Запах Вереска

Страх и паника вокруг... Я так хочу освободиться от Пустоты и отчаянья! Я чувствую, Что всё потеряло смысл, Когда я отказался отпускать тебя.... Я не могу понять, что со мной происходит, Я ничего не могу понять,, С тех пор, как встретил тебя... Одиночество закончится... Когда это одиночество закончится? И жизнь промчится у меня перед глазами, Все уже почти разрушено. Я так хочу прикоснуться к тому, чего не касался раньше... Никто не хочет брать вину на себя, Но как мы не поймем, что мы все одинаково чувствуем боль... Я не могу понять, что со мной происходит, Я ничего не могу понять, С тех пор, как встретил тебя... Одиночество закончится... Когда это одиночество закончится? Muse - "Map Of The Problematique"

- Значит, в следующий раз ты решил угнать и разбить мой черный Ламборджини?! - даже с такого расстояния Алану показалось, что он услышал скрип зубов. - Кто? Я? - с завистью думая о том, что ненавистному альфе о вставной челюсти никогда не придется думать, произнес Алан. А главное, настолько искренним тоном и с таким невинным взглядом. Опять сидя и даже выкинув сигарету, с широко распахнутыми наивными серыми глазами ангела небесного. Почему-то не прокатило только с Валгири. Тот только скрестил руки на груди и, сузив свои желтые глазищи, вздернул бровь. А потом так же, не отрывая глаз от него, возмущенно рявкнул: - Вы опять за старое?! Последнего раза было мало, так начали искать на свою жопу новые приключения?! - А каким боком я тут нарисовался?! - Алан завелся с полуоборота, - я вообще мимо проезжал! Между прочим, устал как собака и голоден, как не жравший лет двести волк! Это твоих племяшей надо спросить, какого хуя они в клубе пальбу начали! - Ал, это не мы, - робко произнес Эдди, хорошо понимая, что лучше не отсвечивать перед двумя потенциально взрывоопасными мужчинами, - это нас. В смысле, в нас. - Мы и об этом поговорим, - зашипел Кайрен и, резко развернувшись в сторону замка, рыкнул, - быстро привели себя в порядок и спустились в кабинет! Спорить никто не посмел... Если слуги ждали, что после кабинета будет очередная «ядерная война», то их ждал самый приятный облом за всю историю обломов. И все потому, что на этот раз Уоли и Эдди смирно и тихонько сидели рядышком и, опустив головы, получали двойной нагоняй от Алана и Кайрена. Глядя на двух стоящих рядом друг с другом и идентично скрестивших руки на груди мужчин, они поклялись больше никогда не попадаться им обоим сразу. Разнос был грандиозен. Причем, за все время, пока их ругали и морально прессовали, они ни разу не поссорились. А когда узнали, что Уолтер, не желая тревожить Джи-Джи, подправил ему память, то здесь уже пришлось рвать когти из комнаты. Взбешенный Алан готов был прибить его. А после Гор с мрачным видом принес им пули, вытащенные из крыла машины. Но дальше Алан уже не слушал. Уставший до черных точек перед глазами, он отправился к себе. После хорошего душа не хотелось ничего делать. Только завалиться спать на долгие-долгие месяцы. Месяц ему спать никто бы не дал, но вот следующие сутки не стоило его трогать. Однако, пришедшая за ним Эрика, тря кулачком глаза, по-детски шмыгнула носом и, взяв его за руку, повела за собой. Первые несколько минут он шел на автомате и в полном недоумении. Но, когда спустившись в малую гостиную, он увидел Джулиана со своим благоверным и Эдди, то стало понятно. - Прости нас, Алан, - чуть ли ни хором произнесли все четверо и уставились на него глазами побитых собак. Блондину осталось только устало закатить глаза. Детсад на выезде, включая двух оборотней. Взрослые мужики, каждому уже давно за триста, а все еще ветер в голове. Салливан и думать не хотел о том, что случилось бы, если бы он тогда не проезжал мимо этого чертового клуба. И, судя по бешеному выражению лица Кайрена Валгири, на них напала не просто какая-то шпана. Да, и сам Алан успел мимоходом оценить подготовку тех типов. Но в этот раз он не собирался вмешиваться. Хватит с него «командоса» разыгрывать. К тому же, и на Уоли он больше не сердился. По сути, он бы так же поступил с Джулианом. Мертвяк и то был живее его помощника, когда бедный увидел полуобращенного оборотня. Не так друг должен был узнать о природе своего парня. Джулиан мог и сорваться, а этого Алан никак не хотел. - Ну, и что мне делать с вами, идиотами такими? - покачал головой Алан и опустился на импровизированное ложе из подушек... **** - Что ты собираешься делать? - напряженно смотря на резкие движения брата, спросил Маркус. - Найти тех выродков, которые посмели поднять охоту на моих племянников, - ответил альфа и, захлопнув дверцу шкафа, направился к