Вода и Огонь

      Однако содержимое папки не оправдало ожиданий: всего три листочка, а осмысленной информации на них и вовсе едва набралось полстраницы.       «Заказ № 214       Заказчик: Уильям Блэкмур.       Дата: от 17 сентября 2007 года.       Описание: серебряная шкатулка с инкрустацией из частной коллекции «Священная Валиона».       Дополнительно: по требованию заказчика шкатулка должна быть готова не позднее 26.08.07.       Мастер исполнитель: Энна Маррей       Заказ принят: 20 сентября 2007 года.       Заказ сдан: 22 сентября 2007 года (досрочно).       Цена за оказанные услуги: договорная».       К листку сведений о заказе прилагались несколько цветных фотографий, на которых Энна узнала ту самую шкатулку, что побывала в её руках. Девушка разочарованно опустила папку на колени. «Стоило ли ради этого так рисковать?» — с досадой подумала она.       Однако почти сразу же её мысли приняли другое направление: «Валиона… ведь не может быть, что те четверо в подземелье говорили о коллекции. Из их слов скорее можно было предположить, что это чьё-то имя».       Может, это слово сможет стать опорной точкой для поиска?       Энна вдруг остро почувствовала, как же ей не хватает компьютера под рукой и возможности набрать в поисковике незнакомое слово. Придётся ждать Нуаду и уговаривать его ещё раз прогуляться в нелюдский интернет-зал.       К тому времени как принц вернулся, она уже изнывала от нетерпения. Умение рассуждать, выстраивать причинно-следственные цепочки и делать выводы из незначительных деталей, всегда было её сильной стороной, но сейчас информации категорически недоставало, и строить предположения на столь зыбкой основе она не хотела.       Нуада появился, как всегда, бесшумно, и Энна озадачилась: где он умудрился так вымокнуть, если дождя не было? Оставляя на полу небольшие лужицы, принц устало поднялся на возвышение, вытащил из сундука у изголовья сухую рубашку и принялся переодеваться. Избавившись от мокрой одежды и выжав свои длинные волосы, он посмотрел на папку в руках Энны и скорее утвердительно, чем вопросительно, произнёс:       — Нашла то, что искала.       — Не совсем, — покачала головой девушка. — Я нашла упоминание о «Валионе». Это название частной экспозиции Уильяма Блэкмура. Он известный коллекционер… — Энна на мгновение замерла и закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями. — Он никогда не отдаёт вещи из своих коллекций на починку фирмам, подобным нашей. Мастера на время поселяются в его особняке, чтобы он мог лично наблюдать за работой. Уже то, что шкатулка оказалась на моём столе — странно.       — Что ты знаешь об этом человеке? — спросил принц, ныряя в ворот рубашки. Энна, сама того не замечая, нахмурилась, пытаясь припомнить всё, что когда-нибудь слышала о Блэкмуре.       — О нём самом мне почти ничего не известно — он очень замкнутый человек, который редко покидает свой особняк в пригороде Нью-Йорка. Его коллекции древних артефактов всегда интересны и обширны. Сам он непременно присутствует на своих выставках. О его прочей деятельности я ничего не знаю. Встречала лишь упоминания, что он поддерживает какую-то исследовательскую группу в Гренландии, но чем она занимается — неизвестно.       Отложив папку, девушка повернулась к Нуаде.       — Ты можешь ещё раз отвести меня в интернет-зал? Не может быть, чтобы в сети не нашлось ничего на эту тему.       Нуада молча смотрел на неё, зашнуровывая наруч — словно прикидывал что-то, и Энна вдруг поймала себя на остром желании оказаться ему хоть в чём-то полезной. «Пусть только он перестанет смотреть на меня как на обузу!»       — Хорошо, — наконец кивнул эльф. — Собирайся.       ***       На этот раз помещение экзотического интернет-кафе было абсолютно пустым. Принц бросил длиннопалому существу несколько монеток и прошёл к тут же освободившемуся от щупалец месту у компьютера. Энна как и прежде села рядом с ним. Щупальца довольно быстро убрались, гораздо быстрее, чем в прошлый раз. Поняли, что я с ним, мелькнула у неё мысль.       