Я не верила своим глазам. Каким-то странным, иррациональным образом моё восприятие было убеждено, что всего с десяток минут назад передо мной были удивлённые глаза Уведомителя, однако не менее ясно я помнила и Сангвина, и смену времени суток. Словно больше дня уложилось в десяти минутах, и это сбивало с толка.
Приподнявшись на кровати, я бегло оглядела пребывающую в беспорядке незнакомую комнатку, поражаясь чёткости всех виденных предметов, и вновь впилась взглядом в полукровку. В тот момент меня мало интересовал его собеседник, лицезрение знакомого наёмника удивило куда больше.
— Как вы себя чувствуете? Головокружение, тошнота? Что-нибудь болит? — молодой данмер, не выпуская пера из рук, обернулся на мой короткий возглас, но вставать из-за столика, дабы повторно осмотреть пациентку, явно не собирался. Видимо, результатов одного «обследования» ему казалось достаточно, а раз уж я проснулась – то его лекарский долг и вовсе выполнен.
Эльвелл слегка приподнял бровь в удивлении и, с нескрываемым подозрением глядя на меня, ожидал моего ответа. Меня несколько озадачила такая реакция наёмника.
Я прислушалась к себе. Ничего кроме усталости, жажды и лёгкой головной боли не ощущалось – эти наблюдения и были мной озвучены глухим голосом.
— Как я и предполагал, — кивнул и пробормотал врачеватель и, потеряв ко мне всякий интерес, повернулся к так и сверлившему меня подозрительным взглядом наёмнику. Слегка наклонив голову вбок и качнув ею, цокнул языком. — Вам куда больше требуется моя помощь, — раздался характерный шорох – средневековый «медработник» всё же отложил перо и пергамент в сторону.
— Ничего серьёзного, — меру пришлось отвлечься от изучения меня и ответить тамриэльскому доктору. — Просто дайте рецепт, который предлагали ранее, и хватит.
— Я занимаюсь лечением пациентов уже четвёртый десяток лет. Может, вы и скроете своё состояние от всякого проходимца и шарлатана, но не от опытного целителя, — после сказанных слов я по-новому взглянула на спину «молодого» тёмного эльфа. И на Эльвелла. После замечания специалиста излишняя бледность наёмника внезапно стала очевидной и подозрительной, в какой-то момент даже померещилось, будто полукровка чуть пошатнулся, но быстро себя одёрнул и удержался.
— Ты и правда неважно выглядишь, — обратившись к наёмнику, я согласилась со словами лекаря. — Что случилось?
— Потрудись сначала рассказать, как ты здесь оказалась, детка, — холодно фыркнул предмет моего беспокойства, явственно недовольный моим вмешательством в его дела.
— Чего это с тобой? Ты за что-то на меня обиделся? — я свесила ноги с кровати и переместилась в сидячее положение. Тон Эльвелла обескураживал и заставлял мучительно гадать, чем же я не угодила меру.
Данмер поднялся из-за стола и ненавязчиво занял позицию, удобную, чтоб держать нас обоих в поле зрения и не упустить детали диалога.
— Вот расскажешь, кто ты и как здесь оказалась, тогда и видно будет, — хмыкнул наёмник. — Кто тебя подослал, и что ты здесь делала?
Под упёршуюся в кровать руку попал неудобный комок ткани, неприятно впивающийся в ладонь. Я сначала хотела откинуть его в сторону, но при более внимательном рассмотрении выбивающаяся из стиля постельных принадлежностей вещь показалась слишком маленькой и странной, и я решила изучить её. Развернув ткань, с сожалением поняла – лучше бы не изучала.
Всем присутствующим в комнате был продемонстрирован предмет женского гардероба. Весьма кокетливый и откровенный для данного мира.
Данмер прыснул в кулак со смеху, но сделал вид, что прокашлялся и стоически сдержался. Эльвелл прорычал что-то нечленораздельное и выругался. Я, безнадёжно стараясь не покраснеть и сохранить непроницаемое лицо, откинула интимную тряпочку в сторону и постаралась незаметно прощупать сквозь свою одежду, полный ли у меня комплект белья, или чего-то не хватает. Всё было на месте, и я облегчённо выдохнула.
После успешной инвентаризации моей одежды в голову закрался вопрос о личности владелицы этой вещицы. Я скосила глаза на отброшенную ткань и заметила ещё несколько подобных ей, и все как на подбор – разные. Запоздало появилось чувство брезгливости и я, скривившись, вскочила с кровати, лихорадочно вытирая руки, будто они станут чище без
антисептика омовения в воде.
— Чьи это… вещи? — спросила я Эльвелла, живо вообразив длинную очередь, состоящую из девиц лёгкого поведения у порога его комнаты.
