Запах Вереска

Я, не отрываясь, смотрю тебе в глаза. Я часто прикасаюсь к тебе. А когда ты уходишь, я умоляю тебя остаться. И произношу твоё имя несколько раз подряд. Наверное, это смешно с моей стороны – пытаться объяснить, Что я чувствую. Во всём виновата моя гордость. Мне непонятно как это происходит, Но только ты способен сделать со мной такое. Я схожу с ума, Твоя любовь сводит меня с ума. Твоя любовь... Я схожу с ума, Твои прикосновения сводят меня с ума. Твои прикосновения... Ты зажёг во мне надежду на то, что будешь со мной, Твой поцелуй заставил меня надеяться на то, что ты спасёшь меня. Любовь к тебе сделала меня сумасшедшим, Я сошел с ума из-за любви к тебе. Kadebostany - "Crazy In Love"

О том, что произошло в церкви, уже через полчаса знает не только весь Волчий Двор, но и Блодхарт. Замок тревожно гудит и не находит покоя. Начиная от простого посыльного мальчишки и кончая ударной группой Гора. Все взвинчены до предела. Нападение на их альфу и Алана заставляет беситься и ужесточает желание порвать посмевших напасть на них волков. То, что светловолосый альфа вместе со своими волками стремительно покидает их земли, на самом деле спасает их жизни. Возмущенные разговоры продолжаются ровно до той минуты, пока в замок не входит белый, словно полотно, Алан. Не сказав ни слова, он запирается в своей комнате и не разговаривает ни с кем. Джер относит ему отвар из целебных трав и, покачав головой из-за совершенно не отреагировавшего дизайнера, уходит, тихо притворив за собой дверь. Больше никто не смеет лезть к нему. Их человек очень силен, но даже ему иногда нужно остаться в одиночестве. Алан сейчас думает, и ему под горячую руку уж точно лучше не попадать. Потому что сейчас он осознает, что его двинутость на Кайрене Валгири перешла все немыслимые границы. То, что его самого хотели убить, как-то переходит на второй план. Не в первый раз и уж точно не в последний. Только своя собственная шкура, о которой он сам в состоянии позаботиться, не то же самое, что истекающий кровью златоглазый оборотень на его руках. Это его нервный предел, после которого хоть в петлю лезь. Он не может этого видеть, просто не может! Дизайнер еще крепче сжимает пальцы на теплых боках кружки и, прикрыв глаза, пытается дышать глубоко. Получается хреново, если честно, но он заставляет себя успокоиться. Ну не истеричка же он, в самом деле! Да и Валгири от какого-то куска дерева лапы откинуть не может. Он бессмертен, просто Алан этот факт забыл. От чего еще более стыдно за ту истерику, которую он чуть не закатил стае. Краем уха он слышит тот тихий щелчок замка, с которым бесшумно распахивается дверь спальни, а затем так же бесшумно закрывается. Мягкий ковер заглушает чужие шаги, и Алан знает, что даже не будь его, шаги все равно были бы неслышными. Ему не нужно услышать, чтобы понять, кто вошел к нему. А тем временем альфа подходит совсем близко и останавливается прямо за его спиной. Настолько близко, что он ощущает чужое дыхание на загривке и жар, который горячит спину. Кайрен всегда теплый, и он все еще помнит это чувство. Кай так близко, что тонет в запахе Алана. Он неотрывно смотрит на человека, стоящего перед собой и понимает, что сходит с ума. В его мыслях вечно царит этот наглый мальчишка. Со своей белой кожей, под которой на шее так быстро бьется пульс. С дрожащими губами, которые не выходят из головы. С дрянным характером и острым языком, который бесит его до пятен перед глазами, но без этого он больше не может обходиться. Алан хуже наркотика. Если от последнего еще можно отказаться, то от этого блондина - невозможно. И у него рвет крышу всякий раз, когда он думает, что в один день все это прекратится, что у него отнимут этого человека. От этого зверь внутри впадает в такое бешенство, что готов порвать любого даже за одну попытку посягнуть на Салливана. Только понимает ли человек, как сильно сводит с ума зверя? - Гор сказал, что они гнали этих волков до самых ваших границ? - голос, вопреки эмоциям, спокоен и даже насмешлив. Только все это ложь, и Кай отлично читает ее по идеально прямой спине, напряженным плечам и пальцам, царапающим бок полупустой кружки. Он делает еще один шаг и чувствует, как еле вздрагивает Алан. Он так и не оборачивается, но оборотень слышит сбившийся стук сердца. Его бесит абсолютный эмоциональный ноль, под которым блондин давно уже захлебывается собственными чувствами. - И ты даже не убил никого из них, - продолжает так же насмешливо дизайнер, - Божечки мои, неужели ты записался на тренинги по контролю над гневом? Общественность в шоке! - Я отпустил их, потому что ТЫ пожелал этого, - наклонившись к самому уху и щекоча его теплым дыханием, тихо прошептал Кай. - Что? - хрипло, потеряв всякую насмешливость, спросил Алан. - Я сделал это, потому что, - с наслаждением ловя дрожь крепкого тела, прошептал оборотень, - ТЫ просил. И, если ты пожелаешь снова, то принесу сердце его шлюхи на золотом блюде. Кружка просто выпала из разом ослабевших пальцев и мягко приземлилась на ворсистый ковер, окончательно испортив его. Алан, широко распахнув глаза, уставился в стеклянную поверхность, боясь обернуться назад. Он просто застыл, чувствуя, как с каждым словом альфы сердце ускоряется настолько, что больше невозможно держать внутренние заслоны. Эмоций слишком много, и они готовы раздавить его под собой. Он же не мог понять эти слова неправильно? Да их даже при желании невозможно истолковать по-другому! - Мы попали? - голос опустился еще ниже, а чужое дыхание на шее стало ярче и сильней. - Абсолютно, - кивнул альфа и, больше не сдерживаясь, провел носом по шее всхлипнувшего от неожиданности дизайнера. - Это должно было пройти, - обреченно пробормотал Алан и медленно обернулся, - но оно, блядь, не проходит. - У меня тоже, - не отрывая темных хищных глаз от лихорадочно блуждающих серо-голубых глаз, пробормотал альфа. Алан и дернуться не успел, как расстояние между их лицами моментально