Новоприбывшая

Что ж, я и не думала, что уход трёх обычных полукровок может меня так расстроить. Я почти не знала Груовера, но у меня всегда находилась парочка жестяных банок для его аппетита, за что он был очень благодарен. Не то, чтобы мне очень нравились его мечтательные рассказы о поиске Пана, но он был определённо хорошим сатиром, хорошим другом. До Перси Джексона мне не было дела, да и вообще у меня возникали неприятное предчувствие рядом с этим парнем. Но чисто по-человечески я переживала за него. Он, как и его друзья, был просто ребёнком, которого решили использовать в своей игре боги. Никто не говорил об этом открыто, все утверждали, словно мантру: «Поиск — это хорошо. Во славу богам. Доброе дело». А меня лишь передёргивало. Если у этих олимпийских выскочек проблемы и недомолвки, пусть решают это самостоятельно, не втягивая невинных. Но, конечно же, больше всего я боялась за Аннабет. Сложно описать, насколько пусто стало в лагере с её уходом. В каждой белокурой девчонке я подсознательно искала юную Чейз, лишь потом вспоминая, что она в поиске. Летнее солнцестояние должно наступить через восемь дней. Словно ненормальная, я едва ли не отмечала на календаре каждый день до этого события. Возможно, моё волнение было вызвано тем, что я слабо верила в трёх подростков, которые собрались разрешить божественный конфликт. Все вокруг ходили спокойно, хоть и атмосфера в лагере перестала быть спокойной и мирной. Мне было дико осознавать, что лишь я испытываю сомнения, а не молюсь богам за успех юных героев. Но ведь это разве не было идиотизмом — молиться тем, из-за кого они и влипли в эту историю? Внезапный голос за спиной вывел меня из раздумий: — И так, о чём думает наша славная ведьмочка? Я выронила из рук верёвки и крюк. После завтрака мне и нескольким полукровкам из дома Деметры поручили сплести две рыбацкие сети. Правда все мои мысли были заняты далеко не плетением. С двух сторон ко мне подсели Стоуллы, чем вызвали недовольные взгляды парней и озорное бормотание девчонок. — А разве вам есть дело до того, чем занят мой мозг? — шутливо ответила я, возвращаясь к занятию. — Ну, у тебя был такой вид, словно все твои извилины вылезут через уши, — хохотнул Коннор, откусывая от яблока. —  Ещё немного, и я подумаю, что вы за мною следите, — хмыкнула я, закручивая узел крючком, — а я не люблю, когда за мной следят. Для достоверного устрашения я пристально посмотрела на парней. — Брось, стыдно так нехорошо думать о друзьях, миледи, — фыркнул Тревис, выгнув бровь, — мы, может быть, вообще новостями хотели с тобою поделиться, а ты сразу «следите». — Пойдём, братец, нам тут не рады, — деланным обиженным тоном произнёс Коннор, — расскажем о трёх путешественниках кому-нибудь другому. Парни с деловитым видом встал со скамьи, на которой сидела я. Едва они намекнули о наших полукровках, что отправились в поиск, моё сердце забилось чаще. — Есть какие-то новости о Джексоне и остальных? — тут же спросила я. — Возможно, — ответил Коннор с довольным видом, что они смогли меня заинтересовать. — Тогда говорите уже, — нетерпеливо сказала я, отложив в сторону сетку. Видя шутливую нерешительность парней, которые уже умели остроумный ответ на мою реплику, я вызвала пару красных искр вокруг себя. — У меня не то настроение, чтобы устраивать с вами словесные дуэли. Первые секунды парни напряглись, но потом успокоились. Тревис присел ко мне, отмахнувшись от ярких искр. Что ж, это мой прокол, что близкие ко мне люди знают, что разноцветных вспышек стоит опасаться, когда я в гневе. И Стоуллы прекрасно знали, когда я хочу просто припугнуть, вот как сейчас. — Да ладно тебе, Мел, — хмыкнул парень, — мы же просто прикалывались, не бузи зря. — Смени гнев на милость, — подсел рядом и Коннор, — уж поверь, новости того стоят. Я лишь успевала поворачиваться то к одному, то к другому. — Так вот, пошел слушок, — произнёс Тревис, наклоняясь ко мне, — достоверный слушок… —… о том, что на Олимп пришла посылка, — продолжил его брат тихим голосом, — адресованная самим богам. — И в посылке той лежала голова тётушки Эм, — таинственным тоном добавил Стоулл, — той самой, что превращает одним взглядом людей в камень. Я с ужасом вспомнила миф о древнем чудовище — Медузе Горгоне. Она была любовницей Посейдона. Они как-то решили встретиться в храме Афины, которая очень разгневалась таким нахальным поступком. — И от кого была посылка? — тихо спросила я, заведомо предполагая ответ. — От нашего Перси Джексона, — восхищенным шёпотом ответил Коннор. Так значит сын её любовника и дочь заклятого врага попались в лапы Горгоны? Да ещё и с сатиром? И эти ребята одолели её. Но тут меня кое-что насторожило в этой истории. — Постой, ты сказал, что это была посылка от Перси Джексона? — переспросила я, прищурившись. — Прямо богам? — Звучит, словно вызов, не так ли? — хмыкнул Тревис. — А ведь это только второй день поиска. Кожа покрылась мурашками, а вдоль спины прошёл холодок. В последнее время плохие предчувствия не покидали меня. И да, он прав. Это лишь начало.

