***
Даша выйдя из кабинет по прежнему пребывала в раздумьях. Она не совсем понимала сложившуюся ситуацию. Вика выглядела как-то по другому. Словно она стала неожиданно взрослее. Из её глаз исчез этот юношеский задор и жажда приключений. Зато появилась уверенность и твердость. Но всё равно не смотря ни на какие изменения она была счастлива увидеть свою подругу живой. Все чаще и чаще она переносилась в прошлое в своих мыслях в те дни… Flashback Вика неожиданно пропала, ребята только успели довести логическую операцию на тему, кто виноват, и уйти к себе в комнату. На кровати Вики лежала смятая одежда и разбросанная косметика, покрывало было смято. Даша заметила, что подушка была немного мокрой. Сопоставив факты, она напряглась. Вика скорее всего была у него, но можно ли теперь доверять ещё и ей. Она посмотрела на Макса и, поймав его взгляд, кивнула. Парень тоже напрягся. Остальные однако почти не заметили отсутствия подруги. — Макс, можно с тобой поговорить? — попросила его Даша. Тот кивнул. Остальные вышли. Андрей кинул недоумевающий взгляд на Дашу, она улыбнулась ему. Однако стоило им остаться вдвоем, как улыбка потухла, точно стерлась из её глаз. — Ты думаешь она у него? Я не верю, что Вика нас предала. Она не такая. — Я знаю, Дашь, знаю, но может он её заставил. — Возможно, хотя, Вика же его любит, только не признается в этом ни ему, ни себе. Она прямая, правильная, скорее всего сама пошла с ним поговорить начистоту, а вот что с ней стало… Договорить Старкова не успела, Макс вылетел из комнаты, не забыв предварительно захватить с собой оружие, которое недавно взял из тайника Семена Андреевича. Даша хотела побежать за ним, но не успела, Андрей заметив Максима с оружием в руках бросился вслед. Девушка обессиленно опустилась на кровать. Под рукой у нее оказался Викин шарф, девушка откинула шарф в сторону, но под руку ей попало что-то еще. Она взяла в руки фотографию и внимательно посмотрела на изображение. На карточке был изображен мужчина, который стоял около машины Полякова и держал на руках Елену Сергеевну. Мужчина стоял спиной к фотографу и лица его видно не было, но зато было видно куртку Виктора Николаевича. Елена Сергеевна счастливо улыбалась. В этот момент Даша все поняла. И бегство Вики, и её упавшее настроение в тот момент, когда они искали Андрея. Еще тогда её старая жизнь рухнула, а ведь она держалась и даже улыбалась. Старкова вздохнула и убрала фотографию в карман. Еще будет время разобраться. Она подскочила с места и, набросив кофту, рванула к кабинету завуча. В кабинете мужчины не оказалось и Даша хотела уже вернуться в комнату, но в окне школы успела заметить Полякова, который шел по направлении к своей машине. На мгновение задумавшись девушка быстро приняла решение и рванула в его сторону. — Виктор Николаевич, Виктор Николаевич, постойте, — закричала девушка — Вы не знаете где Вика? Виктор напрягся. В его глазах промелькнули боль и страх. Даша забеспокоилась. Немного подумав, мужчина кивнул своим мыслям и открыл перед ученицей дверь на пассажирское место в машине. — Старкова, я видел, как твоя подруга уехала из школы. Зная её технику передвижения, она должно быть уже где-то в Москве. Либо ты сейчас сядешь в машину и мы успеем её догнать, либо придется искать уже в Москве, — у Даши округлились глаза. Она села в машину, хотя больше всего на свете ей хотелось сползти по крылу машины из-за того, что ноги её не держали. — Ви… Виктор Николаевич, выходит вы… вы… вы знали? Вы знали, что у Вики есть мотоцикл? — глаза у Даши округлились. — Вы знали, но разрешали ей выезжать из школы, гулять по лесу и прочее? — Знал? — Виктор сел на свое место и завел машину. Прогрел несколько минут и сразу посл этого рванул в сторону дороги. — Знал? Нет, если бы я знал, то давно бы установил за ней