Дивный новый мир

Глава 3 Питер задумчиво водит стрелкой мыши по экрану компьютера. Лента молчит – город спит. Уже сорок пять минут, как ничего не происходит. Ни автоаварий, ни самоубийц на крышах, ни пропавших детей, ни взрывов газа в старых домах – ничего. Иногда он украдкой поглядывает на Трейси. Девушка меряет шагами комнату. Тук-тук-тук-тук. Туда. Сюда. Черт! Она так ходит уже сорок пять минут! С того самого момента, как Сайлар закрылся в подсобке со старыми красками. Просто молча ушел, закрыл за собой дверь, и они услышали звук поворачивающегося в замочной скважине ключа. И тогда она начала ходить. От одной стены к другой, и обратно. Питер решил заняться делом – мониторить обстановку, и не трогать ее. Он не разделял ее страха. Не понимал этой женской нервозности – даже слишком уж женской, совсем не похоже на ту Трейси, какой она всегда была – прагматичной и расчетливой. В конце концов, Сайлар поступает правильно – сейчас он использует свой дар видеть будущее, нарисует картину, и все, наконец, прояснится. Для себя Питер решил, что тоже будет разбираться сам - как только Сайлар вернется и сменит его на дежурстве – он отправится к матери. Поговорит с ней, получит ее способность к пророческим снам и увидит ее кошмар собственными глазами. Да, так он и сделает. Пусть только Сайлар скорее его сменит. Город не должен оставаться без помощи ни на минуту. Из задумчивости его вывела наступившая тишина – монотонное цоканье каблуков вдруг прекратилось. Слух Питера уловил звук отпираемой двери, и он резко развернулся вместе с креслом. Сайлар вышел из подсобки - спокойный и сосредоточенный. Абсолютно безэмоциональный. Он смотрел прямо перед собой и говорил, не обращаясь к кому-то конкретно: - Суреш никогда сам не создаст эту формулу. Он из раза в раз повторяет одну и ту же ошибку. И направился к двери. Питер перевел взгляд на Трейси - та стояла неподвижно, даже не пытаясь остановить Сайлара. Ее взгляд потух. - Куда ты? – крикнул Питер напарнику вслед. Сайлар удивленно обернулся, с недоумением, что кто-то может задавать такой вопрос, и произнес как очевидное: - Помочь Сурешу. В комнате, из которой он только что вышел, Питер и Трейси обнаружили большую, пахнущую свежей масляной краской картина – Сайлар в полный рост, с широко расставленными ногами, с горящими глазами и искаженным от злобы лицом. Его руки и одежда в крови. *** Пробираясь от кассы сквозь очередь голодных студентов, Клер и Гретхен несут свои подносы с завтраками к ближайшему свободному столику. Расположившись, девушки принимаются за еду. Гретхен щедро намазывает свой тост джемом, а Клер сидит перед своим полупустым подносом и с рассеянным видом ковыряет вилкой салат. На ее лице загадочная улыбка. - У меня сейчас две лекции здесь на третьем этаже, в перерыв пойду в библиотеку. – говорит Гретхен, - А у тебя какие планы?.. Клер задумчиво смотрит на нее, так и не съев ни кусочка из своего салата. - Эй, Клер! – Гретхен шутливо пытается заглянуть подруге в лицо. - Да, что? – Клер вздрагивает и тут же расплывается в улыбке. – Я пока не знаю… Не думала об этом… Гретхен откусывает от своего сандвича. Клер удивленно смотрит на подругу. - Не понимаю, как ты можешь есть? Как ты вообще можешь вот так сидеть и жевать, и разговаривать, и планировать день?... - В смысле? – Гретхен перестает жевать и быстренько глотает, – А что? - Ну, ты же делала все это… И твои руки были… Это было так… ох… Гретхен смеется. - Я же говорила тебе, что у меня есть… некоторый опыт. – Она кладет свою руку на руку Клер, и ее улыбка становится еще шире, когда она замечает, как Клер вздрогнула от прикосновения. - Это было прекрасно… И ужасно! – быстро произносит Клер и обе тихо смеются. Девушки замечают, что сидят слишком близко склонившись друг к другу, так, что их головы почти соприкасаются. Они чуть отстраняются и осторожно оглядываются – не заметил ли кто вокруг. - Я тоже хочу что-нибудь делать для тебя. Не хочу быть эгоисткой, которая только берет. – Клер смущается и заливается