— Попрошу вас отложить выяснение отношений до тех пор, пока я не покину ваше общество, — вежливо объявил данмер. Его губы подрагивали, пытаясь сдержать кривую ухмылку.
Слегка смущённую, но очень озадаченную и потерянную физиономию наёмника, захотелось запечатлеть на фотографии.
— Вы говорили, что меня нужно вылечить…, — чрезмерно воодушевлённо вымолвил Эльвелл, и ради спасительного перевода темы даже согласился на «обследование» лекаря.
— Да, конечно, — не сдержавшись, тёмный эльф всё же выпустил один смешок, но вновь сделал вид, что его скрутил приступ кашля. — Прошу, — показал рукой блондинистому пациенту в сторону единственной «кушетки» в данном первоклассном «кабинете» – злополучной кровати.
Эльвелл с окаменевшим лицом прошествовал к указанной лекарем мебели, чинно стряхнул все лишние тряпицы, аки презренную пыль, и принялся невозмутимо стягивать жилет из тёмно-коричневой кожи.
Может быть, я бы сейчас веселилась так же, как и данмер, но была слишком занята, пытаясь понять, что же случилось в этой комнате раньше моего появления (я отчётливо помнила, что меня привёл Сангвин), и что случилось конкретно со мной.
Я смотрела невидящим взглядом на то, как Эльвелл сел, стянув с себя светло-жёлтую рубаху. Из-под ткани одежды показалась перетянутая отрезом ткани грудная клетка. Справа сбоку чуть выше живота темнело пятно на влажной ткани.
Лекарь снял повязку, и его посерьёзневшему сосредоточенному взору предстал след от укуса. На фоне бледности остального тела был отчётливо виден ореол покрасневшей кожи вокруг повреждённой ткани. Небольшие тёмные жилки сосудов с испорченной кровью расползались от краёв раны и скрывались под кожей.
— Как давно вас укусили? — поинтересовался данмер, склонившись и осматривая рану.
— Четыре, может, пять дней назад, — казалось, будто лишившись необходимости разыгрывать здорового и полного сил, Эльвелл осунулся.
— Волк? — целитель аккуратно прикоснулся пальцем к красной части кожи и слегка нажал.
Эльвелл скривился и тихо шикнул, шумно втягивая воздух сквозь сжатые зубы, – ему явно стало больно. Больней, чем было до манипуляции доктора.
— Да.
— Мне нужно знать, где это произошло, — тёмный эльф убрал руку, выпрямился и подошёл к столу, на котором лежала его тряпичная сумка.
— Принесите чистой тёплой воды, — обратился ко мне лекарь. — Два кувшина будет достаточно.
Данмер, уверенный в том, что возражений с моей стороны не последует, и я уже в пути, рылся в своих вещах, выуживая из своей поклажи всё необходимое. В свете свечей заблестел комплект тонких металлических инструментов, мгновенно напомнивший мне дорожный пыточный набор Лашанса. Это зрелище меня убедило: всё-таки медицина и пытки – две стороны одной медали.
Я, косясь на разномастные аналоги средневековых скальпелей и пинцетов, кивнула и, хотела было метнуться за водой, когда внезапно меня осенило:
— А куда идти? — я не знала, где находилась. Вопросов к наёмнику было всё больше и больше, но я предпочла оставить их на потом.
— Пусть остаётся здесь. Велик риск, что она так и не вернётся… с водой, — Эльвелл приподнялся с кровати и поспешил встать на моём пути, подперев собой дверь.
— Присядьте на место. Так и быть, схожу сам, только – во имя всех светлых умов имперского Университета! – не расхаживайте в таком состоянии, — с лёгкой досадой и раздражением в голосе объявил целитель и скрылся за дверью.
Мы остались наедине. Я косилась на рану Эльвелла, он – косился на меня.
Искра. Буря. Безумие.
— Как ты сюда попала? — холодно вопросил мер, возвращаясь на кровать.
— Сангвин привёл, — ответила я и, не сдержавшись, добавила: — Да что с тобой такое?!
— Сангвин? Шутишь?! — наёмник взглянул на лежащую на полу кучку женского нижнего белья. — Зачем? Даэдра подери Сэма…! Что здесь было? — последний вопрос был скорее риторическим. Я не осмелилась даже предполагать, что же сейчас творилось в голове моего знакомого. Раной и болезнью полукровки я пыталась объяснить странные реплики, отчуждённость и непонятные реакции по отношению ко мне.
— Мне тоже интересно…, — скрестив рук на груди, мрачно согласилась я.
— А тебе-то что, — слегка поморщился остроухий собеседник.
— Почему ты себя так странно ведёшь? Уж лучше бы подкалывал как раньше.
— Раньше?