слежку и жестко контролировал все выходы из школы, — Он вел машину стараясь выжать из нее всё, что можно. — Как-то раз я не мог завести машину и меня подвез мотоциклист. Как ты понимаешь тогда я даже подумать не мог, что Вика умеет водить мотоцикл. После несколько раз в городе я замечал её средство передвижения, которое двигалось следом за мной. Однако и тогда я не мог решить, что это Вика. А вот сегодня я увидел как одна из моих учениц, о которой я никогда не мог подумать ничего такого легко садится на мотоцикл и помахав рукой своему завучу срывается с места. При этом хочу заметить, раскидав свой гардероб по всему лесу, словно в сказке. Как ты думаешь, знал ли я, что у неё свой мотоцикл? А теперь ты можешь мне объяснить, что всё это значит? — он протянул Даше бубенчик с костюма петрушки. — А вы не можете сказать мне, где вы это потеряли? — спросила Даша. — Сказать? Что ж могу. Такой вот костюмчик мне без бубенчика отдал Ваш преподаватель биологии Константин Викторович Войтевич. Еще вопросы есть, хотя подожди-ка… — впереди горел пожар. Уже подъезжая, Даша увидела знакомый мотоцикл Вики. — Виктор Николаевич, это… это же Викин, — глаза у нее округлились. Сердце упало куда-то в пятки. Виктор мгновенно побледнел, словно превратился в мертвеца, и сильно вцепился в руль. Едва они подъехали ближе, как Даша, не дожидаясь остановки, выпрыгнула из машины и бросилась к огню. Виктор последовал за ней, даже не заглушая двигатель. На белом снегу горя ярким пламенем лежал черный мотоцикл Виктории Кузнецовой. Самой девушки однако видно не было. Виктор однако знал, что она здесь. Просто чувствовал. Он обошел мотоцикл по кругу, стараясь не приближаться к огню. Каким-то шестым непонятным и не известным природе чувством увидел краем глаза, периферийным зрением знакомый синий кардиган. Он моментально спрыгнул с дороги занесенной снегом. На снегу лежала девушка, до нее уже почти добралось пламя. Одежда, волосы и местами руки были обожжены. Поляков бросился к своей ученице и поднял её на руки. Даша увидев в каком состоянии её подруга моментально бросилась к машине и открыла заднюю дверь. Завуч осторожно, стараясь не причинить еще больше боли, положил девушку на заднее сидение — Старкова, водить умеешь? — блондинка недоуменно кивнула и мужчина кинул ей ключи, забрался в машину, осторожно устроив голову девушки у себя на коленях. Даша села за руль и, периодически оглядываясь двинулась вперед, спешно стараясь вспомнить адрес ближайшей больницы. Она иногда оглядывалась на заднее сидение, где в объятиях своего учителя полулежала молодая девушка и мучилась от боли. Именно в этот момент Старкова поняла, насколько сильна была его любовь. Он бережно сжимал ее, фиксируя тело от повреждений, которые пострадавшая могла нанести себе, и что-то тихо шептал ей на ухо, стараясь успокоить. И периодически, сквозь слезы боли, на лице Виктории появлялась тусклая, болезненная, но очень искренняя улыбка. Его руки тряслись, в глазах стоял ужас, но он не отпускал свою девочку ни на секунду. В течении получаса, которые ушли на дорогу, Вика постанывала и ворочалась от боли. Вскоре её уже погрузили на носилки. Врачи, обеспокоенные состоянием пациентки, сразу забрали её и потащили на обследование и процедуры. Даша и Виктор остались в коридоре, в попытке дождаться хоть каких-то результатов обследования. У обоих сердце было не на месте. Руки тряслись. Она видела, как плохо её учителю, но ничего не могла с этим поделать. Ей и самой было не лучше. Еще через час их вызвали в кабинет врача. Доктор что-то долго говорил о степени ожогов и дальше заполнял мозг непонятной информацией и терминами. Даша все больше бледнела, Поляков сжимал кулаки от бессилия. Когда медицинская терминология закончилась, врач сказал о частоте посещений и возможном лечении, немного