Google выдал целую кучу ссылок, и девушка поспешно заскользила по ним глазами. Сайт какой-то фирмы… марка обоев… погода в аэропорту города Валион… Одна из ссылок, явно описывавшая какую-то личность, заинтересовала было её, но оказалась лишь описанием персонажа компьютерной игры. На восьмой странице поиска её внимание начало притупляться — и Энна едва не пропустила момент, когда её взгляд вскользь зацепился за фразу «Древний владыка по имени Валиона…»       Спохватившись, она кликнула по ссылке. Сайт, на который она вела, оказался чем-то вроде собрания разрозненных легенд разных народов — часть из них даже приписывалась мифическим атлантам и лемурийцам. Энна придвинулась к экрану, углубившись в чтение.       «И настало время великих войн и разрушений.       Древний владыка по имени Валиона, что правил всеми северными землями и народом, что называли себя доронаи, открыл тайные знания, что скрывались в рукописях, передававшихся из поколения в поколение старейшими мудрецами мира. Говорилось в них о четырёх элементах, на которых зиждется наш мир. Элементы эти есть стихии, от которых мы все происходим, те, что держат мир в равновесии. Имя им было по именам четырёх составных нашей жизни: Вода — что утоляет любую жажду, Земля — что нас питает, Воздух — которым мы дышим, Огонь — который забирает нас после смерти.       Войны раздирали наш мир, и Валиона решился провести сложнейший ритуал, дабы вернуть покой на землю.       Чтобы получить силу Стихий, он взял четыре сосуда, в которые добровольно отдали своё наследие все те, в ком была хоть частичка Воды, Земли, Огня или Воздуха.       Но когда ритуал почти подходил к концу, и Валиона уже собирался излить сияние Стихий на погрязший в войнах и распрях мир, неугасимое пламя ворвалось в чертог, где творилось таинство.       Последняя часть неудержимой пламенной стихии поддалась на искушение злого тирана, чьи войска поджигали границы царства Валионы.       Сосуды, сдерживающие силы Стихий, лопнули, а сам царь погиб. Но элементы, вырвавшиеся на свободу, всё же погубили врага, хоть и унесли жизни многих славных воинов, боровшихся на стороне добра.       Так пусть же спит с честью Валиона. Пусть спит гордый король».       Энна отодвинулась от экрана. «И это всё? Это ведь не легенда, а лишь её обрывок…»       — Этого не может быть, — услышала она внезапно прямо над ухом. Вздрогнув, девушка быстро повернула голову и уткнулась носом в ниспадающую волну белых волос: эльф склонился к экрану через её плечо.       — Почему…почему ты так уверен?       — Слишком много людского в этой истории.       — Но это же и есть история о людях, — возмутилась Энна.       — Нет, это история о Стихиях, — твёрдо ответил он. — Вставай, мы уходим. Если хотим узнать правду, нужно найти подлинную историю       — Но с чего ты взял, что эта — не настоящая? — попыталась возразить она. — Нуада, Ну… подожди… — но её уже не слушали.       Девушка поспешила вслед за удаляющимся принцем, чтобы не потеряться в переплетении длинных тёмных тоннелей. Только догнав принца, она вспомнила, что забыла поискать, что во всемирной паутине есть про Блэкмура.       ***       Энна думала, что они направляются домой — и очень удивилась, когда обнаружила, что принц свернул в проход, ведущий на рынок. Впрочем, высказывать вслух своё удивление она не стала, молча рассудив, что Нуада знает, что делает.       Остановились они у резного деревянного павильона, высокие окна которого были зарыты ажурными ставнями. Дверь была приглашающе приоткрыта.       Первым, что ощутила Энна, шагнув под высокий арочный потолок, был обрушившийся на неё запах — тонкий аромат старой бумаги и чернил, древнего пергамента, потемневшего от времени сургуча и книжной пыли… запах, до боли знакомый ей, привыкшей рыться в библиотечных архивах. Ей всегда казалось, что именно так должна пахнуть вечность — если бы у неё был запах.       