***
У него будет свидание. Настоящее чертово свидание. С невероятно красивым парнем. Он стоял посреди своей комнаты, примеряя пятнадцать различных нарядов, пытаясь выяснить, какой из них сидит лучше. Блейн позвонил и перенес встречу на восемь. Курт успевал принять душ, увлажнить кожу и поболтать с Мерседес, снова перемерить многочисленные наряды и... загуглить сенатора Андерсона. Ему не понравилось то, что он прочитал. Сайт Андерсона предельно ясно изложил свои взгляды касательно геев, иммигрантов, абортов и налогов. Курт расстроился из-за его политики к геям. Также он был смущен. Блейн же был геем, не так ли? И он пригласил его на свидание, правда? Как отец сына-гея мог иметь к ним такую ненависть? Курт решил забить на это. Он был полон решимости воспользоваться этим кусочком счастья, который, наконец, появился в его жизни. Пусть даже только на одну ночь. Но он нервничал. А если это было частью кампании сенатора? - Хватит, Курт! У тебя есть право быть счастливым. Но иногда, на самом деле почти всегда, Курт чувствовал, что он не будет счастлив. Он постоянно наблюдал за этими быстро меняющимися парочками в хоре. Одиночество его изводило. Он хотел бойфренда. Кого-то, с кем можно было бы сходить куда-нибудь, посмеяться... возможно, понять... может быть. Он не знал, как себя вести в таких ситуациях. Это все его пугало, но сейчас не имело значения. Он был один. Никто не проявлял к нему внимания, кроме Карофски, но это не считается. Поэтому сегодня вечером он будет счастлив.***
Блейн приехал ровно в восемь вечера. Берт открыл ему дверь. - Ну, привет, еще раз. - Здравствуйте, сэр. - Тьфу. Пожалуйста. Берт. Просто зови меня Берт. Пройди в комнату – Курт еще не готов. Блейн сел на диван. Он посмотрел на Берта и подумал: что, если бы Берт выяснил, кто он. Кто его отец. Блейн жил с паранойей, всегда был настороже, и это было утомительно. - Так... Твой папа политик, да? Дерьмо. Вот и оно. - Да, сэр... э-э... да. Да, он политик. - Чьих взглядов он придерживается? - Он республиканец. Берт вскинул брови, но ничего не сказал. Курт спустился по лестнице и вышиб своим видом весь дух из Блейна. - Привет, - улыбнулся Курт. - Привет, Курт... ты выглядишь потрясающе. - Спасибо, - Курт покраснел. Берт закатил глаза. - Все, парни. Хорошо проведите время. Будьте осторожны. Курт, возвращайся не слишком поздно. Курт кивнул и вышел вместе с Блейном из дома. Он остановился, когда увидел автомобиль. Черный BMW Z4 Roadster. - Ничего себе. Ты не шутил, когда сказал, что машина у тебя намного лучше, чем у твоего отца. Блейн рассмеялся. Когда они мчались по шоссе, Курт не спрашивал, куда они едут. Ему было все равно. Он просто продолжал тайком глазеть на Блейна. Тот был одет во все черное. Черная кожаная куртка с черной футболкой и черные джинсы. Все черное в сочетании с черными волосами придавало его образу опасности. И горячей сексуальности. Молчание длилось, пока они не приехали в ресторан и не продолжили разговор. - Расскажи мне все о себе. Все, - Блейн пристально на Курта посмотрел. Курт чувствовал себя странно от того, что вынужден был делать это под таким тоном Блейна. Он начал с хора и дальше, рассказав даже про смерть его мамы. В редких перерывах между разговорами Курт ел. Блейн вслушивался в каждое слово парня... Особенно, когда Курт рассказывал ему о Карофски. - Таким образом, этот парень толкает всех в шкафчики, сбивает с ног, бросает в мусорные контейнеры, но ему еще никто не надрал задницу? - Не думаю, что это поможет. Дело не в том, что нет никого, чтобы это сделать. Просто я не хочу ввязывать своих друзей в эту войну. Они присматривают за мной, и я ценю это. Курт посмотрел в глаза Блейну, и по его телу пробежала дрожь. Его глаза прожигали, стали на три оттенка темнее своего обычного цвета. Если бы Курт не знал, он бы сказал, что они почернели на мгновение, прежде чем вернуться к своему привычному медово-янтарному оттенку. - Он не должен больше прикасаться к тебе, Курт. Никогда, - тихо проговорил Блейн. Не было секретом, что Курт нашел возможность узнать про отца Блейна. Но он просто хотел всё разъяснить. - Итак, я зашел на сайт твоего отца... Блейн вернул кусок пирога, который он собирался съесть, обратно на тарелку. Курт сразу же пожалел об упоминании. - Мне было интересно узнать о тебе больше. - Ты ничего не узнаешь обо мне с сайта моего отца. - Да, я уже понял, - Курт затих. – Он знает, что ты гей? - Конечно. - Тогда как... - Как... что? - У него сын - гей, а он... он разрабатывает законы, которые тебе причиняют вред. - Хреново, правда? – Блейн засмеялся. – Слушай, Курт. Политика моего отца – это его политика. Он ничего мне не сделает. Естественно, я с ним не во всем согласен. Он ненавидит меня, а я ненавижу его. Мы пытаемся уживаться и держаться друг от друга подальше. Во время предвыборной кампании я вынужден влезать во все это, потому что у меня нет выбора. Верь мне, я гей. Я не кричу об этом на каждом углу, но и не отрицаю этого. И никогда не буду. Курт почувствовал грусть. Он не мог представить, чтобы его отец ненавидел его, делал все, чтобы причинить ему боль. - Так... ты не признался? - Ну... - Блейн посмотрел на Курта. – Мои родители знают. Кроме того, я уверен, что большая часть Ворблеров уже поняли это. Я знаю, что три или четыре коллеги отца знают. Это не то, что я скрываю или показываю. Это просто есть и все. - Твой отец не потеряет голоса или сторонников, или что-то еще, если все узнают, что его сын гей? - Я не даю этому повода, но всегда надеюсь, что он проиграет выборы. Он не заслуживает быть в сенате. Он козел. Блейн снова вернулся к пирогу, так что Курт решил поменять тему разговора. - У тебя когда-нибудь были отношения? Блейн поднял взгляд. Он не знал, как точно ответить на это. Тайлер не был его парнем. Блейн все еще не был уверен, кем он являлся. - Нет, у меня не было парня. - Как и у меня. - У такого красивого, как ты? Тяжело поверить! - удивился Блейн. Курт покраснел: он считает его красивым! - Я единственный гей в своей школе. Так что я остаюсь один, по крайней мере, до тех пор, пока не закончу ее. - Не обязательно. Курт был уверен, что сейчас или впадет в эйфорию или упадет в обморок. А была ли разница? Курт не был в этом уверен. Для равновесия он вцепился в стул. - Итак, ты ведь с нетерпением ждешь завтрашнего дня? - А что будет завтра? – поинтересовался Курт. - Наше второе свидание. Мы пойдем в кино. Курт сильнее вцепился в стул, потому что его сердце хотело выпрыгнуть из груди от счастья.