Пой же вместе со мной!

- Агент Ваня, доложите обстановку! - Выход на море не рекомендуется, погода летная! - Ээ... Это как? - Может улететь все, весом меньше полутора килограмм!- отрапортовал Россия, прикладывая руку к виску в отработанном жесте. Я грустно вздохнула. Вчерашний прогноз погоды не ошибся, и вместо ласкового солнечного третьего дня на море мы получили ветра жестокого Черного моря, которые прямо через пролив Босфор хотели сдуть наши купальники с балкона. И это было довольно жестоко, ведь мы столько шли и ехали, а в итоге тут ветер! А ведь им можно было наслаждаться и дома. - А если к ноге привязать гирю, к вещам тоже по гире, и тогда мы не... - Не поплывем,- закончил мою безумную мысль староста, поправляя очки и с видом умудренного жизнью и опытом мудреца положил себе в рот черешню. Ее выделила хозяйка дома перед тем, как уехать в соседний город за вещами, чтобы мы не грустили так уж очевидно. Это был ее благородный и умный поступок. А потом она назначила Ваню главным. И я осталась в непонятливом положении насчет интеллекта этой дамы. - Ну ладно, тогда какие предложения у вас, умник?- я отняла у светоча разума черешню, чтобы он созидал, а не поглощал, и передала ее Ване. Ведь он ходил снимать наши купальники с деревянной ограды беседки, куда их сдуло сегодня утром. И заодно узнал о природной катастрофе Геленджика. - Ну-у...- с видом ценителя протянул староста.- Мы можем отправиться на пешую прогулку. - Гулять это здорово!- вставил весомый комментарий Ваня, набивая рот черешней, чтобы потом как-нибудь вовремя очаровательно улыбнуться красными зубами впечатлительным соседям. Или мне. - Но тут негде гулять, это же море. Все дороги ведут к морю!- с видом Цезаря закивала я, показывая рукой за окно, где росли какие-то растения, вперемешку с цветами. Ваня попытался что-то возразить, но уже был на той стадии заполнения рта, когда любой шипящий звук рискует превратить комнату в подобие кровавой бани. Поэтому отвечал староста. - Ну почему же,- он снял свои великолепные очки, начиная протирать их краем футболки.- Здесь есть заброшенный санаторий, познакомится с которым мы уже имели счастье. Есть заброшенный парк недалеко от заброшенного санатория... Если подниматься выше, то будет детский лагерь с яблоневыми садами... А совсем высоко - горы. Я недовольно засопела, беря одну черешню и разглядывая ее гладкий винный бок. С одной стороны, заброшенный санаторий был страшный и там не оценили по достоинству театр одной актрисы имени меня. Но, с другой, там явно царила тайна! Тайна и тишина, а если еще и парк заброшенный, то можно покататься на каруселях и побегать среди разноцветных пеньков. А за эту возможность стоило ухватиться. - А еще!..- Ваня смог проглотить свое черешенное безумие, судя по всему, вместе с косточками.- А еще в горах меньше ветра, потому что там много деревьев! На этом и порешили. Мы собирались в поход, как не собирался ни один Супермен или даже Бэтмен! В пафосном величии мы натягивали сандалии и застегивали молнии, затягивая потуже веревки и поправляя ремни. Мы набрасывали на спины рюкзаки, чуть не убивая ими соседей. Мы ловили кота с грацией Женщины-Кошки. Мы были готовы на борьбу с ветром. Поэтому, когда мы вышли, первое нападение врага было воспринято нами с доблестью и честью воинов. И только дверь, немного прихлопнувшая старосту по лбу, оттенила триумфальный момент. Но главное, что начало походу было положено. Ветер упрямо задувал в правую щеку. Мы, построившись по принципу альпинистов - впереди идет тот, кто знает куда идти, а сзади тот, кто весит больше всего - направлялись в сторону дороги. Там, вопреки привычке, нужно было свернуть направо и вместо того, чтобы идти вниз, к морю, направить свои стопы вверх, к горам и заброшенным зданиям. И в теории это казалось легким заданием, но на практике, как всегда, возникли проблемы. Первая состояла в том, что я поздновато смекнула насчет плоскостного