Собственно, чем-то вроде архива павильон и был. Узкие стеллажи, уходившие под потолок, были сплошь завалены пожелтевшими свитками, с которых свешивались бирки на непонятном языке. Разделявшие стеллажи стенные панели были испещрены причудливыми знаками, а кое-где стены украшали старинные карты, на которых Земля изображалась ещё стоящей на трёх китах.       Энна так увлеклась разглядыванием всего этого, что едва не подпрыгнула, услышав за спиной монотонный голос:       — Чем могу быть полезен?       Обладатель голоса был не более необычен, чем окружающая обстановка, и хорошо с ней сочетался: высокий, угловатый, в фиолетовой хламиде, с ломкими жестами длинных пальцев, он казался ожившей деревянной статуэткой. Самым примечательным в его внешности было то, что на голове у него возвышалось некое подобие готического собора — с башенками, нефами и стрельчатыми окнами. Тёмные раскосые глаза смотрели спокойно и доброжелательно.       — Мы ищем старую легенду, — ответил Нуада.       — Вы пришли туда, куда нужно, — склонил голову хранитель нечеловеческих архивов. — Здесь есть множество легенд. Какая именно вас интересует?       — Рассказывай, — велел принц, подтолкнув Энну вперёд. Девушка, запинаясь, пересказала легенду, прочитанную в интернете.       — Нам нужен изначальный вариант этой легенды, не искажённый людьми, — закончил эльф.       — Валиона… — архивариус призадумался, теребя пальцами узкий подбородок. — Нет, пожалуй, не припомню. Впрочем, возможно, Клодус найдёт. Подождите здесь.       Хранитель поклонился принцу и исчез среди стеллажей со свитками.       Вернулся он не один, а в сопровождении фигуры в синем балахоне, такой же высокой и худой, как он сам. Энна удивлённо подняла брови.       Потому что спутник архивариуса оказался человеком. Подойдя поближе, он слегка поклонился.       — Меня зовут Клодус, — представился он, немного запнувшись на своём имени.       — Энна, — тихо ответила девушка, не удержавшись и рассматривая каждую деталь его внешности, пытаясь уловить в ней хоть намёк на необычность. Но нет — похоже, помощник архивариуса действительно был обычным человеком.       Клодус жестом предложил ей следовать за ним, и они вдвоём углубились в проход между стеллажами, такой узкий, что Энне местами приходилось протискиваться боком, чтобы не задеть сложенные на полках свитки: выглядели они очень древними, и девушке отнюдь не хотелось проверять их прочность.       Они остановились у очередного стеллажа, и Клодус опустился на одно колено, разглядывая содержимое нижней полки. Энна присела рядом.       — А вы… долго здесь живёте? Ну, среди всех этих существ, в подземельях?       Старичок вжался острым подбородком в грудь, вокруг розовой плеши шевелились клочковатые, лёгкие как пух волосы.       — Я тут давно. Я… — тут он аккуратно огляделся вокруг и приблизил к ней голову, — Я, видишь ли, забыл. Я не забываю лишь знания, что храню. А про себя всё забываю. Вот и умереть… забыл.       В голосе архивариуса слышалась растерянность, будто он признавался в каком-то неблаговидном поступке. Девушка с недоумением глядела на него. Но Клодус тут же отвернулся к полке, ведя по краям свитков сухими костлявыми пальцами:       — Кажется, это было где-то здесь…       Пока архивариус, бормоча что-то себе под нос, перебирал древние манускрипты, Энна повернулась к противоположному стеллажу, разглядывая ярлычки, свисающие с растрёпанных краёв свитков, вдыхая запах чернил, пергамента и пыли. Сколько веков этим записям? Или — сколько тысячелетий? Стоял ли ещё Рим, когда неведомые руки начертали эти причудливые знаки?..       От размышлений её оторвал голос Клодуса:       — Нашёл.       Энна обернулась и увидела в его руках толстую книгу в кожаном переплёте, с позеленевшими от времени медными застёжками. Золотое тиснение на зелёном фоне делало её похожей на те редкие эксклюзивные экземпляры, которыми Энна любовалась в магазинах, продающих издания стоимостью в несколько тысяч долларов. Фолиант выглядел таким старым, что девушка на миг удивилась, как архивариус не боится брать его в руки — казалось, рукопись может рассыпаться в пыль от любого неосторожного движения.       