На краю пропасти

Было прекрасное летнее утро. Солнце уже во всю одаривало спешащих куда-то людей своими теплыми лучами. Небо радовало отсутствием на нем облаков, что случалось в последнее время редко. Каме потянулся в кресле, разбуженный игривым лучом, который пробрался сквозь плотно задвинутые шторы, и посмотрел на электронные часы, которые показывали 7 утра. Он проспал только 2 часа, всю ночь изучал сценарий новой дорамы, куда пригласили его на главную роль. Но съемки начнутся только завтра. А сегодня… Сегодня ему надо быть в JЕ к полудню, чтобы приготовиться к предстоящему концерту. Он встал, быстро принял душ, перекусил и поехал в агентство. Хотя и надо там быть к полудню, Каме предпочел прибыть пораньше, все сделать и дочитать сценарий, чтобы потом спокойно отдохнуть после работы. Он уже и не помнил, когда в последний раз это делал нормально, хотя бы спал 5 часов. Сейчас ему удавалось отдыхать 2-3 часа, и то в самых неожиданных местах и урывками. Он не помнил даже, когда в последний раз собирался со своими друзьями, коллегами, просто сидел и ничего не делал, веселился в клубе. По дороге в JЕ Каме решил остановиться напротив киоска, так как рядом был большой ажиотаж. Ему стало любопытно и он подошел, заглядывая через спины миловидных девушек, читающих журнал. Около десятка ярких фото приковали его взгляд. На них находился Джин в обнимку с различными девушками развязного вида, а то и с двумя-тремя сразу. Каме протолкался сквозь толпу к киоску и купил себе этот журнал. Никто из столпившихся вокруг не обратил на него внимания, все были увлечены чтением очень занимательной статьи «Джин и его девушки на одну ночь». В ней говорилось, что Аканиши за несколько часов поменял около десятка женщин. И это было вчера! Точнее сегодня. Перед концертом. Как он мог?! Все так трудились, создавая репутацию, высокие рейтинги группы, а Баканиши попытался разрушить все в одночасье, а может и уже разрушил. Каме пробежался глазами по статье, прикидывая, что будет сегодня, чего ожидать. «А так хорошо начиналось утро…», - подумал Каменаши, садясь обратно в машину и заводя мотор. До агентства он доехал в прострации. В голове было пусто, ни одной мысли. Казалось, что постучи сейчас кто-нибудь по его черепушке, он бы услышал пустой звук. В JЕ было оживление, когда Каме вошел туда и прошел в свою гримерку, по дороге кивнув в знак приветствия Пи и Ре. С самого утра в агентстве было неестественное оживление. Многие шатались по коридорам с журналом в руках, читая последние новости. - И когда только успели? - протянул Пи, разглядывая особо понравившееся фото с Джином, где тот обнимал пышненькую блондинку европейской внешности в красном мини-платье. - И где он только таких находит? И это платье? - Рё недоуменно смотрел на то же фото, что и Ямашита, который в задумчивости водил по изображению пальцем. - Интересно, а она была хороша в постели? - Рё!!! - Что? - Нишикидо - сама невинность в этот момент. - У Джина могут быть проблемы из-за этого. И ты случаем не забыл, почему мы сегодня пришли сюда утром? - Рё удивленно уставился на своего коллегу. - Ясно, забыл. Мы же приглашены в качестве гостей на концерт кат-тунчиков, - ехидно улыбнулся Пи, вспомнив, как это название бесило Каменаши. - Нам надо было придумать какие-нибудь едкие подколы, чтобы немного подпортить им концерт, но теперь я вижу, что это можно и не делать, так как Аканиши нас всех уел своим поступком. - Но это был всего лишь спор. Хотя… Кто же об этом знает. Чёрт, правда мы ему проиграли и притом довольно кругленькую сумму. В этот момент в их поле зрения показался Каме, который шёл им навстречу, держа под мышкой свернутый журнал и находясь в прострации. - Доброе утро, Сю-ю-ю-дзи-кун! - протянул Пи. - Как спалось, дорогой? Кошмары не мучили? Казуя только рассеянно кивнул головой, проходя мимо них, и никак не реагируя на выходку ЯмаПи. В любом другом случае он либо огрызнулся, либо мило улыбнулся, сказав: «Благодаря твоим молитвам, Акира, мне снился сон с твоим участием». - Видимо Каме уже увидел эту статью. Да, не повезло Джину. - Пи, да что ты переживаешь? Все равно ему ничего не будет. Ну, покричит на него Джонни. И все. Ты же прекрасно знаешь, что для Джонни АКаме - золотая жила. В это время их взгляды, да и всех джоннисов привлек Аканиши. Он никогда не приходил так рано на работу, когда это было не нужно, в отличии от Каменаши. Да и в таком состоянии. Его обычная походка вразвалочку неимоверно петляла. Ну и конечно, Пи