Ты же совсем еще ребенок.

На следующий день я проснулся от какого противного шума. Резко встал и побежал на звук, как оказалось, он доносился из кухни. Забегая в комнату, я наблюдаю такую картину: Ты стоишь все в той же идеально выглаженной, белоснежной рубашке, светлых джинсах и в ярко-оранжевом фартуке, что подарил мне Чанни. Вот только из твоих рук валится все, что ты не возьмешь, и ты виновато смотришь на меня, наверное, ждешь, что я начну орать. - Простите… простите… - Чуть ли не шепча ты просил прощения и выглядел, как щеночек, который промок до нитки, замерз, а теперь скулит. – Я хотел вам приготовить завтрак, тем самым отблагодарить вас. Я знаю, что не имею право лазить по вашим шкафам. И трогать ваши вещи. И я знаю, что итак вам, причинил неудобства, спя на вашей кровати, и из-за меня вам пришлось лечь в кровать, которая отведена гостям. И я испортил ваши тапочки, пролив на них томатный сок. И вы, наверное, всю ночь не спали, из-за того, что я попросил оставить свет включенным. – Ты начал тараторить так быстро, что и половину твоих слов я не сумел разобрать. Просто слушаю тебя и думаю, что же ты будешь делать дальше, а ты просто садишься на пол, все еще что-то говоря и, по-моему, ты плачешь. ПЛАЧЕШЬ? Черт! - Стой! Стой! Стой! – Подрываюсь с места и лечу к тебе. – Малыш, эй? Ты чего плачешь? – От незнания, что в такой ситуации делать, я просто обнимаю тебя. – Ну, ты чего? Не плачь. Слышишь? Не плачь, говорю. Я не сделаю ничего плохого. Ну, испортил тапочки. Ну, уронил пару кастрюль. Ну, разбудил меня. С кем не бывает. – Ты только уткнулся мне в плечо и обвел руками мою талию. Отчего мне стало тепло-тепло так на душе. Ты будто лучик света среди черных туч. – Ты больше не плачешь? - Я больше не плачу. - Вот и молодец. Давай вставай, сходи в душ, а я пока приготовлю тебе завтрак. – Только после того, как мы встали с пола, ты отпускаешь меня, и тут же краснея, отворачиваешься. Простите. – Ты закрываешь лицо руками и, обойдя барную стойку, скрываешься за дверью, что ведет в ванную. А я только сейчас понимаю, что тебя так смутило, на мне были только боксеры, да и то красного цвета. - Айщ! – Со злостью взъерошиваю свои волосы цвета баклажана и выхожу из кухни. Пиная воздух, направляюсь в спальню, чтобы одеться. Надеваю все, что попадается под руки: черная футболка и темно-синие джинсы. Захожу в кухню, а ты покорно сидишь на высоком стуле за барной стойкой, отпустив голову. – Не сутулься. – Ты вздрогнул и выпрямил спину. – Что будем есть? – Молчишь и наблюдаешь за моими действиями. – Омлет пойдет? - Да. – Меня немного не устраивает твоя неразговорчивость и напрягает твой пристальный взгляд, меня от него в пот бросает. Я быстрыми и резкими движениями готовлю завтрак, что дает очень качественный результат. Выкладываю на тарелки, подаю вилки и наливаю тебе апельсинного сока, а себе горячий кофе. – Приятного аппетита. – Смотришь восторженно на легкий завтрак. - Приятного аппетита. - Ммм… - протягиваешь, что в ресторане я за тобой не заметил. Оказывается, тебе нравится комментировать еду, такими вот звуками. – Вкусно. Смотришь на меня с благодарением. Невольно улыбаюсь. - Ты сегодня должен сдать все анализы и пройти обследование. – Заметно бледнеешь, тебя начинает трясти, вилка падает на пол, закрываешь рот руками, чтобы не заорать, слезы стекают с твоих щек, быстрыми, огромными каплями. Срываюсь с места, сбивая тарелку со стола, обнимаю тебя, все также крепко, как и утром. Вот только твои объятия отличаются от утрешних: ты хватаешься за меня, впиваешься в мою футболку цепкими пальчиками. - Мне страшно! – Твой голос прозвучал так низко, хрипло и немного приглушенно. – Мне очень страшно! – Я работаю в больнице 3 года, за всю мою практику не было не одного подобного случая, чтобы мои пациенты ночевали у меня, или чтобы кто-то из них плакался мне в жилетку, или чтобы пациент был семнадцатилетним мальчиком переростком. Не было такого, ни разу. Поэтому, я даже понятия не имею, что тебе сказать и как утешить. - Все будет хорошо… не переживай… - глажу тебя по волосам. – Все будет хорошо. – Мы просидели так еще несколько минут, потом ты отстранился от меня. - Простите. Развел тут нюни. - Да ничего. Бывает. … На следующее утро я приехал в больницу пораньше. Мне хотелось побыстрее узнать твой диагноз. Эту ночь ты снова ночевал у меня. После той истерики я не мог тебя оставить одного, тем более в какой-то «коммуналки на окраине». Захожу в кабинет, следом за мной заходит Минен - медсестра, с кучей бумажек и папок. Одну из них она дает мне, пробегаюсь взглядом по обложке «История болезни Чхве Джунхона 1996 года рождения». Выдыхаю, зажмуриваюсь, открываю папку, затем глаза. Все, как и предполагалась, опухоль головного мозга выявлена с помощью МРТ*. Если честно, я даже не удивлен. Вопрос. Как я тебе скажу об этом? _____________________________________________________________________________ МРТ* - магнитно-резонансная томография.