Пой же вместе со мной!

- Неужели вы, Иван, правда вывели нас к нормальному короткому пути?- ехидно подколола я Россию, горделиво несущего нашу пляжную сумку. Полный пафоса и самоуверенности, он лишь задрал подбородок выше, как бы говоря, что все те, кто сомневались в его ориентировочных способностях, могут пойти лесом. Пока что мы шли по пляжу, ловя плечами и подрумянившимися спинами закатные лучи теплого южного солнца. Галька хрустела и разлеталась в сторону от шагов, приятный морской ветерок трепал края парео и влажные пряди волос. Настроение было мирным, а тот факт, что староста увидел впереди лестницу, поднимающуюся на вершину обрыва, к старому пансионату, придавал сил. Неужели мы спокойно дойдем и все будет хорошо? Необычно даже как-то. - Когда мы ездили сюда в детстве,- вдруг подал голос разум нашего отряда, заставив семенящего по камням кота удивленно отпрыгнуть в сторону. Вот уж от кого он точно не ожидал болтовни.- Я всегда считал ступени на таких лестницах. И записывал. - И много их там?- живущая на первом этаже и не склонная считать такие вещи, поинтересовалась я. Лестница показалась моим глазам, выглянув из-за очередного обрыва. Некогда красивая, сейчас уже старая, но надежная. Голубая краска слезла в паре мест, атакуемая суровыми зимними ветрами, дерево рассохлось, но ступени горделиво поднимались ввысь, к соснам. Я задрала голову, оглядывая местный Эльбрус. - Уу... - Пятьсот сорок восемь ступеней, конкретно на этой,- поправив очки, сверкнул интеллектом староста. Иван мужественно поправил сумку на боку. - Ерунда! - За себя говори, я выше шестого этажа никогда пешком не поднималась!- возмутилась я такому обобщению меня в группу физически развитых особей. Потому что пятьсот ступеней не пройдут бесследно ни для кого. Возможно, нам придется разбить лагерь на середине лестницы, чтобы поспать и набраться сил. - Выхода все равно нет,- очень оптимистично благословил нас Брагинский и первый ступил на эту тропу войны. Восхождение было неплохо, первую треть. Пользуясь альпинистскими методами взбирания по очереди, вперед мы отправили Ивана. Он, как смелый капитан, рассекал своими сланцами опасные ступени, открывая дорогу для нас. Вторым шел староста, более опытный и знакомый с этой высотой. Он то и дело указывал нам на зарубки от прошлых экспедиций, готовый поделиться историями и легендами о смельчаках и неудачниках. Третьим шел кот. И мне было обидно. Но природа устроила его так, что пушистая попа придавала ему скорости и, войдя во вкус в перепрыгивании со ступени на ступень, он разгонялся и выходил на позицию выше меня. К счастью, на каждой лестничной площадке ускорение кончалось и мы с ним равнялись. Я была замыкающей. Доверив мне честь защищать тылы нашего отряда от форс-мажоров вроде нашествия зомби или внезапного наводнения, все остальные убегали вперед. Но, как настоящие друзья, примерно раз в две-три лестничные площадки, останавливались и ждали меня. - Стоять!..- я схватила Ваню за сумку, повиснув на ней якорем. Он, уже готовый к новому восхождению, вынужденно застопорился и повернулся на меня.- Смотри... Какой вид!.. Я вяло махнула рукой в сторону той части площадки, с которой было видно море. Солнце уже почти село, все стало прозрачно-синеватым, как и должно быть летом в сумерках. Редкие красные и багровые лучи ложились на воду, растворяясь в ее пугающей тьме. Золотистая корона еще освещала то место, куда спряталось светило, создавая легкий ореол. - О, как красиво!