расположения гор. Ведь горы это нечто высокое и, по возможности, трудно преодолимое. А это значит, что либо придется идти по бесконечным ступенькам, которые так обожали местные аборигены, либо по простой наклонной плоскости куда-то вперед и ввысь. А мои ноги были против ввысь. Они еле делали мне одолжение, чтобы идти просто вперед, а на такой подвиг готовы не были. Вторая проблема возникла оттуда, откуда я никогда в жизни не ждала проблем. Ведь староста, во время неспешного нашего шествования вдоль автомобильной дороги, необычайно пустой в обеденное время, сообщил, что план нашего путешествия известен ему процентов на сорок шесть. Дескать, был он молод и глуп, когда посещал эти сокровенные места, а свиток знаний с кольцом безграничной памяти нашел позднее, поэтому путь знает только примерно. Я была шокирована таким открытием. И даже сардонический смешок Вани не смог вернуть мне душевного равновесия. Четкое и прекрасное путешествие опять превращалось в какие-то блуждания среди трех сосен. Опять. Даже слово это опять! Сорок шесть процентов знаний кончились на подступах к санаторию. Какое-то время мы выезжали на чистой логике, ведь нельзя никуда свернуть с круто уходящей вверх дороги, щедро усыпанной листьями и пушистыми мочалками-цветами близстоящих южных деревьев. Но потом путь коварно раздвоился. Одна дорожка, вымощенная похожими камнями, пошла чуть вниз, заворачивая куда-то налево. Вторая, сменившись на старый асфальт, устремилась к небесам, петляя между кустов. - Думаю, нам наверх,- староста пытался выслужиться и вернуть себе свой бетонный авторитет. Ведь ум это не только знания, но и умение правильно составлять логические цепочки. - Но вдруг нижняя дорога огибает гору и поднимается наверх?- в игру решил вмешаться Ваня, со своими логическими цепочками, зачастую перепутанными и завязанными в большой узел, разрубить который не может ни один меч. - Тут точно нет лифта или фуникулера?..- я не хотела козырять своими цепочками и идти пешком одновременно. Поэтому видела решение проблемы и в том, чтобы идти через леса, заселяющие гору в изобилии. - Мяу,- кот помахал хвостом, прося нас поторопиться с решением, потому что в рюкзаке ему не комфортно и он хочет размять свои уже давно не молодые лапы. В результате борьбы, обсуждений, дебатов и консилиумов, длившихся секунд пятнадцать, мы выбрали идти вверх. Недовольный Ваня побрел позади, бурча себе под нос что-то о том, что людишки его не уважают и что если он пару раз заблудился в лесу это не повод ему не доверять. Староста таинственно улыбался. Мы с котом недовольно бурчали. Путешествие пока что не казалось ни интересным, ни веселым, ни увлекающим. Но потом наш экскурсовод сказал "Посмотрите направо". И этой фразой он буквально выбил себе право снова считаться самым умным и ну ваще в нашей компании. Ведь справа, где как раз была удачная проплешина в бодро растущей южной зелени, виднелось море. Лежащее так низко, оно казалось бесконечно далеким и, одновременно с этим, огромным. Разномастное полотно леса, исписанное узорами дорог, нависало над ним, сбоку виднелись мысы, поглощающие бухту, низко висело серое небо, по которому бежали белые облака, но море было величественно даже в таких, казалось бы, унизительных условиях. Оно переливалось мелкими белыми буранчиками, впитывая в себя серость небес и делая ее еще темнее и страшнее. Лишь изредка, на водных плато, вода была светлее, проплешинами обозначая начало мелководья. - У-у-у...- протянула я, даже забывая об усталости после получаса ходьбы по неровному и частично растрескавшемуся асфальту куда-то вверх. Налетевший ветер стер со лба потные волосы, отбрасывая их в сторону, и заставляя косу лениво дернуться на спине. - Чем выше, тем прекраснее вид,- староста кивнул своей мысли, поправляя очки на потном носу. Он тоже не был подготовлен к этому миру физических упражнений, но не терял самолюбия и не ныл. Я старалась в этом ему подражать, но все выходило из-под контроля. - Долго еще?..