Когда они вернулись ко входу, принц о чём-то негромко беседовал с хранителем архива. Клодус молча пристроил книгу на высокий деревянный пюпитр и принялся осторожно перелистывать страницы. Найдя нужную, он отошёл и встал в стороне.       Нуада глянул на текст и жестом приказал Клодусу вернуться.       — Читай вслух. И переводи на людской. Она, — эльф бросил взгляд на Энну, — не поймёт оригинала.       Архивариус прокашлялся, близоруко сощурился на текст и принялся читать монотонным, размеренным голосом, негромко, но отчётливо произнося каждое слово.       «На заре времён, когда мир был пуст — землю разделяли лишь четыре властелина — Огонь, Земля, Вода и Воздух. И не было других правителей среди них.       Но шло время, тысячелетия текли нескончаемой рекой, сменялись времена года, менялся лик Земной, на смену равнинам и лесам приходили города и страны. Новые правители объявили себя властелинами мира, их поглощало время, но на их место приходили другие.       И вот однажды на золотой престол взошёл очередной правитель. Имя ему было — Валиона».       Услышав знакомое имя, Энна затаила дыхание. Дааа, эта легенда сильно отличалась от той, что она нашла в интернете. Теперь она понимала, что имел в виду принц, когда говорил, что «в истории слишком много людского».       «Повергнув всех своих врагов в кровопролитных сражениях, могущественный государь-завоеватель вознамерился стать властелином мира. Древние мудрецы поведали ему о том, что утвердить свою власть на Земле и обрести божественный дар неуязвимости он сможет, лишь завладев силой всех четырёх древних властелинов мира: Огня, Земли, Воды и Воздуха.       Великий владыка так жаждал заполучить это неведомую силу, что никакая цена не казалась ему непомерной — ни чёрная магия, ни подлый обман. А потому создал он страшное оружие: жезл, который позже стали называть в честь него — Валиона. Чтобы заковать в него силу четырёх стихий, Валиона собрал мудрецов со всего мира и приказал им создать четыре сосуда для порабощения властелинов стихий. Для Воздуха это был хрустальный сосуд, для Земли — деревянная чаша, для Воды — редчайший в мире синий бриллиант, заточённый в серебро, Огонь же был сбережён в золотом цветке, что полыхал на солнце, точно пламя.       Издавна считалось, что властелины стихий нашли своё отражение в созданиях земных, что несут в себе их силу. Иногда это один человек, иногда несколько, но чтобы собрать всю силу воедино, Валиона должен был найти каждого.       Земля попалась первой и была заточена в деревянной чаше и поставлена на алтарь. Второй была Вода, которая настолько плотно переплелась с алмазом, что не смогла вырваться из его лазоревых объятий, и она тоже была принесена на алтарь. Следующим был воздух, который попался в расставленные сети, и был третьим на тёмном алтаре.       Но пришёл четвёртый — Огонь, и Валиона не смог совладать с ним. Огонь сжёг деревянную чашу, удерживающую Землю, расплавил сосуд, что сдерживал Воздух и разбил шкатулку, которая сковывала Воду.       Царствию Валионы пришёл конец, а жезл был навеки потерян в бескрайних водах океана.       Отныне и вовек он лежит где-то на дне океана, который хотел некогда покорить. Его крепко держат морские водоросли и песок глубин, а снаружи поджидает всеобъемлющее пламя Огня.       Пусть спит Валиона. Пусть спит падший король».       Клодус умолк.       — И всё? — невольно вырвалось у Энны. Седой архивариус тихо кивнул.       — Благодарю вас за помощь, — мягко произнёс Нуада и, развернувшись, вышел. Девушка поспешила следом.       В этот раз принц даже не пытался замедлять шаг — казалось, ему плевать на то, поспевает ли Энна за ним. Спотыкаясь в полутьме тоннеля и чуть не подвернув лодыжку, девушка изо всех сил пыталась поспеть за ним. Она задыхалась, в боку закололо, а недолеченное плечо снова разнылось.       