двери. - На этот раз это не просто выскочки из совета или зарвавшиеся аристократишки вампиров, - выйдя из кабинета вслед за ним, продолжил Маркус, - Эдди сказал, что это была смешанная группа, значит, люди тоже вмешались. И это наряду с этим новым ядом. - Умно, мальчики, умно, - задумчиво прошелестело рядом, и из угла вышла такая же мрачная Диана, - взрывные пули из зачарованного серебра, нашпигованные ядом. Если бы хоть одна из них задела мальчиков или Эрику, они бы умерли. Если бы не Алан. Кайрен заскрипел зубами, и воздух вокруг него затрещал. Несносный мальчишка опять оказался в нужном месте и, главное, вовремя, но мог и не успеть. Им тоже стоило заняться, но позже. А сейчас он намеревался нанести визит одному очень талантливому вампиру. - Мы идем с тобой, - не терпящим отказов тоном произнес Маркус, - эти суки нам чуть щенков не угробили. - Нет, - мрачно произнес Кайрен и, остановившись, обернулся к брату, - они хоть и ушли целыми, но в городе подняли приличный шум. Люди слишком дотошны и истеричны. Лучше займись их руководством, потому что скоро к нам нагрянет полиция. С ними нам проблемы сейчас не нужны. Диана же займется Вампирским Двором и советом. Узнай все, что сможешь, обо всех последних делах этих шавок продажных. И пусть с исследованиями поторопятся. Мне нужен результат, детки. - Надо еще понять, что происходит с нами самими, - посмотрев в глаза брата, продолжил Маркус, - они были в опасности, Кай. Неважно, могли справиться или нет, но тревогу за них мы чувствовали только несколько секунд и то, слишком смутную, чтобы хоть что-то понять. Это неспроста, брат. - Думаешь, что кто-то нашел способ ослабить нас? - моментально уловив все, напряженно спросил Кай. - Если да, то это ничем хорошим не кончится, - кивнул младший. - Ничего не случится, мальчики, - не оборачиваясь, уверенно отозвалась Диана. - И с чего ты это взяла? - удивленно обернувшись в ее сторону, спросил муж. Темноволосая хладная хмыкнула и даже не сдвинулась с места, продолжая стоять на пороге небольшой гостиной и, привалившись к косяку, смотреть вглубь комнаты. На слова мужа она шире распахнула дверь и, кивком позвав обоих удивленных мужчин, уже тише ответила: - Потому что я знаю из-за чего, а точнее, из-за кого мы их не почувствовали. Маркус и Кайрен так и встали от увиденного. За высокими, наглухо зашторенными окнами, медленно усиливался дождь. Его капли успокаивающе стучали по стеклам, навевая сон. Погруженная в тень комната освещалась только горящим камином, золотящим огромное ложе из мягких подушек, расстеленных на белом медвежьем меху. Одеяла сбились вокруг, окончательно опоясав импровизированную кровать, как маленькое гнездо, где в своих пижамах спали все пятеро. Вокруг раскинувшегося на спине и мерно дышащего Алана. Под его левым боком, подтянув колени к груди и положив голову на плечо, посапывал растрепанный Джулиан. А справа между своим парнем и блондином тихо лежала Эрика. Изредка морща свой аккуратный носик во сне. Даже лежа так далеко от Алана, Эдди все равно умудрился уснуть с ладонью дизайнера в своих волосах. Над их головами же устроился Уолтер. Уткнувшись носом в макушку все того же американца и крепко держа за руку свое русоволосое чудо. Они так глубоко уснули, что не обращали внимания ни на голоса слуг, ни на то, что уже не одни в комнате, ни на удивленные взгляды. Настоящее сонное царство, смотря на которое, самому хотелось так же подойти и, перекинувшись, лечь в ногах. Окутав своим запахом и теплом, чувствуя биение их сердец и слыша мирное дыхание. Встряхнувшись и сбросив с себя странное наваждение, Кайрен шагнул вперед. Но стоило ему подойти ближе, как все еще явно спящие Эдвард и Уолтер начали глухо рычать. Кайрен от удивления замер на месте. А те еще злее оскалились, впервые реагируя на своего альфу, как на потенциальную угрозу. - Спать! - неожиданно четко и спокойно произнес Алан. Молодые оборотни мгновенно замолчали и, заурчав, прижались ближе. Если бы Кайрен не был абсолютно уверен в том, что все они продолжают крепко спать, то подумал бы, что это розыгрыш. Он удивленно посмотрел на стоящую рядом Диану. Та только улыбнулась и, положив руку на плечо такого же онемевшего мужа, тихо прошептала: - Они верят ему и знают, что рядом с ним всегда будет безопасно. - Он всего лишь человек, Ди, - не отрывая глаз от расслабленного лица блондина, прошептал в ответ Кайрен. - Это не имеет значения. Он завоевал их сердца и заслужил веру. Мальчики выбрали его, и ты не можешь игнорировать тот факт, что даже вся наша стая считает его своим. - Мы определенно должны поговорить об этом, когда я вернусь, - мрачно произнес