и Ре ошеломил запах, который витал вокруг их друга. Ладно, ничего не замечающий Каме, но пьяный Джин в день концерта привел в шок всех окружающих. Не обращая ни на кого внимания Джин ввалился в гримерку, хлопнув дверью. - Ну, сегодня и денек, - смог только протянуть Нишикидо. Гримерка. Каме необходимо было привести свои мысли в порядок. Он хотел побыть один, провалиться сквозь землю, сгореть в пламени, но только не видеть эти фотографии, не слышать, что говорят вокруг: на улице, в агентстве. Как такое мог сотворить Джин! Ведь он погубил свою репутацию! И ему еще повезет, если Джонни просто устроит выговор. Но Китагава может за такое и уволить, прикрыть весь кислород Аканиши. Он тогда не сможет выступать на сцене, играть в дорамах, да и показываться на улицах. Ведь все заклеймят его. Джин не сможет жить без всеобщего внимания, к которому привык, не сможет жить без сцены - это его второй дом, это воздух, которым дышит. И если подумать, эти фотографии ничто, не будь этой грязной статьи, в которой все эти девушки, обнимавшиеся с Аканиши, дали интервью, рассказав, что с каждой из них этой ночью парень переспал, и чуть ли не в подробностях рассказав, как это происходило. Но Каме больше всего злило, что Джин поступил так с ними. Ведь благодаря ему может распасться группа. Казуя больше не потянет всю группу, не сможет. У него не хватит сил. Последний раз, когда Аканиши летал в Америку, он еле-еле смог выдержать. Слишком большая нагрузка легла на его плечи. Тогда чуть не заработал нервный срыв. И конечно же Каме скучал по этому бесшабашному мальчишки, который так и не смог повзрослеть. Правда, он никогда в этом не признается. Хлопнула дверь, отвлекая от тяжелых раздумий. Каменаши только сейчас понял, что все это время простоял у окна, так и ни разу не сдвинувшись с места, когда пришел в гримерку и бросил журнал на столик. До него долетел запах алкоголя, смешанный с тяжелым ароматом пота и духов. - Оу, ты уже здесь, - пьяно протянул Джин, падая на диван. - Впрочем, как и всегда. Казую вывело из себя то, что Аканиши пришел на работу пьяный, с утра, да еще и в день концерта. Он пытался сдержать злость и раздражение, но ему плохо это удалось. Каменаши медленно повернулся к развалившемуся на диване парню. - Как ты посмел заявиться в агентство в таком состоянии? - прошипел Каме, не двигаясь с места. Ему очень хотелось врезать Джину, чтобы хоть как-то привести его в чувство, заставить понять, что так поступать нельзя и по сравнению к себе, и к группе. - Ты уже, как я понимаю, видел эту статью, - Аканиши кивнул на столик, на котором лежал журнал. - Я тебе задал вопрос. - Какой? Каме скрипнул зубами, понимая, что Джин его игнорирует, и что он не так пьян, как хочет казаться. - Как ты… - Давай без нотаций, нэ? - Джин перебил Каме, прекрасно понимая, что этим еще больше выводит парня из себя. - Без нотаций! Я тебе сейчас покажу без нотаций! - Каме перешел на крик, судорожно сжимая кулаки, что за ним крайне редко водилось. - Сначала ты напиваешься в стельку, потом подцепляешь десяток или сколько-то там девок развязной наружности, а затем их всех трахаешь в этом же клубе. И все это снимают журналисты, которым эти шлюхи дают интервью о том, как Великий Аканиши их ублажал! Сейчас ты вваливаешься в гримерку в нетрезвом состоянии. И это в день концерта! Джин, ты хоть понимаешь, что теперь с тобой может быть!.. Я беспокоюсь о тебе. Джин резко вскочил с дивана и встал напротив Каме: - Не смей называть меня Джин! Мы больше не друзья! И это моя жизнь, что хочу, то с ней и делаю! Тебя это не касается! - Да как… - Я не верю, что тебя интересует моя судьба! Ты всегда заботился только о себе, о своей репутации, о своей карьере! Тебе наплевать на окружающих! Идеальный мальчик! Ни одного пятнышка на твоем смазливеньком личике! - Каме был в шоке от услышанного. Он хотел что-то сказать, но начал задыхаться. Да и Джин не позволил бы вставить хоть одно слово в своей тираде. - Ты говоришь, что беспокоишься обо мне. Но это ложь. Ты лицемер! На самом деле только и думаешь, как может со мной стоять рядом Джин, изрядно подпортивший себе репутацию. Он испортит мой образ, который я так старательно столько времени создавал. Ну, скажи хоть что-нибудь в свое оправдание! Скажи! - Казуя бледнел на глазах, хватая ртом воздух, который, казалось, застрял на пути к легким. Он пытался сказать, что это не так, что правда беспокоиться о парне. - Вот видишь! Не можешь! Ты заставляешь окружающих прыгать вокруг