Глава 1
4 февраля 2014 г. в 00:55
Первое сентября для седьмого курса Хогвартса пришло неожиданно и как-то резко. Гарри встретил его сонным настроением и очнулся только в Большом зале школы во время распределения. Оно происходило медленно, словно всё: и учителя, и ученики, и само время — переняло настроение погоды, а она была воистину осенней: холодно, сыро, дождь и туман. В общем, типичная Англия. Рон и Гермиона выглядели такими же сонными, как и сам Гарри, и даже Малфой за слизеринским столом, казалось, вот-вот заснёт. Когда, наконец, все дети заняли свои места за столами определённых им факультетов, слово взял директор:
— Дорогие друзья, я рад приветствовать вас в нашей школе. Первокурсники, вы должны привыкнуть, что ваш факультет — это ваша семья. Все остальные, добро пожаловать домой! — Гарри закатил глаза на всё это.
Да, школа действительно была его вторым домом, он привык к этому месту и искренне любил его. Поттеру нравилось прогуляться по тёмным каменным коридорам. Он любил школу, в ней он чувствовал какую-то несокрушимость магического общества, его традиций и законов.
— У меня для вас есть ещё одна важная новость: в этом году нашей школе выпала огромная честь принимать Тремудрый Турнир. Это соревнование трёх волшебников из трёх разных школ. Но об этом позже, а сейчас я хочу представить вам наших гостей. Девушки из школы Шармбатон и их директор — мадам Алекс, — в Большой зал вошли красивые девушки в синих школьных формах.
Они двигались очень плавно, легко и утончённо. Многие юноши в зале не могли отвести от них глаз. Гарри же больше занимала директор школы. Мадам Алекс была красивой, утончённой, грациозной блондинкой, её золотистые волосы были распущены и спускались по спине, аккуратно очерчивая тонкое лицо с правильными, чёткими, но плавными чертами. Голубые глаза были холодны, а осанка указывала на знатность её происхождения. Одета женщина была в нежно-голубую мантию, которая выгодно демонстрировала хрупкость её тонкой фигуры. В её одежде и движениях не было ничего лишнего, только подчёркнутый минимализм и плавность.
Гостьи заняли свои места за отдельно поставленным столом, а Дамблдор поспешил продолжить свою речь:
— А теперь поприветствуем наших друзей из Дурмстранга и их директора — мистера Креге, — в зал вошли статные и мужественные юноши и их директор — высокий статный брюнет.
У него была короткая стрижка и довольно грубое лицо, однако, несмотря на это, он казался странно красивым, будто эта грубость линий была утончённой. В глазах цвета горького шоколада сиял огонь и желание ринуться в битву. Из-под его посоха, которым он ударял о каменный пол при каждом шаге, вылетали искры, а металлический набалдашник издавал звук, который разлетался по всему помещению и таял под сводами зала. Директор Дурмстранга был одет в тёмные брюки, высокие кожаные сапоги и чёрную рубашку, поверх этой одежды был надет коричневый плащ, или даже шуба, с мехом какого-то зверя на воротнике и по подолу. Глядя на этих ребят, понимаешь, что такое постоянные тренировки.
Когда гости сели за свой стол, Дамблдор продолжил говорить:
— Я рад приветствовать наших гостей из Франции и Болгарии, надеюсь, тут вы сможете найти новых друзей и товарищей. А теперь о правилах отбора на Тремудрый Турнир, — директор выдержал эффектную паузу и обернулся к столу преподавателей, перед которым стояла неведомо откуда появившаяся коробка.
Дамблдор взмахнул палочкой — и она поплыла к центру зала, где начала медленно, ярус за ярусом, складываться, пока и вовсе не исчезла, являя зрителям огромный деревянный кубок, извергающий синее пламя.
— Каждый, кто хочет принять участие в Турнире, должен написать своё имя на клочке пергамента и бросить в этот Кубок. В ночь на Хэллоуин мы определим трёх Чемпионов, по одному от каждой школы. Есть только одно ограничение — участник должен быть учеником четвёртого курса и старше. Прежде, чем кто-либо из вас примет решение об участии в Турнире, я хочу предупредить: на этом состязании участники погибают, получают травмы и тяжёлые раны, теряют самообладание и попадают в ловушку собственного разума, но награда, она достойна этого риска!
Директор снова взмахнул палочкой — и на возвышении над преподавательским столом появился ещё один кубок. Он был больше похож на чашу с двумя ручками, сделанную из хрусталя и серебра, по крайней мере, так казалось.
— Этот Кубок и вечная слава достанутся тому, кто, пройдя через все испытания, останется собой и победит. Однако, несмотря ни на что, я прошу вас здраво оценить свои силы, потому что, если вы хоть на секунду сомневаетесь — лучше остановитесь. Этот Турнир — не игра, и вас к подобному не готовили. Что ж, а теперь пир! — Дамблдор хлопнул в ладоши — и на столах появились угощения.
