Багровое небо Рагнарёк

       Джинни Уизли шла навстречу своему самому жуткому воспоминанию детства с гордо поднятой головой. Метла в одной руке, палочка в другой, твердое намерение в сердце да шепчущий голосок женской интуиции – вот и все вооружение. В шесть утра по коридорам не гуляли даже закоренелые нарушители правил, поэтому попасться кому-нибудь на глаза Джинни не рисковала. Но вся остальная затея…        Да к черту все! Когда идти не к кому – приходится просить помощи у кого придется.       В туалете Плаксы Миртл привидения не наблюдалось, но Джинни на всякий случай смыла воду в каждой кабинке. Заперев дверь заклинанием, она вздохнула и решительно взмахнула палочкой:        - Серпенсортиа. Империо. Открой проход в Тайную Комнату!        Раковина с каменным скрежетом отъехала в сторону.        - Вот тебе и грандиозная защита Слизерина… - пробормотала девушка, поежившись. Знал бы кто, сколько она тренировалась использовать Первое Непростительное на ужиках… Но отчаяние гнало вперед, заставляя закрывать глаза даже на темную магию. Пожалуй, Джинни даже начала понимать Гарри, у него, похоже, тоже выбора особо не было.       Продолжительный полет вниз, темный мрачный коридор, снова стена со змеями и снова Империо на наколдованном пресмыкающемся – и вот она, Тайная Комната во всей красе. Джинни прекрасно помнила ее, такое трудно забыть, но нарастающий страх отступил, стоило увидеть труп василиска – довольно хорошо сохранившийся, впрочем, но без сомнений труп. Что ж, все страшное в прошлом. Настоящие ужасы ждут впереди. Обойдя гигантскую змею по большой дуге, Джинни остановилась напротив статуи и задрала голову.        В тусклом зеленоватом свете Салазар Слизерин выглядел особенно жутко. Величественный, строгий, с властным выражением уродливого лица, он возвышался над хрупкой девушкой древней громадой, вызывая невольное желание преклонить пред ним колени. Кажется, статуя изменилась с тех пор, как одержимая Джинни побывала здесь в последний раз, но она не была уверена в своей памяти. Если зала с колоннами ей запомнилась хорошо, то внешность Основателя нет. Наверное, потому, что в тот миг, когда взгляд студентки-первокурсницы обращался на лицо статуи, сильнейшие эмоции Тома Риддла напрочь заглушали сознание девочки.        Брр. Жуть.       Джинни помедлила: гордость и здравый смысл в ней боролись с темными инстинктами, победили последние, и ученица Гриффиндора действительно опустилась на колени перед Салазаром Слизерином, склонив голову.        - Мне не у кого просить помощи, - заговорила Джинни. – И я не знаю, зачем я это делаю… Слизерин! – воскликнула она, почему-то уверенная, что ее услышат. – Я даже не твоя студентка, но прошу, умоляю, помоги Гарри! Твой он наследник или нет, его с тобой связывают неведомые мне узы! Так помоги же ему! Что бы он ни задумал! Я знаю, верю, что он жив, но ему угрожает страшная опасность, и эта опасность придет за ним в Хогвартс. Ты бросил школу, Слизерин, ты приговорил детей к смерти, твои ученики развязали бойню, а твой наследник чуть не убил меня… И я прошу тебя – помоги…        Джинни невольно всхлипнула. Хогвартс всегда защищает своих студентов? Как бы не так! Где был Годрик Гриффиндор, когда в замке бесчинствовал василиск? Где была Кандида Когтевран, когда так требовалась нужная информация? Из всех Основателей только мрачный Слизерин ощутимо, хоть и невидимо, поддерживал свой факультет. О, да, Том Риддл хотел избавить и его от грязнокровок, вот только счастливые случайности уводили ничего не подозревающих студентов с пути одержимой Джинни. А те, кто стал жертвами огромной змеи… Что ж, василиск тоже почему-то не горел желанием убивать, вопреки приказам Риддла. А фамилиары, как известно, ставят в приоритет желания своих непосредственных хозяев, живые они или мертвые…       Она видела. Она наблюдала. Она это чувствовала.        Только слизеринский призрак наводил ужас на Пивза. И только в те коридоры, в чьем убранстве была хотя бы одна змея, вредный полтергейст старался не залетать.       