Склонность к самообману.

Отто рассматривал собеседницу насмешливым взглядом, который обычно приберегал для случайных собеседников в баре, когда они рассказывали свои грустные истории, которые в основной своей массе сводились к двум сюжетам: «ох, никто меня не любит, пойду-ка повешусь» и «ох, меня любят, а я не знаю, что с этим делать, пойду-ка утоплюсь». Сам Камберленд не относился ни к одной из категорий. У него было достаточно разума, чтобы позволять себе не влюбляться, и достаточно грубости, чтобы не привлекать никого к себе. Он ничего не ответил на ее реплики о взаимопомощи. Да даже если бы он умирал прямо здесь, он бы все равно не попросил помощи! Отто не хотел быть кому-то обязанным, он никому не хотел раскрывать свою душу и всегда выбирался из передряг в одиночку. В этой его особенности было что-то звериное, животное, и Боунс не стеснялся этой стороны своей натуры. Он вообще не стеснялся. А зачем? Все равно перед небом все равны. Отто разрывался между двумя желаниями: уколоть побольнее и извиниться за грубость. В итоге он не выбрал ни одно. -Отто Камберленд, - четко произнес он, прищуриваясь и с головы до ног оглядывая собеседницу придирчивым взглядом. А кто знает, может быть, это новое начало? Чем дольше находилась девушка во дворе чужого дома, тем менее уютней она чувствовала себя здесь. Особенно под взглядом незнакомца. Ей казалось, что до дома она не дойдет, а ее похоронят там, на заднем дворе, куда сейчас отвела взгляд девушка. Вскоре брюнетка вновь посмотрела на мужчину,когда тот представился ей. – Аманда Стецфилд, – так же представилась девушка. С каждым разом смотря на мужчину, девушка понимала, что она зря сюда пришла. А сейчас поняла и то, что зря надеялась, ведь кому угодно рассказывать свои проблемы несовершеннолетней дурочке. Да была бы Аманда на месте мужчины, то давно бы уже выперла себя взашей. Лицо Отто озарила его фирменная безумная ухмылка. - Вас назвали в честь героини известного романа? Очаровательно, -фыркнул мужчина. Ему начало казаться, что его вновь обуревает приступ болтливости, как вчера с Лидией, но нет. Мисс Стецфилд не была Лидией, несмотря на свои веснушки. И Отто не был особенно интересным. Что же ее сюда привлекло? Местные прекрасно осведомлены о кратковременных истериках Боунса и уже не обращают внимания. Внезапно Отто встрепенулся и едва не ударил себя ладонью по лбу. Конечно же! Как он раньше не вспомнил! Мисс Стецфилд не отсюда! И еще она учится в школе Лидии! Когда Отто провожал свою приятельницу до школы вчера утром, он запомнил всех, кто болтался рядом на школьной стоянке, и мисс Стецфилд тоже была там! — Итак, Аманда, откуда вы приехали и как давно? У вас достаточно мягкий акцент. Канада или Франция? Хотя, я думаю, Франция. У канадцев произношение чуть тверже, — не без гордости заявил Отто, довольный своими выводами. – Так вышло, что фамилия моего отца, совпала с любимой героиней этого романа моей мамы, и когда родилась я, то она настояла на этом. Чему я, кстати говоря, рада. Имя очень красивое, – ответила девушка, смотря на Отто. Странная улыбка, которую она увидела, заставила пробежаться тысячи мурашек по ее телу. Она была безумна, но обаятельна. Услышав следующие, Аманда слегка удивилась. – Как вы узнали, что я приезжая? По мне так заметно? – заговорила та, на своем родном языке, подтверждая то, что она француженка. Джейн была готова перевести то, что она только что сказала, если Отто не понял. - Перевод? - спросила девушка. - Забавно, - хмыкнул Отто. Видимо, фирменная ухмылка Боунса заставила его новую знакомую чувствовать себя неудобно. И, конечно же, оскал мужчины стал еще шире. Он весьма удивился, когда мисс Стецфилд вдруг начала говорить на своем родном языке, но постарался не подать виду. Конечно же, он ее понял. За эти три года французская речь стала гораздо привычней его уху, нежели родной английский язык. Вообще-то, Отто не слишком любил английский. Он был очень холодным и формальным. Там не было грубых звуков и слов, но Отто раздражала именно эта гладкость. Ни прибавить, ни убавить. По-настоящему «своим» языком Камберленд мог назвать разве что шведский. Он был немного диким и ненормальным - как и сам Отто. - Нет, перевод мне не нужен, - хрипло проговорил Отто на французском. — Я три года прожил в Полинезии, а там все говорят на вашем родном языке. И теперь я буду заниматься исключительно попытками забыть французский. Правда, мешает то, что половина мыслей у меня на французском. Аманда улыбнулась, услышав ответ на французском. Она редко встречает тех, кто в идеале говорит на нем, а не коверкает слова, как только это возможно. Во многих школах, в которых она побывала, изучался французский язык, и она слышала ошибки в произношении даже от учительниц, что уж говорить про учеников. Отто же говорил красиво, даже для такого странного человека как он, ему шел этот язык. Хотя возможно Аманда просто приукрашает. – Неожиданно, если честно, – ответила девушка, все на том же, родном языке, – не думала, что вы говорите на французском. Значит вы швед? Как оказались здесь? Давно ли? – так же решила поинтересоваться девушка. – А язык забывать не стоит, ведь он расширяет, в каком-то смысле, ваши знания. Больше слов вам известно. Только представьте. Французский, шведский, английский, все эти языки имеют бесконечно количество слов. Вы наверняка очень умный. — Не думаю, что вам будет особенно интересна моя биография. В Бэкон Хиллс я переехал в старших классах вместе с дедушкой. Наверное, этого достаточно, — вяло проговорил Отто, все еще подыгрывая мисс Стецфилд и не переходя на английский. Видимо, от проклятия вечно говорить по-французски он никогда не избавится.