Life from 'E' to 'R'

Длинные светлые пряди падали на коричневый ковер, рвано и жестоко отрезанные дрожащими тонкими ножницами, они запутывались в длинных ворсинках, но это было не важно. В небольшом стеклянном блюдце ждала своего часа темнеющая густая жижа, готовая превратить волосы в иссиня-черные – идеально подходит для траура. Это случилось утром. В скорой сказали, что сделать ничего было нельзя, что от этого нет еще лекарства, что просто пришло ее время. И это стало последней каплей. Уинри отрезала последние длинные пряди и неосторожно набрала маслянистую краску старой зубной щеткой, размазав по прямому пробору коротких волос. Алкоголь и слезы мешали думать, в глазах все расплывалось. Красить волосы без зеркала было самоубийственно, но все зеркала были завешены, а если бы и не были, девушка скорее всего просто расцарапала бы себе лицо. В этот момент она ненавидела себя. Ненавидела всю и без остатка: свою забывчивость (она должна была позвонить бабуле после того, как забрала его из клуба, должна!), свою беспомощность («...от старости нет еще лекарства, просто пришло ее время», - сказал дежурный терапевт, сочувственно похлопав ее по плечу), свою влюбленность в мелкого болвана, подставляющего свою задницу направо и налево, из-за которого она оставила бабушку одну (если бы она только не поехала, если бы просто бросила его в том клубе), как и свой длинный рост, свои отвратительно позитивные белокурые пряди, лезущие в глаза, свою слишком розовую и блестящую одежду... Капли краски залили идеально чистый ковер, но Уинри не обратила на это внимания. Она вымазала остаток краски на свои брови, аккуратно размазав щеткой по всей длине. Завтра, когда она протрезвеет, все будет уже по-другому. Эд открыл глаза и сел. Голова закружилась, желудок скрутился в тугую пружину, сигнализируя об очередном отравлении, но парень и не планировал сегодня что-то есть – его финансы закончились неделю назад. Все его вещи остались в квартире Роя, но возвращаться... Элрик поджал под себя колени, чувствуя новую волну тошноты от одной мысли о том, чтобы вернуться туда, где он прожил так долго. Где ему было так невыносимо хорошо с другим человеком. Где они ругались, мирились, вместе готовили и частенько пили по вечерам, стараясь обыграть друг друга в видео игры, где все пропахло ИХ запахом, где в холодильнике все еще стоит бутылка светлого пива, а на самой верхней полке шкафа еще лежит, покрываясь слоем серой пыли, коробка ванильного зефира. Даже мысль казалась невыносимой, а если он действительно вернется туда, то, скорее всего, умрет. Эдвард встал и неохотно поплелся на кухню. Почувствовав сильный запах краски, он попытался вспомнить, что произошло вчера, но не смог – алкоголь еще не выветрился и мозг отказывался хоть как-то работать. Включив телевизор и сев за небольшой столик, он отодвинул мисочку с остатками какой-то темной жижи, и уставился на экран. - Утро, - от тупого пяляния в ящик его отвлек хриплый женский голос, и Эд, наконец-то, вспомнил, в чьей квартире находится. К слову, он просыпался здесь уже не в первый раз. И даже не во второй. - Утро, - сипло повторил он, повернувшись на голос и застыв в немом оцепенении – то, что он увидел, непременно повергло бы его в шок, не будь он все еще немного пьян. В дверях стояла Уинри, как он и ожидал, но она была совершенно не похожа на себя: бледная, с опухшими красными глазами, неаккуратно подведенными черной подводкой, и с короткими, торчащими во все стороны, неровными волосами цвета воронова крыла. На ней были надеты одни полупрозрачные трусы, так что большая упругая грудь колыхалась при каждом ее движении - в любой другой ситуации Эд бы решил, что его соблазняют, но сегодня явно отличалось от всех других разов. - Что-то случилось? - осторожно поинтересовался блондин, наблюдая за тем, как девушка равнодушно прошлепала мимо и принялась рыться в своей сумочке, попутно вываливая оттуда смятые деньги, фантики и сигареты. На мгновенье оторвавшись от своего занятия, она взглянула на него сквозь рваные края