сократилось настолько, что чужие сухие губы легко коснулись родинки в уголке его губ. Они опалили таким жаром, что ударило прямо в голову и растеклось лавой по телу. Удержаться было уже невозможно, и руки заскользили по чужим плечам, до побелевших пальцев смыкаясь на мускулистых предплечьях, вырывая из груди звериный рык. - И что будем делать? - еле соображая, выдохнул Алан и прикрыл глаза, когда руки оборотня обвились вокруг талии и резко вжали в горячее тело, вышибая из легких весь воздух. - Не знаю, - пробормотал альфа и, довольно рыкнув, оцарапал клыками подбородок блондина. - Я тоже, - просипел Алан и, откинув голову, позволил темноволосому мужчине тереться лицом о свою шею и вынюхивать ее. Зверь... Огромный, опасный и настоящий. Который сейчас сжимал в своих объятиях и жарко тискал его, пока сам он, потеряв голову, постанывал от удовольствия и все больше поднимающегося возбуждения. О да, у Алана сейчас в башне вовсю громыхали дикие северные ветра. Из-за чего мозг временно был недоступен в связи с долгосрочным переездом в нижние конечности. Собственно говоря, в одну конкретную конечность, и, судя по с каждой секундой твердеющей другой такой конечности, прижатой к его бедру, у Кайрена тоже мозги поехали с ветерком. - Ри... - простонал Алан и, запустив пальцы в растрепанные темные волосы с проседью, зубами вцепился в шею зарычавшего оборотня. Он и глазом моргнуть не успел, когда оказался прижатым спиной к стене с коленом альфы между своих ног. Стон удержать не удалось. Златоглазый альфа всем телом вжался в него, лихорадочно ведя губами по шее и вдыхая сводящий аромат человеческого возбуждения. Когти оцарапали стену с обеих сторон от откинутой головы постанывающего Алан. Он при желании даже не смог бы сейчас остановить собственные бедра, жадно двинувшиеся навстречу извивающемуся блондину. Губы тронули кадык, на мгновение сомкнулись на подбородке и были уже в миллиметре от жарких и влажных губ блондина, когда неожиданно раздался резкий стук в дверь и голос Гора. - Милорд, - оборотень был явно напряжен и взволнован, - я прошу простить, что мешаю, но вам нужно спуститься. До них его слова дошли не сразу. Но когда Гор позвал снова, Кайрен взбешенно зарычал, чем заставил начальника безопасности растерянно шарахнуться от двери, словно та сейчас взорвется. Он был недалек от истины. Только вместо двери в шаге от взрыва был старший Валгири. Испепелив Гора взглядом через закрытую дверь, он снова обернулся к зажатому между собой и стеной Алану. Одного взгляда хватило, чтобы снова сделать ручкой мозгам. Салливан был похож на совращаемую девственницу, которую очень хотелось продолжить развращать. Возбужденный, тяжело дышащий, в растрепанной одежде. С взъерошенными распущенными волосами, совершенно шальными сверкающими глазами, румянцем на щеках и алыми прикушенными губами. Его пальцы все еще были в волосах альфы и мягко гладили кожу. От одного этого вида пересохло во рту и захотелось со вкусом облизать его с ног до головы. Напоследок обкусав и затискав до стонов и сладких криков. А вместо всего этого в дверь с упрямством носорога долбился долбаный дятел, по ошибке природы родившийся волком и бесивший до нервного тика. - Какого блядь хера?! - рявкнул Кай и сгреб в охапку Алана так, словно тот мог начать вырываться, - у вас там еще и Маркус есть! Иди его за хвост дергай, я занят! - Милорд, ваш брат вместе с супругой уже там и ждут вас, - извиняясь произнес Гор и, на всякий случай, отойдя от двери на безопасное расстояние, добавил, - у нас снова гости с... - Я их грохну, - с трудом сдерживая злость, просипел Алан и прикрыл глаза. - Стань в очередь, - зло зашипел Кай. Над ухом раздался нервный смешок, и теплая ладонь легла на щеку, привлекая к себе. Кай с шумом втянул воздух, когда нежные губы коснулись изуродованной шрамами скулы, а потом сменились влажным языком. Его совсем не жалели и явно кое-кто напрашивался. - Милорд, - настойчиво позвал Гор. - Да иду я! - раздраженно рыкнул златоглазый оборотень. Но так и не сдвинулся с места. Вместо этого его ладони опустились на обтянутые джинсовой тканью крепкие бедра и сжали их. С силой пройдясь по ним и поднявшись, нырнули под черную футболку. Пальцы погладили впалый живот и замерли на ямочках на пояснице. Судорожный вздох защекотал губы и заставил жадно втянуть воздух, ловя новую волну чужого желания. Альфа прижался горячим лбом ко лбу Алана и хрипло произнес: - К вечеру в городе будет еще больше чужаков. Никто не посмеет даже прикоснуться к тебе, но просто не ходи один. Алан прикрыл глаза и, погладив плечи Кая, коротко кивнул. Он совершенно не ожидал, когда мужчина совсем по-звериному провел языком по его приоткрытым дрожащим губам. Он ошарашено застыл и резко распахнул глаза. Но альфа уже был у двери. Блондин неверяще смотрел на его наглый оскал и уже в следующую минуту возмущенно задыхался от собственной догадки. Судя по насмешливым золотым глазам, он был прав. - Извращенческий старикашка, - возмущенное шипение заставило ухмыльнуться. Почему-то Гор этот оскал не оценил и только насторожено покосился сперва на запертую дверь за спиной своего довольного альфы, а потом и на самого него. Только это уже были его проблемы... К вечеру чужаков в городе и вправду стало больше. Из-за чего стая была более напряжена, чем раньше. Алан видел сосредоточенное лицо Гора, когда тот принимал отчет патруля, видел, как его волки растворились в Блодхарте и Волчьим Дворе, зорко следя за чужаками. Те, в отличие от утренних гостей, вели себя тише воды, ниже радаров. Видимо, о не очень красивой истории с одной из стай этим волкам уже успели донести. Слуги бегали все в делах, старшие, как и младшие представители семейства Валгири, заперлись с пришлыми альфами в конференц-зале, Эрика утащила Джи-Джи на шопинг, и Алану, если честно, с трудом удалось отмазаться. Джулиан смотрел, как на врага человечества, но в итоге все-таки был утащен рыжим монстром в