Кайрен и, развернувшись, быстро вышел из комнаты. Диана хмыкнула ему в след и когда шаги альфы совсем стихли, произнесла: - Мне вот интересно. Он психует из-за того, что его племянники на него рычат из-за какого-то человека, или то, что они и вся стая могут посчитать этого человека равным своему альфе? Маркус только грустно улыбнулся и, обняв жену со спины, поцеловал в шею. - Волки любят лишь раз, Диана. Ты это знаешь. Лишь раз... * * * Валентин спешил, как никогда. Далеко оставив свою ничего ни понимающею пару и пообещав вернуться к нему, он спешил в Ирландию. В родовой замок Дверлов. Старый идиот, вопреки приказу не высовываться и не мешать, решил, видите ли, отомстить Валгири. Никчемный дурак, так неосмотрительно накосячивший со своим желанием проучить того, кого седьмой дорогой обходили что оборотни, что вампиры. Последний скандал, случившийся в землях черного альфы, и неудавшееся покушение лишь укрепили мысль, что Валгири надо убрать. Желающих, как оказалось, было очень много. Только не стоило Амикусу покушаться на щенков и их пар. Валентин слишком хорошо знал норов Кайрена, так же, как и то, что тот никогда не спустит это с рук. Поэтому он сейчас так спешил. Этой ночью он вел за собой пятьдесят своих самых сильных лордов. Верных и непобедимых, но уверенности это не добавляло. Дождь сплошной стеной встал на пути и холодом пробрался под одежду. Он туманом сполз с серых скал и окутал старый замок, окруженный виноградными полями. Ливень напрочь сбил все запахи, кроме сладковатого аромата гниющей листвы. Валентин ненавидел этот запах. Он напоминал ему другой, более крепкий, острый, ядом оседающий в горле. Запах гниющих тел... Вампиры были в землях Дверлов уже через каких-то двадцать минут. Не теряя время на человеческое передвижение и тенями пробравшись мимо них. Элита Высших, которых, как ни парадоксально, вел бескрылый калека, до сих пор железной рукой держащий свою власть. Они миновали человеческий городок, идя прямо к замку. Внимательно вслушиваясь в шелест дождя и с нарастающей тревогой подмечая гробовое молчание. Ни стука сердец, ни шороха, только звенящая тишина, от которой уши закладывало. - Будьте внимательны, - еле шевельнув губами, прошептал Валентин и, выпустив когти здоровой руки, напряженно шагнул в распахнутые настежь двери главного крыла. Стоило им оказаться внутри, как в нос ударил острый запах крови и разлагающейся плоти. - Великие Небесные, - прошептал молодой лорд и с ужасом замер перед одной из распахнутых дверей. Огромный бальный зал был покрыт кровью и трупами с разорванными внутренностями. Женщины, дети, старики, даже люди. Трупов было так много, что от их запаха становилось дурно. Разодранные и изуродованные настолько сильно, что их невозможно было узнать. Лежа друг на друге, прибитые к стенам, с содранной с тел кожей. Здесь был весь клан и живущие под его защитой люди. - Что за чудовище могло такое сотворить?! - зарычал доведенный до предела второй. - Кайрен Валгири, - скрипя зубами, зло ответил Валентин и с силой саданул кулаком по витой колонне, рядом с которой стоял. Камень не выдержал и, покрывшись трещинами, осыпался пылью. А Владыка продолжал звереть. В очередной раз он не успел. Слишком поздно услышав зов своего слуги. Валгири опять обвел его вокруг пальца и сделал очередной «подарок». С каждым днем этих сюрпризов становилось только больше. Обезглавленные и выпотрошенные тела его вампиров, посылка в виде внутренностей его самого близкого друга. Все это было только началом. Но в этот раз размер этого «подарка» превзошел остальные. Валентин знал, что это последний дар. Срок его нового мира уже пришел. - Милорд, выживших нет, - обойдя все вокруг, дрожащим голосом отозвался еще один, - мы опоздали. - Какого дьявола?! - взбешенно рявкнул четвертый, - эти твари уничтожают нас, как мух, и мы должны сидеть, ожидая, пока этот ублюдок придет за всеми нами?! Его поддержали все остальные. Они громко возмущались и требовали суда, совершенно не замечая, как с каждой минутой бледнеет их Владыка. Он чувствовал запах этого пса. Совсем близко, словно тот дышал ему в лицо. Валгири был здесь, и он был не один. Резко выпрямившись, темноволосый Вампир сверкнул алыми глазами и рявкнул на своих лордов: - Быстро уходим! Это ловушка! Но было уже поздно. Высокие дубовые двери захлопнулись, и по комнате пронесся хриплый, чуть рычащий смешок. Очередной раскат прогремел прямо над ними и, ослепив на мгновение бледно-голубой молнией, осветил огромных черных зверей, крадущихся вдоль стен. Словно загоняя дичь и с рычанием сжимая кольцо. - Куда же ты собрался, ведь только пришел, - произнес все тот