челки, и Элрика передернуло - глаза подруги, всегда живые и эмоциональные (что так бесило его раньше), теперь казались холодными и пустыми. В этот момент Эд вспомнил, что произошло прошлой ночью. - Эд! Отвратительный визгливый звук женского голоса заполнил сознание, разносясь в голове как будто в накрытой крышкой кастрюле. - Эд! Блондин, тяжело застонав, приоткрыл один глаз и повернулся на бок, намереваясь без каких либо церемоний послать обладательницу столь омерзительного голоса куда подальше. Конечно, он ни капли не удивился, увидев прямо перед собой испуганное лицо Уинри. Тушь на ее ресницах слиплась от стоящих в глазах слез, щеки пылали румянцем, грудь тяжело вздымалась от ее судорожного дыхания. - Опять ты? - парень закатил глаза и постарался подняться, тихо шипя и матерясь от ноющей боли во всем теле. - Вечно весь кайф мне ломаешь, - сдавленно прокряхтел он. Каждая частичка его тела сопротивлялась любой смене позиции, но Эд понимал, что ему все равно не отвертеться - Уинри добьется своего. Она все равно утянет его к себе домой, отмоет, накормит, постирает одежду и позволит валяться на диване до тех пор, пока парню не станет лучше. Когда же это случится, она сядет рядом с ним и с глазами, полными слез, попросит больше никогда не доводить себя до такого состояния. И он ей это пообещает. А на следующей неделе все повторится вновь с точностью до запятой. - А где бабуля? – оглядевшись, поинтересовался Эдвард, пытаясь отдалить неприятный для него разговор на тему «так нельзя», однако ответа не последовало. Уинри напряглась, ее плечи задрожали, а губы сжались в тонкую линию. Она достала из сумочки свернутый косяк и, не глядя на блондина, вышла из комнаты. Кажется, казнь отменялась. Мягкий зимний солнечный свет плясал бойкими зайчиками по стенам, полкам, путался в светлых коротких волосах. Ал устало опустился на кровать и уронил голову на руки – его трясло. Последняя грубая фраза Мэй все еще эхом отдавалась в ушах: «Не трогай меня, ты все время делаешь мне больно!» Конечно, к вечеру она отойдет, вернется домой и будет опять делать вид, что ничего не произошло, но их проблему это не решит. Что за проблема может быть у двух, идеально подходящих друг другу, людей? Ооо, Ал никогда бы не поверил, что он когда-нибудь будет страдать оттого, что последний раз занимался сексом чуть больше месяца назад. Эд бы оценил. Интересно, чем он сейчас занят? Альфонс прикрыл глаза и сжал слегка напрягшийся член через плотную ткань джинсов. Он провел ладонью вдоль молнии, закусив губу, и, откинув голову назад, глухо застонал. Пальцы ловко расстегнули ширинку и забрались под ткань боксеров, нежно поглаживая мошонку, пробегаясь вдоль ствола, обводя чувствительную кожу открывшейся головки. Ал обхватил член теплой влажной ладонью и закрыл глаза, представляя, как губки Мэй смыкаются на стволе, настойчиво лаская его, как она увеличивает темп, как дрожащие пальцы парня, вдавив податливый ротик в свой пах, сжимают длинные светлые пряди, а снизу на него умоляюще смотрят золотистые глаза, обрамленные длинными светлыми ресницами. Стоп, что? Ал кончил, чувствуя неприятную дрожь в ногах. Оргазм получился сумбурным и быстрым, не доставив особого удовольствия, и парень удивленно посмотрел на свою испачканную в сперме ладонь, как будто сегодня увидел ее впервые. Осознание произошедшего навалилось тяжелым грузом, оглушив его, как от удара по голове. Он только что дрочил на своего брата. Дрочил. На. Своего. Брата. Быстро вытерев руку о салфетку, парень смущенно мотнул головой, стараясь выбросить случившееся из головы. Мало ли что почудится от сексуального голодания! Серое небо низко нависло над городом, угнетающе давя на головы прохожих. Рой неуверенно глянул наверх и скрылся в подвале одного из серых одинаковых домов серого одинакового городка. Толкнув тяжелую дубовую дверь с тускло люминесцирующей надписью «Клуб», он вошел внутрь, смерив огромного охранника хмурым взглядом, и сел за небольшой столик в VIP-зоне, открыв принесенный с собой лэптоп. Он заказал 50 млг. виски