Багровое небо Рагнарёк

- Питер Петтигрю – предатель?! - Гриффиндорец?!! - Да с какой радости нам верить Пожирателям! - А Гарри Поттеру тоже не верить? Воспоминания подделать нельзя! - Еще как можно! - И Отдел Тайн не просек? Народ, окститесь… - Питер Петтигрю?!!.. Рита Скитер действительно выпустила свою книгу в срок – как и обещала. А «Пророк» опубликовал занимательную статью со срывом покровов: Сириуса Блэка оправдали post mortem, обвинив во всех грехах бывшего героя Петтигрю. Сказать, что волшебный мир был в шоке – не сказать ничего. Удивительно, но и Скитер, и газета высказывались в одном тоне и в одном направлении. Если журналистка ссылалась на интервью с различными уважаемыми людьми и на материалы следствия, то «Пророк» - на пересмотр дела, присланные воспоминания Гарри Поттера и допросы Пожирателей. Министерство сделало ответный ход, наглядно доказав, что способно идти на существенный риск и неявно сверкнув припрятанными козырями. Но книга Скитер надела куда больше шума. «Мальчик-Который-Выжил – одна из самых больших загадок столетия. Его история пестрит поразительными фактами, объяснения которым доселе еще никто не представлял, - писала Скитер. – Однако, как выяснилось, многое просто лежало на поверхности. Родители Героя – магглорожденная Лили Эванс и чистокровный Джеймс Поттер. Мезальянс, который не простили старшие Поттеры и потому бросившие племянника на произвол судбы, именно эта версия первой приходит на ум, стоит начинать разбираться в хитросплетениях судьбы Гарри. Но так ли все просто?.. Мало кто знает, но Гарри воспитывался семьей тетки со стороны матери. Магглы чистейшей воды, исключительно добропорядочная семья, неприемлющая волшебство. Да, Поттеры не стали забирать Победителя Сами-Знаете-Кого, хотя это было самым логичным поступком в той ситуации. Почему так произошло? Как показало мое расследование, у них были на то веские причины. Подозрительные детали бросаются в глаза с самой свадьбы Лили и Джеймса Поттеров. Они поженились почти сразу же после выпуска, но долгое время миссис Поттер не могла забеременеть, что подтверждают соседи этой семьи. Батильда Бэгшот даже упоминает о поисках лекаря, способного излечить некий недуг, препятствующий зачатию. И, вероятно, такой лекарь был найден – осенью 1979 года Лили Поттер наконец носит ребенка под сердцем. Я говорю – осенью, и это важный момент. Если посчитать время предположительного зачатия Гарри (девять месяцев назад от его рождения), то ближайшая знаменательная дата по странному совпадению – Самайн. Зачинать ребенка на Хэллоуин? Рискованная затея! Но Поттеры, светлый род, почему-то идут на это… А впоследствии делают крестным отцом друга семьи, Сириуса Блэка, на минуточку, темного мага до мозга костей! Что это может значить? Только одно: Лили Поттер знала, что вынашивает далеко не светлого сына. Как такое могло произойти? В верности миссис Поттер нет нужды сомневаться, однако ее супруг не имел ни малейшей склонности к тьме… На первый взгляд. Имеет смысл упомянуть, что Джеймс Поттер в школе и после был очень дружен с Сириусом Блэком, и это многих изумляло в те годы. Казалось бы, что может быть общего у представителей враждующих родов? В свете последующих событий имеет смысл предположить, что связь у них все-таки есть: и связь это кровная…» Далее Скитер довольно долго расписывала степень родства Джеймса и Сириуса, ссылаясь на то, что они фактически двоюродные братья. Кровь Блэков по матери оказалась сильнее наследия Поттеров, поэтому Джеймс оказался сам темным магом, и это передалось сыну. Которого, естественно, сначала пытались зачать как наследника светлого рода, закономерно без результата. Догадавшись, в чем причина, Лили и Джеймс решаются на беспрецедентный шаг – рожать, так рожать, темного, так темного, и пусть он будет сильным! Для этого-то и происходит зачатие на Самайн, для того и выбирается крестным Сириус. Родительское стремление понять можно. Но, учитывая действия старших Поттеров, Скитер сделала вывод: Лили и Джеймс существенно перестарались. Так перестарались, что Поттеры вынуждены были