стразах и блестках. Салливан же остался предоставлен сам себе. В итоге, это привело к прогулке по Волчьему Двору. Да, его предупреждали никуда не ходить в одиночестве, но, в самом деле! Кто говорил, что он вообще будет вести себя, как покладистый кролик? И потом, ему нужно было подумать и переварить весь сегодняшний день и желательно без брутальных клыкастых нянек. В итоге, вечерний прогул по городу завел его к уже очень хорошо знакомому ночному клубу «Серп», в котором сейчас громыхала музыка и слышались голоса толпы. Стоило только зайти, как на него обрушилась громкая ритмичная музыка, нервный мигающий неоновый свет и целая мешанина из запахов, которую даже со своим человеческим нюхом он мог спокойно учуять. И здесь вправду было много чужаков, некоторые из которых проводили его весьма заинтересованными глазами. На сцене между двумя прозрачными пилонами, блестящими электрически-голубым светом, извивались трое совершенно неизвестных волчиц. У бара толпилась молодая компания, где, пританцовывая, смешивал коктейли молодой волк - Энис. Увидев Алана, он приветливо улыбнулся и махнул рукой, в которой держал бутылку водки. Махнув ему в ответ и кивнув знакомым, блондин направился к бару. - Что будете сегодня, мастер Алан? - широко улыбаясь, спросил Энис. - Что-нибудь крепкое, чтобы либо мозги встали в стойку, либо их вообще отшибло, - хмыкнул дизайнер и опустился на высокий барный стул. - О как, - удивленно округлив глаза, произнес оборотень, а потом, понимающе усмехнувшись, продолжил, - совсем хозяин вам нервы растрепал? - Он мне мозги затрахал, - закатив глаза, ответил Алан, - так что, дай что-нибудь для дезинфекции. Рыжий веснушчатый бармен кивнул и, сверкнув карими глазами, обернулся к высоким полкам, на которых стояла целая батарея бутылок. От карибского рома до шотландского виски и японского саке. И пока молодой волк искал, чем бы порадовать любимого стаей человека, сам этот человек облокотился о стойку и мрачно подумал о том, что стоило бы у Гора выведать личность того урода, который хотел его убить. К Эрику и к его стае у него не было претензий. Тут и к гадалке ходить не надо, чтобы понять, что светловолосый альфа не знал о том, что готовилось. Ему Алан был нужен живым, здоровым и желательно собственными ногами пришедшим к нему. Стоило только вспомнить о произошедшем, как перед глазами живо встало окровавленное и искаженное болью лицо Кайрена. Руки затряслись так сильно, что он едва не уронил рюмку сиреневого нечто. Его состояние не укрылось от внимательных глаз взволновавшегося бармена. Отрицательно покачав головой на вопросительный взгляд Эниса, Алан опустил глаза на зажатую в руке рюмку и нахмурился. - Это что? - Слезы Девственницы, - довольно кивнул Энис, - только осторожней, мастер Алан. У вас хоть и небольшая доза, но волка эта штука валит, словно траву косит. Не успел он и пискнуть, как Алан залпом осушил стопку и в следующею секунду закашлялся, как столетний дед. Лицо стало краснее помидора, а из глаз потекли слезы. Он судорожно хватал ртом воздух и от резких движений чуть не свалился со стула. Когда же он более или менее пришел в себя, то задушено просипел: - Что это было? - Я же говорил, - произнес Энис и потянулся к бутылке Джека Дениелса, когда его неожиданно остановили. - Ничего не понял, - задумчиво рассматривая пустую рюмку, произнес Салливан, - повтори. Второй шот Алан получил лишь из-за впавшего в шок от этого совершенно спокойного и трезвого голоса бармен. Наливал Энис на автопилоте, и с каждой новой стопкой смотря на человека с возрастающим благоговением. Откуда же ему было знать о состоянии блондина. А тот, несмотря на каменное и абсолютно трезвое лицо, чувствовал, что уплывает. После второго шота Алан подумал, что эта девица была кем угодно, но уж точно не девственницей. От ее «слез» вышибло мозги почти сразу же. После третьего шота мир показался радужным, с милыми пони, какающими бабочками. После четвертой активировался режим «жопа – приключения». После пятой мозги дружно согласились и понесли жопу к приключениям, чуть ли не на руках. Опомнился он уже когда фыркнул и, окинув извивающихся на сцене девиц презрительным взглядом (и надо подчеркнуть, что НИ РАЗУ не покачнулся и язык даже ни на одной буковке не споткнулся), выдал: - Да, с такими дохлыми телесами энтузиазм не встал бы даже у моего деда. Слова, сказанные тихо и насмешливо, грянули громом над клубом, и толпа замерла. Девицы окинули злыми глазами криво ухмыляющегося человека и чуть ли клыки не выпустили. Остановило их рычание других волчиц, разом блеснувших клыками и когтями за спиной Алана. Пока дамы мерились маникюром, Салливан свистнул ди-джею, и тот, сумасшедше блеснув глазами, сменил трек. С грянувшими первыми аккордами, блондин обольстительно улыбнулся. - Преподать вам урок, дамы? - это был властный и в то же время бархатный голос сильного самца. Под который хотелось прогнуться и подставить незащищенные бока хоть острым клыкам, хоть хлыстам из зачарованного серебра. - О нет, - это был испуганный до усрачки голос хозяина «Серпа», который, взглянув на явно пьяного Алана, почувствовал, как скоро прогнут его и на сухую отымеют этими самыми хлыстами из зачарованного серебра... Алана не было в замке. Несмотря на его просьбу не шастать в одиночку, этот маленький говнюк опять смылся в неизвестном направлении. Надо ли говорить о том, насколько Кай был зол, когда узнал об этом? От его рыка отшатнулись несколько весьма впечатлительных альф, а Диана приготовилась защищать своего любимчика. Только тему защиты и обвинения не удалось развить, потому что позвонил Эл и икающим голосом поинтересовался, а не потерял ли случаем альфа одного беленького такого. Телефон полетел через плечо в руки успевшего вовремя Гора, а сам златоглазый мужчина, матерясь на все лады, так рванул из замка, что служанок только чудом не смело к стене. Через город он махнул, не замедляя темпа и оказавшись перед дверями клуба, на