же голос, и Валентин обмер, - жаль, что к вечеринке не поспел. Валгири стоял перед высоким окном с разорванными шторами и, скрестив когтистые лапы на груди, скалился окровавленной пастью. С наслаждением облизываясь и заставляя задыхаться от бешеной силы, идущей от него. Его волки были такими же безумными, как и их вожак. Дикое зверье, забывшее свою человеческую часть. - Неужели жалкая пиявка решила показать свои зубки и совсем позабыла, что ее место в грязи, - продолжая наступать, произнес Кайрен, и когти его сверкнули. - Не большая пиявка, чем ты! - оскалился Валентин и, перекинувшись в боевую ипостась, напал первым. Вампиров и оборотней, рычащих друг на друга, просто смело той силой, которая взорвалась вокруг. Совершенно позабыв о том, что являются врагами, они пытались прийти в себя и спешили покинуть место поединка двух самых древних и сильных существ. Те словно сорвались с цепи. Круша все вокруг и пытаясь убить друг друга. Все новые и новые удары сыпались градом. Острые когти рвали плоть, и клыки блестели кровью. Превращая в пыль каменные стены одной своей магией, что уж говорить о немереной физической силе. Один удар кулака, и противник летит через весь разгромленный зал и, ударившись головой, оседает на пол. Вампир не теряет драгоценных секунд и, вмиг оказавшись рядом с поднимающимся оборотнем, наносит новый удар. Только оборотень насмешливо скалится и, уйдя от смертельных когтей, клыками вцепляется в глотку хрипящего вампира. Но тот продолжает бороться, располосовав морду альфы. Он рвется и, почти лишившись горла с безобразными и глубокими ранами, наконец, оказывается на свободе, чтобы, снова оскалившись, броситься вперед. Это становится спусковым механизмом, и замок буквально начинает разрывать на куски от летящей во все стороны смертельной магии. Вампиры дерутся, не щадя себя. Но сейчас это не желание показать зарвавшимся блохастым их место, а жажда выжить. Потому что, являясь одними из сильнейших в магии, они впервые чувствуют себя бессильными перед этими чудовищами. Это не простые волки. Они в десять раз сильнее и выносливее. Они нападают резко и слажено. Двоих они уже разорвали на куски и теперь скалятся еще злее. А Владыка только и успевает, что прикрывать их, что снова отражать удары. Его раны не затягиваются, словно черный альфа весь источает яд для него. Зверь утробно рычит и, одним броском повалив Валентина, когтями вцепляется в искалеченную руку. Оборотень с наслаждением слушает тот глухой вой, который вампир пытается подавить, но одно единственное заклятие заставляет его изгибаться от боли. Кайрен сыто облизывается и, вплотную приблизив морду к изуродованному, мертвенно бледному лицу, шепчет еле слышно. Только каждое его слово - это новый удар. - Кто бы это ни был, я приду за ним, - змеиный шепот заставляет задохнуться и, всего лишь на мгновение позабывшись, дрогнуть сердцем. Желтоглазому альфе хватает и одного нервного стука сердца. Он вцепляется когтями в изодранное горло вампира, и взгляд становится безумнее. - Я вырву его сердце у тебя на глазах, и да, обещаю, это зрелище ты не забудешь никогда. - Убью! - прохрипел взбешенный Валентин и замахнулся для нового удара, когда его неожиданно швырнули через весь зал в зияющую пустоту, куда вскоре кинуло и остальных вампиров. Тьма свернулась и исчезла, напоследок мигнув бледно-синей искрой. Кинувшимся за своей добычей волкам осталось только досадливо рыкнуть и, все еще не отойдя от горячего боя, повернуться к своему взъерошенному, зализывающему рану на предплечье вожаку. Но одного рыка хватило, чтобы те взвизгнули и, поджав хвосты, склонили свои морды перед ним. - Но почему вы их отпустили, милорд? - недоуменно спросил один из них и заискивающе посмотрел на своего альфу. - Потому что получил то, что хотел, - хмыкнул Кайрен и направился к вновь открывшимся дверям, - сожгите здесь все и город тоже. Амикуса отдать Гарту. Мне нужны ответы! Пусть добивается их, как хочет, но чтобы Амикус не сдох в процессе! - Да, милорд, - тихо произнесли волки и почтительно опустили головы... * * * - Что за дрянная погода? - недовольно произнес Алан и, потянувшись, сладко зевнул. За окном дождь из состояния «просто дождь» перешел в «ураган Катрина нервно курит в сторонке». Ветер завывал между арок и бился в крепко закрытые оконные створки. Кое-где все еще немного поддувало (и это абсолютно не его вина! Если бы кое-кто истеричный в очередной раз не срывал злость катаклизмами, крышу с восточной башни не сорвало бы!), но в скором времени все должны были доделать. Поежившись после очередного сквозняка, блондин пообещал утром же загнать рабочих на строительные