Does anybody know what we are living for?

Эльфа пришлось ждать ещё с неделю, а может, и больше. У меня складывалось впечатление, что он, как и многие другие, чё-то там себе во сне увидел и теперь шифровался от меня по всем кустам. Хотя, это, конечно, глупость полная. Ну нафига ему от меня прятаться, он же меня в узелок скрутит на счёт три… если не раньше, конечно. И при этом всем заняться в Имладрис было просто нечем, хотелось выть и материться. Но при эльфах материться нельзя. Они существа ранимые… ещё уши в трубочки завернутся, и вынесут мне выговор от имени Белого Совета за модификацию древней расы Средиземья. Приходилось терпеть и довольствоваться книжками и компанией жениха. Ну, с эльфов что взять? Они всегда о ценностях, вечности, звёздах, а нам, простым смертным, сего понять не дано. Поэтому разговаривать с ними мне было особо не о чем, а молчать с ними неуютно. Я покосилась на спящего рядом Фили. Самое смешное, что его компания мне как раз совершенно не надоедала. Можно было просто торчать рядом, ничего не делая и не говоря. Книжку там читать, ещё какими-то своими делами заниматься. И он не отвлекал, как будто улавливая моё настроение, не лез, когда не надо. Я ни разу не слышала от него пошлых шуточек и всякой чуши, и главное, он не нарывался на скандал, как Гилон, например. Оглядываясь на своё поведение и поведение гнома, я с удивлением обнаружила, что мы ведём себя так, будто женаты уже лет десять. Главное, чтобы после свадьбы моё мнение о браке не изменилось, потому что так обычно и бывает. Но, будем надеяться, что для меня это останется тем же, чем было — простой формальностью. С другой стороны, она была всё ближе, а я так и не думала об этом. А надо бы… А может, потом? — В каких облаках ты витаешь? — спросил проснувшийся Фили, щёлкнув меня ногтем по носу. Я даже не заметила, как он проснулся. Повернула голову и потёрла пострадавшее место, белобрысый потянулся и легко прижался к моему носу губами. Ласковый. И вообще… домашняя я стала. Ну а как ещё? Дел особо не было, строить из себя героя не перед кем, приключения отсутствовали. И вообще, мне хватало эльфов, чтобы на них огрызаться. Огрызаться на Фили за каждую нежность я уже устала. Да и не интересно это. На ситуацию это совсем не влияло. Он оставался таким же. — Не знаю, — ответила я, вздохнув. — Я ещё не определилась. — Возвращайся в реальный мир, — улыбнулся Фили, сдувая мешающий ему ус, который отказался убираться. Я растянула губы в улыбке и убрала косицу пальцами. Нет, мне просто нравится быть с ним мягче, вот и весь ответ. И как меня угораздило? Правы люди. Любовь она сама выбирает, когда прийти. И ко всем она рано или поздно наведывается и меняет человека до неузнаваемости. Я потянулась и легко прижалась губами к его, запуская пальцы в светлые волосы. Мягкие… — Ты в последнее время такая ласковая, — прервав поцелуй, шепнул Фили, проводя пальцами по моей щеке. — Не нравится? Могу снова превратиться в ежа. Мне не сложно… — проворчала я. Я перевернулась на спину и упрямо пялилась в потолок, поражаясь своему поведению. Нет, на меня определённо плохо влияет это сидение без дела. Но и приключений что-то не очень хотелось. На Фили моё поведение не подействовало. На этот раз он вообще, казалось, не обратил внимания на то, что я сказала. Он выцеловывал дорожку по моему плечу, поглаживая пальцами бок поверх майки. И всё было б хорошо, если бы я не реагировала так на эти простые жесты… — Фили, перестань меня соблазнять, — попросила я, понимая, что ещё чуть-чуть и всё… унесёт мозг, потом не сыщешь следов. — Я ещё даже не начинал, — фыркнул «коварный соблазнитель», чуть прикусывая кожу на моей шее. — Ой! — Я хотела было ещё и возмутиться, но не успела. Кажется, у кого-то в попе детство заиграло… или не совсем детство. Ой, ой… мурашечки… Одна наглая лапа проникла под мою тонкую майку, в которой я спала. Он ласкал так настойчиво и жарко, что я