и уткнулся в экран, перечитывая составленный отчет. Его еще предстояло зашифровать и отослать на секретную почту, после чего зашифровать пароль от шифровки и переслать его в отдельном сообщении, а этого нельзя было сделать в его кабинете, поэтому пришлось тащиться в далекий дешевый клуб, в который он никогда бы не пошел по своей воле. Ох уж это внедрение… Мустанг не очень любил работать под прикрытием, он предпочитал считать себя политиком, а не военным, что предполагало публичность и прозрачность работы, а так же умение маневрировать в этих условиях; скрытность «по умолчанию» же казалась ему примитивизмом. - Угостить вас? – глухой спокойный голос оторвал полковника от исследования чисел и сухих аналитических предложений, обильно посыпанных юридической терминологией. Он захлопнул ноутбук и поднял взгляд, кивком приветствуя неожиданного собеседника. Перед ним, сверкая спокойной белоснежной улыбкой, сидел тот самый странный психолог (Психиатр? Ну, кто он там?), от которого по спине мужчины ползли мелкие мурашки. - Следите за мной? – подозрительно прищурившись, как бы в шутку, поинтересовался Рой, пододвигая к себе бокал с нетронутым алкоголем. - Ну что вы, даже в мыслях не было, - вмиг посерьезнел мужчина, приглаживая рукой редеющие светлые волосы. – Я даже не ожидал увидеть вас в таком месте. - Почему же? – Мустанг выпил содержимое бокала и скривился, проглатывая дешевый виски. Психолог окинул полковника внимательным взглядом и заказал бутылку какого-то местного коньяка, мягко подмигнув официанту. Затем он повернулся к собеседнику и выжидающе прищурился. - Потому что это гей-клуб. Рой подавился остатками горькой жидкости и замер, оглядываясь по сторонам. Время было еще раннее, и в помещении еще никого не было кроме официанта, бармена, пары молодых парней, тихо переговаривающихся в другом конце зала, и их. Не удивительно, что он не понял, куда зашел. - Тогда, если вы не следили за мной, - Мустанг успел взять себя в руки, снова переходя на шутливый тон. – Вы, должно быть, гей. - Так и есть, - ничуть не смутившись, ответил психиатр, внимательно следя за реакцией мужчины. Тот не нашел ничего лучше, кроме как пожать плечами и проводить взглядом принесшего коньяк официанта. - В нашем округе не стоит заказывать импортный алкоголь, - легким щелчком длинных пальцев психолог оттолкнул бокал полковника чуть дальше, придвинув две небольшие рюмки. – Лучше пить местный, он и дешевле и приятнее на вкус, – он разлил темно-коричневую жидкость по рюмочкам, протянув одну Мустангу. Рой осторожно взял предложенный коньяк и неспешно принюхался, ощущая приятный терпкий запах дуба и шишек – давненько он не пил таких настоек, привычно заменяя их дорогим импортом. - Пытаетесь споить меня? – недоверчиво склонив голову на бок, спросил он. Это был даже не вопрос – его не раз пытались напоить те, кто хотел от него чего-то: информации, помощи, секса… даже Эд, если быть честным… - Нет, всего лишь немного раскрепостить. - Я все равно вам ничего не расскажу, - самодовольно усмехнулся полковник, поднеся рюмку ко рту. - О, что вы, это вовсе не то, чего я хочу, - на лице психолога заиграла колючая ухмылка. Рой на мгновенье задумался, глядя на свое отражение в темно-коричневой жидкости, но уже в следующий момент опрокинул рюмку, без особого сожаления отпуская контроль. - Разрешишь немного конструктивной критики? - застегивая пуговицы на рубашке, спокойно поинтересовался психотерапевт (Это ведь то же самое что и психолог? Нет?). Мустанг оторвал тяжелый взгляд от темного ночного неба за окном своей стерильной квартирки и, хмуро изогнув бровь, скосился на одевающегося мужчину. Он не был уверен, что хочет обсуждать тот не самый удачный опыт, что он приобрел несколько минут назад; по его мнению, одного того, что он так и не кончил, вполне достаточно для наказания за фиаско. - У тебя уже был секс с мужчиной, - не дождавшись ответа, то ли спросил, то ли констатировал психиатр, наконец, закончив возиться с запонками, и расслабленно присев рядом с полуобнаженным