отречься от них и Гарри… Потом был краткий экскурс в официальную историю Певереллов (с упоминанием того, что Певереллы восходили корнями и к Гриффиндору, и к Слизерину), выведена идея о проснувшемся наследии темных легендарных братьев, и прослежена их родословная. И да, Скитер вышла на Волдеморта, как потомка одного из них. «Таким образом, Сами-Знаете-Кто шел убивать того, кто действительно мог встать у него на пути: косвенного наследника Салазара Слизерина, чье право наследования было подтверждено Магией. Дар змееуста, вот о чем я говорю. Конечно, младенец не мог им похвастаться, но и Сами-Знаете-Кто был великим черным магом. Произнесенное Пророчество не давало конкретных имен, но вычислить будущего Избранного можно было лишь по одной родословной и имени крестного. И ошибки не произошло». Тем не менее, Гарри Поттер впоследствии попадает на Гриффиндор и выступает против Волдеморта, Ужаса из Тайной Комнаты с мечом Годрика наперевес, и снова Волдеморта. Его выбор благороден, цели чисты и высоки, но куда денешься от наследственности?.. И когда Гарри узнает о том, что Поттеры и знать его не хотят, то конечно, берет себе ту фамилию, на которую имеет намного больше прав – Певерелл. И, конечно же, тихо воюет с Министерством, так опростоволосившимся с заключением невиновного Сириуса Блэка в Азкабан. Кровная месть, да… Гриффиндорцы молчали, как пришибленные. Из факультетской памяти давно выветрилось, что среди «львов» был представитель одного из темнейших родов Британии, и эта информация шокировала чуть ли не более предательства Петтигрю. Подтверждение слухов о Гарри – наследнике Слизерина выбивало из колеи уже всех остальных. Мир внезапно перестал быть черно-белым: Темный Лорд оказался полукровкой и рос в приюте, не менее темный Избранный сражался на стороне Света, как и его крестный, а кавалер Ордена Мерлина первой степени – грязным предателем. Молчали и слизеринцы. Студенты постарше осознали, сколь страшна была их потеря – а ведь относись они к Избранному хотя бы нейтрально, был бы шанс, что он встал бы на защиту факультета своего предка. И кто знает, на что вообще способен наследник Слизерина?.. Ребята помладше просто лелеяли глухую обиду на предателя, не разбираясь в тонкостях взаимоотношений старшекурсников. Но каков был щелчок по носу!.. Что должно было произойти с факультетом, чтоб наследник его Основателя ушел к идеологическому противнику на Гриффиндор и активно действовал именно под его знаменами?! Неужели это из-за Темного Лорда? Неужели светило и надежда чистокровных традиционалистов своими деяниями так осквернил последний легальный оплот темных магов? А такой вывод просто-таки напрашивался сам собой, и это не могло не заставить задуматься. И если раньше слизеринцы вполне комфортно ощущали себя своеобразными избранными среди невежественного стада грязнокровок, полукровок и самоубийственно толерантных собратьев по чистоте происхождения, то теперь собственная изоляция от остальных факультетов предстала в ином свете. От них отвернулся даже тот, кому на роду написано прославлять Слизерин! И как же это, черт возьми, исправлять?!.. Окончательно в своем мнении утвердились лишь пуффендуйцы, обнаружившие новое доказательство гнилого нутра убийцы Седрика Диггори. А чего еще ждать от праправнука Салазара? Уж точно не благородства, что бы там ни утверждали гриффиндорцы. Хотя, конечно, и там оценили фееричный выверт истории – но отнеслись к этому с хладнокровным цинизмом. Как и Слизерин, Пуффендуй был вещью в себе, мрачных секретов хватало и там, только они не выносили их на всеобщее обозрение и не сверкали ключами от тайн. Школьное противостояние традиционно игнорировалось, все взаимные обиды Гриффиндора и Слизерина этот факультет никогда не затрагивали – ровно до Турнира Трех Волшебников. Загадочные обстоятельства смерти Седрика, еще более отягощенные расследованием Скитер, вывели Пуффендуй на тропу войны. Если раньше «барсуки» успешно уходили от школьных разборок, то теперь это затронуло и их. Что, конечно, самый сплоченный факультет школы уже простить не мог. Гарри