краской, но продолжает смотреть на подругу настойчиво и ожидающе. - Хорошо, - улыбается Гретхен. - Правда? - Да. - Сегодня ночью? - Да. Удовлетворенно кивнув, Клер, наконец, приступает к завтраку. Какое-то время они молча жуют, не прекращая при этом улыбаться и временами незаметно поглядывая друг на друга. *** Яркое и теплое летнее солнышко освещает большую поляну, покрытую аккуратной изумрудной травкой. Где-то внизу плещется ласковое бирюзовое море. Дорожка, усыпанная лепестками белых роз, ведет к увитой цветами свадебной арке – там уже стоят в ожидании Андо и чиновник-регистратор. Хиро, торжественный и гордый, ведет Кимико под руку навстречу ее жениху. Они не спеша, под романтичную музыку, ступают между рядов стульев, и нарядно разодетые гости выворачивают головы, провожая их взглядом. Кимико выглядит, как и положено невесте, очень красивой и счастливой. Хиро подводит ее к Андо, делает шаг назад, и остается стоять там. Уф! Всю ночь учил эти шаги – хорошо, что не напутал. Свадьба проходит в европейском стиле. И тем не менее, регистратор дает молодым традиционное наставление. Любить друг друга, беречь, поступать по чести и совести. Андо и Кимико внимают, склонив головы. Затем они тихо повторяют клятву. Хиро протягивает им шелковую подушечку, декорированную маленькими нежными розовыми бутонами – на ней лежат два кольца. Андо надевает изящное колечко на пальчик своей невесты, Кимико ответным жестом надевает кольцо на Андо. Время поцелуя! Кимико смущается и в момент поцелуя прикрывает себя и Андо фатой. Хиро скромно отводит глаза, и замечает далеко в стороне две фигуры, в белом и в черном. На его лице появляется понимающая улыбка, и он зажмуривается, останавливая время. Все замерло – гости, жених с невестой, даже легкий ветерок больше не колышет белые цветочки на арке и фату невесты. Хиро направляется к фигурам в отдалении. Это его родители. Он уже привык к частым появлениям отца. Отец всегда олицетворял для него путь. Он приходил, чтобы научить Хиро, как поступить по-чести. Мама была – любовь. Ее дар исцеления – дар истинной любви. Хиро молча и со счастливой улыбкой приветствует родителей. Те сдержанно кивают в ответ, но их лица озарены любовью и гордостью. Они одеты в традиционные свадебные кимоно. Отец в черном, мать в белом. Такие, какими они были когда-то на своей собственной свадьбе. - Мы очень счастливы за Кимико, сынок, - говорит мать. – И спасибо тебе. Она обхватывает руками его голову и целует в лоб – как тогда, когда она исцелила его. Он закрывает глаза, и стоит так, склонив голову, желая продлить этот момент, не замечая, что их уже нет. Хиро вздыхает, шепчет: Я передам ей, мама. И возвращается на свое место шафера, зажмуривается, снова запуская течение времени. Тишина разрывается шумом, музыкой, десятками радостных голосов. Гости стоя хлопают молодоженам, выкрикивают поздравления, Андо и Кимико держась за руки бегут по дорожке из лепестков роз. Друзья и родственники осыпают их рисом. *** Что-то не так. Объемная модель молекулы, кружащаяся на экране монитора, завораживает Мохиндера. Гипнотизирует. Совершенная, гармоничная, безупречная в своей простоте и сложности одновременно. Такой она должна быть. Такой она и была – рядом, всего-то руку протянуть. И все-таки каждый раз ускользала. Он что-то явно что-то упустил… Но что? Сложив голову на руки, пропуская сквозь пальцы непослушные, слишком отросшие пряди, он думал, снова и снова мысленно проходил все этапы, что же не так? Писк сработавшей системы блокировки дверей вывел его из раздумий. Кто-то только что был авторизован и допущен в лабораторию. Жизнь научила Мохиндера всегда быть начеку. Дверь открылась резко. Суреш облегченно выдохнул – Миссис Петрелли. И тут же к своему ужасу увидел, что черты Анджелы расплываются, как жидкий металл переплавляясь в его худший кошмар – Сайлара. Резко вскочив на ноги, Суреш выбил ногой из под себя и легко метнул в противника громоздкое металлическое кресло. Тут же за ним последовал и массивный