полковником. На фоне слегка сконфуженного Роя он выглядел весьма спокойно, и даже удовлетворенно. - Вызвать вам такси? - постаравшись придать голосу как можно больше обыденности, поинтересовался Мустанг. - Время уже позднее. - Ох, я и не подумал, что это может вызвать дискомфорт, - в голосе мужчины ничего не изменилось, но он все же с сожалением покачал головой. - У ВАС уже был секс с мужчиной. Ну, если вы настаиваете на формальном общении, хотя мне подумалось, что это уже пройденный этап. Рой вздохнул. - Мне завтра рано вставать, так что если вы позволите... Полковник встал и, потянувшись, направился в ванную комнату. Не то, чтобы он собирался делать там что-то конкретное, просто ему хотелось ненадолго остаться одному и остудить голову прежде, чем снова принимать необдуманные решения. Он предположил, что психиатр, обладая, признаться, недурными мозгоправными способностями, сам догадается, что ему уже пора. Предположил, правда, ошибочно. Вместо того, чтобы вызвать такси, автобус, самолет, в общем, вместо того, чтобы отправиться к себе или куда-то там еще, мужчина тихо прошел следом за полковником и, прислонившись к дверному косяку ванной комнаты, продолжил спокойно изучать его острым взглядом, рассматривая не то реакцию Роя на его поведение, не то просто наслаждаясь тем, как под светлой кожей перекатываются упругие мышцы при каждом движении Мустанга. - Я мог бы научить вас выходить даже из такой ситуации победителем, - как бы невзначай протянул психолог. - Мог бы показать как сделать так, чтобы ваш партнер вообще ничего не заметил. Рой плеснул себе в лицо немного холодной воды, чувствуя неприятный привкус во рту и усиливающееся желание попить - опьянение практически сошло на нет, оставив за собой привычные следы небольшого отравления. - С чего вы взяли, что мне это будет интересно? - без наезда, но все же безаппеляционным тоном поинтересовался полковник. - С того, что я сейчас нахожусь в вашей квартире, а не в своей, в полном одиночестве, - психотерапевт пожал плечами. Мустанг молча прошел на кухню и под цепким взглядом холодных серых глаз быстро заварил две кружки крепкого черного чая, поставив их на стол и жестом пригласив гостя присоединиться. Психиатр сдержанно улыбнулся и присел за стол, изучающе принюхиваясь к запаху бергамота. - Итак, полагаю, теперь можно перейти на ты? На следующий день Рой дошел до кабинета своего вчерашнего гостя, намереваясь выяснить, как того зовут, так как после случившегося спрашивать было уже действительно неловко, однако табличка на двери оказалась пуста. На большие усилия Мустанга не хватило - вряд ли вчерашний вечер повторится, так что, возможно, имя самого странного психолога на его памяти не так уж и важно. - Давно хотел тебя кое о чем спросить, - донесся из ванной приглушенный накинутым на голову полотенцем приятный мужской голос. - Фотография на твоей полке. В комнату, мягко просушивая большим махровым полотенцем тонкие светлые волосы, вошел психиатр, одетый в серые джинсы и светлую футболку. Он поправил прилипшую к влажной коже одежду и небрежно откинул полотенце в сторону, отчего Рой лишь неодобрительно нахмурился. Всего за неделю их более тесного знакомства мужчина уже вписался в серый скучный интерьер квартиры настолько, что полковник, кажется, перестал обращать на него особое внимание, реагируя как на что-то само собой разумеющееся. Психолог подошел к деревянной стенке и без интереса окинул взглядом книги и статуэтки, стоящие на полках - все эти вещи принадлежали хозяевам квартиры и были ему не интересны. Обнаружив сложенный вчетверо лист бумаги А4, он оживился и, ловко расправив его, присел на диван рядом с Мустангом, просматривающим почту на своем ноут-буке. - Это твой отдел в Централе, - снова не то спросил, не то констатировал он. Как и всегда в таких ситуациях, Рой ничего не ответил, терпеливо ожидая дальнейших выводов. - Однако, очевидно, не все присутствующие здесь военные. - Очевидно, - безучастно отозвался полковник, вернувшись к просматриванию почты. - Кто из них? - психолог