— Раньше, — утвердительно кивнула. — Пока мы ехали в Анвил, ты столько раз своими шуточками бесил меня... Не думала, что буду скучать по тому вредному юмористу, но он точно лучше, чем такая «бука», — криво улыбнулась я. — Мартин добрался до крепости Клинков? И как тебя угораздило…, — я кивком указала на его рану.
— Алинэй? — выдохнул визави, бегая по мне таким взглядом, будто впервые увидел.
— Ага. Не думала, что ты меня так быстро забудешь. Лашанс говорил, что ты, наоборот, меня искал, — хмыкнула я. И решила поддразнить наёмника в его же стиле, будто рассчитывая, что это поможет вернуть ему привычную насмешливость. — Нашёл то, что хотел – но что-то я не вижу неописуемого счастья на лице, и слёз радости, — неуверенно улыбнулась. Шутка вышла больше похожей на самовлюблённые шпильки, отпускаемые ассасином в мой адрес.
«С кем поведёшься… блин…», — мысленно вздохнула я.
— Ты… точно ты? — хмурясь, очень «глубокомысленно» вопросил наёмник.
— Что-то не так? Не пугай меня, — я нервно хихикнула.
Эльф открыл рот, но прежде чем он ответил, дверь распахнулась, впуская целителя.
***
Молчаливый всадник ехал по пустынному тракту. Из-за слухов об открывшемся неподалёку портале в Обливион количество путников на этой дороге изрядно поубавилось, и только самые отчаянные и бесстрашные отваживались ступать на этот путь.
Голова наездника по привычке повернулась в сторону некогда вынужденно покинутого им жилища. Можно было бы вновь пробраться в заброшенный форт, но что-то сдерживало мужчину от этого шага. Наверняка незваные гости уже выгребли оттуда всё ценное и в жесте доброй воли щедрой дланью рассыпали немало благодарственных ловушек для хозяина разграбленной обители.
Красноглазый конь, словно почувствовав смятение хозяина, фыркнул и потряс головой, тем не менее, не сворачивая с пути и не сбавляя скорости.
— Ты прав, мой друг, — прошелестел вкрадчивый голос, и рука в чёрной перчатке с удивительной для своего обладателя нежностью похлопала коня по шее.
Такой жест Теневой Гриве не пришёлся по душе. Конь коротко заржал и слегка взбрыкнул, подбросив задние конечности в воздух. Он явно не одобрял задумчивость и лёгкую апатию своего хозяина, и хотел как можно скорее привести его в чувство.
— Знаю, знаю. Мне просто нужно подумать, — хмыкнул имперец, с лёгкостью удерживаясь в седле.
И он не слукавил. Подумать предстояло о многом.
О делах его Семьи, куда ему путь заказан. По крайней мере, первое время дорога в Тёмное Братство для него закрыта, ведь стараниями Аркуэн в глазах Братьев и Сестёр он стал предателем. Лишь немногие из них дадут своему Брату оправдаться. Но даже так, Спикеру всё равно не поверят. И всё же, если каким-то образом тёмные родичи внемлят доводам Уведомителя о невиновности, то наверняка захотят покарать его за то, что он оказался бессилен – допустил столько напрасных жертв среди ассасинов и не сумел остановить разрушение Семьи. Как бы там ни было, а поводов для расправы у них предостаточно. И, быть может, сам Лашанс на их месте поступил бы так же.
Подумать о том, как быть с последним Контрактом. И как узнать, что случилось с его заказчицей той злополучной ночью. Пока что у мужчины не было даже малейшего представления о том, что с ней приключилось прямо на его глазах. Пока что. Он будет её искать. И не примет мысли о тщетности поисков. Только бы найти верную тропу среди ложных…
Когда жизнь круто меняется, а пути к отступлению и планы рушатся под натиском непредвиденных обстоятельств, даже такому как он – привыкшему к жизни на острие клинка – нужно время, чтобы всё обдумать и выбрать направление, в котором двигаться дальше.
Вот и сейчас, заполучив важную информацию о делах Братства, да заключив контракт с представителем Анвильских воронов, Лашанс возвращался в пустое Чейдинхольское Убежище, дабы немного восстановиться и продумать свой следующий шаг.
Бывшего Уведомителя встретила неизменная Чёрная дверь во мраке подвала заброшенного дома. Незримый страж Убежища привычно спросил пароль и, получив ответ, пропустил дитя Матроны в потайные комнаты. По обыкновению Лашанс прокрался внутрь, ожидая ловушки, и слегка расслабился, лишь проверив все закоулки и не обнаружив угрозы. Пусть некоторое время его Семье не будет дела до восстановления Чейдинхольского Убежища, но осторожность никогда не повредит.
— Уведомитель! — раздалось из тьмы.