Поттера требовалось призвать к ответу за свои деяния! – таков был вердикт барсучьей норы. Шепотки раздавались только из-за стола Когтеврана: там выборочной амнезией не страдали, прекрасно помнили неожиданные распределения прошлых лет, а потому были в принципе готовы к раскрытию мрачных тайн Гарри Поттера. Но и мнения разделились: одни сомневались в чистоте намерений Избранного, другие откровенно не верили в становление нового Темного Лорда. Но история Питера Петтигрю изумила всех. «Пророк» не поленился, в огромной статье описал и дружбу Мародеров, и то, что они были незарегистрированными анимагами, косвенно прошелся по Дамблдору, принявшему в школу на обучение оборотня – и словно нехотя сделал жутковатый вывод. Ни темная тварь, ни темный Блэк, ни потенциально темный Поттер не встали на сторону Волдеморта, так поступил лишь самый безобидный из их четверки. Невзрачный полукровка без особых талантов, гриффиндорец с черной душой. Разумеется, Министерство тогда пошло на поводу у «очевидных» фактов, посчитав фамилию Сириуса лучшим из всех доказательств, разумеется, нет оправдания правоохранительным органам, преступившим через необходимый следственный процесс с допросами и прочем. Да, понять авроров можно. Но такое поведение только наглядно показало, сколь высока атмосфера взаимной подозрительности в стране: чистокровные не доверяют магглорожденным, темные маги априори виновны во всех бедах, и даже Гарри Поттеру приписывают ужасные деяния. Неудивительно, что появляются Темные Лорды. Такой поворот событий озадачил и даже испугал заговорщиков. Поэтому в ту же ночь на чердаке гриффиндорской башни собралась студенческая банда на обсуждение непредвиденного шахматного хода. - Уютно, - первым делом оценил Малфой, оглядывая небольшое круглое помещение. Не благоволи им хогвартская администрация, и с мебелью пришлось бы туго, однако домовики не поскупились на ограбление филчевых складов со старыми шкафами и лавками. Теперь здесь был и стеллаж под книги, и древние, но заново обитые тканью кресла, и даже круглый стол, чья столешница красовалась подпалинами и разводьями. Эстетическую проблему изящно решила Гермиона, трансфигурировав скатерть. На балки расторопные домовики прикрепили фонарики, освещавшие чердак уютным желтым светом, а днем, как заметил Невилл, сюда падал свет из небольших витражных окошек почти под потолком. - Увы, с личной лабораторией нам облом, - вздохнул Лонгботтом, усаживаясь в одно из кресел. - Не смертельно, - обнадежил Рон. – Ух ты, крекеры! - Кто о чем, а Уизли об еде… - Худей молча, - посоветовал рыжик, прикладываясь к здоровенной кружке с чаем. – Почти все в сборе, где там наша сволочь шляется? - Ваша сволочь сейчас тебе по шее надает за грязные инсинуации, - раздалось от двери. – Спасибо Основателям за тайные ходы, вот было бы весело мне через гостиную ползком пробираться… - Это не мы, это МакГонагалл. Привет, Гарри. - А-а-а… эмс. Офигеть! - И тебе привет, Невилл, - Сев невольно улыбнулся, глядя на выпученные глаза Невилла. – Выдыхай! - Нет, мне, конечно, говорили, что ты изменился… Но чтоб настолько!.. - А чего ожидать от собственного фенотипа, волею генов повторившего внешность отца? – фыркнул Сев. – Что одного, что второго. - У вас и голоса похожи! – неверяще покачал головой Невилл. – А волосы покрасил или оно само? - Поседел от ваших выходок на парах. - То-то Снейп такой дерганный. М-да-а-а… - Успокоительного? – ехидно поинтересовался Сев. - Боюсь подавиться, - нервно хихикнул Невилл. Он знал, что рассказали ему далеко не все, но считал свои выводы верными – хотя взаимоотношения Гарри и Снейпа оставались покрытыми мраком, Лонгботтом полагал, что дальше ровного общения эти двое не зашли. Да и не могли зайти, годы неприязни и огромная социальная пропасть между учеником и преподавателем не то препятствие, которое легко можно преодолеть. Неожиданно для себя оказавшись родственниками, и Снейп, и Гарри, не были в силах отмахнуться от прошлого – и максимум, что могли сделать, так это перестать плевать друг другу в душу. Тем не менее, Гарри явно чувствовал