Изменить историю

      С трудом разомкнув тяжёлые веки, я попыталась сфокусировать взгляд. И у меня ничего не вышло. Сначала хотелось запаниковать - я ослепла! Но тут же вспомнила ещё возможные варианты – я нахожусь в тёмном помещении без освещения или у меня завязаны глаза. Хотя повязки не ощущается, но дышать трудно. Магия?       Я попыталась протянуть руку к лицу, продолжая глупо хлопать ресницами в надежде «прозреть». За правой конечностью потянулась и левая. Ясно. Они были связаны. Я лежу. Спасибо, хоть на чем-то мягком, предположительно – кровати. Хотя-а-а, кровать… Не паникуем, не паникуем...       Я нервно заёрзала.        — Наконец-то, — нейтрально прошелестел вкрадчивый мужской голос.       «Ой-ёй, что-то не паниковать не получается», — в ледяном оцепенении констатировала я. Неизвестность пугала даже больше того факта, что меня явно похитили.       — Говори. В зависимости от того, что ты скажешь, смерть твоя будет лёгкой и быстрой или долгой и мучительной, — какое «заманчивое» предложение. Даже не знаю, что выбрать.       У меня закрались определенные подозрения, которые я тут же озвучила:       — Лашанс? Люсьен Лашанс?       — Верно, — коротко обронил невидимый убийца. А мне стало легче от осознавания того, что стащил меня он, а не кто-то более безрассудный и враждебно настроенный. И можно все-таки с ним поговорить и предупредить его.       — Почему я ничего не вижу? — Человек до восьмидесяти процентов информации об окружающем мире получает с помощью зрения. И оставшихся двадцати процентов мне явно недостаточно.       Вместо ответа с моей головы стянули какую-то невесомую ткань, и в глаза ударил теплый свет, излучаемый горящими факелами. На стуле напротив сидел мужчина. Лашанс разглядывал меня, как сытый кот полупридушенную мышь, уверенный в том, что ей уже никуда не смыться.       Ну а я, с трудом сев, в ответ разглядывала его. А что? Всегда было интересно увидеть легендарного ассасина, по которому вздыхает добрые две трети женской аудитории любительниц «Старых свитков».       А посмотреть, к слову, было на что.       Длинные темные волосы (м-м-м, пр-р-рекрасно), слегка растрепавшиеся и придающие тем самым своему хозяину немного поэтичный вид. Немного бледноватая кожа. Усталые круги под глазами. Прямой нос, четко очерченные, чуть пухлые губы, искривленные в превосходственно-надменной усмешке. Уведомитель излучал уверенность, силу и какое-то странное, темное притяжение. Ледяные медовые глаза смотрели на меня выжидающе. Когда мой взгляд опустился ниже, я рефлекторно сглотнула. Поверх не заправленной в брюки, расхристанной рубашки в нарочито расслабленной позе лежала рука, сжимающая кинжал. Отблеск, нехарактерный чистому металлу, дал понять, что вещь зачарована.       Я тут же перевела свое внимание от нервирующего меня объекта на место, в котором мы находились. И поняла, что смотреть на оружие было приятнее: на каменной стене справа на уровне примерно двух метров над полом висели кандалы, за спиной мужчины находилась железная решетка, намекающая, что нахожусь я далеко не в номере «люкс».       У меня только одно предположение:       — Форт Фаррагут? — я перевела взгляд на Лашанса.       — Что тебе известно о форте Фаррагут? — сузил медовые глаза Уведомитель, так и не ответив на мой вопрос.        — Расположен недалеко от Чейдинхола. Есть нечисть. Темные стражи, они подчиняются тебе. Потайной вход прямо в твои покои спрятан в старом толстом дереве недалеко от дороги, — спокойно смотря ему прямо в глаза, выдала краткий экскурс к его секретной базе. С одной стороны, можно было состроить дурочку, мол, я мало чего знаю — и это, может быть, повысило мои шансы выжить. Но я уже дала понять, что обладаю конфиденциальными сведениями. Отступать некуда. И почему-то вот в этот момент я не боялась смерти. Может, все воспринимала как сон? Думаю, мое сознание включило защиту от страха. Я уже бывала на грани смерти и однажды уже реагировала на близкое дыхание костлявой почти что безразлично.       — Занятно, — слегка приподняв брови, высокопоставленный ассасин изучал меня с изрядной долей скептицизма. Посверлив меня взглядом, поинтересовался:       — Что еще знаешь?        — Много. Много всего, — невесело усмехнулась, тут же вспомнив конец линейки квестов Темного Братства.       Люсьен молниеносно приблизился ко мне, легонько коснувшись кончиком своего кинжала нежной кожи под моим подбородком и холодным, но словно гипнотизирующим голосом с хрипотцой, предупредил:       — Он отравлен. Говори. Говори, пока не замолчала навсегда.       Только я хотела причислить себя к той самой аудитории, обожающей Лашанса (ладно-ладно, я и так ПОЧТИ ЧТО в ней числилась! Ну, не до конца, если можно так сказать. Была у меня на примете тройка более…интересных неписей. Да-да, Мартин в их числе), как он оперативно отбил у меня это желание. Ну уж, нет, жертвой стокгольмского синдрома я не стану!       — Вижу, яд ты любишь. Отравленные яблочки — твой любимый приём, — стараясь задрать голову повыше, чтобы случайно не оцарапаться о лезвие кинжала, осторожно прокомментировала.       — Убери кинжал, история долгая.       Немедля оружие было убрано, но из поля зрения не пропало – явно намекая на возможные последствия моих неправильных действий. И я, и Лашанс понимали – я не смогу с ним справиться. Даже если кинжала в его руках не будет. А видимость оружия скорее служила мне постоянным напоминанием моей уязвимости перед убийцей.       — Люсьен, сначала ответь на пару вопросов. Так мне будет легче понять какая информация сейчас важнее всего, — вложив в голос самую что ни на есть теплую, дружескую интонацию, пыталась уверить его: «я хорошая, верь мне, я на твоей стороне, тебе меня не нужно убивать». Люсьен, увы, не купился. Эх, профессионал. Хороший профессионал.       — Так тебе будет легче придумать сказку поубедительнее, — проявив здравую настороженность, отбрил Лашанс. И, наверное, заключив, что конструктивного диалога у нас не получится, если будем продолжать в том же духе, проявил наконец-то инициативу (мужщина, блин):        — Почему ты искала меня?       Ага, то есть ему передали не только о моей опасной осведомленности жизнью Темного Братства, но и то, что я хотела с ним встретиться. Тогда почему он косил под дурачка? Запугивал? Думал, сболтну лишнего?        — Потому что хочу спасти и тебя, и чейдинхольскую семью, — даже мне самой мое заявление показалось как минимум…глупым. Спасти убийцу? Я? Та, кто не обучен боевым искусствам?!        — Такого на моей памяти еще не было, — Лашанс надо мной ржал, глядя снисходительно-надменно. Вот просто видно было, как еле сдерживает смех, рвущийся наружу. Гад!       Я вздохнула.        — А теперь перейдем к делу. Откуда ты столько знаешь о нашей семье? — только что этот человек смеялся надо мной и уже через мгновение сверлит угрожающим взглядом.        «Эх, с бастардом было проще», — с тоской подумала я.        Мартин был на редкость тактичен и терпелив, позволяя мне творить и говорить странные вещи, не объясняя, откуда я такая, прорицательница, блин, взялась. Хотя он и сам необычный, чего уж там. Возможно, чувствовал, что мне можно доверять. С этим индивидом такой трюк не прокатит. Он меня запросто прирежет. Интересно, сколько я здесь времени нахожусь? Хватились ли меня в Имперском городе?        — Ну, это сложно объяснить. Я из будущего, но из другого Плана, — а ведь что-то подобное можно было и Септиму младшему сказать. И чего я раньше не сообразила? «А того – он мне кинжальчик к горлу не приставлял», - тут же сама себе ответила. Ну да, тогда бы вмиг что-то правдоподобное придумалось. Наверное. Демонстративно меня осмотрев, Уведомитель с издевкой предположил:        — Аналог чахлого скампа?       Ой, кажется, сейчас я его придушу! И не посмотрю на мордашку, статус и профессию. Еще одна шуточка, и Матье Беламону мстить будет некому.        — И почему же ты хочешь «спасти» меня и чейдинхольскую семью? — смотря на меня, как на подданную Шеогората и Сангвина одновременно, поинтересовался убийца. Процитированное слово отметил особенно скептичным тоном.        — Я не верю в благотворительность. Тем более, в безвозмездную помощь Темному братству.       Пока он не поставил вопрос таким образом, я действительно собиралась просто так помочь. Но теперь у меня появилась идея…        — Конечно, не просто так, — я лучезарно улыбнулась, осознавая, что количество союзников у меня может увеличиться. — Я помогу тебе, а ты поможешь мне. У вас же предатель проявил себя, не так ли?        — Проявил, — медленно качнув головой в знак согласия, Люсьен стал поигрывать бликами от факела на кинжале. Интересно, это его привычка или он так мне ненавязчиво намекает?        — Предателя раскроют. Но к тому времени ты, чейдинхольская семья и еще несколько невиновных братьев и сестер окажетесь во владениях Отца Ужаса. И о личности предателя ты узнаешь уже из Пустоты, — я чувствовала себя своим собственным промоутером, расписывающим важность нашего сотрудничества.        — А что мне мешает силой выпытать из тебя все? И даже то, чего ты не знаешь. А затем убить? — последнее слово он сказал так страстно, что теперь я оценила всю силу его любви к своей профессии. А еще закрались подозрения в некрофилии.        — Если ты убьешь меня, умрет ВСЁ Темное Братство. Исчезнет тот Тамриэль, который мы знаем. И больше никогда в Пустоту не будут поступать новые души. Собственно, чтобы Тамриэль не исчез, мне помощь и нужна.        — Про Тамриэль рассказывай подробней, — скомандовал Люсьен.        — Спроси у меня что-нибудь, о нынешнем Темном Братстве, чтобы я могла доказать, что не вру. Потом поговорим о сотрудничестве, — нервничая, как студент перед экзаменом, выучивший только половину билетов, попросила ассасина. Я понимала, что часть сведений уже забыла, а сама игра и подавно не охватит всех нюансов реального Нирна. Рискованно, но что поделать.        — Какая иерархия у Темного братства? — с любопытством косясь на меня, спросил мой визави.        — Всем управляет Черная рука. Слушатель, которого сравнивают с большим пальцем, и четыре Уведомителя. У каждого Уведомителя может быть свой Душитель. Слышащий передает волю Матери ночи Уведомителям, а они уже распространяют ее среди рядовых убийц. Слушатель, если он еще жив – эльф. Гроб Матери Ночи находится в Бравиле. Под статуей Счастливой Пожилой Леди. Там, под статуей, помещение, в котором можно провести обряд и вызвать дух Нечестивой Матроны, — воодушевленная тем, что первый вопрос оказался простым, я затараторила. И решила приплести чуток и Мать Ночи, местоположение которой должно быть известно только верхушке Темного Братства. Лашанс, точно преподаватель, скучающе слушал в стотысячный раз одну и ту же тему. Но к концу своего ответа я смогла с удовольствием пронаблюдать выпучившиеся глаза Уведомителя.       