себя, когда захочешь. Вспомни, когда ты типа заболел и не пришел на съемку клипа. Его съемку перенесли на другой день! А вся группа бросилась проверять, как ты там, не умер ли. А на следующий день ты пришел на работу как ни в чем не бывало! - Ками-сама, Джин… - только и смог произнести Каменаши. - Я же просил не называть меня так! Забудь, как произносится это имя! - Джин схватил Каме за грудки, и тряхнул. В это время в гримерку вошли Уэда и Мару. - Что случилось? - Татсуя был в шоке от увиденной картины: Джин прижимал бледного Каме к стене. Аканиши медленно разжал пальцы, держащие воротник Казуи. Как только почувствовал свободу, Каменаши быстрым шагом вышел из гримерки, не глядя ни на кого, чуть ли не сбивая с ног Пи и Рё, которые так и стояли рядом с гримеркой КАТ-ТУН и все слышали. - Джин, что случилось? - Уэда подошел к парню и положил руку на плечо. Аканиши вздохнул и расслабился. - Ничего… - он повернулся к Татсуе и улыбнулся. - Как всегда поругались. - Ты пьян. Как ты будешь выступать? - Уэда обеспокоенно вглядывался в глаза Джина, в которых не отражалось ни одной эмоции. - Ничего. Я не так уж пьян. - Знаешь, тебя хотел видеть Джонни-сама. Сходить с тобой? Было видно, как Джин поник. Уверенность вся его куда-то улетучилась. Казалось, что он даже уменьшился в размерах. - Посиди здесь чуть-чуть, приди немного в себя, а потом иди, - Уэда проводил Джина до дивана, усадил и сел рядом, успокаивающе поглаживая парня по плечу. - Держи, - Мару протянул Аканиши стаканчик с черным кофе. - Это тебе поможет прийти в себя. - Спасибо, - Джин взял кофе и попытался выпить его залпом. - Горячо-о-о!!!!!!!!!! - Это же тебе не виски, который иногда так пьешь. Вот, поешь, - Накамару сел по другую сторону от одногруппника, протягивая ему бутерброд. - Спасибо, ребята. В это время в гримерку ввалился Коки: - О, вы уже тут. А что тут делаете? Играете в обнимашки? А по какому поводу? А-а-а-а!!! Вспомнил! - Коки не давал вклиниться в поток слов Уэде, который хотел что-то сказать, и теперь подавал ему сигналы, чтобы тот умолк. - Джин! Ну ты даешь! Вытворил такое! Теперь тебя точно отстранят на полгодика или на год, как грозился Джонни-сама в прошлый раз, - проигнорировал Коки мимику Татсуи. - Ну, ладно. Я пойду. Джонни-сама, наверное, меня заждался. В этот момент зазвонил телефон. Пи и Рё переглянулись. - Надо что-то делать. - Угу, иначе Джина могут не только отстранить на год, но и куда хуже - уволить. - И он тогда точно нас убьёт. Бррррр. Не хочууууу! - Рё, ты только о себе и думаешь! Тут решается судьба нашего друга! А ты!!! - И что будем делать? - Как что? Идём к Джонни-сама и все ему рассказываем. - Нас точно тогда убьют. - Пошли, - Пи схватил Рё за руку и потянул, а точнее потащил его в сторону лифта. - Эй! Не так быстро! Я не успеваю! - Да? - Уэда-сан! Аканиши-кун с вами? - Да. Он сейчас к вам идёт. Я ему все передал. - НЕТ!!! - рявкнул в трубку шеф. - У меня нервы не железные. Мне хватило одной истерички! Вторую сцену я не переживу! Передайте Аканиши-куну, что его никто отстранять, а тем более увольнять не собирается! Может продолжать работать! Чтобы сегодня концерт прошел гладко! Никаких эксцессов! А иначе всем не поздоровится! Я вам не Санта Клаус, чтобы исполнять все ваши желания! ВСЕ!!! Марш на сцену!!! Пи-пи-пи-пи-пи. - Тат-чан, кто звонил? - Мару подошел к Уэде и тронул его за плечо. - Эй! Тат-чан! Земля вызывает станцию «Мир», прием!!! - Юичи уже хорошенько тряхнул Татсую. - А? -моргнул он, приходя в себя после разговора. - Кто звонил? - Джонни-сама. - Что?! - Джин, он передал, что ты можешь не приходить, не уволен, чтобы концерт прошел без эксцессов, иначе будет плохо всем. - И все? - Аканиши никак не мог поверить, что буря его голову прошла стороной. - Нет. Что-то он говорил про какую-то истеричку и Санта Клауса. - Хо-хо! У Джонни-сама крыша поехала! - Коки не смог оставить сей факт незамеченным. - Так! Все, хватит! Марш на сцену! У нас до концерта еще много работы! - Узнаю Тат-чана! Снова на Земле! Снова в деле! - Марш на сцену я сказал! - рявкнул Уэда. - И Коки, поговори мне еще тут, язык отрежу. Ребята быстро собрались и выскочили из гримерки, чтобы Татсуя еще не припахал их к какой-нибудь дополнительной работе, а он это мог устроить. - Надеюсь все пройдет спокойно, - тихо произнес Уэда, выходя вслед за ребятами и закрывая комнату на ключ. Джин выглянул из-за кулис в зал. Крики, писки. Все как обычно. Ничего нового. Полный зал девчонок - их фанаток, с которыми