общаются с девочками, а мальчики с мальчиками, только Рин ходит один, и его унижают или дразнят. Вот и сейчас двое мальчиков, один светловолосый, другой - с коричневыми волосами, стали дразнить Рина, а он просто молчит. Я жду, знаю с моей стороны это немыслимо, но я жду. Рин молчит, и все обидные слова начинают переходить на его семью. Тут мои нервы не выдерживают! Я подрываюсь со стола и быстрым шагом направляюсь к парням. Подойдя, я замечаю, что на Рине несколько синяков, он стоит, не произносит ни слова, молчит, сжав зубы. - Да кто ты такой, чтобы нам что-то указывать! Подумаешь - маг! Да твои родители были никчемными людьми, даже умереть достойно не могли! – Я начинаю дышать, словно рыба: то открывая рот, то закрывая. Черт побери, как он может так говорить!? Успокойся Люси, посчитай до десяти. Раз, Два, Три. – Так они после себя, ещё оставили не на что негодного сына. - Четыре, Пять, Шесть. – Гореть тебе в аду со своими родителями. - Семь. Восемь. Девять. Десять. Смачный удар пощечины раздался на кухне, я не пожалела сил. Просто нет сил, терпения и нервных клеток слушать, как какой-то моральный урод причиняет боль другим, задевая их больные темы. - Люси, зачем ты это сделала? – Рин внимательно смотрел на меня, в его глазах я ничего не видела, они были пусты. – Меня теперь ещё больше начнут обижать... Так вот о чем он беспокоится, я улыбаюсь, сажусь на корточки и смотрю в его карие глаза. – Рин, я обещаю, ты станешь сильным и сможешь защитить себя и своих близких, только не становись таким, как они. Рин, мне кивнул, после чего побежал со всей скорости к моему столику. Он сел, попутно ставя тарелки с едой. Сегодня на первое - борщ, на второе - гречневая каша с котлетой или манка, десерт: пирожное или бутерброды с джемом и чай или сок. Выбрав себе борщ, кашу и чай с пирожным, мы сели вместе и стали обедать. Я думала, с чего начать тренировки Рина. Если уделять ему в день по четыре часа, то мы сможем потренировать медитацию и силу, а позже можно просто прогуляться и поговорить с ним. Сейчас мне главное получить согласие на то, чтобы меня с Рином могли отпустить из детдома. Прервав свои мысли, я посмотрела на Рина, который уплетал за обе щеки бутерброды, уже покончив с первым и втором, мы пили чай в тишине, наслаждаясь этим мгновением. - Рин, иди, собирайся, сегодня мы будем улучшать твои силы, - пролепетала я делая очередной глоток чая. – Хорошо, - коротко ответил он, встав из-за стола, мы оба понесли свои тарелки к мойке. После мы разошлись по разным сторонам. Я к Эрику, Рин в свою комнату собирать вещи. Через несколько минут, когда я получила согласие на то, чтобы уйти с Рином в город и приступить к заданию, я поплелась в комнату мальчика. Он уже стоял с маленьким портфелем. Я усмехнулась, глаза его горели от предвкушения. Когда мы выходили из здания, на нас подозрительно смотрели все дети детдома, я же, не обращая внимания, взяла Рина за руку и мы удалились. Шли мы долго по тропинке, которая вела в лес. С каждым метром мы пробирались в пучину тьмы. Ели нещадно царапали кожу, оставляя следы на теле, скрипя зубами, мы оказались в тупике. Там ничего не было видно, проход был закрыт срубленными елями. - Люси, тут ничего не видно и, скорее всего, здесь тупик, - тихо проговорил Рин. Я же усмехнулась, взяв его на руки и кое-как перекинув через поваленные деревья, я услышала его восхищенный возглас. Я же кое-как перелезла ствол и наблюдала за картиной. Маленькая полянка с травкой, из-за густых деревьев солнце пробирается через листья и ветви елей и сосен, оставляя на полянке яркие лучи солнца. Идеальное место для тренировок. Рин бегал по поляне, раскинув руки в стороны. Я посмотрела на эту картину и стала доставать из мешка вещи. Топор, бензопила, краски – все это я одолжила у Эрика. - Рин! – я позвала мальчика, и он подбежал ко мне, став рассматривать инструменты. - Люси, зачем тебе топор и бензопила? – взволнованно спросил он. - Теперь поляна - место наших тренировок, сегодня мы её подготовим, после поедим и приступим к медитации. На все про все у нас с тобой четыре часа, так что приступим. – Уверенно произнесла я, и мы начали работать. Вместе с Рином мы нарубили дров для костра. Немного позже из дерева сделали мишени, и развесили их на ветках деревьях и в некоторых участках поляны. На одной пышном дереве мы вбили несколько дощечек, чтобы Рин мог подниматься на самую высь, тем самым преодолевая свой страх перед высотой. Найдя в мешке ещё и канат, мы принялись его привязывать между двумя верхушками деревьев. Закончив с приготовлениями, мы сели на поляну и и достали еду на перекус. Сегодня это были бутерброды с курицей, Боже Джейн – кухарка, просто прекрасно готовит. Поев, я попросила Рина сесть в позу лотоса. - Рин, сосредоточь свою магию, представь все хорошее, что происходило с тобой в жизни. Вспомни все, от первых шагов, заканчивая поцелуем. Вспомни, как тебя били, унижали и издевались. – Вокруг Рина стала собираться черная магия. Столб света и тьмы был вокруг него. Все зло и добро боролось за право овладеть телом парня. – Рин, представь теперь, что никого нет вокруг, есть только ты и твоя магия. Что ты видишь? Рин поморщился, после чего произнес: - Я вижу черный круг, он находится далеко, я стараюсь дотянуться до него, но он отдаляется от меня. - Это твоя сила, попытайся схватить её, - тихо проговорила я, - вспомни, как ты попал сюда, каким ты был и почему ты замкнулся в себе. Рин молчал, он больше ничего не говорил, он сидел так полчаса, молча. Я же, не отводя взгляд от него, наблюдала. Столб пыли вновь поднялся, закружился над Рином. После чего поднял его в воздух. Его одежда стала меняться. Джинсы окрасились в черный цвет, вместо свитера появилась футболка, которая облегала его тело, а наверх была накинута черная жилетка. Один глаз окрасился в желтый цвет, а волосы стали длиннее. Я вспоминала, что где-то я уже видела, такой облик… Только где же? Мою голову пронзила пуля воспоминаний. Желтый глаз правосудия…. Длинные черные волосы…. Жилет… Сатана и Богиня… Демон?!