- не выдержав, повторила я раз в третий, что явно рекорд. - Да вон, видно ворота!- Ваня показал рукой куда-то влево, где среди стволов и крон деревьев с кустами вперемешку и правда виднелось что-то рукотворное, белое и, казалось, нависающее прямо над нами. Со вздохом и надеждой мы отправились вперед, завершать покорение этого пешеходного серпантина. Окончанием, торжественным и впечатляющим, нашего пути стали ворота. Две белые колонны, обхватом где-то с Ваню или средненький дуб, сверху некогда украшенные статуями пионеров, которые сейчас больше пугали, чем вдохновляли, были соединены между собой кованной железной надписью "Парк культуры и отдыха". И названием. Но название отвалилось и оставило после себя только буквы "Р", "А" и "А", поэтому угадать не получилось. Хотя лично я бы назвала его "Наконец-то мы дошли". - Ууфф... Это что, парк для альпинистов?..- недовольно дышала я, упершись руками в колени и чувствуя, как рюкзак постепенно стал съезжать вперед, по моей лебединой наклонной спине, и что кот этому не рад. Рядом также пытался отдышаться староста, только стоя и с величием на лице. Ваня пошел исследовать колонны. - Нет, он для детей из лагеря выше,- на выдохе выпалил светоч разума пару байт информации, помогая мне принять ровное положение. За эту помощь я достала из рюкзака кота и отдала его в ручную кладь своего одногруппника. Пусть котик подышит свежим горным воздухом. А у меня рюкзак станет на пять-шесть кило легче. Восполнив организм потраченной во время поднятия водой и радостно половив головами потоки редко прибегающего ветра, что гнул деревья внизу, у подножья, мы отправились в парк. Потому что ну не зря же шли. Да и тут все было выровнено. - Оо, все такое старое...- Россия провел пальцами по небольшому, ржавому заборчику, некогда покрытому желтой краской. Когда-то давно он защищал клумбу от детей, но сейчас покосился и грустно вздыхал. Я вздохнула вместе с ним. - Даже когда я был маленьким, тут уже все было заброшено,- поделился воспоминаниями староста, поглаживая довольного кота по спине и пытаясь отбиться от его хвоста. Налетевший ветер с шумом зашатал верхушки деревьев, пригибая их и двигая старые металлически качели и карусели. Скрип ржавчины разнесся по парку, заставив вздрогнуть и машинально передернуть плечами. - Да, пугающая атмосфера...- пробурчала я, вспоминая бункер и недовольно морщась. Пистолет у нас остался в сумке, очень хорошо замаскированный кофтой, поэтому отстреливаться от живых теней и прочих обитателей метафизического мира было нечем. Ну разве что маленькой галькой, что валялась тут и там посреди тропинки, но это казалось глупой идеей. - Наверное, парк приведет к детскому лагерю! Давайте дойдем до него?- предложил деятельный Ваня, подходя к одним из самых простых качелей и с силой толкая их. С жутким скрипом перекладины, держащие прогнившее дерево сидения, сдвинулись назад, а потом так же медленно вернулись обратно. Видимо, ветра и дожди Геленджика не жалели даже детство. - Звучит, как это ни странно, логично,- согласился староста. Кот одобряюще мурлыкал, как трактор, расположившись на чужом плече и наблюдая за нашими тылами. Мне осталось лишь пожать плечами. В общем и целом, при дневном свете парк выглядел не так страшно, как мог бы. Большинство каруселей давно вынесли, поэтому от них остались лишь круглые и овальные площади, обнесенные невысоким заборчиком, да пустые трансформаторные будки. Такие простые, как качели, шведские стенки, горки, песочницы, грибки и обычные лазалки остались, проржавев, покосившись или вовсе упав под натиском южной стихии. Тут и там густыми кустами росли сорные растения, трава захватывала свое законное место, вырастая буквально до пояса, а деревья причудливо оплетали железные конструкции и росли прочь от них в небо. И только тропинка была более менее чистой. Гравий похрустывал под шлепками, редкие травинки недовольно колосились от наших неумелых ног, еще не привыкших к сыпучим материалам вместо асфальта. Где-то далеко-далеко у моря закричали чайки. - Тут тихо,- поежилась я.