Вслед за быстрым шорохом раздался краткий лязг металла и глухой, едва уловимый стук. Сгусток света взмыл вверх, ослепляя своей яркостью нападающего. Лашанс же, едва спустившийся в подземелье и ещё не отвыкший от яркого освещения, лишь прищурился.
— Когда-нибудь я тебя одолею, — хищно усмехнулась бретонка, отскакивая назад и первой пряча кинжал в ножны, тем самым показывая отсутствие намерения навредить.
— Явно не сегодня, — хмыкнул Лашанс, убирая и свой клинок. — Зачем пришла?
— Возвращайся. По праву Слышащего я смогу защитить тебя от расправы, — Виралья прошлась туда-сюда перед Лашансом по усыпанному каменной крошкой и пылью полу, красуясь в новой броне. Из-под её ног не раздалось даже намёка на шорох. Хорошее зачарование. — Со временем они всё поймут, — бывший Душитель всячески избегал темы злополучной компаньонки Уведомителя. Казалось, что если бретонка не напомнит о ней сама, то и Люсьен забудет ту имперку так, будто её и не бывало.
— Если ты действительно так считаешь, то ты ещё многого не знаешь о Тёмном Братстве, — прохладным тоном ответил Лашанс и бросил свою сумку на пыльный стол. — И защита твоя мне ни к чему.
Наблюдая за тем, как мужчина зажигает обычную свечу взамен угасающей магической, девушка нахмурилась:
— Люсьен…, — скрывая грусть в серых глазах, бретонка отвернулась, сделав вид, что изучает ассортимент книг, валяющихся на полке сломанного шкафа: —…Лашанс. Почему ты отказываешься от моей помощи? Тебе не нравится, что я стала новым Слышащим?
— Отнюдь. Лучше ты, чем Аркуэн или я. Но объяснять тебе свои решения я не намерен. У нас разные пути. Позаботься о себе и о Тёмном Братстве как следует, — впервые Лашанс улыбнулся бретонке с таким теплом и тоской. — У тебя есть задатки хорошего Слышащего. И, чего уж скрывать, стреляешь из лука ты куда лучше Анголима, — имперец позволил себе короткий смешок.
— Я не стану гордиться теми стрелами, которые ты оценил лично, — сморщив нос, бретонка вновь повернулась к имперцу. И, секунду поразмыслив, с лёгкой улыбкой всё же добавила: — Хотя… суметь подстрелить легендарного Люсьена Лашанса – мало кто может похвастаться таким достижением.
— Да-да, молодец, способная девочка, — закатил глаза имперец, ни капли не сердясь на новоиспечённую Слышащую ни за минувшее, ни за нынешнюю шутку. — Гладить по голове не буду.
— И не надо. Лучше поцелуй, — бретонка игриво качнув бёдрами, перетекла ближе к Уведомителю, остановившись на расстоянии полушага.
Манящие пухлые губы девушки удостоились лишь безразличного прищура и смешка:
— Неплохо. Но бесполезно, — медовые глаза поднялись выше, начиная игру в гляделки с серыми. Может, раньше бы Лашанс и принял приглашение от столь милой, но неуклюжей соблазнительницы, но не теперь. Обременять себя чувствами Слышащего имперец не желал по ряду причин. Впрочем, дело не только в них.
— Что ж, хотя бы попыталась, — ещё больше краснея и отводя взгляд, Виралья планировала перевести всё в шутку. В обновлённом Братстве ей очень уж не хватало общества Лашанса – наставника, которого она уважала и которому могла бы доверять; мужчины, который пришёлся ей по нраву. Хотелось вернуть его в Тёмную Семью как можно скорее, но теперь девушка корила себя за поспешную смелость, ведь правильней было бы немного подождать.
Лашанс завёл руку за спину, продолжая гипнотизировать смущённую собеседницу взглядом и, схватив единственную горящую свечу, выставил её вперед, между собой и бретонкой, и потушил.
Едва тьма окутала холл Убежища, как тишину спугнул новый глухой стук. Стук упавшего обездвиженного тела. Имперец, сколдовавший на себя ночное зрение, схватил свою сумку со стола и метнулся к выходу, спеша, пока не развеялись чары.
— У нас разные пути. Не ищи меня больше, — обронил он через плечо, не оборачиваясь, непременно уверенный, что бретонка услышит всё до последнего слова.
Взлетая в седло Теневой Гривы, Лашанс думал о том, что подобно форту Фаррагуту, ему не стоило возвращаться и в Чейдинхольское Убежище. Пора ему искать новое пристанище. И новый путь.