Ученики, как и всегда, набросились на еду, так как немногие смогли поесть в поезде или перед выходом из дома, поэтому большинство было весьма голодны. Гарри задумчиво смотрел в окно, размышляя о словах директора. Судя по прожигающему его насквозь взгляду Малфоя, тот явно что-то задумал. Поттер вздохнул, одно он знал наверняка: если один из его друзей что-то задумал — быть беде, особенно, если это Драко Малфой.
Слизеринец был одним из лучших друзей гриффиндорца. Они познакомились ещё в раннем детстве, когда Нарцисса и Люциус приезжали в гости к Джеймсу и Лили. Впервые двое будущих друзей встретились в доме Блэков. С тех пор они стали не разлей вода. Им даже удалось помирить два факультета: Слизерин и Гриффиндор, которые враждовали с незапамятных времён.
Вообще-то, они были гремучей смесью, потому что оба отличались сильным характером, изворотливым умом, острым языком и невероятной любовью ко всякого рода проделкам. Так или иначе, но подобный взгляд со стороны белобрысой бестии, как в шутку называл Малфоя Гарри, не сулил ему ничего хорошего.
— Что скажешь об этом, Гарри? — спросил Рон, как всегда, жуя куриную ножку.
Поттер перевёл на него взгляд и пожал плечами. По его мнению, Уизли мало что интересовало в жизни, кроме семьи, квиддича, еды и девушек. Он был забавным парнем с хорошим чувством юмора и яркой внешностью, однако его умственные способности были на одном уровне с манерами, ниже плинтуса, и это несмотря на то, что Рон отличался выдающимися тактическими данными, благодаря своему увлечению шахматами.
— Да что сказать? На мой взгляд, это не особенно интересно, — равнодушно отметил Гарри, скользя взглядом по гостям школы.
Француженки вели себя очень чинно и тихо, они шептались о чём-то, пробегая глазами по залу, разглядывая студентов и преподавателей. Болгары же молчали и ничего не ели, только пили напитки, рассматривая людей в помещении.
— Как тебя может не интересовать такое количество красивых девушек?! — возмутился Рон, за что получил книгой по голове.
Гермиона, в отличие от Уизли, была не в пример умной и крайне скупой на эмоции, любила учиться, узнавать что-то новое.
— Тебя только это и интересует! А что по поводу опасности? — Гарри закатил глаза на начинающийся спор.
Эти двое постоянно цапались друг с другом просто потому, что в корне отличались.
— Успокойтесь, полагаю, зрителям ничего не угрожает, — хихикнул Гарри, пожимая плечами.
— Значит, наш храбрый гриффиндорец струсил? — послышался сзади голос Драко.
Малфоя заинтересовала возможность заставить Поттера действовать. Он считал, что внутри этого хрупкого и обычно спокойного парня крылось много талантов, возможностей и потенциала. Слизеринец до сих пор помнил, как увидел его впервые на свадьбе Сириуса Блэка и Патрисии Лейтон. Гарри сидел в самом углу зала и очень отстранённо наблюдал за всем происходящим. Драко тогда больше всего привлекли глаза мальчика. Им было по пять лет, но в малахитовых глазах было столько непонятного, что Малфой не смог пройти мимо, а потом выяснилось, что их родители ведут совместный бизнес, так они стали друзьями и оставались ими до сих пор.
— О чём это ты, Снежная Королева? — хихикнул Гарри, подвигаясь и освобождая другу место.
— Ты же не хочешь участвовать... — пожал плечами парень.
Ему нравилось вот так общаться со своим другом, заставляя Уизли и Грейнджер закипать от злости. Драко не любил этих двоих, впрочем, они его тоже, но ради Поттера и слизеринец, и гриффиндорцы делали вид, что всё хорошо.
— А зачем мне это? Вечная слава? Нет, спасибо, обойдусь. Или травмы? Забыл, я хочу стать спортсменом после школы, — Гарри действительно грезил большим квиддичем и, по мнению всех критиков, у него были большие шансы стать новым прорывом в мире спорта.
На все его игры съезжались тренеры и владельцы команд со всего мира, но юноша не спешил принимать решения, твёрдо заявив о том, что до окончания Хогвартса он не станет вступать ни в одну из команд, поэтому вопрос о том, где же будет в итоге играть восходящая звезда квиддича, оставался одной из главных интриг прессы. Суть этой, казалось бы, непонятной шумихи была в том, что Поттер, несмотря на свой юный возраст, был знаменит: международный призёр дуэльных соревнований, абсолютный чемпион Великобритании, он идеально владел своей магией, иногда на ходу придумывая новые формулы заклинаний. Было у него и пара секретов, которые он не выставлял на всеобщее обозрение и никогда никому, кроме Драко, о них не говорил.
— Да брось, ты просто трусишь. Признай это, поджаренный змеёныш, — только Малфой называл его так, потому что считал, что место Поттера было на Слизерине: этому была масса причин — перечисляя все, можно было перевыполнить эссе по зельеварению.
— Раз такой смелый, пойди и сам поучаствуй, — развёл руками Гарри, поднимаясь со своего места.