Мой взгляд снова опустился на кинжал, и я выдала:        — Не знаю, тот ли это кинжал или нет. Но ты должен был слышать о Клинке горя. О пяти Догматах. Рассказать их содержание? А о ритуале Очищения, исполнитель которого избегает ответственности за их нарушение в ходе выполнения ритуала? Ответа не последовало. Решив его добить, сказала:        — Винсент Вальтиери – вампир. В Чейдинхольском убежище контракты обычно выдает Очива, аргонианка. У вас там тоже бродит Черный страж и ручная крыса. Ах, да, как же я могла забыть! Пароль для Черной двери: «Кроваво-красный, брат мой». Могу по секрету сказать пароли двух Убежищ, расположенных в Скайриме. Одно в районе Фолкрита, другое близ Данстара, — я улыбнулась откровенно торжествующей улыбкой, видя, как потрясенно на меня уставился Люсьен Лашанс.        — Кто ты?...откуда…? — нахмурился Уведомитель, словно увидев меня впервые. Будто я прямо перед ним вынырнула из Пустоты. Его взгляд мне не понравился, будто он примеряется вот-вот убить меня.        — Откуда Я? Или откуда я ЗНАЮ? — смеясь, спросила, в азарте не обращая внимания на немного странную реакцию Уведомителя. Зря. Мое торжество оказалось недолгим. В следующий миг кинжал был приставлен к горлу. Лашанс взяв меня за подбородок, тем самым вынуждая смотреть ему в глаза, вкрадчиво и угрожающе прошелестел:        — Кому еще ты рассказала это?        — Никому. Я не хочу вредить Темному Братству. И не хочу, чтобы оно исчезло, — я говорила правду. Хотя после такого обращения к моей персоне со стороны Люсьена, желание спасать конкретно его уже немного ослабело.        — Зачем тебе все это? И как я могу быть уверен, что получив от меня желаемое, ты не расскажешь наши тайны нашим врагам? — как ни странно, убийца убрал кинжал от моего горла. Но крепче сжал подбородок.        — Зачем? Я тебе уже сказала. А как уверен – я не знаю? Убери руку, — попросила я, схватив его конечность за запястье и отодвигая ее от своего лица. Немного помедлив, ассасин убрал руку и сел на стул.        — Если тебя не успокаивают мои слова – а они тебя, естественно, не успокаивают – то вот что тебе еще скажу. Подумай. Сначала я помогаю тебе, потом ты помогаешь мне. Даже если предположить. Подчеркиваю! Предположить! Что я захочу потом рассказать все врагам Братства. То до тех пор, пока мы не закончим мое дело – мне это безумно невыгодно, сам понимаешь. А потом…тебе ничто не мешает меня убить позже, — тихо добавила я. Главное, уговорить его сейчас встать на мою сторону. А там глядишь – он будет настолько благодарен за мою помощь, что не станет убивать: поверит в мою надежность.        — Почему Мать Ночи не предупредила своих детей?        — А ты как думаешь? Это ее испытание. Жестокое…и кровопролитное.        — Говори, чего ты хочешь? — скомандовал Лашанс, пряча кинжал в ножны. О, есть контакт!        — Как я уже говорила, это касается всего Тамриэля, в том числе и Темного Братства…       Рассказывать ли Лашансу о Мифическом рассвете и всему тому трэшу, который они устроили в Сиродиле? Думаю, стоит рискнуть. В конце концов, если он не станет со мной «сотрудничать», то вскоре умрет из-за козней предателя.       Поведав, какая примерно помощь мне необходима, стала обсуждать с Уведомителем проблему. Убийство императорской семьи мужчина не преминул прокомментировать огорченной фразой: «Как жаль, что такая громкая заслуга не на счету у Темного Братства». Надо зарубить на носу, что к бастарду Люсьена и на пушечный выстрел подпускать нельзя. Мало ли. Или не говорить, что Мартин – бастард Септимов.       Убедившись, что сейчас меня убивать не будут, попросила развязать руки. Оценивающе меня осмотрев, Лашанс все же выполнил просьбу. Потирая небольшие синячки на запястьях, услышала следующее:        — Я, как представитель Темного Братства, находящегося под покровительством Отца Ужаса и Нечестивой Матроны, не могу сделать подобного, — разочарование уже вырисовывалось крупными буквами у меня на лице, когда Уведомитель с легким намеком на заговорщицкую улыбку, с невинным взглядом добавил:       — Без совершения Темного Таинства.