себя комфортно, раздирающих противоречий не испытывал и, кажется, даже забавлялся, повторяя за новообретенным отцом жесты и интонации. Легкость, с которой он так поддразнивал друзей, однозначно говорила за полное принятие изменившейся фамилии, а те не реагировали с поразительным спокойствием – как-будто так и надо. И это лучше всяких заверений говорило о том, что в своих выводах Невилл все же ошибся. Поразительная идиллия. За такой пасторалью явно стояли дни жестокой психологической ломки, и какой ценой она, пастораль, была достигнута, Невилл попросту не хотел знать. Приглядевшись внимательнее, Лонгботтом заметил и новые изменения. Гарри Поттер слегка горбился, словно пытаясь укрыться от лучей собственной славы, Гарри Снейп стоял, выпрямившись во весь рост и расправив плечи. Великий Избранный ни разу не стремился к излишнему облагораживанию собственной внешности, и вообще отличался стойким практицизмом – то ли суровые детские годы так на него повлияли, то ли неявное осознание приговора «смертник», но факт был фактом. А Избранный бывший словно прочувствовал вкус к жизни, одевшись хоть и просто, но красиво. И волосы вон отрастил… - Ладно, народ, к делу, - хлопнул в ладони Рон, прерывая размышления Лонгботтома. – Поздравляю нас с первым торжественным плюхом в лужу! А Гермиона нам сейчас объяснит, в каком месте мы идиоты… - А идиоты мы в том, что не учли неучтенные факторы, - поделилась умной мыслью Грейнджер. – И недооценили противника. - Что, в общем-то, закономерно. Против нас куча многоопытных взрослых, но почему Дамблдор?.. - А Дамблдор попросту позволил нам самим решать, как и с кем воевать. Видимо, потому, что наши хитроумные интриги погоды не сделают… - вздохнул Сев. - Сложим лапки и будем ждать у моря погоды? – удивился Рон. - Нас подвели к пониманию того, зачем Инквизиции некромант в Хогвартсе, - заметила Гермиона. – Мы же подставились сами, объявив Гарри Певереллом, то есть, фактически форсировали события. И совершенно не учли уровень осведомленности противников… Однако Министерству надо сказать «спасибо» за вовремя кинутую Скитер кость, вряд ли она писала свою книгу без оглядки на цензуру. И информацию ей подкидывали. - За что спасибо? За ярлык «наследник Слизерина»? - За то, что ты не результат договорного адюльтера и не бастард. - А я и так не бастард. - Де-юре, - отмахнулась Гермиона. – Де-факто так вполне. Тебе дается легальная версия наследования линии Слизерина, и это было бы притянутым за уши ради непонятно чего, не будь известно каждому, что ты, Гарри, змееуст… Это надо было как-то объяснить, да так, чтоб не стало приговором. Решение гениальное, оно одновременно реверанс и в сторону чистокровных, и в твою – оправдали Сириуса. И пресекли разговоры о неверности твоей мамы, а такие по Хогвартсу уже ходили. - Кстати о разговорах в Хогвартсе, - припомнил Рон. – Тебя, Гарри, реинкарнацией Слизерина считают. - Безбожно врут! Я – скромный наследник всех четырех Основателей разом, владелец нескольких поместий и вообще богач похлеще Малфоев. А Лорд мой родной дядюшка, так и передай, - скривил презрительную рожу Сев. - И анимаг с тремя звероформами, а в фамилиарах – дохлый василиск, - поддержал шутку Рон. – Некромант ты или где?.. А нас с Гермионой уже подозревают в том, что мы всего-то навсего воспоминания в думосборе портим, какая досада. - И даже при наличии алиби, - хмыкнула Гермиона. - Убейте какого-нибудь Лорда, и будет вам счастье! - Тебя, что ли? – заржал Уизли и тут же огреб подзатыльник от подруги. - Может, зря воспоминания портите? – задумался Сев, махнув рукой на грязные инсинуации. – В конце концов, мы не знаем, что именно увидели студенты. - Это не мы, а наш декан, - ухмыльнулся Рон. – МакГонагалл, кстати, обещала надрать тебе уши при случае и требует домашнее задание. - Пришлю на неделе. А уши и без нее есть, кому драть. - Это ты МакГонагалл объяснять будешь. Так что делать-то? - Малфой? - А что сразу Малфой? Не знаю я! – Драко раздраженно потер переносицу. – Давайте письмо Леннона подкинем Скитер, что ли… - Пойдем во все тяжкие? – приподняла