протянул лист мужчине и тот неохотно взял его, как можно более беспристрастно указав искомых. Ему и в какой-то мере нравилось и одновременно жутко раздражало то, что посторонний человек без конца интересуется его жизнью, преимущественно личной. - Скучаешь по ним? - прозвучало почти искренне. Мустанг, наконец, отвлекся от ноут-бука и посмотрел на фотографию. Да, он по ним скучал. Как ни странно, по всем ним. По сосредоточенной рабочей атмосфере в отделе, по вечерам с Лизой и Хьюзом в баре, по напряженной работе подчиненных, рвущих задницы за общее дело, каждый по мере своих возможностей. Мэй и Уинри он практически не знал, но порой скучал даже по Алу, хотя их общение преимущественно сводилось к редким перепискам и еще более редким коротким встречам, да и говорили они в основном об Эдварде. И, наконец, сам Эд, хм... Рой постарался не задерживать на нем взгляд дольше необходимого, но это далось с большим трудом. Пусть у их отношений с самого начала и не было особенного будущего, время, проведенное вместе с этим неугомонным импульсивным мальчишкой, казалось полковнику глотком свежего воздуха среди фальшивых улыбок и комплиментов прочих его пассий, и в конечном итоге ему уже казалось, что так может быть всегда. Еще никогда до этого никто не смотрел на Мустанга таким завороженным взглядом, и уж тем более никто так искренне и в лоб не кидался словами вроде "люблю". Внутри потеплело от приятных воспоминаний, и Рой быстро отвел взгляд от листа бумаги, пряча глаза в безучастных строчках почтовых отправлений. Ему вдруг стало тяжело дышать, как будто грудь сдавили свинцовые тиски, и он, не удержавшись, тяжело и судорожно выдохнул, вызвав довольный смешок психолога. - Сам расскажешь или позволишь мне угадать? - не убирая фото, как бы невзначай спросил мужчина. - О чем? - привычно отключившись от разговора, ставшего ему неинтересным, пробормотал Рой. - По кому из них был этот стон отчаянья? - живо поинтересовался психотерапевт, подсев поближе и наклонившись к Мустангу. Полковник поднял удивленный взгляд, выразительно изогнув черные брови - его гость еще ни разу не проявлял подобного энтузиазма, оставаясь всегда хладнокровным. Однако, быстро осознав свою ошибку, психолог снова распрямил спину, а его губы расплылись в сдержанной улыбке - его лицо снова приняло выражение умеренной заинтересованности. Рой не возражал - ему не было интересно, что скрыто под этой маской, ровно как и не было интересно, почему мужчина так рьяно рвется разузнать о его личной жизни - все это было не важно ни для задания, ни для него самого. - Я и сам расскажу, - пожал плечами полковник. - Видите эту девушку? Это Лиза, - психотерапевт внимательно посмотрел на фотографию, после чего перевел немигающий взгляд на Роя, внимательно следя за каждым его движением. - Мы прошли вместе войну, пережили смену власти и остались прекрасными друзьями, даже несмотря на то, что я ее начальник. - Мустанг вздохнул. - Я мечтал о ней сколько лет! И сейчас, порой, мечтаю. Она великолепна: умна, красива, обаятельна и бесконечно предана делу - я никогда не встречал женщину, которая смогла бы причинить мне большей боли, чем когда-то Лиза. - Рой помолчал. - Хотя они все очень старались. - И что же произошло? - А ничего, - полковник горько улыбнулся. - Она отвергла все, что я мог ей предложить, - он нахмурился, задумчиво постукивая пальцем по подбородку. - Три, нет, четыре раза. Психолог оценивающе посмотрел на собеседника и широко улыбнулся. - "Мужчина никогда не забудет женщину, которую он не смог добиться". Похоже на правду. Хороший прием - ты честно ответил на мой вопрос, при этом не открыв главного. Могло бы сработать. Мустанг поднял тяжелый взгляд, явно давая понять, что на этом разговор закончен, однако это не сработало. Психолог устроился поудобнее, поерзав на диване, как бы ожидая продолжения рассказа, а когда его не последовало, лишь развел руками. - Что ж, я догадаюсь сам, - он встряхнул успевшую немного смяться фотографию, расправив ее. - Две девушки, сидящие на диванчике точно