12 недель

Внешность обманчива. Постфактум Лайту очень хотелось настучать себе по голове. С самого начала было ясно: Второй Кира опасен. Он согласился на сделку с Богом Смерти, а значит, ему нечего было терять. Но нет, стоило Лайту увидеть у своего порога симпатичную блондинку, он подумал, что Второй Кира относительно безобиден и, ко всему прочему, глуп. — Извини, я не могу быть твоим парнем. Одна фраза. Всего одна фраза — и все рухнуло. Миловидное личико Мисы преобразилось. Теперь на стуле-вертушке перед Лайтом сидела не легкомысленная модель, а агент гестапо. — Кто она? «Зря я это сказал», — подумал Лайт, подобравшись, и подозрительно спросил: — А тебе это зачем? Миса ласково улыбнулась и пояснила: — Должна же я знать, кому следует повыдергать волосы и выколоть глаза. У Лайта дернулось левое веко. — Ну так кто? — Почему-то у меня такое чувство, что тебе этого знать совершенно не следует. Улыбка Мисы стала еще более приторной, и Лайт еле сдержал порыв убежать из комнаты, подальше от этого Джека Потрошителя в кружевном платьице. — Говори, не бойся. Я изуродую ее ровно настолько, чтобы она тебе разонравилась, не больше. Лайт сдержал рвущийся из горла нервный смех и предложил: — Может, отложим этот разговор на другой раз?.. *** — Прости, Такада-сан, но нам лучше больше не встречаться. — Но почему? — Видишь ли… *** — Юри-тян? Есть разговор. *** — Маю, плохие новости... *** «Хоть какие-то плюсы есть в этой ситуации... Скоро я избавлюсь от L…» — мрачно размышлял Лайт, выходя из здания университета. — Ягами-кун! Тот самый L уютно устроился на скамье под деревом и читал книжку. В своей неподражаемой не то лягушачьей, не то паучьей манере. Черта помяни. Что он здесь делает? — Привет, Рюуга. Ты же вроде бы говорил, что опасаешься за свою жизнь и не покидаешь отель из этих соображений... Перед глазами Лайта проплыла весьма колоритная картинка: Рюузаки, методично обсасывая очередной леденец, выходит из отеля, и его тут же оттаскивает в подворотню маньяк с топором. А детектив, глядя на сверкающее перед ним лезвие и многообещающую улыбочку своего убийцы, говорит что-то вроде «я так и думал…» — Я понял, что если ты не Кира, я в безопасности. Ведь здесь никто кроме тебя не знает, что я L, — детектив спрятал книжку в карман. — Так почему бы не развеяться немного? Лайт, подумав, что L чисто из принципа, раз уж у него пока не получается отправить «своего первого друга» на казнь, решил, видимо, обеспечить его изжогой, нацепил на лицо дружелюбную улыбку. — Действительно. Без тебя здесь довольно скучно. Детектив скромно улыбнулся. — Странно, что ты не с Такадой. — Мы расстались, — Лайт передернул плечами, словно стряхивая невидимую паутину. Тот еще друг, конечно, так мастерски топтаться по больным мозолям... Рюузаки удивленно приподнял брови. — Да? Жаль, вместе вы выглядели довольно эффектно. Лайт предпочел не развивать тему и промолчал. — Пошли, выпьем кофе. — L спустил ноги со скамьи. — Хорошо, у меня как раз лекцию отменили. Лайт кожей чувствовал на себе внимательный взгляд детектива, но старался не обращать на это внимания — его мысли занимала важная задача: как бы побыстрее избавиться от Мисы и, при наилучшем раскладе, от L заодно. L, который внезапно решил поиграть в «доброго, участливого и понимающего». — У тебя что-то случилось? Ты сам не свой. Этот вопрос был последней каплей. Плотину прорвало, и Лайт выпалил: — Это все она! — Кто? — Рюузаки склонил голову на бок и поднес палец к губам. — Амане Миса! Она больная на голову, я ее просто боюсь. Это из-за нее я расстался с Такадой, ведь она пообещала вырвать глаза любой девушке, которую увидит рядом со мной! — Лайт нервно хихикнул, запуская