Вся эта дискуссия ему порядком надоела, и чертовски хотелось спать, поэтому обсуждать сейчас перспективы очередной авантюры не особо-то хотелось. Драко вздохнул и отправился за ним. У гриффиндорца была ужасная, хотя и полезная иногда, черта характера — упёртость, и проявлялась она практически во всём, что делал его друг: занятия, игры, выступления, проказы и проделки — всё это достигалось и исполнялось так, как он того хотел, даже если на подготовку уходили недели, а порой — и месяцы, без сна и отдыха.
— Ладно, упёртый львёнок, давай сделаем это вместе. Ты да я, а там — кому повезёт. Идёт? — Поттер закатил глаза: перспектива увидеть своего друга на этих состязаниях его не радовала, но Малфой не сдастся, а значит, имеет реальный шанс попасть на Турнир.
— Мерлин тебя дери, Малфой, я поучаствую в нём, и даже без Твоего Величества, — рыкнул Гарри, встряхнув чёрными, как ночь, волосами.
Драко улыбнулся и кивнул, одобряя такой выбор. Гриффиндорца же терзали смутные сомнения о том, что этот год станет далеко не самым лёгким, а скорее, даже наоборот.
— Вот и славно. До завтра, змеёныш, — Драко махнул рукой и отправился в подземелья Слизерина.
— Ну и зачем ты заставил его участвовать? — по дороге в гостиную его догнала Анна.
Девушка была не только красивой, но и очень умной, поэтому с её мнением парень привык считаться. Он доверял ей, зная, что предательство Аддинктон считает ниже своего достоинства и никогда до подобного не опустится. Её жизненным девизом, по мнению Малфоя, была фраза, произнесённая ей же когда-то: «Хочешь ударить — бей в лицо, потому что, если бьёшь в спину, значит, человек стоит далеко впереди, а это — недопустимо».
— Знаешь, что я увидел в его глазах, когда встретил впервые? — философски спросил Драко, спускаясь по лестнице.
— Нет, не знаю, я при этом не присутствовала, — юноша и ухом не повёл на сарказм в её голосе: у него перед глазами был образ маленького мальчика, растерянного и напуганного, с глазами цвета весны.
— Я увидел в них желание проявить свою силу, научиться использовать её и приумножить. Сейчас мой друг добился двух пунктов из этого списка. Его магический уровень возрос, а способности увеличились. Он полностью контролирует свою магию, но проявить её в полной мере так и не смог. Спорт, к которому он так стремится, не даст ему возможности стать героем, в определённом смысле, — пояснил Драко, подходя к двери в гостиную.
Анна шепнула пароль, и они вошли в обитель змей.
— Загляни в душу любого героя, там скрывается обыкновенное чудовище, — девушка опустилась в кресло и Малфой, следуя её примеру, сел напротив, задумчиво покусывая губу.
Для него Гарри был не просто другом, он был героем, спасшим ему жизнь. Они тогда только учились летать на мётлах. Для Поттера не составляло труда исполнять нетрудные пируэты и трюки, Драко же с трудом удерживал равновесие, но от товарища он старался не отставать и, как следствие, один из трюков не удался. Парень соскользнул с метлы и полетел к земле, ещё немного — и он бы познакомился с мягкой травкой и неприветливым грунтом, но тут появился Гарри. Он поймал его и спас не только от болезненного падения, но и от разочарования. Сам гриффиндорец уже давно забыл об этом случае, но Драко помнил, и не забудет никогда.
— Только не Гарри. Он другой, — и юноша знал, о чём говорит.
Его друг, казалось, отличался от всего мира, и при этом был идеально на него похож, словно отражение. Такие люди рождаются нечасто, и слизеринец был рад, что встретил нечто особенное в своей жизни.
— Ты говоришь так, потому что он — твой друг, — возразила Анна, пожимая плечами.
— Я говорю так, потому что знаю его, — не согласился парень.
Он, вообще-то, не особенно любил спорить с девушками, потому что они всё равно останутся при своём мнении, а шуму будет... в общем, лучше либо промолчать, либо подготовиться к грандиозному скандалу.
— А ты не боишься его потерять? — Анна начала заводиться, это было слышно в её голосе, который стал громче и жёстче, и видно в глазах, которые полыхнули нехорошим блеском.
— Боюсь, даже очень, но я верю в него, и этого достаточно, — ответил Драко, размышляя о том, что когда-нибудь такая привязанность выйдет ему боком.
— Вот как, а ты не влюбился часом? — несмотря ни на что, гнев из её глаз и голоса никуда не делся, просто поутих немного.
— Не думал об этом, — спокойно отозвался Малфой.
— А ты подумай, потому что, если его выберут, времени может не остаться, — на этом девушка оставила его одного.
А мысли в голове Драко блуждали не самые радужные и, тем не менее, он был уверен, что не зря отправил друга на этот Турнир. В случае победы Гарри получит мировую славу, и тогда уже будут выбирать не его, а он. Любая квиддичная команда мира будет рада такому игроку. С этой мыслью Малфой и отправился спать. До Хэллоуина было почти два месяца, а это немало.