Одеяло, две подушки и кирпич

Майя еще раз критически посмотрела на себя в зеркало и тяжело вздохнула. Никаких изменений: все те же густые, заросшие брови, пухлые, выступающие вперед щеки, губы-дольки и - единственное, что в ней красиво, - шоколадные глаза. Даже волосы, и те, как солома. Взгляд опускается ниже, и настроение уходит в ноль. Складки тела, словно пуховое одеяло, окутали всю ее талию, спускаясь к пухлой попе… Одеяло и две подушки, лучше и не назовешь. - Ты все еще толстая, Чхве Майя! – обратилась она к себе, тыкая в зеркальную поверхность широким пальцем, и, снова тяжело вздыхая, упала на стул, словно обессилев. Вся надежда на «не есть после шести» растворилась в воздухе. Как бы ни хотела, а ни на сантиметр не исхудала. И не было бы расстройство столь большим, если бы сегодня ей не надо было идти в новую школу. Теперь не спасет ни майка-шкаф, ни штаны-парашюты. Придется быть самой собой, как обычно, как всегда. - Майя! – послышалось снизу. – Иди завтракать! Девушка, оттолкнувшись пятками от пола, медленно встала и подошла к лестнице. - Ну вот, еще двенадцать ступенек, и она будет внизу, но, если идти обратно, чтобы одеться, то это будет двадцать четыре. Нет уж, сразу оденусь, а потом завтракать, – вслух решила она. Натянув безразмерную белую футболку и единственные штаны-парашюты, более-менее скрывающие ее целлюлитные ноги, Майя подцепила рукой школьную сумку и снова направилась вниз. Младший брат Мёншик уже устроился за столом и уплетал за обе щеки горячие оладьи, смачно причмокивая вымазанным в масле с вареньем ртом. - Садись, Майя, а то опоздаешь, - сказала мама, и девушка покорно плюхается на высокий стул рядом с братом. - Тебе нельзя это есть, ты и так жирная! – заявил мелкий, после чего оттянул правый глаз и показал сестре язык. - Мёншик! – возмутилась мама. – Что за поведение? Нельзя так разговаривать со старшей сестрой! - А я ничего такого не сказал, - ответил он, вытирая остатки еды рукавом пиджака, купленного только в этом году, и добавил: - Пусть для начала похудеет, а то так и останется Перси Перл Вашингтон! - Эй! Она весила семьсот фунтов, ты не перебарщиваешь?! – не выдержала Майя и запулила в брата школьной сумкой. Мелкий ловко увернулся и, снова показав язык, скрылся за входной дверью, крикнув напоследок: - Я ушел! - Не обращай внимания, дорогая, ты же знаешь своего брата, - сказала мама и как ни в чем не бывало продолжила готовить блины. Девушка мрачно покосилась в тарелку и почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Какой уж тут завтрак, если мысли все о диете? Да еще и Мёншик в который раз напомнил, что чем больше она себе позволяет, тем толще становится. Даже если он делает это, чтобы поиздеваться или довести ее до белого каления, доля правды в его словах есть. И немалая доля. Если она не обратит на себя внимание, то вскоре станет как толстая, семьсот-фунтовая знаменитость Перл Вашингтон. Стараясь как можно более незаметно выскользнуть из-за стола, Майя быстро обулась и, схватив с вешалки школьный и довольно потрепанный с виду пиджак, вышла на улицу. В конце концов, мама не удивится ее исчезновению. Она никогда не замечает, как Майя уходит и приходит, ей важнее самочувствие Мёншика, ведь он почти школьная звезда футбола, а Майя… Майе ничего не светит, с ее-то внешностью! Новая школа находилась совсем неподалеку от дома, нужно было лишь пройти несколько многоэтажек, и высокий серый забор уже встречал учеников странными разводами краски, крейдами и надписями, сделанными, скорее всего, углем. По линии забора росли деревья, украшаемые внизу кустиками роз, тюльпанов и петушков. Майя остановилась у самых ворот и пристально осмотрелась. Обычная школа, повсюду снуют ученики, а вот и строгие преподаватели спешат на работу. Некоторые едут на машинах издалека, некоторые, как и она, живут где-то неподалеку. Взгляд девушки останавливается на троих учениках, стоящих рядом со входом и весело болтающих о чем-то. Все высокие и красивые, а один с каштановыми короткими волосами, весело хохочет, часто жестикулируя и явно что-то рассказывая, второй, блондин с хитрым, пронизывающим взглядом, тоже улыбается, но скорее снисходительно, а третий стоит молча и смотрит в сторону. Его непроницаемое лицо кажется ей смутно знакомым. Майя, отогнав от себя странные мысли, направилась в их сторону, но внезапно оступилась и чуть не упала, если бы не рука, подхватившая ее в последний момент. Она вскинула голову и встретилась взглядом с темными, такими же, как у нее самой, шоколадными глазами. Это был парень, и на его лицо от резкого движения упало несколько прядей волос. - Осторожнее, так можно пораниться, - улыбнулся он ей, и Майя, словно очнувшись, резко выпрямилась и отодвинулась от него на безопасное расстояние. - И-извини… - пролепетала она, застенчиво поклонившись. Парень улыбнулся еще шире: - Ты здесь впервые? Я тебя раньше не видел… - Д-да... Я только перевелась… - А, так ты новенькая! – воскликнул он. – А в каком ты классе? Майя стыдливо отвела глаза: - В третьем. Дело в том, что из-за ее внешности ей давали не больше второго класса. Пусть тело у нее и полное, но лицо всегда называли «детским», поэтому мало кто верил, что она уже почти выпускница старшей школы. - У нас несколько третьих классов, - протянул парень, но, в очередной раз, его губы растянулись в улыбке. – Уверен, ты попадешь к нам! У нас как раз нехватка… Майя выдавила что-то наподобие улыбки и услышала, как внутри школы прозвенел звонок. - Ну что ж, увидимся! – парень махнул ей рукой и поспешил к той самой троице у входа. Поздоровавшись со всеми, он неопределенно махнул в ее сторону, и несколько пар глаз обратились на застывшую в изумлении девушку. И только парень с «каменным лицом» даже не попытался обратить на нее внимание. Оно и к лучшему, не стоит смотреть на страшненькую толстушку, которую только что спасли от первого школьного позора.

