***
- Ты куда, Лиам? - спросил я, спрыгнув с дивана, на котором сидел вместе с Гарри и Луи. - Просто прогуляюсь, - сказал он, накидывая пальто и завязывая ботинки. - Скоро вернусь. Просто пообнимайся с Гарри и Луи, посмотрите фильм, ладно? Я принесу немного китайской еды на ужин. - Н-но, Ли-Ли, - захныкал я, вставая и подходя к нему. - Не могу я с тобой пойти? Не хочу сидеть рядом с этими идиотами весь день. - Зейн, мне нужно сделать это одному. - Что такого важного тебе нужно сделать? И почему тогда я не могу знать об этом? - спросил я напряженнее, чем должно быть. Лиам глубоко вдохнул: - Я посочувствую Максу и извинюсь за причиненную боль. Думаю, тебе лучше остаться здесь. Я не хочу, чтобы у нас все кончилось на такой грустной ноте, понимаешь? - Я не ответил. Почему он все ещё заботится о Максе? Он не должен был даже промелькнуть в голове у Лиама. - Не сомневайся во мне, Зейн, милый... - Просто я... - Слушай, если от этого тебе станет лучше, то я вернусь ровно через час. Я молча кивнул. - Хорошо. Не сомневайся во мне, - поцеловал он меня в макушку и вышел из дома. - Он вернется, - сказал Гарри, стоявший позади меня. - Он всегда вернется к тебе, Зейн, - добавил Луи. Я кивнул и сделал глубокий вдох. Они были правы: я должен доверять ему. Я пошел вместе с ними, сосредоточившись на движении, что-то мурлыкая под нос, когда Луи поцеловал меня в лоб и взял за руку. Не смотря на то, что Луи принадлежал Гарри, он все ещё был моим. Моим другом. Я любил его так же сильно, как и Лиама, но немного по-другому. Лиам вернулся час спустя со слезами на глазах. Гарри и Луи принимали горячие ванны, оставив меня одного. - Ли? Что-то не так? - спросил я. - Что стряслось? - Макс покончил с собой. - Ч-то? - заикался я. - Он что? - Он мертв, Зейн. Жуткая тишина повисла над нами; мое сердце будто бы готово было вырваться из груди, я наклонился вперед, надеясь успокоить Лиама или себя, я не был уверен. Но Лиам отстранился и посмотрел на меня тяжелым взглядом. - Он и я когда-то были лучшими друзьями, Зейн. Мы, бывало, ходили на озеро позади его дома и купались там. Из-за него я захотел бассейн, когда купил новый дом. Когда он позвал меня на свидание, я, конечно же, согласился, потому что ты, как и я, знаешь, насколько он был красив. Некоторое время все шло хорошо, Зейн, правда. И последнее, что я сказал ему - ядовитое замечание о его грязных желаниях. Я облизнул губы и замычал. Он продолжал говорить. - Чувствую себя ужасно. - Ты не виноват. - Он оставил записку. - Что? - Ты слышал, Зейн. Я сказал, что он оставил записку. - И... О что там написано? - спросил я. Лиам вручил записку и снова разразился слезами, убегая наверх. Дорогой Лиам, Прости, что адресую эту записку тебе. Это очень неправильно с моей стороны, и я ненавижу себя за это. Но ты был единственным, о ком я мог думать. Я ухожу, потому что больше не могу терпеть. Терпеть не могу быть слабым, жалким и никогда не заслуживающим кого-то, особенно кого-то прекрасного, как ты. Думаю, ты все ещё ненавидишь меня. Почему бы тебе не ненавидеть меня? Я пытался трахнуть твоего прекрасного парня, я так хотел это сделать. Но потом я понял, что пытался заполучить тебя, потому что мне тебя не хватало. Очень. Думаю, когда мы расстались, мы оба были неправы. Но все отрицали и злились. Мне очень жаль. Я люблю тебя, Лиам, всегда буду. О, и скажи своему любовничку, что я бы хотел оттрахать его в аду. Прости, я переступил границу? Думаю, да.С уважением, Макс Хокинс.
Я закусил губу и затряс головой, убежав наверх к Лиаму.***
Мы лежали в постели большую часть дня. Я позволил ему плакать у меня на плече, чувствуя странное чувство вины, но понимал, что ничего не смог бы изменить. Прошлого не вернешь, и если бы я мог, то нам не дали никаких предупредительных знаков. Через некоторое время Лиам перестал плакать и пробормотал «прости». Я улыбнулся и поцеловал его в макушку. - Это нормально. Понимаю,это тяжело... - Ты не виноват, - сказал он. - Знаю. Ты тоже. - Мы не отмечали. - Отмечали что? - Твое назначение председателем школьного совета, - он улыбнулся, целуя мои губы и оставляя на них легкий привкус соли. Я захихикал и пожал плечами. - Это не так уж и важно. - Должно быть важно. Поздравляю, малыш, ты сделал это. Ты, наконец, сделал это.