Если я когда-нибудь тебе понадоблюсь, ищи меня в Январе

      Снег. Везде снег. Уже третью неделю кружатся белые пчёлы, жаля по щекам и рукам, впиваясь в глаза и уши. Большой небесный улей с каждым днём становится всё чернее, и уже не различить, ночь за окном или день. Дома увязли в снежном покрывале настолько, что казались вылепленными из него умелыми руками местной детворы. Если бы кто-то мог гулять в такое время. Но улица была пустым белым холстом ленивого художника. Лишь одна девушка красовалась на ней. Она сидела на высокой смотровой башне и пристально вглядывалась вдаль, пытаясь различить хоть что-то в этой вьюге. Несмотря на природное буйство, одета она была довольно легко. Тоненькие походные сапожки, короткая серая курточка... Она будто ниспустилась из другого времени года. Свежая и воздушная. В её золотых волосах заблудился ветер, а в зелёных глазах заключилось лето. Самое холодное лето на свете. Эту девушку согревал внутренний огонь, но он не мог до конца растопить её душу, что коченеет уже много лет. Вот и сейчас, ночная странница чувствует, что не выдержит и заплачет. Заплачет так, как не плакала давно...       — Герда, это ты? — раздался спасительный детский голос. Перед девушкой появилась девочка лет одиннадцати, по глаза укутанная шарфом. Тулуп, в который она была одета, был явно ей великоват, как и сапоги. Нащупав рукой подругу, она присела рядом и подняла шапку с бирюзовых глаз.       — Аня, ты что здесь делаешь? А ну домой! Холодно ведь! — возмутилась Герда. Сейчас она меньше всего хотела кого-нибудь видеть, особенно Анну, родную сестру её давнего друга, оставшуюся после его ухода совершенно одной. Мать Кая не перенесла всего этого. Её сердце не выдержало разлуки с сыном, а отец отправился на его поиски и так и не вернулся, оставив малютку-Анну у бабушки Герды. И Герда любила её, любила очень сильно. Но эта любовь приносила девушке нестерпимую боль. Она узнавала его. Узнавала в её глазах, походке, чертах. Ну почему же она всё никак не может забыть этого мальчишку?       — Нет! Ты уже второй день не спишь! Хватит! Сторожить могут и другие! Ты целыми днями тут! — Анна прижалась к плечам Герды, — Ты такая холодная! Я сейчас принесу тебе плед!       — Постой! — остановила её девушка, — Тебе опасно со мной оставаться, лучше уходи! Видишь вон те снежинки? — Герда указала на снег. Три чёрные пчелы лежали на пушистой глади молочного покрывала. Анна вздрогнула. Снег опять цвета сажи, а это значит, что снова прольётся чья-то кровь. Снова пропадёт юная девушка и больше не вернётся... Королева не щадит.       — У нас есть всего пара часов. Предупреди всех, чтобы покрепче закрыли ставни. Сегодня я её не упущу!       — Ох, Герда! Я так устала, что больше не хочу прятаться. Все знают, что придёт и мой черёд исчезнуть. Весь город про это шепчется. Они думают, что я не слышу их, но я слышу! И знаешь, я не хочу, как Эльза, лелеять надежду на спасение, а потом утратить её в одно мгновение. «Я следующая», - говорят они. Раз так, то я выйду сама и попытаюсь прервать этот круг! Мне страшно, Герда! Ужасно страшно! Я ведь ни в ком не нахожу помощи. Все будут спасать свои жизни, а моя никому не нужна. Никому. Все тычут пальцами на мои глаза. Глаза Кая - глаза врага. Но никто не подумает, что эти глаза принадлежат самому родному мне существу - моей маме. Самому доброму человеку...       По пухлой щеке девочки скатилась слеза и тут же обратилась в хрустальную льдинку, прожигающую розовый румянец. Герда прижала малютку к своей груди и тихо прошептала:       — Она за мной приходит. Но что-то мешает ей ко мне прикоснуться. Я не знаю, что именно, но я чувствую это. Я не сплю, и она не спит. Я не ем, и она не ест. Нас крепко связывает это «что-то», но я никак не могу понять, что конкретно. И это не Кай. Я видела его. Он целиком во власти Снежной Королевы... Но она боится. Боится точно так же, как и ты! Мы переживём эту зиму! Обещаю, что переживём! Ты только верь мне!       — Я никому, кроме тебя, не верю! — прошептала Анна, всё крепче прижимаясь к названной сестре. Но уходить она не собиралась. Хватит играть в прятки и ждать спасения.       Город говорил не только об Анне. Город говорил и о той, что стала причиной гнева королевы. Город говорил о Герде. Уже давно ходило предложение о том, чтобы выгнать девушку, но никто не решался этого сделать. Да и не было повода, послужившего бы объяснению такой жестокости. Был шанс. Шанс, что, если Герда уйдёт, Королева оставит их. Но он был ничтожно мал.       Белые хлопья становились всё крупнее и острее и собирались в одно чернеющее облако. На горизонте показались две фигуры. Огромные ледяные големы явились из снега, готовясь по первому зову ринуться в атаку. За ними, одна за другой, появились снежные стражницы. Где-то среди них была и сама Королева, но она не покажется. Лишь безмолвно выберет новую жертву и снова вернётся в свой замок к волшебному зеркалу. Через него она будет наслаждаться местью, теребя по голове красавца-парня. Всё это Герда видела, как наяву. И это было намного больнее, чем осколком в сердце. Это медленно разрушало душу изнутри, превращая сердце в дотлевающий костёр...       Снежная армия была построена. Большие воины, не имеющие ни души, ни сердца, а значит, не знающие пощады. Ни один из них не повторялся. Разные по форме, размеру, цвету... Их объединяло одно - глубокая пустота в глазах. Они надвигались белым самумом на маленький городок, что казался, по сравнению с величавыми твореньями, детской игрушкой. Герда и Анна упустили момент. Теперь бежать не было никакого смысла. Если они хоть где-нибудь смогут укрыться, то это уже будет везением.       Девушка поняла, что из-за неё маленькая Аня сейчас может погибнуть. Из-за того, что Герда позволила ей стоять эти две минуты рядом с собой. У неё ведь просто не было этих двух минут... Выход был лишь один - запереться в башне и ждать. Но этот выход Герду никак не устраивал...       Она и раньше пробовала сражаться с бесчувственными статуями, правда, у неё ничего не получалось. Даже коснуться кончиком лезвия. Статуя тут же рассыпалась и морозным вихрем впивалась в глаза и сердце. Но Герда не сдавалась, продолжала идти. Тогда стихия усиливалась, а осколки становились всё крупнее и крупнее, пока не стали настолько велики, что сбили девушку с ног. Тогда Герду спасли солнечные лучи, неожиданно прорвавшие небесный занавес. И сейчас только и оставалось, что надеяться на маленькое волшебство. И оно свершилось.       Сгруппировавшись в смертельную стрелу, рыцари направились прямо на башню, но, не долетев до неё и метра, вихрь распался на две половины и спустился в город. И самое худшее, что могло случиться, произошло...