***

Коридоры в новой школе были даже длиннее, чем в старой. Внимание приковывали занимающие внушительную половину стены окна, сквозь которые видно и школьный двор, и спортивное поле, и даже секции садового кружка. Баскетбольный и футбольный клубы находятся с другой стороны здания. Все это поспешно рассказывала ей учительница, направляющаяся в класс на урок. Сейчас она представит ее, и все увидят новую жирную ученицу, которая перевелась на последний год в городскую школу. До этого она училась в сельской, жила у бабушки с дедушкой, но после смерти последнего ей пришлось вернуться к матери. У самой двери она на мгновение застыла, чтобы перевести дух. Еще секунда, вот уже дверь открывается, и они с учителем входят в класс. Майя, неловко переминаясь с ноги на ногу, подняла голову, чтобы осмотреться, и первое, на что натыкается ее взгляд - это беспристрастное лицо того самого показавшегося ей знакомым парня. - Ребята, это Чхве Майя! Она перевелась к нам из сельской школы, поэтому многого не знает и пока не ориентируется здесь. Поддержите и помогите ей. – Учительница повернулась к девушке. – Майя? Девушка все еще продолжала сверлить парня взглядом, как и он ее. Внезапно - возможно, ей показалось - его правая бровь странно дернулась, но тут же лицо одноклассника приобрело безразличный и даже слегка скучающий вид. Майя и не заметила, как едва слышно фыркнула. - Э… Майя? – повторила учительница. - А? – резко развернувшись к женщине, она постаралась сделать такое же безразличное лицо, как у того парня, но под тут же распространившиеся смешки между учениками это сделать было довольно трудно. - Не хочешь сказать пару слов о себе? – ласково спросила учитель. - Э… О себе? – Майя снова повернулась к классу и теперь уже заметила парня, поймавшего ее рукой у школьных ворот. Он улыбнулся и слегка качнул головой, как будто говоря: «Видишь? Я же говорил, что ты будешь с нами». От этой мысли у девушки потеплело на душе и, быстро выдохнув, она произнесла: - Меня зовут Чхве Майя... Я недавно переехала в этот городок... Рада с вами познакомиться! Ее взгляд перебегал от одного лица к другому. Как обычно, одни приветливы, другие не очень, а вот девушка за третьей партой, сидящая рядом с «утренним спасателем», как-то недобро на нее смотрит. Даже очень недобро… Может, жизнь в новой школе не будет так уж невыносима… Может, все обойдется тем, что ее просто никто не будет замечать? Но последняя надежда исчезла вместе с маленькой сливой, брошенной в нее кем-то с задних парт, и последовавшим за ней шквалом смеха. Нет, она определенно не сможет стать серой мышкой, потому что ее уже заметили.