Экипаж

Транспорт, отправленный за продовольствием, вернулся к вечеру. — Смотри, что привезли, — Алисия ставит на стол тарелку, полную клубники. Красные бока ягод глянцево блестят, кое-где на них остались капельки воды. Татьяна кивает, почти не слушая, что ей говорят. Она рассеянно пробегает глазами по расстеленной перед ней карте. Алисия не настаивает — она знает, что если подруга захочет, то подойдет и возьмет сама. Но себе девушка отказать в удовольствии не может и отправляет подцепленную с тарелки ягоду в рот. — Вкусно, — замечает она. — Ага, — Татьяна все не может ухватить за хвост внезапную мысль и наконец отворачивается от карты. Алисия тем временем берет уже третью клубничину. — На "Сильвиусе" бардак, — сердито говорит ей Висла. — Это десантный корабль, а не детский сад и не королевские ясли. Принцесса хлюпает носом по любому поводу, от Фам шума почти столько же, сколько от Дио, а Дио… — у нее не находится слов, — это Дио. — И пять кораблей Адеса в активе за считанные дни, — невозмутимо возражает ей Алисия. — Все равно, — Татьяна упрямо хмурится. — Из всей этой компании мне нравится только Жизель. — Не бурчи, — Алисия мягко поднимается, преодолевает расстояние между ними и заставляет подругу проглотить следующую возмущенную тираду вместе с ягодой клубники. — Ты ведь на самом деле так не думаешь. — Ты так хорошо знаешь, о чем я думаю? — почти что прежним тоном "Татьяны-Вислы-грозы-механиков-Сильваны" осведомляется та. — Пытаюсь, — улыбается Алисия, слизывая с пальца каплю сока. — Плох тот помощник, который не догадывается о мыслях своего капитана. И тут же оказывается на коленях Татьяны. — Тогда ты должна была дважды подумать, прежде чем так делать, — шепчет ей её капитан. — Как?.. Татьяна ловит ее руку и проводит языком по пальцам тем же жестом, как минуту назад сама Алисия. По одному, второму, щекочет нежную кожицу между ними, целует по очереди косточки и ладонь, прижимается губами к запястью. Дальше продвинуться нет возможности — черная униформа с длинным рукавом закрывает руку Алисии. Поэтому, отпустив ее руку, Татьяна тянется к замку на ее юбке. Алисия дышит чаще и пытается протестовать. Но это плохо ей удается — протестовать, когда тебя целуют, по меньшей мере неудобно. Зато теперь юбка куда свободнее сидит на ней и ползет вверх под рукой Татьяны, скользящей по бедру, собираясь складками у пояса. — Дверь, — наконец шепчет Алисия, облизывая губы и обнимая Татьяну за шею. — Плевать, — фыркает та, прижимаясь щекой к ее груди. Ее пальцы уже гладят девушку между ног. Ей невероятно жарко, она слышит, как совсем рядом бешено колотится сердце Алисии. — А трусики у тебя тоже под цвет формы? — поддразнивает она тут же краснеющую Алисию, отводя в сторону ткань. — Н-нет, белые, — выдыхает та, раздвигая бедра, чем окончательно заставляет юбку заползти на талию. Ткань белья уже намокла. Алисия нетерпеливо ерзает на коленях Татьяны. Та не намерена затягивать — ее пальцы легко скользят, входя все глубже, настолько, насколько возможно. А затем она начинает чуть резковато и ритмично ими двигать. Алисия кусает губы, чтобы не стонать, и цепляется за ее плечи. Несколько минут тишины, наполненной жарким дыханием, обрываются сдавленным стоном. …Фам врывается, едва Алисия успевает застегнуть и поправить юбку и пригладить растрепанную косу. Но, к счастью, девочка слишком взволнована, чтобы заметить, как вздрагивает капитан, а первый помощник капитана прячет довольный блеск в глазах под ресницами. — Еще один корабль, капитан! — рапортует Фам. Татьяна морщится — ну вот зачем так кричать? — Сейчас приду. И не надо торчать в дверях, свой корабль я знаю. Дверь захлопывается, заставляя Татьяну снова сморщить нос. Алисия улыбается, оставляя косу в покое. Вернее — ничего не делая с распущенными волосами. — Без нее было так тихо, — в голос Татьяны возвращаются недовольные нотки. – А ягоды действительно вкусные.