отпадают: брюнетка, судя по всему, в близких отношениях с сидящим рядом коротко стриженным парнем, а одежда блондинки буквально кричит: "У меня слишком давно не было секса, поэтому обратите на меня внимание хоть кто-нибудь!" - он взглянул на Роя, оценивая реакцию, и удовлетворенно кивнул. - Далее мужчины. Отметаем слишком возрастного, слишком полного и слишком невзрачного, - Рой невольно сглотнул; ему не хотелось, чтобы психиатр отгадал эту загадку, хоть он и не знал, почему. - Отметаем того, кто в отношениях с милой брюнеточкой, и остается двое. Психолог замолчал, разглядывая фото, а Мустанг напряженно закусил губу, стараясь не обращать на него никакого внимания. "Хавак, пусть будет Хавак!" - Вот этот парень, с короткими волосами, - как будто отвечая на иррациональное желание Роя собственнически оставить свои воспоминания при себе, провозгласил психотерапевт. Мустанг затаил дыхание, стараясь ни одной мышцей своего тела не выдать разливающегося по коже облегчения. Да, конечно этот. Такой роман и такая драма - он все расскажет. И главное, не солжет ни о чем, ну, разве что, кроме главного действующего лица. Жаль, что это дивное чувство покоя продлилось недолго. - А, нет, постой, - психиатр присмотрелся к распечатанному снимку. - Волосы не короткие, это хвост, - он торжественно протянул листок слегка побледневшему Рою, указывая на сидящего на диване между Мэй и Уинри Эдварда. - Вот этот парень, с длинными волосами. Внутри Мустанга как будто что-то оборвалось. Врать было бесполезно - за время общения с этим странным типом, он выяснил, что тот практически со сто процентной вероятностью определяет ложь: очень полезное умение, если применять его к противнику, и совершенно невыносимое, если применяется к тебе самому. Врать было бесполезно, и он просто промолчал. - Как его зовут? Полковник стиснул зубы, мысленно уже медленно и с особым наслаждением свернув неугомонному гостю шею голыми руками. - Эд. - Так это и есть Эдвард? Дважды. - Вы знакомы? - Рою кажется, что голос немного дрожит от раздражения и... ревности? - Нет, лично нет, - психолог еще раз внимательно разглядел изображение. - Но я наслышан. - Неужели? - Мустанг натягивает улыбку, она дергает его губы, искривляя гримасой, нижняя челюсть напрягается, до скрипа стискивая зубы, ноздри раздуваются, шумно втягивая воздух, на виске начинает пульсировать едва заметная жилка. "Заткнись, просто заткнись". - Да, - его гость так ни разу и не оторвал взгляд от распечатанной фотографии, иначе он бы уже замолчал, невольно вжавшись в спинку дивана. Он склонил голову на бок, рассматривая картинку под другим углом так, как будто бы она была трехмерной. - От одного моего знакомого - Альфонса Хайдриха. Не выдержав, Рой громко расхохотался. Ну конечно от Хайдриха, от кого же еще? И как же он сразу не догадался? Он смеялся, впервые за долгое время чувствуя себя чуточку свободнее. Он не пил, но ощущал, как голова слегка кружится, а накопившееся чувство раздражения постепенно уходит, сменяясь легким оттенком иронии. Наконец, немного придя в себя, он заметил удивленно-испуганный взгляд обычно холодных серых глаз психолога и, не удержавшись, разразился новым приступом смеха. - Вам от него "привет", - с трудом выговаривая слова, передал Мустанг, смахивая выступившие на глаза слезы. И кто бы мог подумать?.. - Вот так гораздо лучше! - Энви сделал еще один мазок перепачканным в тональном креме спонжиком и развернул крутящееся кресло к зеркалу. Эд присвистнул, вынимая изо рта наполовину истлевший косяк: сидевшая в кресле Уинри теперь совершенно перестала походить на себя. Ее короткие черные волосы, ранее кривыми прядями свисавшие на лицо, теперь топорщились во все стороны, придавая голове объем, идеально выщипанные тонкие черные брови были слегка подчеркнуты карандашом, глаза густо подведены черной подводкой, а почти белая кожа казалась матовой и очень холодной. - Спасибо, дорогой, - мягко пропела она, немного неуклюже слезая с кресла. Поправив свалившуюся с плеча тонкую лямку коротенького черного платья, обшитого