- мигом вдохновился Россия, отворачиваясь от лестницы и подходя к перилам. Я подтянулась за ним, повиснув на тех же деревянных перилах и тяжело дыша. Красота природы проходила мимо, но свежий и даже прохладный воздух приносил облегчение разгоряченному телу. Староста достал телефон и, хладнокровно сфотографировав красоту, засунул его обратно. - Уже темнеет, стоит поторопиться. С освещением тут проблемы. - Ванина улыбка посветит нам...- пробормотала я, глядя на намекающе трущегося рядом кота. Пользуясь своей пушистостью и устав брать разгон, бессловесное животное решило, что я понесу его на руках. Но он напал не на того члена команды лестницо-альпинистов. - Котик хочет в сумку!- объявила я, беря питомца за подмышки. Россия не стал спорить и открыл пляжный аксессуар, куда я и посадила котеньку пушистого. Сумка тут же стала тяжелее. Но командир отряда оставался бодр и, поправив на плече ремешок, уверенно зашагал дальше. Теперь на мне, помимо защиты тылов, была охрана середины. А ведь в небе могли появится хищные птицы и, закричав, подхватить когтями старосту. Орел Гендальфа, например. Я почти не сомневалась в том, что, прознав про интеллект моего сокурсника, он утащит его на помощь тем ненастоящим авантюристам с гномами и эльфами. Поэтому, решив, что больше ответственности значит больше поблажек, я сбавила темп восхождения. Не то чтобы он и раньше был быстрым, конечно. - Уфф... Ну и кто... Запретил им лифт построить?..- негодующе дышала я в сторону предполагаемых строителей лестницы, повиснув на перилах и вытирая лоб парео. Но его ткань отказывалась впитывать жидкость и нагло размазывала ее по коже. Сумерки стали еще темнее, золотистая корона у моря практически растаяла. Ушедшие вперед спутники без опознавательных знаков и огней исчезли в темноте. Но мои чуткие ноги чувствовали дрожание лестницы, а это значило, что они все еще идут по ней. Или ноги дрожали сами по себе, от усталости. - Осталось всего ничего!..- подбодрила я себя, отлипая от перил.- Уже точно вниз падать дольше, чем карабкаться наверх! И, вооружившись этими словами и нежеланием проверять, как долго мое тело будет катиться на ступеням вниз, я направилась вверх. Преодолевая ступень за ступенью, то и дело спотыкаясь об их края, но неумолимо и гордо, как Титаник. И исход был примерно настолько же удручающим. Запнувшись о последнюю в очередном лестничном пролете ступеньку, я торопливо замахала руками, стараясь выровняться и не упасть. По инерции пробежав несколько шагов, я впечаталась в чью-то незнакомую спину. Для Ивана она была слишком низкой, а для старосты - слишком широкой. А больше знакомых спин у меня не водилось. - Ой, извините!..- торопливо пробормотала я и, найдя в ногах скрытые ресурсы, убежала дальше в темноту. Потому что парео - отнюдь не броня, а мои руки - не бронебойные топоры. В общем, сражение точно кончилось бы плачевно. Второпях я пробежала еще два лестничных пролета и тут ноги удивленно наткнулись на нечто не деревянное. Каменная плитка, которой некогда выкладывали дорожки, потресканная и разбитая, застучала под сандалиями. - Неужели!..- фонари лениво разгорелись в темноте. Парочка, что стояла у лестницы, работала исправно, озаряя все рыжим светом, но дальше темных пятен отсутствующего электричества становилось все больше. Рассмотреть я могла лишь тропу, какие-то деревья и перила, мощно ограждающие людей от воссоединения с морем путем полета с обрыва. - Ну и где все?- недовольно хмыкнула я, оправляя не греющее и не спасающее от комаров парео, уже замерзая. Несмотря на юг и август, ночи были слишком прохладны для того, чтобы рассекать в купальнике. А более теплая одежда в сумке. У Вани. - Э-эй!..