***
Как оказалось, волчок был непростой и вместе с укусом за бочок «подарил» наёмнику какую-то инфекцию. Эльф, в свою очередь, не придал большого значения ране – и более серьёзные травмы лечил, значит, и с этой справится. Не справился. И теперь данмеру пришлось очень жестоко и бескомпромиссно вычищать рану, буквально вырезая наиболее поражённые участки тканей.
Когда лекарь закончил все манипуляции и заживил магией очищенную рану Эльвелла, а так же на прощание изрядно облегчил его кошелёк с золотом, мы с полукровкой остались вдвоём. Разговор предстоял долгий, но мне подумалось, что его стоило отложить на потом. Пусть Эльвелла вылечили, но ему ещё необходимо было восстановить силы, отлежаться в постели до конца дня.
— Поспи немного, — после зрелища зачистки раны эльфа и представления такой же «экзекуции» на себе, я была как никогда преисполнена жалостью и состраданием к остроухому знакомому. — Мы же в таверне? — вспомнила я слова лекаря. — Дай немного денег, я пока схожу, поем.
— А ты времени зря не теряешь, женщина, — усмехнулся наёмник. — Без прелюдий решила запустить свои шаловливые пальчики в мой кошелёк. — Но, несмотря на деланное возмущение, эльф всё же кинул мне мешочек с монетами. — Понежней с ним. Он ещё не оправился после налёта целителя, и пока что очень ранимый.
Поймав лёгкий кошель и на вес прикинув количество монет, я поняла, почему полукровка так запросто расстался со своей вещью – там действительно оставалось катастрофически мало септимов. Не найдясь с остроумным ответом на шаловливый флирт, посчитала нужным уточнить более насущный вопрос:
— Тебе что-нибудь принести? — после хмурого и отчуждённого поведения наёмника вернувшийся к нему шутливый тон меня однозначно радовал и пока что ещё не успел надоесть.
— Сердце Джоффри на подносе. И чтоб обязательно с румяной корочкой, — с мрачным блеском в глазах сообщил эльф.
— Такого в меню точно нет. Но мы работаем на этим, — фыркнула я, сделав мысленную пометку о необходимости расспросить наёмника о его «тёплом» отношении к грандмастеру Клинков. — Когда появится – вставай в очередь, за мной будешь.
— Пока что больше ничего не надо, — ёрзая и устраиваясь поудобней на кровати, сообщил полукровка. — По пути найди где-нибудь своё отражение и посмотри на себя.
— Спасибо, ты меня обнадёжил и ни капельки не напугал, — проворчала я, мысленно содрогаясь от множества атаковавших мой мозг версий о страшном и неприглядном отражении меня.
— Всегда пожалуйста, милая, всегда пожалуйста, — слабо усмехнулся Эльвелл и с умиротворённым лицом смежил веки.
Принимая во внимание странную реакцию полукровки на свой внешний вид, я очень не хотела показываться за пределами комнаты, не имея представления о своём облике. Но так как зеркал в арендованном эльфом помещении не было, как и других подобных отражающих поверхностей, пришлось оглядеть одежду, интуитивно пригладить волосы и идти на первый этаж, пребывая в полной неизвестности.
Когда я всё же нашла зеркало, меня ждал сюрприз.
«Меня отфотошопили», — с неверием и восторгом я разглядывала в зеркале картинку, которая мне однозначно нравилась. Из стеклянной глади выглядывало удивлённое отражение, смутно похожее на меня. Сразу стала очевидной и закономерной и реакция Эльвелла, который мог не признать во мне ту Алинэй, с которой был знаком. Черты лица немного изменились, самую малость, но все вместе делали меня намного красивей. Мне словно сделали массу пластических операций.
Кожа была чистой, гладкой, мягкой и словно светилась изнутри, ничего не болело, не сковывало движения, картинка окружающего мира вновь стала чёткой, дышалось легко. Словно мой многострадальный организм полностью обновился, и все изменения, которые с годами копятся в процессе жизнедеятельности, обнулились.
Я с удивлением разглядывала свои руки, с которых исчезли все родинки, пятнышки и другие отметины. Кожа стала новым чистым холстом. Пальцы с удовольствием зарылись в густые шелковистые волосы. Наслаждаясь своим отражением, я размышляла, что стало с моим телом, и, гадала, кого же благодарить за такие изменения.
«Вот это апгрейд…», — затаив дыхание, в восхищённом упоении подумала я.
Немногочисленные посетители таверны стали коситься на меня, сидящую за столиком и с невероятным восторгом рассматривающую себя в зеркало. И я могла их понять, они ведь не знали подробностей.
Я отлипла от заветного кусочка стекла, только когда разносчица принесла мне заказанное блюдо. Поблагодарив девушку, я вернула ей зеркало и приступила к трапезе, невероятно окрылённая и счастливая, на время позабыв об остальных проблемах.