***

Новости от Стоуллов взбудоражили меня. Я вся ходила взвинченная и на нервах. Был момент, когда хотелось пойти к Аннабет, рассказать ей всё и услышать её мнение об этом поиске. А потом я вспомнила, что она сама в этом поиске, и сказать мне уж точно ничего не сможет. Плетение сеток закончилось весьма удачно, и я уже направлялась к своему домику. Впереди замаячил знакомый силуэт одного гермесовца, при виде которого, сложно было сдержать улыбку. Лука сидел на парапете декоративного фонтана и умывал лицо холодной водой. Я не удержалась, и усилием воли создала небольшой поток воздуха, который направила на воду. Через секунду вода окатила Кастеллана по лицу и футболке. — Какого… — парень едва произнёс, ну, очень нецензурное слово, как боковым зрением заметил меня. Он скорчил гримасу. — Серьёзно, Уоллен, это твой метод подката? — Нет, это мой метод развлечься, — хихикнула я, подходя ближе. Лука перехватил меня за кисти рук и притянул к себе. Загруженная и немного опустошенная я с радостью ответила на объятие и на поцелуй, что последовал после. — Я скучаю по ней, — произнесла я, разорвав поцелуй и глядя в глаза парня, — да и по остальным тоже. Понимаю, что глупо, ведь это важная часть жизни полукровок, но… — Эй, не говори так, — Кастеллан заботливо заправил выбившуюся прядь мне за ухо, — я понимаю тебя. Мне тоже не хватает Анни. Но вместе с тем я рад, что у неё появилась возможность отправиться в поиск. В словах Луки я уловила скрытую тоску и горечь. То, что это было связано с его прошлым подвигом, сомнений не было. Но, к сожалению, он мало что рассказывал. — А ты хотел бы отправиться в поиск? — осторожно спросила я. — Чтобы в очередной раз стать посмешищем и обрести второй шрам? — голос парня зазвенел от злости и упрека. — Нет уж, спасибо. В нём пульсировала злость. Стоя рядом, я четко ощущала это, и мне захотелось убрать этот негатив, избавить от этого. Я придвинулась ближе и провела ладонью вдоль его шрама на лице. Как интересно, мы уже так долго вместе, что я уже и перестала обращать внимание на этот изъян во внешности гермесовца. — Может, я скажу глупость, но для меня ты будешь героем, чтобы ни делал, — я осторожно поцеловала шершавую поверхность шрама Луки. По телу пробежала дрожь от его пристального взгляда. — Извини, мне почему-то хотелось произнести это вслух. Кастеллан обхватил руками моё лицо, его губы дрогнули от легкой улыбки, из-за чего моё сердце забилось чаще. — Люблю, когда ты говоришь такие глупости. Возможно, это был тот самый момент, когда можно было сказать ещё уйму милых и романтичных вещей, поделиться тем, что давно тревожит или давно лежит в закоулках души. Но, разве всё могло пойти так гладко? Где-то за центральной аллеей послышался визг. Мы с Лукой одновременно повернулись в том направлении. — Думаешь, Силена ноготь сломала? — пробормотала я. И тут же вдали я услышала что-то сродни боевому кличу, после которого прогрохотал звон чего-то металлического. — Там драка. И повод явно весомый. Кастеллан почти мгновенно сорвался с места и направился в том направлении, откуда доносился шум. Что ж, если главный сторожила лагеря обеспокоен и говорит, что драка серьезная, дело плохо. Конечно же, мне что-то послышалось от парня в духе «не высовывайся», но я послала его с такими советами куда подальше и последовала за ним. Лука оказался прав: полукровки затеяли потасовку. И зрелище было не хилым. За аллеей рядом с теннисным кортом несколько подростков сцепились между