руку в волосы. — Тебя никогда не доставали сумасшедшие поклонницы, Рюуга? Ему почему-то сразу привиделся Рюузаки в окружении пожилых леди, каждая из которых желала ущипнуть его за щечку и всучить конфетку. Впрочем, ему бы наверняка понравился подобный фан-клуб... Рюузаки удивленно покачал головой. — Меня доставали поклонники моего таланта, этим все ограничилось. А почему ты не хочешь с ней встречаться? Я видел постеры с Амане, она ничего... Ага, только к груди и милой мордашке прилагалась еще и сама Строгая Госпожа Миса. — Просто не хочу! Я не люблю, когда ко мне навязываются и... — Лайт резко замолчал. Секунду. Был же совершенно безвредный для окружающих Лайта девчонок способ отшить Мису, а возможно и избавиться от L — ему всего лишь следовало притвориться, что он гей и встречается с этим человеком-енотом! Как же он раньше об этом не подумал? Миса сама с удовольствием убьет его прямо на месте, но при этом Лайт все равно будет от нее изолирован — ведь при его мнимой нестандартной ориентации у нее все равно не будет шансов на взаимность... Все было предельно просто. Теперь оставалось только уговорить Рюузаки ему подыграть, что он, наверное, и сделает, ведь Лайт, по идее, считался его другом, плюс — он не мог подозревать Мису в чем-либо связанном с Кирой, она ведь так и не засветилась в деле, даже в качестве свидетеля... Рюузаки настороженно следил за тем, как в голове Лайта постепенно формировался какой-то план, а на губах медленно, но верно загоралась счастливая, немного безумная улыбка. — Я идиот! — радостно воскликнул Лайт. — Да ну? — скептически поднял бровь Рюузаки. — И почему тебя это так радует? — Все было так просто! — Лайт повернулся к детективу, схватил за руку и, лихорадочно сверкая глазами, попросил: — Рюуга, пожалуйста, притворись моим мужиком! Рюузаки с минуту просто смотрел на него с широко раскрытыми глазами, а затем недоверчиво переспросил: — What?.. Que… Was… Тьфу, что ты сказал, Лайт-кун? Как бы ни приятно было видеть, как обычно собранный L путается в языках, Лайт оставил едкий комментарий при себе и прояснил суть вопроса: — Если Миса будет думать, что я гей, до нее должно дойти, что у нее нет никаких шансов завоевать меня и, соответственно, ей нет смысла выдергивать кому-либо волосы и выкалывать глаза! Рюуга, пожалуйста! Лишь бы поверил, лишь бы поверил... В этот момент до них донеслось звонкое «Лайт!», и Рюузаки, выдернув свою руку из пальцев Лайта, прошипел: — Черт с тобой, я согласен. Но с тебя причитается. — Заметано, — шепнул в ответ Лайт, поворачиваясь к Мисе. — У меня тут съемка проходит неподалеку, я решила к тебе заскочить, — прощебетала Миса. — А вы, наверное, друг Лайта? Я Амане Миса. — Друг? Можно и так сказать... — Рюузаки слегка ухмыльнулся. — Рюуга Хидеки. Так вот, Лайт-кун, — L повернулся к нему, словно продолжая прерванный разговор, — мы можем снять там номер на все выходные и... Миса встрепенулась. — Номер на выходные? Куда вы собираетесь? А давайте я с вами? Я как раз хотела куда-нибудь съездить... Рюузаки повернулся к ней и, не меняя ни интонации, ни выражения лица, сообщил: — Нет, с нами нельзя. Потому что мы все выходные будем долбиться в десны и трахаться как австралийские кролики. Лайт выпал в осадок. Быстро отогнав от себя видение, в котором он целовался с Рюузаки, одетым в костюм кролика, он сделал детективу страшные глаза. Что этот придурок вытворял? Лайту нужно было хотя бы относительное правдоподобие! С красиво очерченных красным губ Мисы резко исчезла улыбка. Она внимательно посмотрела на Лайта и спокойно, четко, с расстановкой уточнила: — То есть, твой друг прозрачно намекает, что ты — гей? «Если уж играть, то до