Служили два товарища

– Самое ужасное, что я должен с этим жить, – проговорил Виктор самому себе, наблюдая, как в стакане оседает пена. Ему не хотелось пива, но ноги сами привели его в этот бар. Их любимый с Алексеем бар. Они всегда заходили сюда, неспешно обсудить текущие дела или отдохнуть. Виктор заказал пиво, чтобы не сидеть за пустым столом, чтобы чем-то себя занять, оправдать свой приход. А пить ему не хотелось. И домой идти тоже. Хотя, может, напиться как раз было уместно. Но он не любил этот традиционный мужской способ ухода от проблем. Считал это проявлением слабости. Но сегодня…. После разговора с Климовым, и заданного им вопроса, стало совсем не по себе. Он не ответил «да» прямо, но Леха все и так понял…. – Вы сегодня один? Без друга? – спросил знакомый официант. Виктор поднял на него глаза: – Да, один. Друга больше нет… – Что случилось? – обеспокоился официант. – Нет, нет, он жив, все хорошо…. Стреляли не в него, а он! Мы – в них, они – в нас, война без правил…. А, как оказалось, для нас-то правила есть! Официант счел за благо удалиться. – Да, ничего не будет прежним, и мы тоже, – продолжал вслух Виктор, не замечая, что остался один. – Интересно, а мог бы он выстрелить в меня? Когда Жеглов подложил кошелек в карман вора, он считал, что совершает благо. А Шарапов знал, куда выстилается дорога из благих намерений. А Леха выстрелил только потому, что представился удобный случай. Виктор ощутил нехватку воздуха, и, так и не притронувшись к пиву, вышел на улицу. Дождя не было. Холодный воздух сжимал лицо мокрыми пальцами. Он шел по улицам, и не узнавал их. В вечернем освещении город выглядел незнакомым и враждебным. За спиной – будто рюкзак с мокрым песком. У него не было привязанности к Климову, столь сильной, чтобы сожалеть о нем. Пусть ему завтра пришлют нового напарника. Какая разница? Они не съели с Лехой свой пуд соли. Кто знает, не будь этого злосчастного происшествия, может это ждало бы их впереди. И даже наверняка! Но сейчас, на данный момент, все не так. Климов – напарник, с ним хорошо попить пива, потрепаться о футболе…. Но были ли они настоящими друзьями? – Может, оно и к лучшему, – сказал Виктор вслух. – Чужие отторгаются легче своих... На детской площадке у его дома, на качелях сидел бомж. Худой, заросший, он тоскливо смотрел на освещенные окна квартир. Виктор подошел к нему: – Есть хочешь? Бомж открыл глаза и непонимающе уставился на Виктора. – Чего смотришь? Есть говорю, хочешь? – повторил тот вопрос. Бомж бессознательно кивнул. - Сейчас, – сказал Виктор, направляясь к дому. Бомж пожал плечами и снова закрыл глаза. Через полчаса Виктор вернулся с пакетом. Тронул бомжа за плечо и протянул ему пакет: – На, поужинай. Бомж неуверенно протянул руку к мешку. – Бери, бери, не бойся, – подбодрил его Виктор. Бомж взял пакет и раскрыл. В нос ударили запахи съестного, и бомж судорожно сглотнул. – Только ешь медленно, – напутствовал его Витя, – А то с голодухи поплохеть может… – Ты кто? – сипло спросил бомж. – Это не важно, – вздохнул Витя, – Главное, все люди – братья…. А ты ешь… Бомж долгим взглядом провожал удаляющуюся фигуру….       

эпилог

.       Тот разговор в комнате для свиданий оба помнили еще долго. Особенно Климов часто вспоминал его. И последние слова Вити, и какое у него было лицо, и голос, когда он сказал: «не привык»… А потом пришли результаты вскрытия тела Сажина. Оказалось, что смерть наступила от внезапно оторвавшегося тромба, который закупорил легочную артерию. А пуля Климова прошла навылет, и ранение не было смертельным. Если бы не тромб, Сажин остался жив. Дело против Климова прекратили. Он получил строгий выговор, и временное понижение в звании… Должно быть, время, рано или поздно, залечило бы раны и стерло острые углы. Они бы остались напарниками, и договорились не вспоминать об этой истории. Жизнь потекла бы своим чередом…. Но в одно из дежурств Виктор встретил на улице странного мужчину в черном плаще с капюшоном….