Наконец Энна не выдержала.       — Нуада, подожди! — взмолилась она, хватая принца за рукав.       — Не трогай меня, человек, — прошипел Нуада, выдёргивая ткань из её пальцев с такой силой, что она чуть не отлетела в сторону, сделав неловкий шаг назад.       — Это из-за той легенды? — догадалась Энна. — Но ведь это всего лишь миф! Сказка!       — Сказка? Люди всегда отличались умением убедить себя в том, что неудобное им знание — лишь выдумка! Вы ведь и эльфов с троллями считаете сказками? Куда уж проще: заявить, что тех, с кем был заключён договор, не существует — и можно забыть про его условия!       Оборвав свою гневную речь, эльф зашагал дальше, и в этот раз Энна не решилась его задерживать.       К тому времени, когда они добрались до подземного обиталища, девушка была настолько вымотана, что не смогла даже подняться на возвышение — она просто прислонилась к стене и сползла на пол, безуспешно пытаясь восстановить дыхание. Плечо снова разболелось, в глазах потемнело.       Но сильнее боли мучил её вопрос: значит, когда-то нечеловеческий мир заключил с людьми договор? Отчего же даже в легендах не осталось о нём упоминания? И о каких условиях договаривались два столь несхожих мира?       — Нуада… — хрипло позвала она, кое-как отдышавшись. Принц обернулся к ней одним слитным стремительным движением, точно большой кот. — О чём был этот договор?       — Вы, люди, всегда стремитесь к власти, к обладанию тем, что вам не принадлежит. Это в самой вашей природе и все ваши помыслы и стремления направлены лишь на это. Дай вам в руки силу природы, и вы уничтожите и себя, и мир, — резко говорил он. — Время не меняет вас, из века в век вы остаётесь такими же алчными и жадными до власти. Вы как зараза шагаете по земле, уничтожая всё, к чему прикасаетесь.       Энна сжалась, словно пытаясь спрятаться от этих слов, ударами сыплющихся на неё.       — Но не все люди такие… — несмело сказала она.       Принц склонил голову набок, вперившись в её лицо взглядом своих тигриных глаз.       — Не все?       — Не…       — Разве ты не такая же, как остальные из вашего рода? Твой дом стоит на том месте, где некогда росли многовековые дубы, а дорога, идущая мимо, была быстрым ручьём. Ты — такой же человек, как и прочие.       Энна судорожно сглотнула, но всё же раздражение от этих слов взяло верх.       — Кто дал тебе право так говорить?! Отчего столько ненависти?..       — Отчего, говоришь? Смотри! — он рывком за ворот поднял её на ноги и потащил за собой. Они оказались прямо перед барельефом. Изображение заскакало перед ней, боль пронзила плечо и она охнула. Принц развернулся к барельефу, проведя по нему рукой. — Это — Айглин, Древо-Прародитель. Некогда все обитатели земли жили под ним в мире и союзе. Но человек никогда не был доволен лишь тем, что ему дано, ему всегда и всего было мало. Снедаемые желанием расширить свои земли и властвовать на них, люди начали разрушительную войну, в которой пали несметные тысячи прочих обитателей Земли. Тогда была призвана сила, должная уничтожить весь человеческий род, стерев его с лика земного. И мы уничтожили бы вас, если бы не мой отец, король Балор — он приказал оставить вас в живых, поддавшись непростительной жалости. Но я никогда не верил, что человек может исправиться, и века наблюдений за вами подтвердили это. А теперь, человек, назови мне хоть одну причину, по которой я должен оставить в живых хотя бы одного из вас.       Энна дрожала в его руках, плечо мучительно ныло, к глазам подступили горькие слёзы досады, а ноги подкашивались от слабости. Как громом поражённая, она стояла, опираясь на принца, столько ненависти и боли было в его словах, что она почувствовала их кожей.       — Нуада…сколько же… сколько тебе лет? — тихо проговорила она себе под нос, но эльф услышал её в тишине комнаты.       Он отшвырнул её от себя, и Энна еле устояла на ногах, схватившись за резанувшее болью плечо.       — Достаточно, чтобы понять — человечество не имеет права на жизнь.