мгновение застыл от удивления. В «Серпе» всегда было шумно и много народу, но сегодня там творилось нечто эпическое, потому что от ора и свиста он мог сейчас запросто оглохнуть. Эмоции, которые могли сбить с ног, шквалом обрушились на удивленного альфу. Тот заинтересованно зашел вовнутрь и, натолкнувшись на обреченный взгляд хозяина «Серпа», резко повернул голову в сторону сцены. Это было уже слишком. Настолько слишком, что челюсть в шоке поползла навстречу полу. Алан не видел никого. Он, прикрыв глаза, танцевал. Кожаная куртка легкими плавными движениями поползла вниз. Она повисла на локтях и окончательно упала на пол. Музыка стала еще громче. Она отрезала Кайрена от всех и оставила один на один с насмешливо улыбающимся блондином. Который, открыв глаза, смотрел прямо на него. С растрепанными распущенными волосами, темными джинсами, облегающими крепкие, порнографически извивающиеся сейчас бедра. Белая хенли, расстегнутая до середины, открыла шикарный вид на грудь и гладкую кожу шеи, покрытую бисеринками пота. Стоило Алану откинуться на шест и, медленно разведя колени, стечь вниз, как она задралась, открывая жадному взгляду впалый живот. Румянец на щеках и блядские влажные губы, которые так и просились на укусы. Алан танцевал, не видя никого, только для него. Не отрывая своих затуманенных глаз от темных глубоких. Он изгибался, ведя кончиками пальцев по собственному телу, и, задев шлевки джинс, тянул их вниз, всем видом говоря о том, чем бы он сейчас с удовольствием занимался. Покусывая губы, обернувшись вокруг пилона и на ходу сорвав с чьих-то рук рюмку с текилой и залпом осушив ее. Стекло разлетелось на осколки за спиной, но он даже бровью не повел. Бесстыдно двигаясь под ритм песни. Подпевая словам и не сводя глаз. Выставляя всего себя, откинув шею и обнажив нервно бьющуюся жилку. Ногтями пройдясь по груди и оставив легкие красные следы. Это длилось целую вечность для него. Где музыка не кончалась, а танец распалял все сильней. Вскипятив внутри самые темные желания от одного вида рваных дерганых движений бедер. Идеальных колен и икр, которые сомкнулись на пилоне, и руках, словно случайно соскользнувших и опустивших весь корпус, выгибая его и обнажая новую полоску кожи. Туманом, полным похоти, и шквалом эмоций, которые, насмешливо подмигнув ему, словно девятым валом обрушились на голову. Такой жажды он не чувствовал никогда. Такого животного желания схватить и, впившись в наглый рот, облизать его, вытрахивая любую мало-мальски связную мысль из этой белобрысой головы. А потом, когда в легких просто не осталось бы воздуха, он бы нагнул этого сопляка и драл до тех пор, пока тот не сорвал голос от криков. Таких громких, что слышно было бы на другом конце Британии. О, Кай был в шаге от всего этого. Застыв прямо перед сценой и смотря на наглую ухмылку Алана, с которой тот медленной походкой грациозной большой кошки шел к нему. Покачивая бедрами прямо перед ним и смотря темными от расширенных зрачков глазами. Где-то за спиной свистели и в восторге кричали волки и вампиры. Люди задорно улюлюкали и ждали продолжения. И в воздухе откровенно пахло чужим возбуждением и похотью. Это бесило до такой степени, что держать себя под контролем стало просто невозможно. Кайрен опасно зарычал, и свет в клубе мигнул. Вокруг него заклубилась сила и начала давить, проламывая волю посмевших так смотреть на его человека. Заставляя их скулить и поджимать хвосты, обнажая шеи в полном подчинении. Только Алан не отрывал глаз от совершенно дикого лица златоглазого мужчины. Он облизывал сухие губы и, покачиваясь под стихающие аккорды, следил за каждым движением альфы. У того вылезли когти и клыки уже впивались в нижнюю губу, которую на мгновение так захотелось всосать и вылизать, что самому надо бы зарычать. Мозги хоть сейчас и были в ауте, но то, что он хотел именно этого мужчину, Алан знал точно. Он позволил аккуратно взять себя под коленями и, зарывшись пальцами в полуседые волосы, буквально стек по рельефному телу оборотня на пол. Каждый изгиб, каждая застежка на одежде и жаркое дыхание заставляли тело дрожать и звенеть от набирающего обороты возбуждения. Губы мазнули по губами так легко, и раскаленный воздух опалил шею и грудь. Пальцы сильней впились в тело и до хруста прижали к себе. Серо-голубые глаза смотрели тьмой в его глаза и тянули, как в опасное болото, из которого больше не будет выхода. И в эту минуту Кайрен понял, что глазами Алана Салливана на него смотрела сама Бездна. Не тень из прошлого, которая когда-то показалась его глазам, не далекое воспоминание. А самое настоящее ее олицетворение. Веселый свист и довольный громкий смех заставил обоих вздрогнуть и вернуться в реальность. Где в данную минуту стая давала свое благословение своему альфе. Тот и моргнуть не успел, как неожиданно Алан расплылся в очередной пакостной ухмылке и резко нырнул вниз, уходя из объятий в очередной раз удивленного альфы. - Куда?! - рыкнул Валгири. Ответом ему был громкий смех и издевательское звяканье ключей, после чего с улицы раздался визг шин. - Псих, - пораженно выдохнул Кай. - Милорд! - смеясь, крикнул один из его оборотней и кинул резко обернувшемуся Кайрену ключи от своего байка, - не травмируйте психику моей девочки! Успел только договорить смеющийся волк вслед хлопнувшей двери... Алан был не просто психом, а пьяным психом, и это было то же самое, что скоростной экспресс без тормозов. Нет, он не лез драться, как Джулиан, когда пьянел. Что вы! Вместо этого его тянуло на подвиги. Инстинкт самосохранения уходил в полный минус, а из глубин его и так не очень спокойной натуры лезли такие демоны, что даже Дьявола поминутно тянуло креститься и повторять «Отче наш». Вот и сейчас эта смеющаяся катастрофа, у кого-то умыкнув ключи от байка, гнала на бешеной скорости по ночной безлюдной трассе. Причем, если ему было шикарнее некуда, то Валгири осыпал его матом и напряженно следил, чтобы горе-пьяница не