конца», — решил Лайт и, изобразив печальный вздох, потупил взгляд. — Да. Прости, Миса, но у нас правда ничего не получится. Мне просто не нравятся девушки. Извини, что не сказал сразу... Ты ведь не станешь выдергивать Рюуге волосы, правда? Он ни в чем не виноват... И — как завершающий штрих — взять за руку, переплести пальцы. «Надеюсь, она клюнет на провока…» Не успев закончить мысль, Лайт поднял глаза на Мису и понял, что дело плохо. Модель не выглядела рассерженной фурией, нет. Она была спокойна, как сытый удав. А когда она слегка ему улыбнулась, Лайт окончательно убедился, что дело — дрянь. «Кажется, теперь она будет мстить не только «разлучнику» Рюузаки, но и мне…» — обреченно подумал Лайт, прикидывая, насколько медленной и болезненной будет его смерть. Он, может, и забрал у нее Тетрадь, но в этом случае Миса явно собиралась обойтись старыми-добрыми инквизиторскими пытками. — О, Боже мой! Это же Миса-Миса! Миса улыбнулась заметившей ее девочке, бросила парням небрежное «я отойду на минутку» и скрылась в толпе студентов. Лайт отдернул руку и зло глянул на L. — «Долбиться в десны»? Ты совсем сдурел? Ты ее только разозлил, я планировал все наоборот!.. Рюузаки флегматично пожал плечами. — А по-моему, как раз то, что нужно. Я просто отыграл ролевую модель агрессивного актива. Воображаемый Рюузаки, все так же наряженный в костюм кролика, вдруг пригрозил Лайту хлыстом и сказал: «Аррррр!». Лайт тряхнул головой, в надежде, что чудное видение его покинет, и зло посмотрел на детектива. — …Да с чего ты вообще взял, что актив здесь ты? L, видимо, хотел сказать в ответ что-то весьма ехидное, но в этот момент их окружила стайка девчонок во главе с Мисой. — Мальчики, покажите нам силу настоящей мужской любви, — дружелюбно улыбнулась она. Тогда Лайт понял, что разозлил самого дьявола. Миса щелкнула пальцами, и окружившие их девушки хором стали скандировать: «Целуй! Целуй!» — Ну? — она сложила руки на груди. Лайт затравленно огляделся. Помощи ждать было неоткуда. Что ж, по крайней мере, смерть ему, кажется, больше не грозила. — Напомнить, чья это была идея? — насмешливо сказал ему на ухо Рюузаки. — Заткнись и подставляй губы, — не глядя на детектива, буркнул в ответ Лайт. — Я хочу, чтобы этот позор как можно быстрее закончился. *** Миса знала, что они решили ее обмануть, и хотела преподать им урок. Подговорить девочек труда не составило. Вообще-то, она рассчитывала на то, что Лайт немедленно признается, что они соврали. Расчеты не оправдались. Она никогда раньше не видела, как целуются парни. Когда под дружный визг девочек Рюуга выпрямил спину и притянул Лайта к себе, в ней что-то сломалось... Она не знала, как и почему это произошло, но внезапно поняла, что больше не контролирует свое тело. Миса услышала дикий, восторженный визг, и только спустя пару секунд поняла, что это визжала она сама. Она видела, как удивленно распахнулись глаза Лайта, когда губы Рюуги резко прижались к его губам. Как он медленно опустил веки, отдаваясь ощущениям. Как его руки скользнули вверх, и тонкие пальцы запутались в черных волосах. Как Рюуга стал гладить его спину и бессовестно лапать то, что пониже. А когда нога Лайта взлетела вверх, прямо как у девушек в тех старых французских фильмах, в сценах с поцелуями, Миса поняла, что пропала. Они оторвались друг от друга — Лайт выглядел смущенно и почти испуганно, а по лицу Рюуги Миса ничего не могла прочитать — он спрятал глаза за длинной челкой. Она хотела увидеть это снова. Она хотела и это, и еще больше. Она хотела увидеть, как Лайт извивается и стонет в руках у этого типа. Миса, пожалуй, спятила. Но она всегда получала то, что хотела. Получит и в этот раз.