приободрив их, он кивнул на дверь. Однако попросил Виктора задержаться. Даша ждала его в коридоре. Из кабинета завуч вышел сжимая губы, еще более бледный, мрачный и потерянный. Больше они эту больницу не посещали. Через неделю после начала учебы, когда Вика не появилась в «Логосе», Даша уже начала волноваться. В один из таких волнительных дней учебы Даша как раз сидела на уроке. Неожиданно в громкоговорителе прозвучал голос Полякова: — Дарья Старкова, срочно зайдите в кабинет директора. Глаза у девушки округлились от удивления. Войтевич, на уроке которого они и находились, кивнул Даше на выход. — Вперед, Старкова. Даша встала и вышла из класса. На душе у нее было неспокойно и она не могла понять почему. На подгибающихся ногах она еле-еле дохромала до кабинета директора, в котором временно расположился Поляков. Постучавшись в дверь, девушка вошла в комнату и подошла к директорскому столу. Виктор сидел за столом и невидящим взором смотрел куда-то вдаль, руками поддерживая голову. Увидев Дашу, он кивнул ей на стул. Лицо его посерело за последнюю неделю. Старкова буквально чувствовала, что ему плохо, но пока не знала почему. Проведя рукой по лицу, он сжал руку в кулак и, стукнув им по столу, встал на ноги и, засунув руки в карманы, отошел к окну. Она сильнее напряглась и приготовилась к разговору. — Виктор Николаевич, что-то случилось? — обеспокоенно спросила она. Виктор налил воды в два стакана и, добавив в них несколько капель из какого-то пузырька, выпил один, а второй предложил Даше. Она, подумав, что яд делить на двоих не станут, выпила. Поляков однако на этом не остановился и, подойдя к шкафчику, достал и налил себе стакан коньяка, после чего выпил его залпом. Бутылку однако поставил на стол и налил еще стаканчик. — Даша, я должен тебе кое-что сказать или точнее показать, — он достал из стола ксерокопию какого-то документа и протянул ученице. Та, взяв, начала читать вслух. — Свидетельство о смерти, — по лицу Старковой потекли слезы и она, налив в стакан алкоголь, тоже выпила, а потом продолжила чтение. — Кузнецова Виктория Владимировна… гражданка Российской Федерации… запись акта о смерти… Виктор Николаевич, что это? — Даша, понимаешь сегодня приезжали родственники Вики, — он снова опрокинул стакан и налил себе и Даше еще по стакану. — После того как мы уехали из больницы, врачи сделали полное обследования её тела. Переломы ребер причем очень серьёзные, осколочные. Несколько дней они надеялись, что осколки не сдвинуться с места. Однако моя… эм… Вика, она вышла из комы и из-за болевых ощущений начала двигаться. Осколок проткнул легкое и из-за внутреннего кровотечения она умерла. Очень быстро и почти безболезненно. Её родственники забрали её вещи и вообщем похороны будут проходить сегодня, но тихо и по-семейному. Всей школе станет известно об этом сегодня, но я хотел сначала сказать об этом тебе. Поверь, Даша, мне тоже очень больно её потерять. Она — моя жизнь. Даша, не стесняясь, опрокинула еще один бокал и вытащила фотографию, которая давно жгла ей карман. — Тогда можете сказать, что это такое? Я нашла на кровати у Вики в тот день когда… — девушка не смогла удержать всхлипа. Мужчина усмехнулся и вытащил из ящика стола конверт с такими же фотографиями. — Знаешь, Старкова, сам хотел бы знать, но видимо благодаря Виктории, я в очередной раз узнал правду. На фотографии не я, это Павел Петрович, — и он снова опрокинул стакан. Даша повторила его действия. Коньяк прошелся по горлу, обжигая и вызывая все новые и новые слезы. — Я потерял больше, чем ты думаешь, Даша, и недавно я начал думать, что бы было, если бы я не думал так много. Может у нас было бы больше времени. Хотя, наверное, это сейчас не важно, иди, Старкова, только постарайся не попасться никому на глаза. Мы с тобой немного не