навернулся и не переломал себе все кости. Алан, вопреки опасениям, не навернулся и, прибавив скорость, ушел вперед. Грудью опустившись до конца и рванув на встречную полосу. После чего съехал с дороги на протоптанную тропу и, сбавив скорость, остановился под шуршащим на ветру листьями старым кленом. Рокот резко остановившегося рядом мотоцикла, и резкие шаги, после чего его за шиворот сдернули с кожаного седла и, толкнув к дереву, процедили, сверкая злыми желтыми глазами: - Ты, блядь, совсем ебанулся?! Какого хрена, мать твою, это было?! Решил сдохнуть?! Еще раз такое выкинешь, выебу! - Это угроза? - очень серьезным голосом, что совсем не вязалось с насмешливыми глазами, поинтересовался Алан. - Констатация факта! - рыкнул альфа. - Прямо здесь и без свидания? - большими наивными глазами спросил псевдо-испуганный дизайнер. Кайрена хватило только на рык, после чего он буквально набросился на ухмыляющийся рот. Так, как давно хотелось. Жестко, сильно, с больными укусами и влажными касаниями языка. Запустив руки под хенли, коснувшись оголенной кожи и прижимаясь к напряженным бедрам своими. Алан только зарычал в поцелуй и, дернув за пряди волос, еще шире раскрыл рот. Глухо постанывая и всхлипывая, пока обсасывали и нежно покусывали его язык, вылизывали губы и царапали до крови острыми клыками. - Тебе кто-нибудь говорил, какие у тебя охуительные глаза и невъебенно вкусный рот? - наконец отстранившись, тяжело дыша, прошептал блондин и дернул бедрами. Чувствуя, как царапают кору над головой когти и как трется о его бедро возбужденный альфа. - Очень вкусный, - еще тише прошептал почти не соображающий от возбуждения Алан и прикрыл глаза, обернув язык вокруг мочки уха и всосав ее губами, - интересно, везде такой или только тут, м? После уха атаке подверглись губы, которые дизайнер с мстительным удовольствием медленно вылизал. Самоконтроль трещал по швам, и, если бы еще одно слово, ничто бы больше не спасло Алана. Кай дернул его в свои объятия и, сжав через грубую ткань штанов вставший член, с наслаждением выслушал поток ругательств и низкий стон. Было так хорошо, так чертовски хорошо, что он мог бы остаться в этой минуте вечность. Видя закатывающиеся серо-голубые глаза с пьяной поволокой, идеальные изгибы тела. Слушая рваное дыхание и стоны, которые заводили больше чем что-либо другое. - Еще одно слово, - рвано дыша, прошептал в опухшие от поцелуев губы Кай, - и я просто перекину тебя через седло и возьму прямо тут. Ты же будешь хорошим мальчиком? Дай нам добраться до дома. До Алана слова доходили с трудом, он, как оголодавший, хватался за Кая и, уже сам прижимая его спиной к дереву, набросился злыми укусами на шею оборотня. - Черт! - тяжело дыша и с трудом отодрав себя от мужчины, прошептал блондин и, прикрыв глаза, попытался восстановить дыхание, - ты меня такими темпами точно в гроб вгонишь, Валгири. И как, по-твоему, я в таком состоянии поведу?! В итоге, один из мотоциклов так и остался под кленом. В то время, как одетый в куртку оборотня, Алан сжимал руки на животе Кайрена и, уткнувшись носом ему в шею, лениво следил за дорогой. Вел его волк прекрасно. Они молчали почти всю дорогу, давая друг другу время, чтобы остыть и подумать о случившемся. Получалось, если честно, очень плохо. Потому что Алан сжимал своими горячими ладонями его торс и жарко дышал под ухом. И потому что Кайрен был теплым, твердым, и пахло от него зверем. Это успокаивало и в то же время толкало на не очень невинные мысли. Они вернулись в Блодхарт, когда небо совсем потемнело, и зажглись первые звезды. Проехали по черному мосту и завернули к гаражам. Алан спустился первым. Он просто не стал ждать Кая, развернулся и зашагал к служебному входу через сад. Ему и вправду надо было протрезветь, а еще лучше проспать несколько суток, чтобы мозги встали на место. А рядом с Кайреном это было несбыточной надеждой. Он так ни разу и не обернулся, отлично чувствуя чужой взгляд, режущий лопатки. Кайрен смотрел ему в след до тех пор, пока тот не скрылся за узкой неприметной дверью, скрытой кустом шиповника. Он неспешно загнал мотоцикл в гараж, прогулочным шагом обошел двор и оказался в саду. Обведя взглядом освещенные окна на разных этажах замка. Слыша смех собравшейся в гостиной молодежи, тихие тревожные разговоры Маркуса с Дианой, голоса снующих по коридорам и залам слуг. И на один единственный балкон, который отличался на всеобщем фоне всех этих голосов. Тот, кто был там, не разговаривал. Стоило только сосредоточиться, как стал слышен шорох снимаемой одежды. Тихое бормотание, которое исчезло за дверью ванной комнаты под шумом льющейся воды. Сигаретный дым обжег гортань. Он легкой мутной лентой закружил в воздухе, оторвавшись от алеющего огонька на кончике. Мысли лениво кружили в голове, и ни одна из них не желала оставлять в стороне призрачный образ белокурого мужчины, стоящего под струйками воды. Подставившего обнаженную спину под прозрачные капли. С влажными губами и румяной от тепла гладкой кожей. Если бы в следующую минуту кто-нибудь решил выйти прогуляться, то явно бы напоролся на Кайрена Валгири, с решимостью поднимающегося, к вышеупомянутому балкону. С упрямым выражением лица и зажатой в зубах сигаретой. Но, естественно, никто не вышел и не видел того, как он с легкостью залез на балкон и коротким движением пальцев распахнул стеклянные двери. Запах Алана ударил в голову в ту же минуту, как распахнулись прозрачные створки. Ветер мгновенно проник в комнату и подхватил легкие прозрачные шторы. Кайрен прислонился спиной к каменным перилам и глубоко затянулся сигаретой. Одного щелчка пальцев хватило, чтобы комната погрузилась во мрак, освещенный только лунным светом, удобно скрыв его в темных тенях. На самом деле Алану протрезветь удалось только наполовину. Не помог даже холодный душ. Хмель все еще гулял в голове, когда кожа окончательно покрылась мурашками и просто заледенела. Он и сам понимал, что такими темпами