Основатели никогда не покидали Хогвартс? Но где же вы, гиппогриф вас дери, Годрик, Кандида и Пенелопа?! Почему, черт возьми, только величайший предатель Четверки явил свою волю в час опасности?! От глубокой неправильности происходящего хотелось выть. Или стоять на коленях возле статуи Салазара. Вот он, наверное, веселится в посмертии!..        Да черт с ним, пусть хоть с хохоту загибается, лишь бы помог.        - И… не знаю, надо ли тебе это… Но я тебя прощаю, - обмирая от собственной наглости, произнесла Джинни. – Свою вину ты искупил. Как ты смог удержать тогда василиска от убийств – понятия не имею, но эта сволочь изрядно бесилась, когда твой змей в последний момент выбирал удачный ракурс для взгляда, - девушка мрачно фыркнула. – Для жертвы удачный, не для Риддла… Слышишь, Слизерин? От имени всего Гриффиндора – да что там, всей школы! - я тебя прощаю!!!        От собственного крика зазвенело в ушах, и Джинни невольно зажмурилась. А когда осмелилась открыть глаза и робко взглянуть наверх…        Оставалось только подняться на ноги и отвесить низкий, искренний поклон, не сдерживая сумасшедшую улыбку.        Салазар Слизерин, каким его запомнил замок, исчез. Теперь вместо уродливого старца в вечный зеленоватый полумрак Комнаты смотрел молодой статный маг, Основатель и темный гений великой Хогвартской Четверки.        А это значило – просьба услышана, прощение принято и помощь будет.        - Спасибо, Салазар.       То ли Слизерин действительно откликнулся, то ли экзамены так отрезвляюще действовали, но стычки между факультетами упали до рекордного минимума. Но все-таки во многом это была заслуга преподавателей, так составивших расписание экзаменов, чтобы у учеников и минутки свободной не выдалось. В конце концов, отоспаться студенты успеют на каникулах, и куда важнее отсрочить начало очередной хогвартской войны…       Драко Малфой утверждал, что слизеринцы серьезно намерены встретить следующий год во всеоружии. Последние потрясения не прошли для них даром, на факультете наметились серьезные реформы, и теперь только чудо могло уберечь учеников Салазара от раскола - и Орион Блэк, и не оставшийся в стороне Снейп-младший предлагали по-своему привлекательные идеи. К сожалению, идеи диаметрально противоположные.       Блэк ратовал за форматы тайного ордена. Закрыться от всех, отсечь недостойных, положиться полностью на Шляпу и возрождать древние традиции, о которых на Слизерине и думать забыли. Такой подход определенно гарантировал спокойствие и безусловную поддержку «своих», но автоматически превращал подземелья в осажденную крепость.       Снейп-младший давил на чувство гордости и уверял, что самоизоляция - верная смерть. И что наоборот надо отказаться от извечной закрытости факультета, как поступили в восьмидесятые. Конечно, риск, и риск большой, ведь Слизерину придется что-то предлагать общественности, и это «что-то» не должно лежать в области дискриминационного консерватизма. Фактически факультет должен пересмотреть свою парадигму. Но и успех затеи гарантировал полностью реабилитированную репутацию!..       Увы, за кем останется победа, Драко Малфой не знал. И все, чем мог помочь профессорам, так разве что советом: не тянуть с распределением новых старшекурсников.       - В противном случае, - сказал он, - первого сентября к ним будет привлечено слишком много внимания.       Замечание показалось разумным. Действительно, мало ли, что могут учудить воинственно настроенные новички! Минерва припомнила возглас Сириуса Блэка, только снявшего с себя Шляпу, - «Да здравствует Гриффиндор, лучший факультет Хогвартса!» - и вопрос был решен окончательно.       И первого июля, сразу после отправления «Хогвартс-экспресса» в Лондон, Большой Зал снова наполнился голосами людей.       