трезвые. Но прежде всего, — он поднял бокал. — выпьем за Вику. И они вместе выпили по бокалу коньяка. Проснулась девушка уже ближе к вечеру из-за жуткой жажды и не понимающего взгляда Андрея. Он сидел на соседней, на Викиной кровати, и смотрел на свою девушку. Лицо Даши по-прежнему было мокрым от слез. Она быстро обняла Андрея, а тот сильнее прижал её к себе. Девушка почувствовала себя в его руках защищенной и, уткнувшись ему в грудь, заплакала только сильнее. — Даша, маленькая моя, что случилось? Не плачь, всё будет хорошо. Я же с тобой, — он прижал Дашу ближе к себе. — Андрей, позови, пожалуйста, Максима и Рому. Мне надо вам всем кое-что сказать. — Не получиться, у нас у всех сейчас собрание, Виктор объявил. Я за тобой и пошел. Даша в очередной раз спрятала глаза на груди Авдеева. Потом, покрепче обняв его, поцеловала. Отпустив любимого парня, Старкова залезла в косметичку и достала успокоительное, залпом выпила несколько таблеток и, взяв Андрея за руку, пошла в библиотеку. Там уже собралась вся школа. Около камина рядом с микрофоном стоял Поляков. Он дождался пока в комнату зайдет последний ученик и попросил закрыть дверь. После, встав за микрофон, он стал говорить: — Дорогие мои друзья, я хочу поговорить с вами об одном человеке. Вы все знаете или видели в нашей школе замечательную девушку Викторию Кузнецову. Эта добрая, умная и искренняя девушка, хороший друг и прекрасный товарищ, но сейчас разговор совсем не о том, кто такая Вика, сейчас я должен сказать, что её больше с нами не будет. Совсем недавно Виктория попала в аварию, после нескольких дней диспансеризации в одной из клиник Москвы и долгой борьбы за жизнь, девушка скончалась от внутреннего кровотечения. Но я хочу, что бы вы все помнили её какой она была при жизни: умной, смелой, озорной и веселой, я хочу что бы вы помнили её как друга, как ученика, как красивую девушку, — Виктор, что-то говорил, Даша заметила, как он схватился одной рукой за другую, разминая её и сжимая в кулак. Глаза у девушки в очередной раз заслезились и она уткнулась лицом в грудь Андрея. Макс сжал кулаки и хотел уже двинуться в сторону Полякова, когда Даша остановила его. — Это он, Даша, это он убил Вику, он этот петрушка, ты же помнишь, он ударил Андрея в подземелье. — Это был не он Максим. Он не мог убить Вику. И я больше чем уверена, он её даже пальцем не трогал. Я вместе с ним отвозила Вику в больницу и сегодня я видела, как ему плохо из-за Вики. Правда плохо, ты сам посмотри на него. Он посерел от горя, — она приблизилась к нему и прошептала на ухо — Он любил её, правда любил. В это время речь завуча стала менее связанной и он пошатнулся. Макс, Даша, Андрей и Рома внимательно стали смотреть на директора. Все они дружно подошли ближе. Поляков, видимо немного справившись со своим здоровьем, продолжил говорить, однако, Даша старалась подмечать все изменения в физическом здоровье Виктора. Спустя пару минут у него снова видимо свело руку. Мужчина пошатнулся и схватился за микрофон. Девушка посмотрела более заинтересовано. Связность речи Байрона стала стремительно падать. Он оступился и упал в обморок. Даша и вся их дружная компания бросились ему на помощь. Через час экс-директора школы забрали на карете скорой помощи в больницу. End Flashback Вика вышла из кабинета директора вместе с Еленой Сергеевной. Та повела её в комнату, расположенную в ученическом крыле. Виктория очень надеялась, что её поселят обратно в свою старую комнату, однако Крылова прошла мимо комнаты и принялась открывать соседнюю дверь. Вика недоуменно посмотрела на неё и сказала: — Елена Сергеевна, а у девочек, что занято? Насколько я помню там стояло три кровати. — Кузнецова, третью кровать сейчас убрали из-за того, что на её место перенесли стол, раньше он не вмещался. Теперь там две