активно напрашивался на простуду, но по-другому никак не удавалось остудить кожу там, где его касался Кай. Он выключил холодную воду, когда стало уже невыносимо. Так и не удосужившись вытереться, он вышел в комнату, оставляя после себя лужи воды. Недоуменно обведя взглядом темную комнату (а то, что он свет не выключал, было известно даже тормозящему мозгу), он резко замер, словно на кирпичную стену с размаху налетел. Удивленно глядя на яркий огонек сигареты и темную фигуру мужчины, смотрящего на него блестящими золотыми глазами. На него не просто смотрели, а успели хищно обглодать взглядом. И, судя по всему, увиденное определенно нравилось альфе. Он метким движением выкинул окурок за балкон и, одним тягучим движением оторвавшись от своего места, в два шага оказался перед нервно выдохнувшим Аланом. Жадно следя за темнеющими серо-голубыми глазами и кожей чувствуя холодную влагу с чужого обнаженного тела. Втянув аромат полевых цветов и чистой кожи. Алан даже дернуться не успел, когда теплые пальцы коснулись впалого живота и, дразня, опустившись на бедро, крепко сжали его. В то время как другая запуталась в мокрых волосах и грубо дернула на крепкое тело. Один судорожный вздох, и его рот накрыли в голодном злом поцелуе. Он мог только поддаться. Потеряв всякий здравый смысл, вжиматься во все еще одетого Кайрена и, широко раскрыв рот, позволять вылизывать себя. Покусывать губы, жадно стонать и, сплетая с ним язык, пытаться дышать. Потому что этого было много, так много, как каждый раз, когда до его тела добирались эти руки. Они бесстыдно гладили тело, сжимали, ягодицы и прижимали к себе с такой силой, словно пытались вплавить под кожу. Он поддавался, терял остатки контроля и запрокидывал голову, когда острые клыки, пройдясь по шее, царапали кожу и смыкались на шее. Когда пальцы бесстыдно ныряли в ложбинку между сжимающихся ягодиц и гладили кожу, заставляя давиться воздухом от стонов. У Кайрена буквально полетели все предохранители, стоило только взглянуть на мутные от возбуждения глаза и услышать сумасшедший грохот сердца. Своего... его... Только больше ничто не имеет значения, когда желанное тело так отзывчиво выгибается под пальцами, когда он дышит острым возбуждением, которым пахнет уже его человек. Настолько сладкий и желанный, что от этого почти больно. От него невозможно оторваться, когда он так откровенно льнет всем телом, жадно трется возбужденным членом о его бедра, и с его искусанных губ слетает собственное имя. Он не хочет отрываться ни на минуту. Остается только легко подхватить под ягодицы и, вылизывая линию дрожащих губ, отнести к постели. И, опустив, все равно чувствовать обвившиеся вокруг шеи руки. Забраться следом, чтобы, перекинув ногу через его бедра, опуститься сверху. Дрожащие пальцы опускаются на пояс и раздраженно дергают его, чтобы уже в следующею минуту в две пары рук расстегнуть чертовы штаны. Алан думает, что вполне начнет рычать и кусаться, когда запускает ладони под кромку джинс и, с силой пройдясь по горячим ягодицам, жадно мнет их пальцами. Опуская мешающую ткань и подтаскивая рычащего мужчину к себе. Футболка слетает быстрей и лежит уже где-то на полу вместе с разбросанной одеждой Алана. Когда за ней следуют штаны, под которыми совершенно не оказывается белья, блондин рассеянно улыбается, пошло облизнув алые губы и раздвинув колени. Кай между его ног, он почти лежит на нем, чувствуя всем телом, ощущая запах и шалея от все больше нарастающего возбуждения. От первого же толчка у Алана из глаз искры сыплются и спина выгибается. А когда большая горячая ладонь обхватывает их обоих, то он уже стонет, плевав на то, что их, возможно, услышат. Смазки так много, что с каждым новым движением становится легче. Его руки блуждают по блестящей от пота спине, и короткие ногти царапают кожу. Они ведь даже не трахаются нормально, но и этого хватает, чтобы биться в железных объятиях оборотня. Да, это намного сильней, намного ярче тех снов, что мучали разум все эти ночи. На самом деле, от Кая пахнет мускусом и чистым потом. Его кожа соленая на вкус. Алан знает это, потому что он вылизывает шею Кая, покрывает влажными поцелуями и укусами его ключицы. Он скулит и стонет, вцепившись зубами в плечо мужчины. Его не отпускают ни на минуту и возят по всей постели. Вертят и тискают без наигранной нежности. Это животная страсть, в которой его топят, не давая передохнуть. Ловят губами громкие стоны, вылизывают и до боли цепляют зубами набухшие соски. А он не может остановиться. Только вскрикивать и подаваться бедрами вперед. В какой-то момент по нему скользят вниз и невозможно не заорать от неожиданности, когда влажное и теплое смыкается вокруг сочащейся бордовой головки. Алан только успевает вцепиться в простыни до треска и рычать от бессилия. Потому что с ним опять играют. Прижав бедра к постели и издевательски медленно ведя языком вокруг уздечки. С силой спускаясь ниже и посасывая яички. Ведя губами по линии мошонки и насаживаясь ртом до конца. Этого много, слишком много и он чувствует, что сейчас еще одно прикосновение и это будет конец. Но его лишают даже этого, заставляя зло зарычать и, вцепившись пальцами в волосы, грубо намотав их на кулак, потянуть вверх. За этим следует хищный оскал и предупреждающий рык. Но Алан сейчас в таком состоянии, что ему море по колено. Блондин рычит не хуже. Рывок, и он уже сидит, оседлав коленями бедра альфы. Скалится нагло и проводит пальцами по напряженному набухшему члену. Собирая с головки всю смазку и покрывая ею весь член. Его пальцы сжимаются чуть сильней и губы ловят чужой рык. Одно движение, и они так близко друг к другу, что между ними не остается ни миллиметра свободного пространства. Алану именно это и нужно. Они движутся, как дикие звери, кусаясь и царапаясь, жадно трутся членами и целуются, словно на последнем дыхании. Отчаянно, сильно и не в состоянии остановиться. - Ри! Ри! - кричит Алан и резко выгибается в руках