он любил проводить ночь в каком-нибудь дорогом отеле. Все равно это ничего не значило. А для девушек - большая, священная мечта сбывалась, так как они могли получить хоть и на одну ночь его тело, самого Аканиши Джина в свое пользование. Так думали фанатки, а на самом деле он играл с ними, забавлялся, менял как перчатки, но… Но теперь его ничто не радовало. Глухая тоска поселилась в сердце. Раньше его поддерживал Каме, его Казу, а сейчас, после той ссоры… «Так, стоп, - подумал Джин. - Никаких воспоминаний. Иначе…» - Где носит этого Каменаши! - ворчал Аканиши. - То он тут бегал, доставал всех, давал указания, все проверял и перепроверял, а теперь его нет! Эй! Кто-нибудь видел Каменаши Казую?! Эй, ты! - Джин поймал молодого парнишку, который проверял тросы еще раз. - Ты видел Каменаши? - Он был где-то там полчаса назад. - Я спрашиваю про сейчас! - рявкнул Джин так, что у паренька подкосились ноги. Конечно, такой большой дяденька, нависший над таким маленьким, хрупким мальчиком - та еще картина. - Не…еет. Джин отстал от мальчика, повернулся и врезался в кого-то. - Ты меня искал? Что-то случилось? - на Джина смотрели невинными глазками бедной овечки. - Ты где шлялся?! Все с ног сбились тебя ища!!! - Ты что беспокоился обо мне? - Я сейчас так побеспокоюсь… - Сейчас начинаем! Все по местам! - крикнул Уэда, предотвратив порыв Джина прибить на месте Каме. Концерт. Свет софитов. Громкая музыка. Крики фанаток. Танцы. Все это для Каме слилось в одну сплошную картину. Иногда он не понимал, что делает. Поет ли? Танцует? Все делалось на автомате. Один раз очнулся, вынырнул из этого странного состояния. Понял, что забыл слова, что стоит и не может двинуться. Выручил, как ни странно, Джин. Подлетел в танце, обхватил за плечи и спел его куплет, выводя из оцепенения. Перерыв. - Ты что творишь? - Джин прижал Каме к стене, хватая за грудки. - Ты петь собираешься? По твоему я должен закрывать все твои промахи сегодня? - Он уже тряс Каменаши, тот бледнел на глазах. - Джин, прекрати. - Уэда еле-еле отцепил его от Каме. - Казуя, тебе нехорошо? - Татсуя редко называл того по имени, только в исключительных случаях. - Сможешь продержаться до конца концерта? - тот перевел на него более осмысленный взгляд, и слабо кивнул. - Джин, присматривай за ним. - А почему я? - Потому что ты находишься рядом с ним все время. Смотри, чтобы он в обморок не упал. Иначе нам Джонни-сама голову оторвет! Снова музыка. Танцы. Свет софитов. Все мелькает перед глазами. Только бы не упасть. Только бы не подвести ребят! Последний аккорд! Последние слова! Последние поклоны! - Эй! Кто-нибудь видел Каменаши? - крикнул Коки, обводя взглядом все помещение. - Он только что был здесь, - Пи начал беспокоиться. Куда могло занести этого идиота! Он ведь в конце еле на ногах стоял. - Черт! - прошипел Джин и рванул из-за кулис в сторону гримерки. Слишком быстро. Джину казалось, что сейчас сердце его выпрыгнет из груди или остановится. Будто и не было их ссоры перед его отлетом в Америку, этих полгода в разлуке (как же он скучал, но никогда в этом не признается) потом новой ссоры, и почти год, когда Каме был вроде и близко, но и так далеко. Джин прекрасно понимал, что во многом и сам виноват, держал Казу на расстоянии, своего Казу! Он до сих пор помнил шелк его волос, вкус его губ на своих, запах и бархат его кожи, нежный и тихий голос, мягкость его постели. И сейчас ему казалось, что может все потерять: из-за этих фотографий в журнале, из-за своего отталкивающего поведения, из-за тех слов. Боялся потерять и эти воспоминания. Как же он беспокоился за него, но не мог позволить, чтобы Каме увидел это. Они тогда все решили. Теперь ничего не вернуть. Чтобы забыть любовь, стереть ее из сердца, Джин попытался возненавидеть Казую. Ему почти удалось. Но увидев его сегодня, все тщательно возводимые барьеры лопнули. «Только бы успеть! Только бы с ним было все в порядке!» - билась эта мысль в его голове. Дверь гримерки. Наконец-то. Джин с разбегу врезался, но она оказалась заперта. Он подергал. «Не показалось!» - Черт! Каме открой дверь! - тишина. Злость начала подниматься откуда-то изнутри.