поневоле удивилась. Он ничего подобного не позволял себе с того памятного утра. А тут вдруг… ни с того ни с сего, вроде обычное утро. Я не удержалась, притянула его к себе, обхватывая его за шею обеими ладонями. — Мррр, моя девочка, — промурчал он, тут же прижимаясь к моим губам. Какая прелесть. Жаль, это продлится опять недолго… здесь вам не там. Или опять припрётся кто… или он опять о чём-нибудь вспомнит. Так, нет уж. Я перевернулась на бок, а потом просто упёрлась ладонями ему в грудь, переворачивая на спину и садясь сверху, крепко прижимая его руки к кровати. Иначе я не знаю, чем для меня всё закончится на этот раз, потому что, честное слово, у меня и без того шарики за ролики едут. — Прекрати, а то я свихнусь и, поверь мне, это будет даже хуже чем то, что было в начале, и взвоешь даже ты с твоим адским терпением. — Я бы посмотрел, — фыркнул белобрысый, даже не пытаясь рыпаться. Интересная постановка вопроса. И что мне делать-то? Приковать его, что ли, и правда к кровати? Нет, он что, издевается? Он же знает, что у меня нет такой выдержки, как у него. — В один прекрасный день ты доиграешь, милый мой. И не поздоровится обоим. Я выдохнула, собрала в кулак всю свою силу воли и села на краю кровати, свесив вниз ноги. Нет, определённо нужно просто не переходить определённой черты, потому что иначе… так, надо просто перестать об этом думать. Фили привстал, опираясь локтем на кровать, и обнял меня второй, снова погладил пальцами чересчур уж чувствительную кожу. Вкупе с этими мурашками дурацкими… — Ну что ты снова? — Я? Ничего. Просто, откровенно говоря, всё это очень сильно бьёт по моей психике. Сама не знаю почему так. Я потёрла пальцами лобешник. Это постоянное напряжение и возбуждение сводили меня с ума, выводили из себя, и вообще, когда же всё это уже закончится? В смысле, когда он перестанет усугублять ситуацию? — Я не буду за это извиняться, — шепнул белобрысый, садясь позади меня и убирая волосы с моего плеча. — А я, по-моему, и не обижалась. Просто это тяжеловато. — Понимаю, — со смешком сказал он, касаясь губами моей щеки. — Но мне совершенно за это не стыдно. Я закатила глаза и поскребла ногтями по его руке, которая всё еще лежала на моём боку. Стыдно… мне вот тоже не стыдно, но дела-то это совсем не меняет. Увы. — Тебе и не должно быть. Я просто никак не могу не удивляться самой себе и своей реакции. — По-моему, у тебя просто прекрасная реакция. Чего тебе ещё не хватает? Судя по тону, Фили смеялся. Нда… весёлая у меня жизнь. Комедия прям какая-то. — Что-то тебя сегодня аж прёт. — Настроение такое, — фыркнул он, продолжая своё безобразие. — Да у тебя вечно такое настроение. — Да, потому что ты всегда рядом. А я не могу даже смотреть на тебя спокойно. Нет, я понимаю, до кондиции он явно давно дошёл, это, видимо, за пять минут не прошло. Но я же сказала, что это плохая идея… ну почему он не слушает меня? Ммм. Как хорошо-то. Ещё бы всё это безобразие не ударяло по мне так сильно. Тёплые губы скользили по моему плечу, шее и щеке. Фили тяжело дышал, прихватывая кожу зубами. Да что же это такое-то, а? — Перестань так нервничать по пустякам и портить мне настроение своими надуманными проблемами, — выдохнул он мне в ухо. — Тебе показать насколько надуманная у меня проблема? — обернувшись, спросила я сердито. Фили расхохотался, упав спиной на кровать. Иногда мне хочется его убить. Это нормальное желание, или мне пора сваливать от этого белобрысого гнома подальше? Не, не получится. Я обернулась, хлопнув ладонью его по животу. — Поднимайся давай, вредный гном. И перестань проверять границы моего терпения, потому что, откровенно говоря, терпения уже совсем не осталось, понятно? — Какая же ты вредная. — Ну, какая есть, дорогуша. Сам выбрал. Я никогда не пыталась казаться лучше, чем я есть. — За это я тебя и люблю так сильно, — фыркнул он, чмокнув меня в затылок. Ну вот что мне с ним делать? Ничем его не пробьёшь.