Чувствуя небывалую лёгкость в теле, я порхала по ступенькам, поднимаясь наверх, чтобы вернуться в комнату к наёмнику. Я не могла сдержать идиотской улыбки, так и рвущейся наружу.
Тихонько отворив дверь, чтобы не разбудить Эльвелла, я проскользнула в комнату, намереваясь посидеть и подождать, пока он проснётся, а уже потом задать все интересующие меня вопросы и обсудить дальнейшую стратегию.
Я сидела за столом, упёршись невидящим взглядом в свой трофейный кинжал, когда-то давно отобранный у Лашанса. В какой-то момент воодушевление и радость от смены облика сменились подозрением. Глупая эйфория схлынула, и пришло понимание: ничего не бывает просто так. За подаренный облик наверняка придётся заплатить. Или, быть может, меня уже заставили заплатить, а я об этом ещё не знала?! Всё больше мрачных мыслей и подозрений заполоняло моё сознание, невнятная, далёкая паника заставляла насторожиться и не радоваться раньше времени.
Я, пребывавшая в Бравиле, внезапно оказалась сначала в компании Сангвина непонятно где, а потом и вовсе – в Скинграде. Создавалось впечатление, что Даэдра благополучно подсунул меня полукровке, ещё и напоследок глупо завопил, что никакой он «не Сангвин». Странная потеря памяти, перемещение на большое расстояние, компания Принца разгула, сдвиг во времени, изменения в теле – все эти пазлы никак не укладывались вместе. Оставалось только надеяться, что когда Эльвелл проснётся и поведает всё ему известное, это поможет мне найти разгадку. Хотя мне плохо верилось, что всё будет столь просто. Пока мер отдыхал и восстанавливал силы, нужно было решить, что ему стоит рассказывать, а что нет.
Пробудившийся ото сна
красный молодец наёмник первым делом изъявил желание откушать чего-нибудь. И так как за время его сна в меню всё ещё не был добавлен пункт «Запечённое сердце грандмастера», бедняге пришлось довольствоваться супом и жареным фазаньим мясом. Однако по довольной физиономии жующего эльфа можно было понять, что его не сильно огорчил такой скромный рацион в качестве замены субпродукту из бывшего приора.
И только вернувшись в комнату, собирая эльфовы пожитки и готовясь к отъезду, мы переговаривались и обсуждали произошедшее и новости, которые получили порознь друг от друга.
Эльвелл поведал и о моей записке, и о том, что Мартин принял решение послушать меня, что они благополучно добрались до Храма Повелителя Облаков, о том, как прошёл их путь до пункта назначения. Но чем дальше шёл рассказ наёмника, тем больше мер хмурился. Мне это не нравилось, но я терпеливо ждала, пока полукровка закончит своё повествование.
— Мартин… решил пойти в руины Санкр-Тора вместе с Клинками…, — с кислой миной сообщил наёмник, словно его заставили признаться в чём-то постыдном. И, предвосхищая некоторые вопросы, быстро добавил: — Да, мы не смогли его остановить, как ни пытались. Он не хотел бездействовать, пока его люди рискуют, — на этом моменте полукровка закатил глаза, красноречиво сообщая мимикой всё, что он думает о таких глупых благородных порывах. — Никакие уговоры и угрозы не сработали. Сама знаешь – если ему что-то взбредёт в голову, его невозможно остановить, — завязав сумку, собеседник выпрямился и уставился на меня.
Я плюхнулась на кровать, слегка ударившись копчиком – местные «перины» не отличались большой мягкостью – и зависла, пытаясь переварить сказанное эльфом. Мне не верилось, что Мартин сделал такую глупость, он же понимал, что ему нельзя рисковать как минимум из-за того, что он – последний потомок Септимов, который может восстановить барьер между Нирном и Обливионом!
— И… «решил», и…? Он что, пошёл туда с ними?! — ещё надеясь на отрицательный ответ, спросила я. Всё-таки «решил» – ещё не «приговор». Может, бастард передумал, или ему помешали осуществить эту затею.
— Да. Я тоже там был. С ним случилось что-то странное…, — Эльвелл решил сберечь мою тонкую душевную организацию, давая информацию дозировано, не зная, что сейчас как раз-таки растягивание повествования куда больше расшатывает эту самую психику.
— Не ходи вокруг да около, говори, как есть, — вымолвила я, пребывая в некой прострации.
Немногочисленные вещи уже были собраны, а беседа ещё не исчерпана. Эльф шумно выдохнул и уселся на стул, развернулся боком к столу, тем самым повернувшись в мою сторону. Локоть опёр о столешницу.
— Он слёг. Принял на себя какой-то магический удар и слёг, — медленно постукивая пальцами по дереву, сообщил визави, наблюдая за моей реакцией. — Что это – непонятно. Его доставили обратно в крепость, но, кажись, ему всё хуже…
«Чёрт, да какого…?! Что за…?!» — метались в негодовании мысли.
