Miscalculation.

Здравствуйте. Меня зовут Ким Чонин. Мне 20 лет. Я учусь на втором курсе в Сеульском университете искусств на отделении современного танца. Меня прозвали Каем, как мальчика из сказки о «Снежной королеве». Не смотря на всю свою внешнюю холодность и отстраненность, я очень популярен у слабого пола. Хотя, если бы вы меня сейчас видели, то никогда бы не подумали, что в моем телефонном справочнике больше двухсот номеров самых красивых девушек университета. Я сидел в студенческой столовой, где во время обеда толпилось больше учеников, чем во время занятий во всем универе, и в одиночестве уничтожал свой обед. И не то, чтобы у меня не было друзей, - просто за последний месяц произошло слишком много событий, заставляющих меня задуматься : «Все ли в порядке с этим местом?». Друзей я стал избегать. И, между прочим, было из-за чего. Это случилось в один прекрасный день, когда за окном пели птички, светило солнышко, и ничего не предвещало беды. Меня выставили из кабинета истории танца за неподобающее поведение на уроке и пререкания с преподавателем. Про пасодобль наш учитель рассказывал безумно скучно, и я просто решил показать, каким на самом деле должен быть этот танец. Страстная борьба матадора и быка! Но, увы, преподавателю мой душевный порыв не понравился. Я попытался возразить, и именно за это и оказался в коридоре. Дабы не попасться на глаза директору или надзирателю, я направился в сторону туалетов. И каково было мое удивление, когда, зайдя в помещений, я услышал, как из одной из кабинок раздался протяжный стон! Я уж, было, подумал, что кто-то затащил туда какую-нибудь девушку с факультета изобразительного искусства - они там были на редкость безотказными. Но когда раздался второй стон в унисон первому, который тоже явно принадлежал парню, я отвернулся к раковине. «Какого черта здесь вообще происходит?!» - Нет, я, конечно, был абсолютно толерантен, но это же университетский туалет! Хотя, я вовремя вспомнил, что это - университет искусств. Мало ли, кто там - в этой кабинке? Скорее всего, кто-нибудь с дизайнерского. Стоны набирали громкость, а я вцепился в раковину и не мог сделать даже один шаг в сторону. По сбившемуся дыханию и звуку застегнувшейся ширинки я понял, что они закончили. Я, конечно, знал, что у меня достаточно большие глаза, но никогда не думал, что они могут раскрыться так широко. Из кабинки, все еще целуясь и хихикая, буквально выпали те, кого я ожидал увидеть здесь в самую последнюю очередь. Председатель студенческого совета и один из лучших танцоров на моем факультете. «Кто бы мог подумать?» - Я улыбнулся своим мыслям и открыл кран, из которого тут же потекла вода, обращая все их внимание на меня. - К-кай? Что ты здесь делаешь? – Вы только посмотрите на него! Как он может так натурально смущаться после того, чем сейчас занимался? - У н-нас же сейчас история музыки! - Я станцевал пасодобль посреди кабинета и меня выставили. – Я усмехнулся. За ними было очень смешно наблюдать. Точнее, лишь за одним, потому что Чунмен стоял и изображал святую невинность. Как будто это не он сейчас трахнулся с Лэем в туалете. - Ох, Лэй, теперь я знаю, зачем Чунмен тебя так часто от занятий освобождает под предлогом помощи совету. - Не твое дело, Кай. Отойди, будь зайкой. – Прорычал Сухо и, дернув Лэя за руку, увел того из туалета. Ну, отлично! Мой друг и «лапочка мальчик» с милой ямочкой на щеке - Чжан Исин, - спит с парнем, которого боятся прогульщики и уважают отличники. Приехали! Кому расскажешь - не поверят! Очень странный день. После звонка ко мне подошел помощник Чунмена и пригласил к себе в кабинет. «Сейчас будет что-то интересное» - И я не ошибся. Когда я зашел в кабинет, я увидел сидящего за столом Сухо и Лэя, который стоял рядом с опущенной головой. Я всегда удивлялся этой его особенности. Я не знал никого, кто был бы так же харизматичен, выразителен и раскрепощен во время танца. Я был его тайным фанатом. Он отличался от всех моих одногруппников. Его танцы были живыми. Остальные лишь могли запомнить танец и исполнить его с поразительной точностью, но Чжан всегда добавлял в них что-то свое. Эта яркая и невероятно сексуальная личность на сцене резко резонировала с образом Лэя в жизни - он был тихим и спокойным, и имел привычку "подвисать" на несколько минут, думая о чем-то своем. Это выглядело забавно. Вот и сейчас он, кажется, опять "завис", потому что абсолютно не слушал то, что говорил Сухо. Как, впрочем, и я сам. - Эй! Ким Чонин! Ты слушаешь меня? - Ким кинул в меня карандаш. - Йа! Ты что творишь? - Пытаюсь обратить на себя твое внимание. – Спокойнее произнес он. - Что ты хочешь вообще от меня? Скоро звонок на занятия, а нам еще переодеться надо. У нас сейчас композиция. Или с этой пары ты Лэя тоже снял? – Я хитро улыбнулся. - Кай, прекрати… - Исин был остановлен рукой Сухо, который продолжил за него. - Как раз об это я и хотел с тобой поговорить. – Он глубоко вздохнул. – Ты же понимаешь, что об этом никто не должен знать? - Знать о чем? – Я прикинулся дурачком и невинно захлопал глазками. - Знать о том, что мы с Исином встречаемся. – Я лишь посмотрел на Лэя, который стоял и продолжал неистово краснеть. – Я уверен, что мы поняли друг друга. - Я подумаю. – Отрешенно сказал я и вышел из кабинета. Когда я зашел в раздевалку, никого уже не было. Лэй залетел следом за мной. Мы молча переодевались, пока он не нарушил тишину. - Я люблю его. – Я шокировано посмотрел на него. - Что? - Я люблю его. – Более уверенно повторил он. - Давно? – Я все еще не мог поверить в это. Мы знакомы уже второй год, а я не смог разглядеть в нем гея. - Встречаемся месяц, а влюблен я в него с начала первого курса. – Он опять покраснел, что невольно заставило меня улыбнуться. - Невероятно! – Он вопросительно посмотрел на меня. - Ч-что? - Я никогда бы не подумал о том, что ты "этот". А кто из вас снизу? – Выражение лица Чжана было просто бесценно! – Да не смущайся ты так. Мы же друзья. Я никому не расскажу. Син тепло улыбнулся, а потом неуверенно поднял руку, как делают это первоклассники. - Ты это чего? - Я-я… - Я все еще не понимал, о чем он. И, кажется, он понял это по выражению моего лица. – Я-я… снизу. Я залился громким смехом. Боже, эти его выражения лица, когда он смущается! Я все еще смеялся, когда в раздевалку зашла наш хореограф, и велела нам поторопиться. После разоблачения Лэя абсолютно ничего не изменилось. Только теперь, когда Сухо снимал его с занятий, Чжан заливался краской, провожаемый моим красноречивым взглядом и ухмылкой.