- негромко позвала я, надеясь, что Россия и староста ближе, чем маньяки и комары. - Наверное, просто ушли по направлению к дому,- разумно решила я, успокаивая себя и идя вперед. Правда, через пару шагов прямая дорожка от лестницы влилась в большую дорогу по краю обрыва, вдоль которой и стояли местами работающие фонари. Возник сложный вопрос выбора направления. Применив всю свою дедукцию и критическое мышление, я решила пойти налево. Потому что там горело больше фонарей, чем справа. И ночью это было весомым аргументом. - Если я чешу в затылке - не бе-да, в голове моей опилки, да-да-да,- бормотала я поднос ободряющую песенку, выстукивая сандаликами по плиткам и перепрыгивая трещины и провалы. Никто не попадался по пути, никого не было за спиной. Парео развевалось синей тряпкой у замерзших красных коленей, волосы вились мелкими кудряшками. - Выходите, я так не играю,- недовольно хмурились мои артистичные брови, уровень актерской игры которых равнялось примерно ноль целых четыре десятых от бровей Англии. Горящие фонари стали попадаться все разрозненнее и разрозненнее. Перебегая от одного рыжеватого пятна света к другому, я сжимала крепче кулаки, отмахиваясь ими от комаров и темных мыслей. Конечно они меня не кинули! И конечно вернутся и заберут отсюда, из неизвестного места посреди лип и тополей. Дорожка, солидарно со мной, пошла возмущенными трещинами и разбилась на две. Я недоуменно застыла на месте. Такие повороты в ближайшем маршруте мне были не нужны. Одна тропка отклонялась вправо, забирая куда-то мимо тополей и кустов клена, а вторая продолжала идти вдоль обрыва в невыясненную бесконечность. - Хмм...- глубокомысленно вздохнула я. Ну и куда теперь?- Никто не хочет подсказать?..- на всякий случай спросила я у реальности. Потому что лучше спросить, чем потом слышать от нее "Ну вот я хотела подсказать, но ты не просила". Однако, реальность промолчала. Почесав щеку, я решила, что решение проблемы посредством выбора более освещенного пути неплохо, поэтому уверенно свернула направо. Рыжие фонари скрывались в зеленой листве, но исправно горели, приманивая комаров и белую трепыхающуюся моль. Шум моря остался за спиной, сменившись ветерком в листве и покачиванием деревьев. Тихо пищали комары, где-то кричала непонятная и труднопереводимая южная птица. Паника потихоньку захлестывала голову, но ноги упорно шли вперед по растрескавшейся плитке. - В конце концов, что может быть страшного здесь?..- прошептала я, поскольку голос уже отказывалась выходить из глотки. Шепот смешался с шорохами ночи, никого не потревожив. Стук подошв сандалий был похож на тиканье часов. Тук. Тук. Тук. Сердце стучало в том же ритме. - Я же сильная!.. Я всем тут!..- кулак устало взметнулся вверх и упал обратно. Было холодно, хотелось есть и сесть, чтобы унять дрожь в уставших напряженных ногах. Даже во время пешего тура к морю мы устраивали привал с наступлением темноты. Плитка стукнула под ногой последний раз и оборвалась. Пройдя несколько шагов по притоптанной сухой земле, я удивленно остановилась. Освещенная рыжим полумраком, посреди листвы и лета возвышалась темная сцена амфитеатра. Темные пеньки служили здесь стульями, а пушистые охапки мальвы защищали не хуже стен. Мягкий свет поднимал тени причудливыми горбатыми узорами, бросая их во все стороны, оставляя сцену в затемнении. Никакой другой дорожки я не видела. - Ну и прекрасно!..- недовольно пробормотав, пошла я по пыльной и вытоптанной земле, сохранившей еще пару-тройку травинок. Дойдя до сцены, задрапированной простым бархатным занавесом, я уселась на край, подтянув ногу и устроив на ней свой подбородок.- Я актриса. Сижу и жду гонорара. Пусть сами меня ищут и вручат его.