Я открыла рот, но не успела издать ни звука – Эльвелл продолжил:
— Его лечили. Пытались. Никто из приглашённых магов и алхимиков не смог ни помочь, ни дать объяснение его недугу.
— И что ты здесь делаешь? Почему меня искал? — начала издалека я, стараясь не делать опрометчивых преждевременных выводов.
— Мне пришлось… выбраться из крепости, — осторожно подбирая слова, поморщился наёмник от воспоминаний. — По возвращении из руин, они швырнули меня в тюрьму…
Я напряглась. Мне казалось, что Клинки не стали бы поступать подобным образом без повода. Но… какой повод мог дать им Эльвелл?
— …без оснований. Для отговорки обвинили в неблагонадёжности и в подозрении в предательстве, — увидев в моём взгляде разрастающиеся сомнения, Эльвелл продолжал невозмутимым голосом: — Разумеется, я и не думал о таком. Напротив, хотел поискать того, кто может исцелить Мартина.
— И ты решил, что я знаю, что делать? — опустив глаза на свои руки и рассматривая ладони, спросила я.
— Нет. Да, — запутавшись в «показаниях», наёмник тряхнул головой, от чего его белокурая чёлка приняла немного другое положение. — Дослушай сначала!
Я замолкла, и он продолжил:
— Меня бросили в темницу в подвалах крепости. Больше в Храме Повелителя Облаков мне были не рады, поэтому, когда я с… выбрался оттуда, поспешил убраться оттуда подальше. А в пути решил найти тебя.
— А почему не какого-нибудь очень хорошего лекаря или информацию о том, что это вообще такое и как от этого избавить Мартина? — вспомнив о кулоне, я нащупала на шее цепочку. Вытянула подарок престолонаследника из-за ворота рубахи и принялась рассматривать биение сгустка сияющих песчинок в центре сферы.
— Поначалу так и хотел. Но потом вспомнил о том, как ты хвалилась, что всё знаешь наперёд. И есть у меня мыслишка одна…, — в задумчивости замолчал эльф, уставившись на сферу в моих пальцах.
Беседа затянулась на несколько часов. Эльвелл рассказал мне много подробностей, и теперь я имела некоторое представление о случившемся и о текущем положении дел. И я всё больше и больше жалела, что раньше так бездумно хвасталась своими знаниями и разыгрывала из себя подобие всеведущей провидицы. Я не знала, что с Мартином. Я не представляла, что делать. В игре ведь ничего подобного не было!
Стало тошно. На плечи навалилась свинцовая усталость. Плохие новости выбили меня из колеи и выпили все силы. Даже злость, которая порой становилась хорошим источником энергии и «второго дыхания», в этот раз тоже оказалась бессильна. Хотелось дать подзатыльник бастарду за то, что он натворил, да только он уже в таком состоянии, что сам себя наказал за глупость.
В какой-то момент очень захотелось найти Лашанса и попросить его помощи, да только он скорее предложит милосердно добить болезного. Могла ли я считать, что выполнила свою часть сделки по спасению Тёмного Братства, и теперь претендовать на помощь ассасина? Ведь я мало что сделала именно для выполнения условий контракта. Зато когда-то в прямом смысле слова спасла имперца, но это вышло лишь в «бонусную» услугу, которую мне явно не оплатят. Я даже не успела получить новости от Спикера – едва он пришёл, как я в буквальном смысле испарилась! Так что даже не была уверена, что его гильдия очищена.
Стоило ли вообще искать встречи с Лашансом? Сейчас моя внешность изменилась, и у меня появилась возможность избавиться от общества опасного убийцы – даже если будет меня искать, может принять за другого человека. Хотя… кого я обманывала? Уж Лашанс-то сможет напасть на след, сложить всё вместе и прийти к выводу, что я – это я, пусть и изменившаяся. Впрочем, это так же могло значить, что ему мог бы оказаться вполне по силам и поиск человека, который точно поможет Мартину! Или поиск информации о способе лечения бастарда.
Как бы ни хотелось признаваться самой себе в трусости, но после всего пережитого в компании Уведомителя, мне было боязно вновь с ним связываться. Проще было бы полностью прекратить с ним связь. В то же время прагматичная часть меня вопрошала: «Я столько из-за него намучилась, и всё зря?! Пусть помогает!». Только вот Лашанс вредный и
нестабильный непредсказуемый, и у меня не было уверенности, что я получу от него ту помощь, которую ожидаю – он может всё вывернуть и сделать по-своему.
Однако мне так же хотелось узнать, как же завершились разборки в склепе Матери Ночи, всё ли с Лашансом в порядке, и чем он сейчас занят.