- Каме!!! - Аканиши во всю барабанил в дверь, когда подоспели все остальные. - Каме, открой, пожалуйста, дверь. Нам тоже надо переодеться. Что мы у тебя не видели? - Коки попытался перевести все в шутку, отодвигая тихо закипающего Джина. - Отойди, - прорычал Джин и, собравшись с силой, выбил дверь… Тишина. Никто не мог двинуться с места. Конечно, увидеть распластавшееся тело своего товарища… Каме лежал рядом с диваном, не подавая признаков жизни. Рядом с ним рассыпались пара журналов, конверт, на котором было написано «Для Казуи. Лично» и фотографии: Джин совершенно голый, предающийся любовным утехам с различными дамочками. Казалось, что Каме попытался схватиться за стеклянный столик, но не удержался и упал. Первым отмер Уэда. Он подскочил к Каме и перевернул его. - Казу! Очнись! - потряс его за плечи. Но Каменаши так и не очнулся. Уэда тряс его, как тряпичную куклу. Лицо бледное, осунувшееся, челка спадает на глаза. Татсуи на какое-то время показалось, что у него не бьется сердце. Но нет. Только показалось. Слабое биение, и такое же дыхание. - Ребята, помогите. Давайте положим его на диван. Джунно быстро среагировал. Он помог Уэде уложить Каме на диван и сел рядом. Уэда же пошел искать в своем шкафчике то, что могло бы привести Казую в себя. У Татсуи всегда все необходимое было наготове, так как нередко приходилось оказывать первую помощь. Третьим отмер Пи. Он подошел к дивану, наклонился и поднял фотографию, начав ее рассматривать. -Кхе-кхе. Ребята, у нас проблемы. - В чем дело? - Уэда уже начал бояться того, что скажет Ямашита. Ему хватило утреннего, а затем телефонного разговора с Джонни-сама, затем бешеного Джина, теперь еще обморок Каме. Пи покрутил фотографию: - Я вот не понимаю, как смогли это снять, кто и почему Казу? - ЯмаПи повертел конверт. - И самое интересное, что никакого письма нет. Джин! Очнись! Тут твоя судьба решается! В это время менеджер попытался пройти в гримерку, но Джин загородил ему проход. - Аканиши-кун, пропустите, пожалуйста. - Что вам нужно? - Мне надо поговорить с господином Каменаши. - Зачем?! - рявкнул Джин. - Ммм-не необходимо передать сценарий новой дорамы, в которой с завтрашнего дня Каменаши-сан начинает сниматься. Там он немного исправлен. Каменаши-сан должен посмотреть эти исправления. И еще передать его график на этот месяц. - Я сам передам. Теперь валите отсюда! - Хххоршшшо - менеджер быстро исчез, потому что не хотел быть раскатанным взбешенным Джином. Аканиши же начал просматривать внушительный сценарий, а потом и график. Он даже присвистнул. График был бешеным. Ни одной свободной минутки. Все время полностью забито, и никаких выходных. На его глаза попались и прошлые месяцы, которые менеджер забыл по ошибке. Там было тоже самое. - Джин! Очнись! - ЯмаПи снова попытался достучаться до Аканиши. - ДЖИН! - А? - Откуда эти фотографии? - Я откуда знаю? - А кто знает? Джин пожал плечами. Уэда наконец-то нашел то, что искал. Он подошел к Каменаши и поводил тампоном перед его носом. - Фууу! Какая гадость! - Джунно зажал нос и слетел с дивана. - Зато действенно! Вон! Он приходит в себя! Каме, как ты себя чувствуешь? Джин увидел, как ресницы затрепетали, как его Казу мучительно пытался открыть глаза. Аканиши пыостарался подавить желание оттолкнуть Уэду, сесть самому рядом с Каме, притянуть, коснуться его губ, сказать, что все хорошо, что беспокоиться о нем не надо, сам справится. - Казу! Скажи же что-нибудь! - Уэда уже не замечал, что всех называет по имени, хотя редко это себе позволял, а тем более уменьшительно-ласкательные. - Казу! Каме наконец открыл глаза, осмотрел помещение, соображая, где находится и что случилось. Его взгляд наткнулся на Джина, который подпирал косяк двери. Увидел ребят, которые стояли у стены и чего-то ждали, и Пи, который рассматривал с большим любопытством фотографии и конверт. Ему снова поплохело, но попытался взять себя в руки. - Казу! - Уэда легонько потрепал Каме. - Как ты? - Все нормально, - прохрипел Каменаши. Неужели это его голос? - Может вызвать врача? - подал голос Мару. - Нет! - Каме резко сел, чуть не впечатавшись в подбородок Уэды. - Действительно, все хорошо. - Каменаши попытался улыбнуться, но у него не получилось. - Ребята, не беспокойтесь. Все действительно хорошо. - Может тебе взять выходной? - Нет, - Каме встал, покачнулся и пошел к выходу. - Не стоит беспокоиться. Поеду домой, там отдохну. Мне хватит всего пару часов. - Каменаши поравнялся с Аканиши. Тот протягивал ему сценарий и график. - Спасибо. - Джин тебя отвезет. - Нет. Тат-чан, я сам доеду, - не оборачиваясь, он вышел. - Уэда, вот скажи. Почему опять я? Если что-то с Каменаши случается, так сразу Я! - Джин, мне вы оба уже надоели! Один закрылся в себе: никаких эмоций, никакой реакции - другой почти каждый день дебоширит! - Это я-то дебоширю?! - А кто