стеллаж с химикалиями. Сайлар отбил все одним движением кисти руки – и кресло, и покореженный стеллаж, и разбитые стеклянные банки с выплескивающимся едким содержимым – все на мгновение зависло в воздухе перед ним, и тут же грохнулось вертикально вниз, на скользкий кафель, наполняя комнату грохотом и звоном. - Я хочу избавиться от способностей, - произнес Сайлар, глядя Сурешу в глаза. - Да неужели? - Я пришел, чтобы помочь тебе с формулой, - Сайлар красноречиво перевел взгляд на экран монитора, на котором все еще танцевала свой танец непостижимо прекрасная молекула. С треском наступая толстыми подошвами ботинок на битое стекло, он подходит к столу, пододвигает один из уцелевших стульев, садится и начинает писать в блокноте. Суреш какое-то время смотрит на него с недоумением, а потом, не отрывая взгляда от Сайлара, достает из кармана своего белого халата мобильный телефон и не глядя нажимает «вызов». - Миссис Петрелли… *** Ной Беннет поспешно сворачивает газету, встает со скамейки и, пересекая тротуар быстрыми широкими шагами, подходит к притормозившему напротив лимузину. Открывает дверь и садится внутрь на сиденье рядом с Анджелой Петрелли. - Где Лорен? – с невозмутимым лицом спрашивает Анджела. - Там же, где и «Ангелы». В данные момент еще в Сирии, военный аэропорт Дамаска. – Ной смотрит на свои наручные часы, - А вот куда они направятся через полчаса, скоро узнаем. - Ясно. – Анджела поджала тонкие губы. Угроза слишком близко. Ей было невыносимо знать, что момент «Х» может наступить уже через пару часов, или же не наступить еще несколько месяцев. Пребывание в неизвестности всегда было для нее худшим мучением. - Что еще вы выяснили? - Пока больше ничего. Мы явно откусили кусок пирога больше, чем сможем проглотить. Да, они меняют места дислокаций под видом военных спецопераций. Да, они собирают силы и готовят военный переворот. Но каким образом, скажи на милость, два агента без сверхспособностей должны следить за боевым отрядом сверх-людей? Выполнима ли твоя задача в принципе? Лицо Анджелы застыло от гнева. - Отдай нам Сайлара, Анджела. Лучшего расклада и пожелать нельзя. Дай его нам, пока он добренький, – Ной улыбнулся, но его глаза за стеклышками очков оставались серьезными. – «Один из них, один из нас». Пока у нас нет сверхспособностей, мы перед ними как малые дети с игрушечными пистолетиками. - Это невозможно, - Анджела буквально выдавила из себя эти слова. До этого они сидели вполоборота, но тут Беннет повернулся и пристально посмотрел на Анджелу. Она вела себя не как обычно. С чего бы это? - Он уже задействован в другой операции, - отрезала Анджела, отвечая на незаданный вопрос. - То есть он больше не дежурит с Питером? - Нет. И это все, что я могу тебе сообщить. Ной вздохнул. - Значит, нам нужен кто-то другой. Или другие. Сайлар с его сотней способностей заменил бы нам целую армию… - Это не тот случай, Ной. - Мы безоружны! - Скоро у нас будет оружие… - Скоро – может оказаться слишком поздно. Они могут начать в любой момент, и первые, кто будет уничтожен – это твои драгоценные сверх-люди, список «Герои», шестьдесят восемь человек. Да, все под круглосуточным наблюдением. - Вот видишь - мы выдадим себя, если начнем использовать кого-нибудь из них против «Ангелов»... Ной покачал головой: - Я не знаю, есть ли среди «Ангелов» такие, кто может предсказывать будущее, все-таки рисовать картины или видеть вещие сны – вряд ли в чести у солдафонов. Но я с большой вероятностью могу предположить, что в отряде из двадцати двух людей со сверхспособностями найдутся такие, кто сможет использовать свой талант для успешного шпионажа. Не льсти себе, Анджела, скорее всего, мы уже давно рассекречены. Из этого мы должны исходить, принимая решения. Анджела какое-то время молчала. - Хорошо. Но поищи кого-нибудь нового, не под наблюдением. - Ясно. Анджела дала знак водителю и лимузин притормозил у тротуара. По выражению лица Ноя Беннета нельзя было сказать – то ли он усмехается, то ли злится, то ли вообще в бешенстве