Кайрена. Скрещенные за спиной альфы лодыжки бьют по пояснице, подгоняя. Он сжимает коленями мускулистые бока и стонет для него. Его тело плавится в руках и сводит с ума. Каю не удается удержаться. Он утыкается лицом в дрожащую грудь, кусает соски, вылизывает кожу, он рычит и с каждым толчком все сильней чувствует, как его распирает. Зверь, наконец, дорвался до желанного. Он возбужденно скалится и подгоняет, он жаждет взять, он хочет владеть этим человеком безраздельно. Кайрен рычит и в несколько резких движение опускает их на постель. Он сжимает член Алана у основания и получает в награду совершенно дикий и темный от похоти взгляд почти черных глаз. Блондин сейчас совсем далеко и не понимает даже, как оказывается перевернутым на живот. Только спустя секунду до него доходит. Но Кайрен ждет этого, он наваливается на напряженное до предела тело и, вылизывая ухо дрожащего парня, шепчет хриплым голосом: - Не сегодня. Не сейчас... Я возьму тебя, когда ты будешь абсолютно трезв, чтобы чувствовать все, что я с тобой сделаю. Я вылижу тебя с ног до головы, покрою тебя такими засосами, чтобы каждая сука знала, что ты МОЙ. Что все твое тело мое и что каждую ночь ты кричишь подо мной. А ты будешь кричать и скулить, когда мой член окажется в тебе. Так глубоко, что ты сможешь только скулить мое имя. Ты прогнешься и подставишься, будешь просить, и ты получишь все, что пожелаешь. Потому что это ты, а любому, кто посмеет даже посмотреть в твою сторону, я вырву глотку. Ты ведь хочешь? Ну же! Скажи мне... Алан... Алан ответить адекватно в эту минут не мог, только задрожать всем телом и поддаться назад, чувствуя между ягодиц напряженный член, и, закинув руку назад, запустить пальцы в стоящие дыбом волосы Кайрена. Руки альфы сильней сжались на бедрах и прижали ближе. Алан повернул голову и, прижавшись ко рту оборотня, всосал его язык, обведя его своим собственным и до крови вцепившись зубами в нижнюю губу. Член скользнул между его ног и потерся о мошонку. - Еще... - прямо в губы прошептал Алан и сжал бедра, - еще! Ну же, блядь! Да! И ему дали сверх желанного. Грубые резкие толчки, крики и исполосованная спинка кровати, со стуком бьющаяся о стену. Скрип постели, треск рвущихся простыней и когти, порвавшие подушки. Сплетающиеся потные тела, перекатывающиеся по тому хаосу, в который превратилась крепкая на первый взгляд мебель. - Лио... - прошептал Кайрен и сжал оба члена. Резко надрачивая их и ловя губами рваное дыхание, жадно следя за изгибающимся в его руках блондином и чувствуя, как самого скоро разорвет от всего этого. Он широко лизнул кадык и, сомкнув клыки на загривке кричащего в оргазме Алана, покрепче перехватил изогнувшееся до упора тело. Ему хватило двух рваных движений, чтобы глухо зарычать и рухнуть в такой ослепительный оргазм, после которого в ушах звенело еще долго. Алан лежал под ним. Тяжело дыша, распластавшись на луже собственной спермы. Кай с трудом поднялся с него и рухнул рядом. Медленно успокаивая собственное дыхание и, не отрывая глаз от облизывающего алые, как кровь, губы Алана. Его глаза были закрыты. Растрепанные влажные волосы были в таком же хаосе, как и, наверное, его собственные. Румянец покрывал щеки и, спускаясь по шее, был теперь на всем теле. Влажном, теплом, пахнувшим теперь Кайреном и полностью покрытым засосами вперемежку с укусами. С синяками от его пальцев на бедрах и небольшими кровоточащими царапинками от когтей, которые он все-таки не смог сдержать. Вид был шикарный. Особенно с темными томными глазами, блестящими в лунном свете. - Так говоришь, буду кричать и скулить? - расплывшись в абсолютно бесстыдной усмешке, хрипло спросил Алан. - Хочешь снова проверить? - вскинув бровь, поинтересовался Кайрен. - А тебя хватит на еще один раунд? - в притворном удивлении произнес Алан. Альфа оскалился и, зарычав, набросился на вскрикнувшего блондина. Алан засмеялся и, обвив шею оборотня, улыбнулся уже в поцелуй. Перешедший из нежного в страстный и превратившийся в откровенные стоны. Салливан был не прав, они продержались три раунда... * * * Утро не бывает добрым никогда! Эта истина известна подавляющей части человечества. Однако сегодня оно было шикарным. Ну, по крайней мере, для одного оборотня так точно. Который проснулся раньше всех и был в самом великолепном расположении духа. Из-за чего часть слуг в испуге шарахнулась, а другая активно начала готовиться к концу света. Потому что их альфа никогда еще не появлялся с утра с такой мордой сожравшего самого восхитительного кролика в мире. У одной из служанок ваза с яблоками из рука выскользнула, когда она столкнулась в коридоре с насвистывающим что-то веселое Кайреном. Тот невидимым человеку одним резким движением поймал вазу в воздухе и, вернув ее девушке, умыкнул у нее одно из яблок. При этом улыбнувшись ей очень знакомой хулиганской улыбкой. У девушки увеличились глаза, хрупкое невинное сердце выдало, что Эбот все-таки выиграл пари, а в глубине трепетной груди родился писк, который начал поднимать обороты. Кайрен коснулся когтем губ и, так же улыбаясь, прошептал: - Тише. Мы же не хотим никого пугать? После чего развернулся и, со вкусом хрустя яблоком, пошел дальше. А девушка, все-таки пискнув, но уже гораздо тише, рванула на кухню делиться последними новостями. А вот у одного конкретного человека утро началось с желания грохнуть и сожрать парочку младенцев. Только после последней мысли Алана чуть не вырвало. Голова ни бобо, ни меме, ни пипи. Скорее, напоминала колокольню церкви, которую они недавно закончили (поправка - ремонтировали. Опять!). Звон стоял такой, что слышала, наверное, вся Шотландия. Радости не прибавляло ноющее от кончиков ресниц до самых ногтей тело. На животе почему-то тянуло кожу и все чесалось. Глаза открываться и взирать на мир не хотели. Единственным, кто ориентировался, был нос. Он-то и уловил мятный травяной запах, исходящий с прикроватной тумбочки. Когда же Салливан, наконец, смог