леса. Нефиг штаны протирать в «Серпе», когда чувствительное и вообще нервное в последнее время начальство тылы свои морозит. Довольно кивнув своим мыслям, дизайнер завернул в очередной коридор и, толкнув совсем незаметную дверку за старинным гобеленом, спустился по хорошо знакомой крутой лестнице в всегда самое теплое место в замке - кухню. Риска встретить в этом часу кого-нибудь не было. Во всем замке он был один такой полуночник. Успел выспаться за весь день. И как только ему удалось уснуть среди этих пинающихся, храпящих и пускающих во сне слюни, идиотов осталось загадкой. Но за весь день никто так и не разбудил их и не разогнал по спальням. Алан был уверен, что весь его детский сад продолжает смотреть десятый сон на меху все той же комнаты. Сам же он проснулся внезапно, словно что-то выкинуло из сна. Возможно, острая нехватка кофеина. Много-много кофеина и, желательно, чего-нибудь вкусненького. Внизу и вправду было очень тепло. Да, здравствуют корейцы, первыми придумавшие полы с подогревом! Да, они тогда целый месяц угробили на полное теплообеспечение этого нехилых размеров «домика». Но зато теперь он мог бы спокойно босиком пройтись по светлой плитке. Босиком ходить Алан не собирался, он собирался пить кофе собственного секретного рецепта и совершить набег на яблочный пирог, спрятанный на самой высокой полке верхнего шкафа (наивный Брэндон думал, что сможет спасти свой очередной кулинарный шедевр от белобрысого деспота). Блондин не стал включать весь свет, а оставил лишь тусклые светильники, да и огонь от весело потрескивающей печи, чей очаг сейчас был наполовину открыт. Осталось всего лишь насыпать в турку кофе и специи. Чем он сейчас и занимался, насвистывая одну из песен Эдди Веддера. Так что, тихий шорох за спиной он не услышал. Открыв дверку шкафа и горящим взглядом уставившись на желанный пирог. Пирог, проигнорировав его, продолжал гордо молчать и светить румяным боком. Только отступать Салливан не собирался. Облизнувшись как большой кот, он поднялся на цыпочки и потянулся к выпечке. Все еще не доставая и чертыхаясь, он чуть позорно не вскрикнул, когда спину опалило теплом и знакомая мускулистая рука с легкостью цапнула пирог. При этом вплотную прижав его к краю столешницы. - Есть после шести вредно для здоровья, - насмешливым хриплым голосом произнесли за спиной, - потолстеешь, облысеешь и получишь язву желудка. В таком цветущем возрасте покинешь нас. Какие цветочки тебе на могилку принести? - Валгири! - пытаясь унять бешеное сердцебиение, возмущенно произнес Алан, - не смей больше так подкрадываться! Резко развернувшись, он, сам не понимая почему, захлопнул рот. Опять оказавшись среди зыбучих песков на дне этих глаз, насмешливо блестящих в неровном свете. Он все так же продолжал стоять, не пытаясь сдвинутся с места. В то время, как желтоглазый мужчина всего лишь опирался о столешницу, положив руки по обе стороны. Капельки воды все еще поблескивали во влажных после душа волосах. Босой, одетый только в штаны армейского покроя. Он стоял настолько близко, что Алан кожей чувствовал тепло его тела и мог разглядеть каждый шрам на обнаженном мускулистом торсе. Альфа больше не говорил. Совсем по-звериному наклонив голову на бок, он рассматривал его каким-то странным взглядом, от которого по коже мурашки забегали. И с каждой минутой этот взгляд все больше смущал Алана. Но в этом он бы никогда не признался. - Мне можно, я растущий и чувствительный организм, - моргнув и скрестив руки на груди, произнес блондин, - из нас двоих облысеешь ты, если не вернешь мне мою пышечку, и вообще, я люблю чайные розы. Принесешь другие, и, клянусь, я из гроба вылезу, чтобы прибить тебя. И вообще, свои грязные ручонки держи при себе, извращенческий дедуля! Переведя дух после сокрушительной тирады, он с наслаждением подметил вытянувшиеся лицо оборотня, который начал закипать, как добротный чайник. Кайрен хмыкнул и, подарив очередной свой презрительный взгляд, отошел. Поморщившись и расслабленно опустившись на стул, показывая, что ближайшие несколько часов он никуда не спешит. - Итак? - обернувшись к шипящему кофе и целиком углубившись в специи, пробормотал блондин, - ты не спишь во втором часу ночи, судя по патлам, только что из душа, а значит, ты только что пришел. И так как на нас до этого слегка покушались, с уверенностью можно сказать, что ты ходил в гости. Ну, и кто же хотел сделать из мальчиков прикроватный коврик? - А с чего мне тебе что-то рассказывать? - вздернул бровь Кай и, приманив из кухонного ящика нож, принялся аккуратно резать пирог. - Потому что я тоже рисковал своей задницей, и моя голова, в