От множества противоречивых мыслей, чувств и желаний казалось, что моя черепная коробка лопнет. Я мысленно билась головой об стенку, вопрошая в неизвестность: «Что мне сейчас делать?! Как будет лучше? О каком выборе я не пожалею?». Но ответа не было.
Мы вышли за городскую стену и направились в сторону конюшен. Так как терять время не хотелось, а простая лошадь в скорости и неприхотливости однозначно проигрывает Теневой Гриве, мы с полукровкой сошлись на том, чтобы он продал своего скакуна, а я вызывала Тенегрива
с двухместным сидением с удобными подлокотниками. На скоростном чудо-коне и поедем до нужного места. Но только в том случае, если дипломатическая миссия по убеждению призванного существа нести на себе и меня, и незнакомого наёмника увенчается успехом. Предстояло каким-то образом умилостивить своевольное призванное существо и договориться с ним.
Минуя конюшни, мы прошли немного дальше и остановились на вполне подходящей полянке, скрытой валуном и каменистым холмом от любопытных глаз. Эльвелл остался стоять немного поодаль, а я прошла в центр поляны, огляделась в поисках нежелательных зрителей и, убедившись в их отсутствии, приступила к призыву.
На мгновение прикрыв глаза и выдохнув в тщетной попытке успокоить разволновавшееся сердце, я вынула кинжал из ножен и проткнула палец. Выуживая из подсознания необходимые воспоминания, я повторяла все манипуляции, которым меня научил Лашанс.
***
На первый взгляд совершенно расслабленный и словно засыпающий на ходу, наездник размеренно покачивался в седле. Но едва ли кто-то осмелился бы его потревожить. Впрочем, на лесной тропе не было никого, кроме безобидного зверья – отчего-то выдался наредкость спокойный, даже скучный день. А ведь Лашанс был бы не прочь немного размяться и на какое-то время отвлечься на что-то, что не требует особой задумчивости, но веселит, на что-то, что его тело умеет делать на уровне рефлексов – нападать, защищаться… Убивать.
Какая-то птица разразилась трелью совсем близко, откуда-то слева, и имперец с готовностью напрягся, но, оценив не представляющее опасность создание, тут же расслабился.
Не сразу Лашанс обнаружил, что падает. Когда его зад оказался в трёх локтях от земли, ассасин собрался и ловко извернулся, приземляясь на согнутые в коленях ноги. Оказавшись на корточках посреди леса, удивлённый имперец мгновенно выхватил клинок и заозирался по сторонам. Теневая Грива исчез. Больше ничего не изменилось, и никакой угрозы не было.
Люсьен абсолютно точно знал, что его верный друг просто так не растворился бы внезапно в воздухе. Разве что…
Медовые глаза сверкнули, а губы растянулись в хищной ухмылке.
Верный путь найден.
***
Когда Тенегрив показался и принял осязаемые очертания, он издал угрожающее низкое ржание, очень похожее на рык, и, фыркая, пошёл на меня.
— Тихо, тихо…, — пыталась успокоить животное.
Выставленный вперёд кинжал не убедил агрессивное существо отступить и даже ничуть его не смутил. Я пятилась и всего за считанные секунды успела сотни раз раскаяться и пожалеть о призыве собственности ассасина. Эльвелл ринулся ко мне, на ходу оголяя меч, но не успел.
Тенегрив схватил меня за плечо… и поволок в сторону. В это же мгновение, ожидая членовредительства и боли, я взмахнула оружием и полоснула лезвием коня по лопатке. Но ожидаемой мной боли не последовало. Зубы призванного животного впились в кожаную куртку, к моему удивлению, не задев тело.
Конь тянул меня в неизвестном направлении. Даже из-за раны он не заржал и не выпустил меня из хватки. От увиденных действий животного эльф подвис. Я тоже.
Сразу стало стыдно и жалко коня, который снова получил из-за меня травму.
— Постой. Ты куда? — мелко семеня вслед за своим «поводырём», я кое-как запихнула кинжал в ножны на поясе.
— Почему он себя так ведёт? — эльф рассудил по моей реакции, что всё в порядке, и последовал моему примеру – спрятал оружие в ножны. Наёмнику ничего не оставалось, как идти за нами.
— Не знаю…, — так как животное не останавливалось и упорно тянуло меня за собой, я продолжала топать следом, но теперь уже на ходу скастовала заклинание лечения и попыталась исцелить рану, которую сама и нанесла коню. — Может, что-то с Лашансом?
Услышав заветные слова, Тенегрив всё же заржал (видимо, утвердительно), и выпустил из пасти плечо измочаленной куртки. Мы с наёмником озадаченно переглянулись.