еще? Я? Ты хочешь знать, почему именно ты повезешь Каме? – Аканиши кивнул. – Так вот это ты виноват в том, что Казуя находится в таком состоянии. - Я?! Тат-чан, у тебя после концерта винтики с болтиками в голове перепутались?! - После вашей ссоры полгода назад ты его видел? – Джин только покачал головой. – А я видел! И больше не хочу видеть его таким. После Каме, конечно, взял себя в руки. Но теперь он живет только, когда играет на концерте, репетициях, записях, фотоссесиях, когда снимается в дорамах. Он себя загрузил, чтобы только не вспоминать!!! Ты видел его расписание, – Уэда подошел к Джину, прижал к двери, чуть ли не схватив за грудки. Он не мог себе позволить распустить руки, не то воспитание, не тот статус. Но глаза, такие серьезные, в которых то и дело мелькали просветы молний, говорили о многом. – Джин, он ждал твоего звонка из Америки, дергался, когда звонил его мобильный телефон, переживал, когда ты решил оставить КАТ-ТУН и заняться сольной карьерой, когда у тебя ничего не получилось, пытался тебе помочь, а ты… Ты накричал на него, и вы опять поссорились. Но теперь Каме, нет, наш Казу, закрылся окончательно не только от тебя, меня, Пи, одногруппников, но и от своей семьи, перерубил все связи. И ты говоришь, что тут не причем! - Уэда, о чем ты говоришь?! - Коки, это тебя не касается, и никого из присутствующих, - Уэда обвел всех глазами, остановившись на застывшем Ямашите, который напряженно смотрел на них, сминая фотографию, которую продолжал держать в руке. – Я понятно изъясняюсь?! - Д…да. Никто прежде не видел Уэду таким. Всегда тихий, сдержанный, позволяющий Каме и Джину брать управление группой на себя, часто уходящий в себя, что даже приходилось кричать ему на ухо, чтобы привести в себя. А тут, как будто бес вселился в него. Но теперь стало видно, что он и есть их официальный лидер, натянутый, как струна, готовый на все, чтобы сохранить группу, помочь своим товарищам, решить все проблемы, и взять полностью всю ответственность. «Может, когда захочет», - усмехнулся ЯмаПи. – «Давно пора навести порядок в группе и разобраться с этими двумя придурками… Но и надо что-то делать с этими фотографиями. Иначе могут возникнуть проблемы. И еще один вопрос, который мучает меня. Почему Казуе? А не Джонни, например? Но мы с этим разберемся. Уэда дал мне это понять. А какие у него глаза были на тот момент. Просто прелесть». Уэда по-прежнему удерживал Джина взглядом, не давал вырваться. Аканиши в этот момент хотелось убежать, скрыться от этого взгляда, от этих слов, которые так ранили его сердце. Но он не мог снять эту маску, так как будет намного хуже. И для него, и для Казу. Они еще тогда так решили, до отлета в Америку, на последней встрече. - Джин! Ты меня слышишь? - А? Да. - Иди, догони Казую, довези до дома и убедись, что с ним действительно все в порядке. - Тат-чан, я все равно не понимаю. Он же сказал, что сам доедет, что ему не нужна помощь. И почему я? Почему не ты? Или не Пи? - Баканиши! Разуй глаза. Ты его видел? Бледный, шатающийся, гляди того снова упадет в обморок или заснет на ходу! Джин, это уже не хроническая усталость, а переутомление! Я волнуюсь. Что касается остальных твоих вопросов. Он только тебя подпустит к себе, не сможет не подпустить. А у меня и Ямашиты еще дела. И они тоже очень важные. Так что марш! – Уэда с силой выпихнул Аканиши из гримерки и чуть ли не дал пинка для ускорения, но ничего из этого не понадобилось. – И без полного отчета можешь мне на глаза не показываться! – «Вот сразу бы так, а не препирался. Казу может уже уехать, а потом ищи его. Черт, я действительно беспокоюсь! И за него, и за Джи. Когда же они поймут свою ошибку? Когда признаются? Ах», - Уэда мысленно махнул рукой, посмотрел туда, где минуту назад скрылся Джин, чуть не вписавшись в поворот, и вернулся в гримерку. На Татсую смотрели 3 пары шокированных глаз. И стоящий посередине ухмыляющийся Ямашита. - Что? - Ты бы видел себя со стороны, - улыбка у Пи растянулась еще шире. - Зато действенно. Что встали? Руки в ноги и по домам, – всех как ветром сдуло. – Эй! Я что такой страшный? – вопрос так и остался без ответа. Уэда надул губы. – Куда? – Татцуя перевел взгляд на Пи, который пытался прошмыгнуть мимо него. – Нам… - Никуда, - Пи остановился напротив Уэды и провел рукой по нижней губе. Парень резко дернулся назад. – Ты такой милый, когда так губы надуваешь, - улыбка, как у чеширского кота. – И не смотри на меня, как на врага народа. Я пошутил. Нам надо