случае чего, могла сейчас красоваться на чьей-нибудь трофейной стене, - ответил дизайнер, попутно раздумывая поделиться своим напитком с наглым волком или послать его куда подальше. - И мне бы очень хотелось понять, зачем ты это делаешь, - произнесли у него за спиной и потянули носом воздух, - ммм... и что это у нас такое? - Эй! - возмущенно начал Салливан, но у него уже отобрали кружку и чуть носом туда не полезли, - это мое! Сделай себе сам. - Это вкуснее, - нагло заявил альфа и, сделав большой глоток, показательно облизнулся. - Бееее, - скривился Алан, - можешь оставить себе. Больше я к этому не притронусь. Альфа хмыкнул, и удивленному американцу на мгновение даже показалось, что перед тем как сделать глоток, мужчина даже чуть улыбнулся. Это настолько удивило его, что он чуть не пропустил слова Кайрена. - Я знаю о взломе данных Вампирского Двора, - серьезно произнес оборотень и поднял глаза, - у тебя боевая подготовка выше, чем у «простых телохранителей», крупные связи там, где обыкновенному дизайнеру не то, что доступ не дадут, даже код от чулана не скажут. В твои поддельные улики ФБР вцепилось намертво и до сих пор слепо верит в их достоверность. А в довершение, ты гонишь машину так, как этого не делают даже профессиональные гонщики. Твоя биография чище, чем девственница в первую брачную ночь. Итак, ты ничего не хочешь рассказать? На последних словах Алан мило улыбнулся и, цапнув очередной кусок пирога, безмятежно произнес: - Зря гонял Гора, мог бы сразу меня спросить. - И ты бы ответил? - скептический взгляд. - Я и сейчас могу ответить, - пожав плечами, ответил Алан и начал рассеянно накручивать на палец локон своих волос, - тут нет никакой тайны. Просто у моей семьи бзик на всестороннем образовании. Отец всегда говорит: «Учись всему. Даже вышивке крестиком и управлению межконтинентальной баллистической ракетой. Никогда не знаешь, когда нагрянет полный звездец за ручку с полной жопой». Так что, я даже вязать умею. Если о стрельбе, то ты еще не видел, как стреляет мой дорогой родитель. Снимает пятицентник с четырехсот шагов простым Вальтером-Р99. Можете голову не ломать, парни. Никакого всемирного заговора нет. - Хотел бы я познакомиться с твоим отцом, - задумчиво произнес Кайрен и сузил глаза, - интереснейший человек. - Угу, - закивал головой Алан и отхлебнул из своей кружки, - и у него великолепная коллекция ружей. Думаю, ему понравится разнообразить свою дичь и попробовать новый вид пуль. Краем глаз проследив за мрачнеющим лицом альфы, Алан дождался, когда тот сделает глоток, и томным, поистине блядским голосом произнес: - Дорогой, мы не спешим со знакомством с родителями? Я как-то не готов еще! Кайрен от неожиданности подавился и закашлялся. Из-за чего убийственный взгляд не получился. А вот блондин с участием похлопал его по спине и гаденько ухмыльнулся. - А регулярно трахать мозг ты готов, куколка, - оскалился альфа. Последнее наглое обращение заставило нахмуриться и зло сверкнуть глазами. Только эффект был нулевым. Альфа все так же продолжал скалиться и окидывать его оценивающим взглядом. Желание придушить гада стало просто нереальным, но блондин стоически сдержался, чтобы через минуту услышать на этот раз более серьезный тон, полный непонимания и интереса. - Почему? Почему ты помог тогда и сейчас? Ведь мог просто пройти мимо. Что это? Комплекс героя, без которого не можешь жить? Алан допил свой кофе и, странно улыбнувшись, встал с места. - Валгири, не приписывай мне черт, которых у меня и в помине нет, - ополоснув кружку, ответил он, - я это делал в первую очередь для себя. Эту чертову клинику пасли до нас. А после того, что там случилось, я знал, кому отдадут дело. Знал, что ко мне придут за ответами. Не имеет значения, кто. Этот человек - часть нашей семьи, и впутывать его в ТВОЙ мир я не собирался. Нам, людям, и так хватает дерьма в нашем мире. Ваше, будьте добры, разгребайте сами. И да, можешь не трогать Гора. Я знаю, что он искал для тебя все и обо мне, и о моей семье. Не утруждайся, там ты ничего не найдешь. Я просто защищал то, что дорого мне. А вас краем зацепило. - Да, - насмешливо закивал оборотень, - даже тогда, когда ты притащил в замок тех оборванцев. - Что поделаешь? - развел руками Алан и притворно скорбно вздохнул, - совесть - сука живучая. Иногда вякает из-под надгробия. - Если бы ты узнал тогда что-то важное из данных вампиров, - напряженно следя за каждым жестом блондина, медленно произнес альфа, - ты бы рассказал мне? - Нет, - без запинки ответил тот. - Почему? - Кайрен даже заинтересовался. - Потому что я человек и не из твоей стаи, - язвительно ответил Алан. - А