Профессора намеренно пошли на нарушение древней традиции, которая обязывала новоприбывших представиться и перед всей школой принять вердикт Шляпы. Во-первых, для того, чтобы избежать провокаций. Во-вторых, потому, что впервые за долгие столетия Хогвартс принимал достаточно взрослых магов по их же, магов, просьбе. Одно это требовало корректировок в устоявшемся церемониале, и деканы радостно ухватились за удачную возможность превентивно сбить накал страстей. И, наконец, в-третьих: ограниченный круг лиц как нельзя лучше позволял незаметно «пощупать» новичков. Уж лучше знать заранее, что они из себя представляют, чем разбираться потом, в круговерти нового учебного года.       - Приветствую вас, господа и дамы! - приветливо улыбнулся Дамблдор, обращаясь к будущим студентам. Полностью отказаться от устоявшейся традиции школа не могла, поэтому новеньких встречали и торжественные знамена, и весь преподавательский состав, и даже старосты, как полномочные представители своих факультетов. Все впечатление портила только гулкая тишина почти пустого Зала. - Вы достойно сдали вступительные экзамены, и теперь вам предстоит узнать, какой же факультет станет вам домом. Несите гордо его имя, грызите гранит науки, а со всяким несварением смело обращайтесь в лазарет.       Молодежь понятливо заухмылялась.       - В силу необычных обстоятельств этого распределения, я думаю, непосредственность нам не повредит. Прошу по очереди!       Старосты недоуменно переглянулись.       - Полагаю, эти молодые люди имеют полное право представиться сами, - лукаво улыбнулся директор, заметив замешательство студентов.       - Это большая честь для нас, сэр, - торжественно кивнул Орион Блэк и первым подошел к Шляпе.       - Слизерин! - незамедлительно озвучил артефакт. Блэк усмехнулся в ответ на довольно вялые аплодисменты.       - А представиться? - приподнял брови Захария Смит. Он был сильно не в духе: просьба декана задержаться на несколько часов изрядно поломала намеченный план отдыха, но и отказаться Смит не мог. А потому смиренно принял судьбу, не упустив, впрочем, случая излить свое недовольство на будущих однокурсников.       - Думаю, фамилии будет достаточно, - с раздражающей вежливостью улыбнулся будущий однокурсник. - Я Блэк, уважаемый.       - Учтем, - холодно припечатал пуффендуец, не выказав ни удивления, ни неприятия.       Следующим к Шляпе выбрался Джеймс, которого заметно потряхивало от напряжения. К пристальному вниманию от собравшихся он не был готов, и тем более не ожидал холодной подозрительности. Поттер нервно поглядывал на друзей, гадая, не проболтался ли кто об его мрачной профессии, и не повлияет ли сама профессия на вердикт Шляпы. Мало ли, вдруг все, кто руки кровью замарал, в обязательном порядке на Слизерин идут! А при всем уважении к этому факультету, Джеймс заочно и по уши влюбился в ало-золотые знамена и на серебристо-зеленые их менять не собирался.       - Этот наш! - тоном заправского специалиста объявил Рон, заметив моральные терзания Поттера и решив его поддержать.       - Забирайте, - с неприятной ухмылочкой разрешил Драко.       - Гриффиндор! - ожидаемо сообщила Шляпа после паузы. Уизли победно вскинул кулак.       - Кто бы сомневался…       - Мистер Малфой, - осадил студента Дамблдор.       - Прошу прощения.       - Шляпа сомневалась, - неожиданно признался Джеймс, сияя нервной улыбкой. - Мне, оказывается, еще и Когтевран светил.       - Светил, да погас, - буркнул Смит. И прищурился: - Ты Поттер, что ли?       - Ага.       - Раз уж мы отвлеклись, - вмешалась МакГонагалл, - то мистер Поттер, пожалуйста, избавьтесь от этого дикого оттенка на волосах. Мне бы не хотелось снимать баллы со своего факультета за ваш внешний вид.       - Простите, мэм, - развел руками Джеймс. - Это не я.       - А кто же?       - Я, профессор, - со вздохом признался Сев, успешно прятавшийся за спинами будущих однокурсников. Спасибо легким отвлекающим чарам и алой шевелюре Поттера, сразу приковавшей к себе внимание всех собравшихся.        МакГонагалл выразительно вскинула бровь. А вот Захария, судя по звукам, успешно подавился воздухом. И не только он один: все непосвященные выглядели так, будто воочию узрели Второе Пришествие.       - Расколдовать можете? - уточнила профессор. - Жаль. И напоминаю, что дуэли в стенах школы запрещены.       - Технически это произошло за пределами школы, мэм, - туманно сообщил Сев, с опаской натягивая артефакт на голову. На этот раз Шляпа на глаза не соскользнула, но и от комментариев воздержалась. Вердикт был оглашен сразу же.       «Что и требовалось доказать, - меланхолично подумал экс-Избранный. - Но хоть бы поздоровалась, что ли…»       Видимо, такое сногсшибательное явление, как сын мрачного зельевара, напрочь отбило у студентов охоту поболтать, потому, что дальнейшее распределение пошло бодрее. Новичок молча подходил к табуретке, надевал артефакт, Шляпа выкрикивала название факультета и цикл повторялся вновь. Кто-то представлялся, хотя Захария больше не требовал такой вежливости, кто-то просто направлялся к нужному столу. Всего же новобранцев оказалось пятнадцать: весьма и весьма много для школы, где на один курс одного факультета едва ли набиралось десять человек.       Самый большой улов собрал Пуффендуй - под его знамена встало аж шестеро. Еще пятерых принял Когтевран. Слизерин и Гриффиндор разделили печальную статистику, да и то - трудно было не предсказать решения Шляпы. Вторым приобретением факультета Годрика стала четырнадцатилетняя девочка по имени Герда Долиш, и от дочери аврора другого никто не ждал.       Деканы мрачно переглянулись. Что ж, распределение наглядно показало, кто нынче в фаворе у молодежи, и надменный вид Захарии Смита только подтверждал не озвученный приговор. Минерва была готова поклясться, что после выхода Джеймса Поттера как минимум трое новобранцев вздрогнули и провели на табуретке не меньше пары минут, открещиваясь от Гриффиндора.       Фамилия действительно стала клеймом и недобрым предвестником страшных событий.       Но нельзя сказать, что незаслуженно…       - По традиции вслед за распределением следует пир, - разбил гнетущую тишину Дамблдор. - Но, думаю, сейчас вам будет интереснее познакомиться с замком и вашими будущими преподавателями. Старосты проведут вам экскурсию, а если возникнут какие-то вопросы, то смело обращайтесь к своим деканам. Добро пожаловать в Хогвартс!       На этот раз аплодировали с большим энтузиазмом, особенно те, кто оказался на Пуффендуе и Когтевране. Улыбаясь с неприкрытым облегчением, молодежь поторопилась на выход, справедливо рассудив, что обед никуда не денется. А вот познакомиться с Хогвартсом действительно хотелось: рассказы родителей будоражили кровь и воображение, и замок оправдал все ожидания.       - Думаю, дня им будет достаточно, - щедро предложил Дамблдор, поглаживая бороду. - Ну, что, коллеги, пропустим по чашечке чая в честь новоприбывших?..       После шумного учебного года опустевший Хогвартс всегда казался непривычно тихим. Минерва даже сравнивала его с сонным царством, в котором положено говорить шепотом и передвигаться на цыпочках. Но еще лучше - молчать и неспешно прогуливаться по галереям, вдыхая неповторимый аромат истории, вслушиваться в биение магии и просто наслаждаться покоем.       Иногда Минерва позволяла себе задержаться в школе подольше на пару дней, чтобы вдоволь окунуться в мирное спокойствие и тишину. Увы, в этом году такого права у профессоров не было: всего два месяца до новой круговерти, каждая минута на счету. Но все-таки, - рассудила декан Гриффиндора, - одним днем сладостного безделья можно и пожертвовать. Даже влюбленным в свою работу учителям требуется отдых.       Неторопливо вышагивая в сторону своего кабинета, Минерва чутко вслушивалась в вечные сквозняки, и поэтому тихий шорох в соседнем коридоре от нее не ускользнул. С кошачьим любопытством МакГонагалл заглянула за угол и едва сдержала фырканье: конечно же, господа заговорщики очень тщательно проработали свою легенду, и именно поэтому один из них сейчас глубокомысленно смотрит в окошко. В полном, разумеется, одиночестве.       - Риск - дело благородное, - заметила МакГонагалл, заставляя Снейпа-младшего подскочить и выхватить палочку. - Но не всегда разумное.       - Простите, мэм, - новоявленный слизеринец залился краской и спешно опустил руку. - Это… рефлексы.       - Понимаю, - сухо ответила декан Гриффиндора. - Не прогуляетесь с коллегой?       - С удовольствием, профессор! - расцвел тот, и Минерва каким-то шестым чувством вдруг поняла, что бывший Поттер искренне рад ее видеть. Приятно. - Правда, я давно уже не декан Слизерина.       - Преподаватель однажды - преподаватель навсегда, - улыбнулась МакГонагалл. - Ваш вклад в обучение студентов несомненен. Боюсь, мы действительно коллеги по несчастью.       - Если вы так говорите, - дипломатично ответил Снейп-младший, но Минерва заметила характерный блеск в его глазах. О, да, юноша, никакие темные лорды не сравнятся с увлеченными студентами!       МакГонагалл с интересом оглядела бывшего Поттера. Лицом к лицу они еще не сталкивались, и Минерву снедало закономерное любопытство - во что же превратился ее ученик, справился ли с испытаниями и какие уроки из них вынес. И упускать удобный повод разузнать больше она ничуть не желала.       Ученик заметно повзрослел. Держался увереннее, тверже, стал спокойнее взгляд. Минерва понимала, что за этим спокойствием стоит очень мрачное знание об изнанке жизни, и радовалась тому, что все кровавые ужасы не отбили у бывшего гриффиндорца здоровую любовь к бытию. По крайней мере, не отбили детского любопытства, Минерва прекрасно видела, с каким воодушевлением оглядывается студент, вроде бы наизусть выучивший замок. Ну-ну, ждать очередных ночных эскапад? Дерзайте, юноша. Заслужили.       Юноша длинно выдохнул и с раздражением сорвал с волос заколку.       - Тянет! - пожаловался он, потирая затылок.       - Позвольте, - МакГонагалл забрала украшение, мысленно фыркнув. О, мужчины! - Оригинальный дизайн.       - Что было.       - Вам же неудобно, - справедливо заметила Минерва. Заколка была вычурной, не отнять, но из-за этого постоянно путалась в волосах и оттягивала пряди. Неудивительно, что неприятно.       Слизеринец развел руками.       - Вам очень дорога эта мышь? Хорошо, - МакГонагалл взмахнула палочкой, изменяя зажим и уменьшая саму заколку так, чтобы изгибы острых крыльев не слишком выделялись. - Вздумаете носить хвост - то лучше используйте шнурки или ленты, а заколки предназначены не для этого.       - Так тоже ничего, - оценил Снейп-младший, возвращая украшение на место. Передние пряди все равно выбивались, и Минерва противоречивым взглядом окинула ту самую - седую. Она и знать не желала, при каких обстоятельствах появился этот своеобразный шрам. От одной только мысли, что студент, с легкостью переживший василиска и видевший не одну смерть, вообще сумел от чего-то поседеть, становилось дурно. Дурно и страшно.       - Спасибо, профессор.       - Пожалуйста, - кивнула Минерва, отвлекаясь от невеселых мыслей. - Чаю?       - Если можно… - тут же смутился бывший Избранный, заходя в деканский кабинет. МакГонагалл только головой покачала: победитель Темного Лорда до сих пор по-детски боялся выволочки от профессора.       - Разумеется, иначе я бы не приглашала!       Они устроились за маленьким столиком возле окна. МакГонагалл терпеть не могла кружки на рабочем месте, поэтому обустроила себе уголок для чаепитий. Это Флитвик мог проверять студенческие шедевры и левитировать чайный сервиз одновременно, но Минерва ценила порядок.       - Я рада, что вы вернулись в Хогвартс, - искренне сказала профессор.       - Спасибо, мэм. Не мог иначе. Скажите, а как вы узнали… ну… обо всем? - Сев неопределенно взмахнул рукой.       - Догадалась. Вы с Северусом неплохие актеры, но далеко не идеальные, - тонко улыбнулась Минерва. - Признаюсь, осознала я не сразу. А потом сопоставила некоторые факты и сделала определенные выводы.       - А почему…       - Не сдала вас директору Дамблдору? Я была уверена, что он в курсе. И к тому же, - она прищурилась, - иногда весьма полезно не греметь ключами от тайн.       - Но каникулы у Уизли!.. - воскликнул Сев. - Я ничего не имел против, но, мэм… Это было жестоко!       МакГонагалл припомнила аналогичный разговор с деканом Слизерина и едва удержалась от хмыканья. Пожалуй, эти двое похожи не только внешне, вон уже и думают одинаково.       - Имейте мужество жить с последствиями собственных интриг, - Минерва пожала плечами. Но блеск в глазах выдал ее с головой, и слизеринец понимающе улыбнулся. - Кстати о последствиях. Как вам тонкое искусство преподавания?       - Сложно, - честно признался Сев. - Я чуть с ума не рехнулся в начале! А Фоссет до сих пор в кошмарных снах вижу, ей-богу, сдалась же ей монография Фламмеля…       Разговор плавно перешел на преподавательские будни. МакГонагалл с жадным интересом слушала выкладки студента, неожиданно для себя оказавшегося профессором, кивала головой на справедливые замечания и улыбалась, когда в интонациях Снейпа-младшего нет-нет, да прорывалось восхищение.       - Я ведь и знать не знал, что у нас в кого ни плюнь, всё гений непризнанный! - воодушевленно вещал он. - Черт возьми, мне студенты порой такие рефераты сдавали… Да оторваться же невозможно! Бред на домыслах и хромой теорией погоняет, но полет мысли невероятный, даже поверить хочется. Очень убедительно получалось. Особенно мне понравилось, как третьекурсники проект философского камня сочинили, вы точно оцените! «Феликс Фелицис» трансфигурировать в рубин и зачаровать для прочности, а на закуску - закалить дыханием дракона…       Они обсудили гениальные сочинения и их авторов, припомнили забавные случаи на лекциях, и как-то плавно перешли к куда более мрачным темам.       - Впервые на моей памяти алые знамена так потускнели, - поделилась наболевшим Минерва. - Признаться, я думала, что удар придется по Слизерину, - она покачала головой.       - Если и придется, то Слизерин устоит, - задумчиво отозвался Сев. - Там привыкли воевать на три фронта. Традиция, что ведет свое начало от самого Салазара, увы.       - Драко Малфой считает иначе. Что вы думаете об Орионе Блэке?       - Умен. Опасен. Возможно, кое-что знает о Темном Лорде… о его варианте бессмертия. Это страшное знание, профессор, - взгляд слизеринца нехорошо потемнел. - Если озвучить, то Гриффиндор рухнет окончательно.       - Почему Гриффиндор? - моментально подобралась МакГонагалл.       - Потому, что Гарри Поттер, - последовал лаконичный ответ.       - Вы были крестражом Сами-Знаете-Кого? - прямо спросила декан Гриффиндора. И нервно вздохнула: - Что ж, это многое объясняет.       - Поверьте, на Слизерин меня не крестраж отправил! - нервно сообщил Снейп-младший. От неожиданности Минерва вздрогнула, а потом рассмеялась.       - Что? - обескуражено спросил бывший Избранный.       - Неужели у кого-то возникали сомнения в том, что вы слизеринец, мистер Снейп?       - Еще нет, - признал тот, смутившись. - Ну, я имею в виду, деканить-то начинал как Поттер…       - И? - МакГонагалл изящно выгнула бровь. Заметив смятение студента, профессор вздохнула. - Вы сделали для Гриффиндора то, чего не сумела я. Своим примером вы показали настоящую верность делу, достойные восхищения храбрость и упорство. До вас факультет Годрика почитал за идеалы Джеймса Поттера и близнецов Уизли. И вы даже представить себе не можете, как сильно это повредило Гриффиндору… Поймите, сейчас, когда Гриффиндор в опале, именно на Гарри Поттера будут ориентироваться.       - А Гарри Поттер - наследник Слизерина, - иронично заметил Сев.       - Стараниями ваших друзей - и наследник Гриффиндора тоже.       - Наследник, отказавшийся от Хогвартса. Чем я лучше Салазара?       - Тем, что вы все-таки вернулись, - твердо сказала МакГонагалл. И сверкнула глазами: - А вместе с вами должен вернуться Слизерин. Таким, каким он был во времена Основателей - еще не перепутавшим гордость с гордыней, а хитрость с подлостью. Именно этого требует от вас Хогвартс. И не потому, что в вас течет кровь Певереллов, и даже не за то, что вы упокоили Сами-Знаете-Кого. Вы были выдающимся гриффиндорцем, - Минерва с гордостью улыбнулась. - И вам же удалость стать настоящим слизеринцем. Носите это имя с честью, и научите тому же других.       - Преподаватель однажды - преподаватель навсегда? - вернул улыбку Сев.       МакГонагалл усмехнулась и отсалютовала чашкой с чаем:       - Воистину так. За наших студентов!       - За студентов. За наших.