- Давайте говорить, а то как-то страшно. Староста, ты начинаешь! - Ученые предполагают, что древний эпос шумеров о Гильгамеше, рассказывающий о царе, что боролся с лесным чудовищем и искал разгадку тайны вечной жизни, был написан с реального правителя города Урук,- с готовностью откликнулся он, поправляя на переносице очки, а на руках - кота. Я тут же задумалась о правдивости древнешумерского эпоса и о процентном выражении вероятности того, что этим королем был Ваня, который просто опять сильно заблудился в лесу. Но из-за легкой забывчивости насчет того, где пролегал ореол обитания шумеров, я решила отложить эту мысль на потом. И попыталась поддержать разговор. - В своем стихотворении о черном человеке Есенин, вероятно выражает свою паранойю и общее депрессивное состояние, связанное с преследованием со стороны посторонних людей,- козырнула я единственным, что вспомнила из программы этого семестра. Староста хмыкнул и отвернулся. Он не признавал общеизвестные факты как нечто интересное для легкой беседы в заброшенном парке. - А вот это Чебурашка,- Ваня, чья очередь была начинать разговаривать, показал на некое деревянное сооружение. Некогда это явно был пень или кусок ствола, покрытый краской и выточенный в форме очень странной и толстой вазы, поставленной на горлышко. Но, если приглядеться, можно было заметить следы коричневой краски, черные глаза и желтое пузо. А, значит, это правда Чебурашка. - Мвввм,- кот критически махнул хвостом, отворачиваясь от народного творчества и как бы всем своим видом его презирая за недолговечность. Я подняла взгляд и увидела вертикальное грязно-зеленое бревно с пеньком в руках. Это, видимо, был крокодил Гена. Парк фигур, сделанных из дерева, что теряло свои позиции в борьбе с ветрами и дождями, вперемешку с туманом и снегом, был в весьма печальном состоянии. Кроме грустных Чебурашки и Гены тут был невеселый Карлсон, печальный Голубой Щенок, поникшая Шапокляк, Лиса и Волк, опершиеся на дерево и поэтому более менее выстоявшие, а также целая скульптурная композиция Бременских музыкантов. Правда, без Петуха. Он, наверное, улетел. И сделал парк еще более печальным, покинутым местом. - Староста, ты выбираешь плохие места для того, чтобы гулять,- сообщила я, получше поправляя на плечах рюкзак.- Пойдемте дальше. Вон там, у высоких металлических штук, явно веселее! - Сомневаюсь,- буркнул Иван, тоже попавший под влияние печальной ностальгии, но послушно пошел за мной, пытающейся быть оптимистичной. Потому что только грусти нам не хватало посреди отпуска. Высокие штуки оказались некой качельной композицией. Высотой примерно с три этажа они были соединены между собой, а люльки, которые должны были качаться вперед-назад, кто-то оцепил старой железной сеткой Рабица. Длинные трубы тянулись от качелей куда-то в пышный куст, очертаниями напоминающий трансформаторную будку. - Это качели на электричестве!- торжественно объявила я своей команде. Все отреагировали по-разному, но должной радости не проявил никто. Пасмурное небо, нависшее над горой, налетающий ветер, пустынный парк и упущенное детство приводили моих спутников в весьма удрученное состояние. Даже кот затих и перестал пытаться вырваться и погулять самостоятельно. А это совсем уже тревожный признак. - Ну, не стоит расстраиваться! Прогресс не стоит на месте, поэтому вместо старого парк будет... Будет новый лагерь! Точно! Мы можем сходить погулять в детский лагерь. Уверена, там явно веселее!- произнесла я вдохновляющую речь, отобрала у старосты кота и, подняв его вверх, как флаг победы, направилась вперед. Потому что в том вперед будущее! В том вперед прогресс! В том вперед виднелась калитка, тропинка, ведущая в сторону от грунтовой дороги к подозрительно не заросшей калитке.