***

— Нет. — Да. — Я сказал, НЕТ. И это не обсуждается. — А я сказала, ДА. — Нет. — Да. Мы сидели в библиотеке над картами и спорили. Тема спора была очень проста: как поедем дальше. Ну, что горы мы будем на этот раз проходить через перевал, по которому почти все ходят, речи даже не шло, а вот дальше мнения разделились. И это угнетало, потому что спорили мы уже не первый час, мне уже надоело. Но сдаваться я не собиралась. Это было уже дело принципа. — Нет, Вест. Разговор закрыт. — Да, милый. И разговор не закрыт. Ну не люблю я, когда мне указывают. Даже если это че… гном, с которым я собралась всю жизнь провести. — Не зли меня, малыш. Я сказал, нет. — Если ты и дальше будешь со мной спорить, то я надену то самое синее платье и пройдусь в нём по Эребору, — улыбнулась я, пуская в ход шантаж. — Только попробуй, — прорычал Фили. Он замер, сверля меня таким взглядом, что будь мы знакомы чуть меньше, даже я бы испугалась. А сейчас только скрестила ноги, развалившись на стуле, и уставилась на него в ответ. Вот ведь гном. Сколько ревности в одном взгляде. И что с ним делать? И он что, до сих пор мне не верит? — На меня это не действует, — нагло выдала я, скаля зубы. — Фили, я не хочу шариться по всем трактам. Тем более что в прошлый раз мы шли почти так же. А пауков в лесу больше нет, зуб даю, эльфы их всех уже поубивали. Да и дурмана наверняка не осталось после изгнания Саурона. — Я не буду рисковать тобой. Он скрестил руки на груди и всё ещё буравил меня сердитым взглядом. Это уже начало утомлять. «Не буду рисковать тобой». Такое ощущение, что я забыла с какой стороны за меч браться. Ну уж нет. Я понимаю, да, я стала более домашней и спокойной, но это не значит, что я стала совсем уж несамостоятельной и беспомощной. Вот и иди после этого всяким гномам навстречу. — Я могу за себя постоять, — поставила я его в известность. — Этот разговор не имеет смысла. Я сказал, нет. — А я сказала, да. Я же не через Мордор тебя туда тащу. Фили, мы экономим неделю, если не больше. Меня не привлекает идея ночевать на земле на неделю больше только потому, что тебе, видите ли, что-то кажется. Мы пойдём напрямик. — Нет. Мы едем по безопасному пути. — Фили, сейчас почти все пути безопасны. Опасно только вокруг Мордора ходить, и то только потому, что там болота. Ну давай, вообще, через Канаду поедем? Круто будет. — Перестань со мной спорить. Мы поедем по тракту. — Фили, перестраховка ни к чему. Пути безопасны, ты сам слышал, что эльфы говорили! — Я сказал, нет. — Не сработало, — покачала я головой, сжимая губы. — Попытайся ещё раз. — Нет. — Да. Если мы свернём прямо на отрогах, то сэкономим ещё больше и эльфов лишний раз не потревожим. У меня нет желания с ними общаться, а на тракте их наверняка будет видимо-невидимо. — Да, а ещё на линии, которую ты начертила, находится замок Трандуила. — Да? А я не знала. А где именно? Я сунула ему под нос карту. Фили долго на неё смотрел, а потом ткнул куда-то пальцем. Ага. Нет, это же по другую сторону Быстротечной. Так зачем париться? — Ага. Но у нас путь всё равно в стороне проходит. Если даже какая-то охрана нам встретится, то… — Нет. — Блять, Фили. Перестань тут разводить балаган. На меня не действует твой сердитый вид. А слово «НЕТ» у меня, вообще, вызывает желание сделать назло. — Мы не пойдём там. Просто смирись. — Нет уж. Сначала ты объяснишь мне причину, а потом я подумаю. Какое-то время мы буравили друг друга недовольными взглядами. А потом нас прервал звук спокойных шагов. Судя по всему, эльф специально шумел, чтобы мы знали, что он топает. Хоть кто-то помнит, что я не люблю, когда ко мне подкрадываются. Фили поднял взгляд от моего лица, смотря поверх моей головы. — Простите, что прерываю ваше столь интересное занятие. Вест, мне сказали, ты искала меня? — послышался голос за моей спиной. О, а вот и нужный мне эльф. Явился, ядрёна вошь, думала так и будем тут до старости сидеть. — О, явился, не запылился. Тебя где носило, остроухий? — спросила я, даже не потрудившись встать. — Можем мы поговорить… — Говори