если бы был? - Все равно смолчал бы, - хмыкнул Салливан. Удивленно вздернутая бровь еще больше раззадорила, и американец, почувствовав азарт, нагло ответил: - Тебе бы я никогда не подчинился. Взгляды встретились, словно скрестились два острых клинка. Золотой, сухой и в то же время обжигающий, как раскаленные пески Сахары. Такие же мертвые, как всегда, но со странной бурей на самом дне. Уже успевшей взбаламутить этот мирный желтый цвет. И стальной, как грозовые облака над лазурными водами Лох-Шил в начале осени. Задорные, с сумасшедшинкой, танцующей среди серебра голубоватыми молниями. Кого он обманывает? В этих глазах нет ничего, чтобы напомнило о том, другом. Это взгляд обуреваемого страстями смертного, а не ледяной покой бессмертного. Кайрен смотрит в самую глубину этой грозы, и ему кажется, что он чувствует на губах соленый вкус шторма. Внутри которого глухим стуком бьется теплое сердце. Протяни ладонь, и жар обожжет пальцы. Неконтролируемое, непонятное и язвительное существо, каждое слово которого то ли правда, то ли ложь. И не отличить их, потому что сердце бьется ровно. - Иди спать, - отведя глаза первым, хрипло произнес Алан и уже через секунду разрушил весь морок насмешливым тоном, - и прикройся что-ли, а то своим вторым размером груди и глаз кому-нибудь выколоть недолго. - И чем тебе не нравится моя грудь? - поддержав насмешливый тон, с наигранным удивлением произнес Кайрен и опустил взгляд на свои глубокие шрамы, - Вполне себе мужественная. Кое-кто даже находил ее сексуальной. - Этот «кое-кто» явно был в дупель пьяный, - прыснул Салливан и бочком пододвинулся к двери, - извини, мужик, но твои голые равнины явно проигрывают перед парой упругих Эверестов пятого размера. И совсем Алан не виноват в том, что Валгири сделал глоток не вовремя и чуть не подавился снова. Так что, сверкать глазюками не стоило. Но мало того, что на него сверкнули, так еще с рыком поднялись с места. Только Алан был мальчиком умным и потому успел слинять до того, как его бы превратили в сочный безмолвный бифштекс. Он, смеясь, пронесся по коридору и, залетев в комнату, поспешно заперся на замок, отлично понимая, что если его решат достать, то хлипкая деревяшка точно не спасет. Но благодаря острому слуху домочадцев, его бы спасли до того, как Кайрен спустил с него шкуру. Переходить на ультразвук удавалось ему превосходно. Блондин рухнул на постель и, зарывшись в мешанину из смятых простыней с подушками, бездумным взглядом уставился на грозу за крепко запертой стеклянной дверью, ведущей на балкон. Молнии продолжали разрезать небо, словно острые ножницы. Каждый их «щелк» отдавался раскатами грома. Тяжелые капли воды барабанили по крышам и стекали по запотевшим стеклам. Осень уже наступала в полную силу тяжелыми свинцовыми облаками, нависающими над землей, и густым туманом, окутывающим древний лес. Ночи становились холодней и длинней. А дни сменялись со слишком большой скоростью. Слишком... Очередная молния ударила совсем близко и на несколько мгновений озарила утопающую в темноте комнату. Алан все так же лежал на боку и, укрывшись теплым одеялом, бессмысленно смотрел вперед. Не нужно было быть гением, чтобы понять, где был до этого Валгири. Блондин и так знал, что на следующее утро, когда Джер во время завтрака подаст ему свежую газету, он на первой же странице увидит крупный снимок каких-нибудь обугленных развалин. Ниже же прочтет душещипательную статью о несчастном случае или теракте, унесшим несколько десятков жизней. А сам «несчастный случай или теракт» будет сидеть во главе стола и, безэмоционально слушая новости, пить свой кофе, в уме уже планируя очередной свой шаг. Он не обратит никакого внимания на всеобщее молчание и на сжатые кулаки подавленного Уолтера. Потому что для мальчишек это будет своеобразным уроком о том, что надо думать о последствиях своих поступков. При свете дня Валгири опять станет заносчивым ублюдком, плевавшим на мнение других и с легкостью рушащим чужие жизни, словно для него самого жизнь не стоит и ломаного цента. Напрочь стирая из памяти того Валгири, которого он видел этой ночью. Язвительный, хитрый, умный и интересный собеседник. С низким, чуть хриплым голосом, с по-хищному бесшумными шагами и плавными движениями. Яркими глазами, напоминающими расплавленное золото, и такими же безжизненными, как этот бесценный металл. И шикарное тело, о котором можно было бы только мечтать. Крепкое, натренированное, тугие узлы мышц на руках, крепкая шея, впалый живот с таким прессом, с которого только и делай слепки. А еще загорелая кожа, исчерченная старыми шрамами и уродливыми рубцами по всей правой