продрать глаза, то увидел свою любимую кружку почему-то без своего любимого кофе и с какой-то зеленой бурдой внутри. К пузатому боку же был прикреплен позитивный такой желтый стикер. Надпись на нем гласила: «Спасибо будешь отдавать натурой, пьяница». Ри... Третий глоток успокоил благим матом орущий желудок. Пятый успокоил истерящий мозг, шестой - вернул способность мыслить. А вот после седьмого он, наконец, обвел постель взглядом. Увиденное объясняло многое. Подранные подушки, разорванные простыни, оцарапанный деревянный каркас и тучи перьев. Которые еще и в волосах застряли. О, а вот и причина, из-за которой чешется кожа. После обмозгования данного факта, всплыли и все подробности предыдущей ночи. Алан никогда не страдал провалами памяти после пьянок (сказался студенческий опыт), но прямо сейчас он бы очень хотел забыть некоторые моменты. Он ясно почувствовал, как от воспоминаний начинает пылать лицо и шея. - Валгири, - прошипел трущий глаза Алан. Только вот видение обнаженного, рвано двигающегося на нем оборотня никуда не делось. Оно, словно издеваясь, стало ярче. Заставляя внутри все сладко сжиматься от воспоминаний о крепком теле с тугими мышцами под блестящей от пота кожей. О зверином рыке и совершенно диких золотых глазах. У него до сих пор кожа горела от одного воспоминания о том, как его тискали и покрывали, заставляя терять последние мозги. От одного воспоминания о твердом члене, трущемся между его ягодиц, внутри все опалило жаром и накатило новой волной возбуждения. - Я - извращенец, - прикрыв глаза, прокаркал Алан, - а еще кажется гей... блеск! А в это время внизу в хорошо знакомой столовой шел чудный завтрак в чудном настроении. Младшие Валгири с подозрением смотрели на своего странно улыбающегося дядю. Маркус хмурился, ожидая сам не зная каких неприятностей, Диана оживленно беседовала с Эрикой, кидая на альфу мимолетные, полные интереса взгляды. Джулиан косился на довольного жизнью Кайрена и переводил глаза на пока что пустующее место своего босса. В голове у него вертелась дикая догадка о том, что все-таки ненавистный Кайрен Валгири все-таки прикопал где-то Алана. Лучше бы Джулиан оказался прав. Потому что к дальнейшему его жизнь явно не готовила. Дверь хлопнула неожиданно, и за их спинами раздалось недовольное бурчание Салливана. Он даже не обратил внимания на застывших в шоке Валгири и, еле разлипая глаза, плюхнулся вместе со своей кружкой на свое место. Стоило только увидеть хищный оскал Кайрена, как захотелось его чем-то треснуть. Потому что с недавних пор Алан реагировал на такие взгляды не совсем так, как в принципе должен был. А вот остальные шокировано переводили взгляды с него на Кайрена и явно пытались переварить новость. Удавалось с трудом. Особенно при взгляде на шею взлохмаченного дизайнера. Кое-где водолазка все-таки не смогла скрыть темные точки засосов. - Как спалось? - невинно поинтересовался Кай и отложил в сторону газету. - Издеваешься? - прошипел Алан и поморщился. Ну да, заснули они где-то часа два назад. Сегодня Алан был с бодуна, невыспавшийся и очень злой. И вообще, соображал он сейчас медленно, так что отстаньте! Семья вообще не приставала и пыталась прийти в себя, следя за уплетающим шоколадный мусс Аланом. Тот жмурился в полном восторге и, постанывая, облизывал ложку. Он прикрыл глаза и совершенно не видел, какими горящими глазами за ним следил желтоглазый оборотень. А вот его полный неприкрытой похоти взгляд видели все остальные, что подняло шок на новый уровень. Особенно, когда Кайрен медленно поднялся с места и, прихватив папки с договорами, медленно и крадучись, словно большой хищник, направился к Алану. Очередная ложка зависла в воздухе и в следующую минуту со звяком упала на пол, когда теплые пальцы по-хозяйски прошли по шее и дернули подбородок вверх, заставляя опрокинуть голову. Теплые губы прижались к пахнувшим шоколадом губам и, посасывая их, раскрылись шире. Принимая и лаская чужой язык своим. Вылизывая зубы и чувствуя вкус крови, когда губу неосторожно задели удлинившиеся клыки. Тонкие пальцы зарылись в мягкие полуседые волосы и, погладив затылок, прижали ближе. Играясь и пьяно улыбаясь, позабыв обо всем. Не слыша ни сдавленных ругательств, ни изумленных вздохов. Только отвечая со всей страстью и нежностью. Теплые губы напоследок лаской прошлись по подбородку, а язык - по распахнутым губам. - Ты испачкался, - хрипло произнес Кай, даже не думая отстраниться и лаская пальцами шею Алана. - Какая досада, - прошептал Алан и облизал губы. После чего до него стало медленно доходить. А когда дошло, на лице застыл ужас вперемешку с шоком. Тело напряглось, и глаза распахнулись. - Валгири! - пытаясь убрать руки с шеи оборотня, рыкнул Алан. Его резко схватили за запястья и, не позволяя отпускать руки, со смешком зарылись носом в шею. Вдыхая дурманящий запах и чувствуя полное удовлетворение от того, что теперь человек целиком принадлежит ему. - Они поняли это еще в ту минут, когда ты только вошел, - ведя носом, по обнаженной коже шеи, прошептал Кай. - Откуда? - просипел Алан и попытался сосредоточиться. - Ты пахнешь мной, лио, - цапнув зубами за мочку уха и вырвав нервный вздох, прошептал Кай, - так сильно и хорошо. Ты мой, лио. Помни это, и сегодня я снова приду за тобой. И сегодня, и завтра. Всегда... После этих слов, сказанных ему прямо в губы, Алан понял, что еще одна секунда и здесь сейчас точно развернется фильм с самым высоким рейтингом даже для оборотней. Понимал это и Кайрен. Он только снова по-звериному собственнически вылизал губы задрожавшего Алана и, отпустив его, направился к дверям. Все это время довольная ухмылка не исчезала с его лица. А вот стоило двери за ним закрыться, как все взгляды словно по команде обратились на него. Салливан дернулся от неожиданности и, увидев наглющую лыбу Дианы, за которой шел разной степени тяжести шок у остальных, просто стукнулся лбом о стол и, обреченно застонав, прикрыл глаза...