решить, что делать вот с этим, – Пи помахал перед носом Уэды конвертом с фотографиями. – Пошли, - взял за руку и потащил по направлению к лифтам. Джина напугали слова Уэды, особенно последние. А если он и правда потеряет сознание или уснет за рулем? Это возможно! Упрямиц! Аканиши мчался к подземной парковке. Сначала ему казалось, что лифт очень медленно едет, теперь, что очень далеко эта парковка. Дыхание начало сбиваться. И ноги подкашиваться. Джин надеялся застать Каме рядом с машиной или садящегося в нее. Но его надеждам не суждено было сбыться. Машины Каменаши на месте не было, стоял только его черный джип. Джин всегда ставил его здесь, как и раньше. Привычка, впитавшаяся в кровь. Но рядом всегда должна быть машина его Казу. А теперь ее нет. Ноги у Аканиши подкосились и он упал там, где когда-то стояла машина Казуи. Внутри все похолодело. «А вдруг? Нет. Прочь все эти мысли. Прочь. С ним все в порядке», - проносилось в голове. Посидев так минут пятнадцать, отгоняя плохие мысли, к Джину пришла злость. На себя, так как ничего не может сделать, на него, так как уехал и не позволил себя довезти. Злость начала перерастать в бешенство, тихое, но очень опасное. Аканиши одним рывком поднялся на ноги, залез в свою машину и рванул с места, надеясь, что Каме далеко не уехал. Дорога. Бегущая белая полоса слева. Огни. Проносящиеся мимо машины. Музыка во всю орет из динамиков. - И как этот чертов Каменаши поехал?! Какой путь выбрал?! Где мне его искать?! Уэда голову оторвет, если не найду! – ворчал Джин, слушая музыку. Он никак не мог выбрать дорогу к квартире Каме: либо ехать по магистрали, либо свернуть через такой уютный парк. Аканиши выбрал магистраль, но до поворота в его сердце что-то ёкнуло, и выбрал дорогу через парк. Тишина. Покой. Ему всегда нравилась эта дорога, когда приезжал к Каме на квартиру, когда довозил его после очередного напряженного рабочего дня. Всегда хотелось продлить это мгновение. Каменаши садился на переднее сидение, пристегивался и сразу же проваливался в сон. Джин ехал медленно, не торопясь, чтобы не разбудить свое чудо. Повернувшись во сне и умудрившись положить голову на его плечо, так и спал до подъезда своего дома. Иногда прядка волос спадала на лицо, и Аканиши осторожно убирал ее с лица. Но это продолжалось только до подъезда. Каме как чувствовал, что рядом с домом, просыпался. Джин старался продлить эти мгновения, так как им редко приходилось быть вместе. Работа, работа, и еще раз работа. Аканиши пытался прогнать эти воспоминания, инстинктивно притормаживая, словно боясь упустить что-то очень важное. Тишина и покой сейчас действовали на него совсем по-другому. Страх. Вот это чувство сейчас завладело его сердцем. И как назло ни один фонарь не горел. Джин вглядывался вдаль, туда, куда уходила дорога, но ничего не мог разглядеть. Проехав так еще чуть-чуть, он боковым зрением совсем недалеко заметил силуэт. - Кажется машина, - вслух произнес Джин, заглушил двигатель и вышел из машины. Встав рядом со своей «девочкой», как в шутку называл джип иногда, пытался разглядеть то, что увидел. Но все безрезультатно. Темнота не позволяла, да и его зрение тоже. А очки, которыми редко пользовался, оставил в гримерке. Тогда он решил направиться туда и посмотреть, что же его так привлекло. Сначала Аканиши подумал, что ему показалось, но потом увидел следы шин, примявших траву. Он ускорил шаг, а потом перешел на бег. Ночь. Парк. Темнота. Машина, врезавшаяся в дерево. Передний бампер сильно помят. Со стороны водителя дверца искорежена. Минут пять Джин стоял, не двигаясь. Немного придя в себя, попытался открыть дверцу машины. Одну заклинило, другая была закрыта. Потом он постарался достучаться до водителя. Но безрезультатно. Лучик луны осветил машину и прокрался в окно, осветив бледное лицо Казуи и засохшую струйку крови на лице. У Аканиши остановилось сердце на мгновение. «НЕЕЕЕЕЕЕТ!» Но рвать волосы на голове и биться ей же об землю некогда. Надо вытащить Каменаши из машины. Он похлопал себя по карманам, вытащил из заднего кармана джинсов мобильный телефон и набрал номер: - Здравствуйте, в Центральном парке *** произошла авария… Сколько пострадавших?.. Один… Приезжайте скорее!.. А?!.. Дверь заклинило! Не вытащишь!.. Да! Я буду вас ждать!.. Приезжайте быстрее, - последнюю фразу парень прошептал. Послышались гудки. Джин опустился на землю и обхватил голову руками. «Какой же я идиот! Надо было сразу взять его под руку и не позволить уйти одному. Тогда бы