так. От этой наглой гномьей морды у меня нет никаких секретов, — махнула я рукой. — Всё равно потом узнает. Так где тебя носило? Патруль уже давно вернулся. — Я не мог прийти раньше. Я… был не готов выслушать то, что ты собираешься мне сказать, хотя я и не знаю, что именно. Но я знаю о ком. И это… разбудило старые воспоминания. Глорфиндел обошёл меня и сел в свободное кресло. Я только заметила, что его тон и слова совсем не вязались с его совершенно мальчишеским видом. Может, я просто не замечала этого раньше. Да уж. Странные всё-таки эти эльфы. Ладно, надо говорить, что ли? А то меня сейчас испепелят две пары глаз. С чего бы начать? А ладно! Сразу к делу! — Вот как, — протянула я. — Ну, короче, занесло меня в мой мир, где меня не было некоторое количество времени, — начала я. — И встретила я там одну очень необычную особу эльфийской национальности. Которую ты должен помнить, ведь именно ты ковал для неё меч, который теперь я таскаю везде с собой. Она об этом знает подозрительно много, кстати. Она мне рассказала вкратце, что она туда попала очень давно и случайно, а потом попросила сделать одну вещь и передать её тебе. Там же, кстати, лежит для тебя письмецо. Я понятия не имею, что там написано, так что даже не спрашивай. Шкатулка у меня в комнате. Так, что я ещё не сказала? Глорфиндел долго смотрел на меня выжидательно. Но говорить не спешил. Кажется, ему очень не нравилась тема разговора. А может, он просто что-то обдумывал. Я тоже молчала. Фили и подавно не стал вмешиваться в разговор, тенью стоя около стола и усердно делая вид, что изучает карту. У меня складывалось впечатление, что я всё-таки что-то забыла. Что же… интересно? Вроде всё сказала… — Вспомнила. Слушай, я понимаю, это не моё дело, но забудь её. Она сказала, что не вернётся. У неё семья. Муж, дети. Вот… Это, конечно, не то, что он хотел услышать, но не сказать этого — дать ложную надежду на то, что он может её вытащить оттуда так же, как Фили вытащил меня. А этого не случится. Увы. Мне было жаль этого эльфа. Он всё-таки был одним из немногих, кто относился ко мне хорошо. Да и отличался он от тех, кто тут жил, достаточно сильно. — Что-то не то с тобой, девочка, — вместо ответа перевёл тему эльф. — Allen thinna thinna.* Man he yando ped? ** Фили поднял голову от карты, подозрительно прищурившись. Насколько я знаю, в пределах каких-то границ Фили язык знал, но плохо, так что сейчас ещё поймёт чё-то не так. А мне потом расхлёбывай и доказывай, что эльф мне не в вечной любви клялся. — Говори нормально, — буркнула я, скорее чувствуя, чем зная, что Фили выдохнул и уставился обратно в карту. — У меня нет настроения переводить. И нет, вроде больше ничего. Только подарила мне что-то, что я не просила, она не спрашивала. Все знают, но никто не говорит. Кстати, Фи… — Да, малыш, — не отрывая взгляда от карты, спросил белобрысый. Он специально, что ли? Ну я же просила, чёрт возьми, хоть на люди меня так не называть. Ладно, делаем вид, что всё хорошо. Мало ли. Ревнивый кретин. Я ему потом устрою. Специально же для него стараюсь, чтобы эльф не переходил на неизвестный язык. А мне тут ещё такую вот подлянку. Скоро я буду ненавидеть это прозвище. — Сбегай за шкатулкой, будь лапушкой, я обещаю не секретничать, — попросила я. Фили кивнул, проходя мимо, чмокнул меня в макушку и ушёл за шкатулкой. Я покачала головой, проводила гнома недовольным взглядом и вернула своё внимание к эльфу. Так что там с этой эльфийкой и её подарком? И вообще, кажется, я запуталась в собственном монологе. Как бы его распутать? Может, с самого начала начать? — Странный выбор ты сделала, — задумчиво протянул эльф, который тоже провожал Фили взглядом, прерывая мои раздумья. Я удивлённо на него посмотрела, приподняв бровь. И этого интересуют подробности моей личной жизни. Нет, ну сколько можно, а? Как бабки на лавочках. Других тем нет, что ли? — Нормальный выбор. Сердцу не прикажешь, как у нас говорят. Пожалел бы ты его, что ли, — фыркнула я. — Да, но… гном. Я слышал, конечно, что… они