и готов в любой момент взорваться. Скорее уж – все одновременно. Из автомобиля он вышел быстро и тихо. *** Осторожно перешагивая через груды битого стекла и дымящиеся пятна реактивов на влажном полу, Суреш, наконец, приблизился к своему рабочему столу. Минут двадцать у него ушло на то, чтобы понять, что Сайлар не шутил, что это не была какая-то хитрая уловка, и он действительно работал над формулой. Работал... – Мохиндер фыркнул – да что этот мясник понимает в науке! Он остановился сбоку от стола, на более-менее безопасном расстоянии от Сайлара. Супер-сила, которой обладал Мохиндер, ни в какое сравнение не шла с целым арсеналом способностей Сайлара, включая ту же супер-силу, но в виде телекинеза, да еще и вдобавок способность регенерировать, которая вообще делала его практически неуязвимым. Так что Суреш прекрасно понимал – «безопасное расстояние» - не более, чем самообман. Сайлар не поднимал головы от блокнота, продолжая писать, и не подавая ни малейшего знака, что он заметил приближение Суреша. Ага, подумал Мохиндер, с твоим-то супер-слухом… - Так не терпится избавиться от способностей, Сайлар? – его голос прозвучал вдруг резко, слишком громко. - Нет. - Тогда почему ты взялся помогать? - Потому что тебе одному ни за что не создать эту формулу. Суреш замолк, не найдя, что на это ответить. Да что он себе позволяет! - А ты, значит, считаешь себя великим ученым? Сайлар пожал плечами. Молча взял блокнот, в котором только что писал, подошел к чистой доске и начал маркером переносить формулы из блокнота на доску. Суреш не сводит с доски взгляда. Сначала – ироничного, потом – недоверчивого, потом – ошарашенного. Пока Сайлар пишет, поза Суреша меняется – из «пренебрежительного наблюдателя» он превращается «фанатика от науки», жадно вбирающего в себя новые данные. В какой-то момент он не выдерживает, хватает другой маркер и присоединяется к Сайлару, выписывая новые и новые ответвления химических уравнений. *** Длинный и изогнутый, со множеством поворотов, выходов на лестницу, к лифтам, на пожарные лестницы и туалеты – коридор общежития был отдельной средой, местом встреч и разговоров, сцен и баталий. Местом, где назначались свидания и зубрились на ходу доклады, случайно сталкивались соперницы и по часам собирались группы общественных движений. Местом, где никому ни до кого нет дела, но все – как на ладони. Клер и Гретхен затерялись в вечернем потоке студентов, их голоса потонули на фоне десятков других. Их тайна, только для двоих, осталась никем не замеченной. Иногда они брались за руки, и одно только это вряд ли бы кого-то смутило. Пару раз, повернув за угол, за которым вдруг оказывался пустой кусок коридора, они украдкой целовались – хихикая, и сразу же разбегаясь. Хотя и это бы не насторожило случайного свидетеля. Мало ли – это же девочки! У них вечно какие-то смешилки и секретики… Клер нравилась эта игра. Странно, но только нарушая негласные правила, она вдруг почувствовала себя совершенно нормальной – такой же, как все. Эти маленькие хулиганства, как и вообще их отношения с Гретхен, были такими милыми и нормальными! Конечно, если сравнивать с прыжками с убийственной высоты и вправлением обратно в грудную клетку собственных ребер, со сражениями с маньяками, возжелавшими уничтожить тысячи людей… Да уж, мысленно добавила Клер, или с воспоминаниями о том, как тебе вскрыл череп Сайлар… - Ты все еще не чувствуешь боли? – спросила вдруг Гретхен. - Нет, - Клер поморщилась. - Спасибо Сайлару… Похоже, они одновременно о нем вспомнили. - Ты что-нибудь знаешь о нем? - Ной рассказывал, что они с Питером сейчас что-то типа добровольной службы спасения. Помогают людям в экстренных ситуациях, спасают жизни. - Ого! Так он теперь хороший? А ты не хочешь попросить его вернуть тебе способность чувствовать боль? Клер качает головой. - Хороший он или нет – я не хочу его видеть. Мое единственное желание – увидеть его мертвым. А что касается боли… Ну, не могу сказать, что я по ней скучаю! И она рассмеялась. Одна.