ничего не было. А сейчас. Жив ли? Как же больно!!! Как же пусто внутри от одной только мысли!!! Нет, надо взять себя в руки. Он жив. Жив!!! И я ему нужен!!! Хотя бы сейчас. А потом? Нет! Не думать об этом!» - поток беспорядочных мыслей прервала рука, легшая на плечо. - Это вы нас вызывали? - Да, - шепот. - Все хорошо. Водитель жив, но без сознания. Мы доставим его в больницу, обследуем… - Но как? - Вы так и сидели, когда мы приехали. Даже не заметили, как мы открыли дверцу, вынули оттуда водителя и погрузили в скорую. - А можно… - У вас же машина и… - Я поеду за вами. - Хорошо, - средних лет мужчина пожал плечами и убрал руку. Джин ехал за скорой. Он никак не мог простить эту свою оплошность. Аканиши видел как Каме повезли на каталке внутрь клиники. Поставив машину на парковку рядом с клиникой, парень вошел внутрь. Ему оставалось только ждать. Час спустя. Каме сидел напротив доктора, разглядывающего снимки. Его грудь была туго перебинтована. На плече из повязки выглядывал наливающийся синяк от ремня безопасности. - Вы хоть понимаете, как вам повезло? - Да. - Тогда может не будете делать глупости и останетесь в клинике? - Доктор, мы уже полчаса говорим ни о чем, – Каме устало потер переносицу. – Я уже сто раз объяснял, что не могу остаться. У меня завтра съемки, а точнее уже сегодня. И кроме того вы же выписали лекарства. - Вам нужна будет помощь. - Я сам как-нибудь справлюсь. - Вас не переспоришь, - доктор посмотрел на сидящего перед ним молодого человека. Бледное лицо, на голове повязка. Упрямо сжаты губы. – И это авария… - Доктор, я уже объяснил, что очень устал, заснул за рулем и вот вам результат. - Но… - Никаких но. Это бесполезная трата времени. Я могу идти? - Да, конечно, - доктор устало вздохнул. Ему еще не попадался ТАКОЙ пациент. - И, доктор, - Каме обернулся к врачу, уже взявшись за ручку двери.- Все это должно остаться в этих стенах: и наш с вами разговор, и настоящий поставленный вами мне диагноз, и ваши домыслы. - Да-да, конечно. Каменаши улыбнулся и вышел из кабинета в коридор, где его уже ждал Джин. - Ну что там можно столько времени делать? – Аканиши уже весь извелся. Он ходил туда-сюда, не мог присесть ни на одну минуту. А если садился, в голову лезла всякая фигня. Парень посмотрел на часы. – Час уже прошел, а его все нет. Черт! В этот момент из кабинета врача вышел улыбающийся Каме. «Если он улыбается, значит все хорошо», - подумал Джин. - Ну что так долго? – Аканиши подскочил к Каме, тот резко отшатнулся. Джин успел его поймать, так как тот, чуть не упал, и прижать к себе. – Тише. Это же я - добрый друг Джин. Помнишь такого? - Черт! – Каме поморщился. – Баканиши, не надо разговаривать со мной, как с умалишенным! Я еще в своем уме! - Аканиши облегченно вздохнул. – Кстати, что ты тут делаешь? - Как что? Это благодаря мне ты оказался здесь! Если я тебя не нашел, то неизвестно, что было бы. – Каме побледнел, правда, казалось, что бледнеть дальше некуда. – Казу! Тебе плохо? Ответь мне! Не молчи! Врач! - Тихо ты, не кричи. Со мной все хорошо. - Да? - Раз ты здесь… Ты на колесах? - Да. - Отвези меня домой, а то мне сегодня в 5 утра вставать на съемки новой дорамы, - Каменаши как-то тяжело дышал, да и выглядел… Джин не смог подобрать слов, чтобы описать все, что видел. И как он теперь Уэде будет объяснять? Он его точно убьет! - Какое вставать?! Какие съемки?! Ты себя в зеркало видел!? - Аканиши! Можешь хоть ты мне не перечить? - Ладно, все, молчу. Обопрись на меня, так будет легче, - Каме дал себя приобнять и отвезти к машине. Джин больше не кричал и не задавал вопросы. Что радовало. И так приятно было находиться рядом с ним. Эта близость всколыхнуло воспоминания. От чего стало еще больнее. Но Казуя этого не показывал. Не имел права. Иначе Джин разозлится. И кто знает, какими будут последствия. В последнее время у него часто менялось настроение: то вспышки бешенства, то депрессия. Каме тоже не мог похвастаться уже своей отменной выдержкой, но все же пытался держать себя в руках и не срываться на окружающих. – Ну, вот и машина, садись на заднее сидение, там будет удобнее, - Аканиши распахнул перед ним дверцу, подождал пока тот сядет, и закрыл ее. Потом сел за руль и мягко тронулся с места. – Если что-то понадобится, только скажи, - Джин обернулся, но увидел спящего Каменаши. – Тебе досталось сегодня, Казу. Отдохни, - улыбнулся парень и снова поехал через парк к его дому. Правда, это был другой парк. – И не волнуйся, не проспишь ты свои съемки.