достаточно любвеобильные, ты поосторожнее. Ага. Да-да-да. Только вот от простой любвеобильности с тобой не носятся как с писаной торбой. И не пытаются оберегать от всего, что тяжелее иголки. Я и без того постоянно пиналась, чтобы он не забыл о том, что я девочка самостоятельная. Да и… от ветрености и любвеобильности не носятся по разным мирам, пытаясь найти девушку. Да и замуж не зовут. О, этот, кстати, ещё не знает. — Слушай, что ты заладил, а? Ну любвеобильные. Конкретно с этим… Короче, просто не обращай внимания. Не люблю я, когда лезут в мою личную жизнь. А конкретно за этого экземпляра я замуж выхожу… скоро. — Действительно? — искренне удивился остроухий. — Вот о таком я никогда не слышал. Чтоб замуж… — Я тебе больше скажу. Это всё безобразие ещё и одобрено Королем-под-Горой. Вот так вот я и попала. Так что… А вообще, оставь эту тему. Потому что я не очень люблю всю эту дребедень с отношениями обсуждать. Иногда мне кажется, что всех вокруг это всё радует и удивляет больше, чем меня саму. Короче, просто забей на это. Нет, серьёзно. Я просто уже устала. Все спрашивают, все задают вопросы, всем интересно… всем необычно. Это угнетает. Почему нельзя всё это принять как данность и не лезть к нам. И потом… почему к Фили не лезут? Почему, если у кого-то есть вопросы или интерес к нашей с ним жизни, все идут ко мне? Пусть его тоже подостают! Может, тогда он поймёт, почему я не хочу об этом думать? — Что ж, это твоё дело, девочка. Просто я удивлён. Однако не считаю себя вправе что-то обсуждать. Ты уже давно не маленькая, сама говорила. Да и не было раньше такого… чтобы гном женился на человеке, уж прости, — сказал Глорфиндел, когда шаги Фили перестали быть слышны вовсе. — Ну, я сама не ожидала, знаешь ли. Кстати, именно это ты сейчас и делаешь. Обсуждаешь. Спасибо хоть не осуждаешь. Но удивляться вы все меня достали. Просто заткнись и не разговаривай со мной на эту тему. — Ладно, оставим, тебе виднее. Так что в шкатулке? — перевёл тему остроухий. — Щас Филька принесёт — посмотришь. Она действительно хотела этого. Но, короче. Я думаю, всё, что она хотела сказать тебе, она написала в письме. Я ничего не знаю толком. Знаю, что её забросило в мой мир, она жила там тысячелетие или даже больше. Училась и учила. Нашла свой путь. Так она сказала. Попросила об услуге. Вот и всё. — А я боялся, что она давно мертва, хотя сердце и говорило мне обратное, — усмехнулся эльф. — Но… судьба такова. Что ж… Спасибо, что не читаешь мне мораль. — Ты смеёшься? — спросила я, поднимая бровь. — Я? Мораль? Ты ничего не путаешь? За моралью сходи к… Линдиру, например. Потому что я делаю слишком много ошибок, чтобы читать мораль. И вообще, это не в моих привычках. Я могу посмеяться, даже поиздеваться, но читать морали я не умею. — Я знаю, но жизнь складывается по-разному. Да и ты сильно изменилась. Вот я и подумал… Я закатила глаза, цокнув языком. Вот все говорят, что я изменилась, а я не вижу. Ну, или не о том, может, думаю. Интересно, они о том, что я мягче стала или о каком-то невидимом мне изменении, которое связано со странным подарком эльфийки? И если мне этот эльф не объяснит, то я даже не знаю, что думать. Что-то мне не очень хочется гадать до конца жизни. Хотя, мне, разумеется, не так уж долго ждать, если уж сравнивать. — И в чём же я так изменилась? — спросила я раздражённо. Остроухий снова замолчал. И молчал долго. До тех самых пор, пока не вернулся Фили. Проходя мимо меня, белобрысый снова чмокнул меня в макушку. Вот ревнивец. Я похлопала ладонью по подлокотнику. Фили кивнул и, отдав шкатулку Глорфинделу, сел на этот самый подлокотник. Так он хоть злиться не будет. Я потрепала его по коленке. Хотелось спросить, как это он вернулся так быстро, но я не стала. Не удивлюсь, если он бежал по коридорам, сбивая всех встретившихся ему по дороге эльфов с ног. Глорфиндел повёл себя, как я и ожидала. Видимо, настоящие чувства не стираются веками. Эльф нежно погладил шкатулку пальцами. Столько чувств в одном взгляде. Жаль, что для него жизнь сложилась совсем