кровати и на данный момент они обе заняты Старковой и Самойловой, но тебе даже повезло. Ты будешь жить одна так как эта комната рассчитана только на одного. Вот твое расписание. Оно немного изменилось. — Спасибо Елена Сергеевна, я счастлива, — девушка изгнала из голоса все нотки недовольства и улыбнулась. Когда Крылова ушла, Вика зашла в комнату и бросила чемодан на пол. Усталость от всего бешеного дня, который у нее был, неожиданно навалилась на нее. Девушка с трудом смогла залезть под одеяло и выключить свет. С недавних пор новой жизни она засыпала и просыпалась просто мгновенно.***
Пробуждение было быстрым и даже не смотря на то что девушка очнулась ото сна очень быстро, она все равно проспала. Быстро отыскав в шкафу форму нужного размера среди прочих, которые скоро заберет Маша как не нужные, она подхватила одежду и побежала в душ. Он к этому времени уже освободился. Кузнецова искупалась и, пропустив завтрак, побежала на первый урок, коим была литература. Со звонком Вика зашла в класс. На неё тут же обернулся весь класс, послышался шепот, Виктория старательно оценивала обстановку. Заметив свободное место рядом с Максом и немного удивившись сему факту, она села рядом. — Привет, — улыбнулся старый друг, — я так и знал, что тебя нельзя убить какой-то аварией. — Макс, как же я по тебе соскучилась, — она улыбнулась ему и приобняла. Макс притянул её ближе и по-братски поцеловал в щеку. Вика краем глаза увидела каким взглядом её наградила Юля Самойлова. Дверь за спиной хлопнула, в класс вошла женщина. — Итак, — начала она, стоило только положить тетради на стол, — Меня зовут Назарова Вера Дмитриевна. С сегодняшнего дня я буду вести у вас русский язык и литературу вместо ушедшего не так давно преподавателя, а сейчас начнем… Вика смотрела на Веру, на давно знакомую Веру, на старую подругу Веру с полным непониманием. Она знала, что та даже малейшим взглядом не покажет их знакомство и дружбу. Но она не понимала, почему сейчас видит вместо Полякова Назарову. Не понимала, почему Макс осторожно взял её за руку и сжал, поддерживая. Не понимала взгляд Даши, немного обеспокоенный. А так же уже позже, она не понимала, как уроки закончились так быстро. Весь учебный день она пребывала в какой-то странной прострации. Даша и Макс весь день ни на шаг не отходили от своей подруги. И стоило только последнему звонку известить их об окончании уроков, как они так же дружно проигнорировав Рому и Андрея, чем немного обидели мальчиков, исчезли в направлении новой комнаты Вики. — Ребят, что случилось? — немного удивилась девушка, — Вы меня весь день опекаете. Конечно это очень лестно и приятно, но все же неожиданно. Что случилось то? Макс закусил губу, встал с кровати и отошел к окну, Даша опустила глаза в пол. — Да скажи ты ей уже, что случилось, — буркнул Макс, голос его был напряжен. — Вик, понимаешь, — начала Даша. — После извещение о твоей смерти, Виктору стало плохо. Несколько дней он пролежал в больнице, потом его выписали, но лучше от этого не стало. Не смотря на своё здоровье, которое оказалось не таким блестящим, он начал часто выпивать и курить. Через некоторое время ему стало хуже. Его опять забрали в больницу. Не так давно пришло письмо и извещение. Виктор умер, Вик. От неизвестной болезни не диагностируемой в данный момент. Вместо ожидаемой истерики, Вика хмыкнула. Она обняла Дашу, потом Макса и, улыбнувшись, прошла к дверям комнаты. — Спасибо, что сказали. Я понимаю, как вам это было сложно. Что ж с возвращением в «Логос», — с этими словами она вышла из комнаты. Никто из её друзей не видел, как девушка изо всей силы закусила губу, никто не заметил, как в уголке её губ появилась кровь, и никто не углядел где-то глубоко в глазах Вики что-то сломалось и там в той глубокой части зеркала души, что-то погасло.