синими пайетками, она накинула на плечи объемное серое пальто из искусственного меха и, спрятав лакированный черный клатч подмышкой, отняла у Эдварда косяк. Обращайся! - самодовольно ответил Энви, скрестив руки и выпятив грудь. Он выглядел невероятно довольным собой. - А вы знали, что пару лет назад я спал с одним известным модельером и... - Красавчик, мне насрать, - сделав пару затяжек, оборвала его Уинри, не на секунду не задумавшись о том, что это довольно грубо. - Мы еще заглянем, - натянуто улыбнулся Эд, пока не уверенный в том, как отнестись к новому образу подруги детства. Бабулю похоронили неделю назад, и вот они, наконец, перестав пытаться упиться до смерти, пришли в себя, обнаружив, что надо как-то жить дальше. Он тяжело вздохнул и потянул девушку за рукав. - Ладно, Марла Сингер*, идем, нам пора. - Я не верну тебе косяк, - парировала она, затянувшись, и, шатаясь, направилась к выходу. - Считай это расплатой за мудизм. Эд невольно дернул плечем - цитирующая Паланика, а не Бибера, подруга вызывала отчетливый диссонанс. Выйдя на улицу, они двинулись вдоль дороги, окруженные приятным зимним шумом ночного города: вокруг шуршал снег, мимо неслись машины, переговаривались выбежавшие из недр теплых баров и клубов покурить или просто подышать воздухом люди. - Расскажи мне о Рое, - вдруг тихо попросила Уинри, остановившись на светофоре для того, чтобы перейти улицу. Эд вздохнул. - Вечно ты затеваешь опасные разговоры, когда мы переходим дорогу, - он шутливо нахмурился. - Или хочешь, чтобы я опять попал под машину? - Это тоже подойдет, - она холодно улыбнулась. - Но моральная боль заводит меня сильнее. Блондин усмехнулся и посмотрел на мигающий красный огонек. Еще секунда и он померк, сменившись зеленым. Два парня, ожидавшие разрешающего сигнала светофора вместе с ними, поспешили перейти дорогу, и, поддавшись стадному инстинкту, Эд и Уинри тоже двинулись вперед. - Что ты хочешь узнать? - стараясь произнести это как можно более безразлично, поинтересовался Эдвард. Ему не особенно нравилась эта тема, но он ни с кем не обсуждал произошедшее с тех пор, как они разошлись, так что, возможно, разговор пойдет ему на пользу. - Самый важный вопрос, пожалуй... Ты его еще любишь? - Не знаю, - честно признался блондин. - А если бы он сейчас приехал и попросил бы тебя вернуться к нему, ты бы это сделал? - Не знаю. Последние пару метров дороги им пришлось пробежать, так как светофор погас чуть раньше, чем они рассчитывали. Уинри отдышалась и требовательно посмотрела на друга. - Ты серьезно? - в голосе звенела злость. - Что это за ответ такой: "Не знаю"? - Не знаю! Я... - Эдвард развел руками. Сердце бешено колотилось в груди, дыхание сбилось - после недельного отдыха на полу теплой квартиры, преимущественно, лежа, тело не было готово к каким-либо перегрузкам, и теперь требовало срочно присесть. Но не на холодный асфальт же! Парень страдальчески застонал. - Просто представь, - настойчиво повторила Уинри. - Я не... - Эд поднял голову и вдруг нахмурился, вглядываясь куда-то вдаль. Девушка прижала руки к груди, ее зрачки расширились. - Кого ты там увидел? - она не осмелилась повернуться, чтобы посмотреть. Ведь если это окажется Рой, то ей вновь придется поверить во все те бесчисленные любовные романы, которые ей когда-либо довелось читать, во все счастливые концы, придуманные человечеством для того, чтобы дурить молоденьких девушек. Когда Эдвард сорвался с места и быстро побежал туда, куда он только что вглядывался, Уинри прикрыла глаза. Если все так, тогда она может засомневаться в том, верно ли поступила, решив так кардинально измениться, ведь истинная любовь может поджидать ее за каждым углом. Из-за ближайшего дома послышался звук мощного удара, короткий и громкий вскрик и глухой гул падения. От неожиданности девушка вздрогнула и, резко развернувшись, побежала на звуки, но завернув за угол, замерла в немом изумлении, прижав ладони ко рту. В ее груди все сжалось, а сердце пропустило удар. *персонаж романа Чака Паланика "Бойцовский Клуб".