не радужно в этом плане. Эх, эх… да уж. Жизнь всё-таки тяжёлая штука. Особенно с расстановкой связанных судеб. — Что ж, — наконец сказал он. — Я, помнится, прервал ваш спор, думаю, мне пришло время удалиться и оставить вас спорить дальше. Он было собрался встать и уйти, но я не думала, что это хорошая идея. Потому что мне всё-таки интересно было бы узнать подробности своих «изменений», потому что просто бесит меня всё это безобразие. Все об этом говорят, но ничего мне сообщить не спешат. А это, честно говоря, не очень приятно. Особенно, при моей обычной прямолинейности. — Стоять, — рявкнула я. — Ты от ответа уходишь. Ну-ка выкладывай, что там во мне изменилось? Потому что надоели ходить вокруг да около! Я не собираюсь всю жизнь мучиться вопросами. Эльф сел обратно, тяжело вздыхая, и закрыл пальцами глаза. Избавьте меня от этого жеста. Фейспалмами обычно балуюсь я, когда этим начинают баловаться остальные, я чувствую себя неуютно. — Годы, — неожиданно сказал Глорфиндел. — Она отдала тебе годы. Конечно, если тебя убьют это не спасёт, но… если всё пойдёт спокойно и тихо, то проживёшь ты куда дольше, чем обычный человек. Это редкий подарок. Я захлопала глазами, тихо не втыкая. Шта? Годы? Какие такие годы? Глаза у меня округлились помимо моей воли. Я посмотрела на Фили, тот, судя по всему, тоже не особо втыкал, что происходит. Я перевела взгляд обратно на Глорфиндела, теперь тот смотрел на меня, слегка улыбаясь. Что-то мне не очень нравится, как он на меня смотрит. Улыбка у него какая-то грустная. Не совсем грустная, но достаточно. Странно всё это. Интересно, что он сейчас имеет в виду. Меня не будут пытаться найти или что? Приключений больше не ожидается? Или что? Так… собраться нужно. Просто собраться. — Не смотри на меня так. Да, теперь ты не умрёшь, как обычный человек, не дожив и до ста, не будешь даже стареть в эту же ближайшую сотню лет. Нет, конечно, ты не будешь, как эльфы, жить бесконечно, смотря, как меняется мир, но… видимо, очень вовремя она сделала тебе этот подарок. Тебе сейчас эти годы куда нужнее, чем ей. Так, я ничего не поняла. Не буду стареть? Сотню лет? Сколько-сколько? Нет, я слышала о том, что эльфы могут отказаться от своего бессмертия, но ПОДАРИТЬ годы… о таком я, вообще, впервые слышу. Более того, даже не думала, что такое может быть возможным. — И сколько теперь мне жить? — с подозрением спросила я. Всё это напоминало мне какую-то шутку. — Ну… может, ещё сотню лет, может две, может, всего несколько лет, никто не может тебе ответить на этот вопрос. Я знаю лишь то, что уже сказал. — Эльф пожал плечами. — А тебе уже решать, как распорядиться этим подарком. — Ничего себе, — присвистнула я. Такого, наверное, никто бы не мог ожидать. Да и понять бы, за что я получила такой подарок… Не за выкованную мной розу же, верно? Всё-таки это совсем не равносильный обмен. Да и не склонны эльфы обычно к ТАКИМ подаркам. — Не принимай это так близко к сердцу. Если ты говоришь, что у неё всё хорошо, то… думаю, она нашла в тебе способ своё бессмертие перевести из тяготящего её бремя в подарок судьбы для тебя, чей век так мал, а ситуация… Неважно. Поговорим позже. Я думаю, я должен открыть эту шкатулку, а после я тебя найду. — Бремя? Ну… всё-таки тот мир населяют люди, но я думала, что эльфы могут просто отказаться от этого. А не подарить сколько-то лет малознакомому человеку. — Неважно. Это случается слишком редко. Легче отказаться. Да и не всегда срабатывает. Лишь в одном случае из тысячи. Не знаю, кто были те люди, которые удостоились такого дара, но знаю, что их было совсем мало. Поэтому просто порадуйся и не думай об этом более. Глорфиндел поднялся и удалился куда тише, чем пришёл. Какое-то время я всё ещё хлопала глазами. А потом помотала головой. Нет, мне это явно снится. Я на всякий случай себя ущипнула. — Мне послышалось, или он, правда, это сказал? — спросила я на всякий случай. — Думаю, он действительно это сказал. Но в это… — Трудно поверить, да? Чёрт, фэнтези какое-то, а не жизнь. Я не знала, что и думать.