части торса. Когда-то очень давно это был несомненно самый красивый мужчина во всей Шотландии, но от того оборотня остался только этот искалеченный озлобленный зверь. Имеющий чуть ли не все в этом мире и в то же время потерявший все. «Он все-таки умеет улыбаться», - вспомнив мимолетно изогнувшиеся красивые губы отстраненно подумал Алан. В следующею минуту он зло цыкнул и, по самый нос укрывшись одеялом, мрачно прошипел: - Мне для полного счастья на губы какого-то мужика заглядываться еще не хватало! Только вот перед тем, как он заснул, в гаснувших мыслях успели промелькнуть и золотые глаза, полные свойственного их хозяину ехидства, и проклятые губы, кривящиеся в усмешке... **** После ухода мальчишки Кайрен еще какое-то время продолжал сидеть за столом и невидяще смотреть на догорающий очаг. Слыша далекий вой грозы и мыслями бродя слишком далеко от дома. Все время возвращаясь к грядущим после сегодняшней ночи событиям. Отсчет времени уже дан, и осталось только правильно распределить сцены и роли, отведенные участникам. Амикус расколется и выдаст все тайны своего господина, а сам Кайрен займется одной из самых сладких из них. Глупый, наивный хладный, решивший, что сможет что-то утаить от него. Валентин сам же выдал себя и свою пару. А в том, что она (или он) уже появилась, он не сомневался. Слишком рьяно дрался вампир для сломленного существа. Слишком суетился, ища слабости у него. Только Владыка позабыл, что их у него больше не осталось. Семья никогда не была слабой. Наоборот, она стала его силой, и за них он мог больше не волноваться. Малявки, от которых отказался Волчий Совет, тоже не тянули на звание слабого места. С годами он стал неуязвимым и намного мощнее. Чего Совет никак не мог ему простить. И пока отдельные личности пытались убить его, остальные пытались подложить под него своих «благочестивых» деток. Словно, разок переспав с одной такой шлюхой, он стал бы шелковым пуделем с отменной дрессировкой. От этих мыслей Кайрен усмехнулся и, вылив остывший кофе в раковину, вышел из кухни. Миновав большую столовую и поднявшись на свой этаж, он на мгновение замер перед запертой дверью знакомой спальни. А уже через минуту двинулся дальше, в конец того же коридора, где были его собственные комнаты. Спальня встретила привычной тьмой и холодом постели. Причудливые тени на потолке, озаряющиеся молнией, вернули мысли к ехидной заразе, тихо посапывающей всего в нескольких метрах от него. Мальчишка и не знал, что даже сейчас сумел ворваться в мысли альфы. А тот думал и, склеивая в голове разные части пазла, пытался понять одного человека. Кайрен устало потер переносицу и, перевернувшись на живот, повернул голову в сторону стрельчатых окон. - Хитрый змееныш, - скривился альфа и прикрыл глаза, пытаясь отогнать любые мысли о блондинистом американце. Тот, вместо того чтобы уйти, еще прочнее засел в голове. Снова и снова вспоминая сцену на кухне, которую он застал, спустившись за травяным отваром. Голова гудела от боли, как и случалось во время грозы. Единственное, что спасало, был сбор трав от Эбота. Только вместо того, чтобы зайти, он замер на пороге. Алан насвистывал какую-то мелодию и возился у плиты. Высокий, сильный, с перекатывающимися под чертовой узкой майкой мышцами. Чертовски красивый и безмерно раздражающий своими еле держащимися на бедрах мягкими пижамными штанами. А стоило тому подняться на цыпочки, чтобы дотянутся до полки, как майка задралась. Обнажив узкую полоску светлой кожи и блядские ямочки на пояснице. Кайрен даже не понял, как оказался прямо за крепкой спиной. Очнулся он лишь тогда, когда почувствовал запах молодого тела и тепло. Заговорил он тогда из-за иррационального желания еще больше смутить парня. И, несмотря на колкие слова, ему это удалось. Альфа все еще чувствовал, как щекочет нервы от бури эмоций, которая обрушилась на него. Неловкость, злость, интерес, неверие и толика испуга. Салливан так резко обернулся к нему, что пряди растрепанных серебристых волос хлестнули по щеке. Было во взгляде этого человека что-то такое, что цепляло. Может, отсутствие страха? Или безграничная внутренняя сила, ведущая его по краю безумств? А возможно, и блеск сотни голубоватых молний, беснующихся на дне серебристых глаз. В воспаленном от бессонницы сознании промелькнули знакомый разворот плеч и брошенный через одно такое плечо блестящий взгляд, идущий в комплекте с насмешливой улыбкой, замершей на чувственных губах. Словно созданных для влажных и пошлых поцелуев. - Скройся, - неизвестно кому зло рыкнул раздосадованный Кайрен и прикрыл глаза. Обреченно ожидая, когда закончится очередная бессонная ночь