брови Гермиона. – А может… не будем ничего предпринимать? - Это почему это? – вскинулся воинственно настроенный Уизли. Рону, чего греха таить, было приятно участвовать в решении судьб мира наравне с величайшими умами современности, хотя он, конечно, прекрасно понимал, что на стороне заговорщиков всего один-единственный фактор: эффект неожиданности. Не имея ни связей, ни ресурсов, ни внятного понимания расстановки фигур, семнадцатилетние студенты вряд ли могли обыграть своих взрослых, умудренных опытом противников, да и два козыря, что были у них на руках, так и лежали мертвым грузом… Письмо О’Леннайна ждало своего часа (и могло не дождаться), а таинственность вокруг рождения Гарри и вовсе играла на руку только самому Гарри. Но и тут позиции были шаткими: у Лили Эванс не так уж и много имелось друзей мужского полу, и всплыви вдруг информация о шпионстве Снейпа – сложить два и два труда не составит. Куда ни кинь – всюду клин. И все равно – льстило. - А потому, - терпеливо объяснила Гермиона, - что Министерство сейчас наши же огрехи прикрыло. Раз они на нашей стороне выступили, значит, что-то заподозрили и им невыгодно делать из Гарри инструмент влияния в чужих руках. Начнем действовать активно, то и Министерству придется остальные наши ляпы нивелировать, а если ошибемся сильно, то подставим уже не только себя, но и действующее правительство. А именно оно сейчас наш гарант стабильности. - Грейнджер, смею напомнить, что в нашем правительстве сидят не только идиоты, - высокомерно заметил Драко, явно намекая на своего отца. – И ты права, не надо думать за них. Действовать надо, исходя из собственной выгоды. Как заметил Уизли, наши поползновения баланс сил никак не изменят, возможности у нас не те. Следовательно, к черту чиновников и политиканов. Играем за себя. - Предложения? – деловито поинтересовался Невилл. - Итак, цели конкретно нашей банды. Первая: обезопасить Поттера-который-Снейп в Хогвартсе. - Сделаем через Поттера-который-Джеймс. Ближе к августу устроим знакомство при свидетелях, в школе найдем повод подружиться официально. - Вторая: Дары Смерти в Хогвартсе. Ищем, куда и как они должны применяться. И если вдруг потребуется провести кровавый ритуал с жервоприношением девственницы – пойдешь и проведешь. Сев скривился, но промолчал. Его мнения по этому поводу уже, кажется, никто не спрашивал. - Поищем в Запретной Секции, - кивнула Гермиона. - И в библиотеке Блэков, - припечатал Малфой. - И в библиотеке Блэков, - нехотя согласился бывший Избранный. - Третья. Ищем, чем именно задолжал Слизерин Хогвартсу. Каким местом ты сам со Слизерином связан – неважно, выбор замок сделал и с этим надо жить. Литературу по магическим долгам я подниму сам, это область юриспруденции, - продолжил Драко. – Четвертая. Уизли, как хочешь делай, но чтоб близнецы были готовы помочь нам по первому же требованию – они талантливые артефакторы, а раз речь идет о Дарах, то их навыки могут оказаться бесценными. Лонгботтом, на тебе Лавгуд – в случае необходимости нам нужен выход на печатное издание. - Мы не сможем все рассказать!.. - Все, не все, но – надо! Пятое. Господа, нам придется обзаводиться специфическими навыками. Лонгботтом, с тебя любые растительные ингредиенты в любое время суток. Уизли, берешь артефакторику… - Вот уж спасибо, - фыркнул Рон. – Я не потяну! - Потянешь, - отрезал Малфой. – У тебя талант наследственный по крови. Высот не достигнешь, но чтоб починить-собрать умел. - Раскомандовался… - тихо пробурчал рыжик, но активно возмущаться не стал. - На тебе зелья и темная магия, это и так понятно… И обучишь нас окклюменции. Грейнджер, ты на сборе информации и аналитике. Я за информатора и буду на прикрытии. А Поттера-который-Джеймс заставьте осилить целительство, - Драко задумался. – Палачи традиционно этим занимались, потому, что лучше многих знали процессы умирания. Шестое. Выкрадываем думосбор и смотрим, что именно увидели студенты во время битвы. Если никакого криминала нет – оставляем в покое, если есть – устраиваем несчастный случай. И седьмое. Гарри Поттера надо убить.