собой. Издали я видела знакомые лица, и можно было понять, что это не просто драка — несколько домиков что-то не поделили. — Разойтись! — рыкнул Кастеллан, врезаясь в толпу. От нового игрока в драке толпа зевак, что собрались наблюдать за зрелищем, ещё больше загудела. Я держалась на небольшом расстоянии, чтобы не лезть лишний раз, но при этому была достаточно близко, чтобы применить в ход чары. — Какого черта?! — силой Лука оттолкнул какого-то парнишку. Я смогла рассмотреть в нём Чарли Бекендорфа. — Это они полезли первыми, Лука, — ответил громко Чарли, сверля взглядом противника, — видят боги, мы держались в стороне! Присмотревшись, я могла разобраться немного: с одной стороны были полукровки Гефеста и Афины, с другой — аресовцы и несколько стрелков-детей Аполлона. — Правильно, держитесь в стороне, думая, что превосходство за вами! — рыкнула из толпы Кларисса. — А хрен вам! Что-то мне подсказывало, что здесь основную бучу затеяла именно эта девчонка. Но это не было самым интересным — я была в непонимании от происходящего. Почему полукровки сцепились? Каков повод? Все вокруг вели себя так, словно знают причину… — Мы в первую очередь за правосудие, ЛаРу! — огрызнулся высокий сероглазый парень из домика Афины. — Хватит сеять раздор! — Раздор посеяли вы, признав сторону! — прикрикнул Майкл Ю. — Сторону неправильную! — рыкнул ещё один сын Гефеста. Дочь бога войны с визгом кинулась снова в драку. Естественно за ней последовали остальные с её стороны. На такой выпад тут же отреагировали полукровки напротив. Картинка медленно складывалась в пазл… По правый бок размахивали кулаками дети Гефеста и Афины, за ними стояли некоторые деметровцы и кто-то из одиннадцатого домика, несколько неяд — хоть в драку они и не лезли. А слева от меня — аресовцы, стрелки Апполона, некоторые из дома Афродиты, но не Селена. Несколько сатиров с воинственным выражением лица стояли поодаль. Всё это до ужаса напоминало мифы Троянской войны, что дало мне возможность понять причину драки — полукровки последовали решению своих родителей. Снова завязалась драка. Безусловно за Хироном уже послали, но он появится лишь через какое-то время. Поэтому, я должна вмешаться. Лука стоял спиной к тем, кто выбрал сторону Посейдона, поэтому ему приходилось отбиваться от детей Гефеста, которых порядком вывели из себя аресовцы. Я юркнула в толпу, отталкивая полукровок назад. Оказавшись спиной к Кастеллану, я послала мощный прозрачный импульс, который отшвырнул несколько подростков назад. Стычка снова стихла. Полукровки были явно недовольны тем, что их прервали. Возможно, они бы снова попытались столкнуться, но я призвала свои чары и вокруг меня сразу запылали тёмно-синие искры. — Не будь идиотом, Кастеллан! — произнёс Карл из домика Афины. — Пора бы и твоим ребятам выбрать сторону. — У меня свой путь и своя сторона, — рыкнул Лука, сжимая кулаки. — Тогда ты полный идиот, — рыкнул кто-то позади Карла. — Да это вы окончательно сдурели! — крикнула я, когда вокруг нас желающие драться немного разошлись. — Сейчас не время делиться на два лагеря, мы должны держаться вместе! — Хирон нам только и говорит, что об этом! — гаркнул Шерман. — Но мы живём здесь и сейчас, где нужно постоять за себя и за тех, кого любишь! — Но вы сейчас хотите перегрызть глотки этим самым людям! — отчаянно воскликнула я, вызывая сноп искр из-под пальцев. — А у остальных вы спросили, хотят ли они такого сценария игры? Я знала, что Шерман давно заглядывается на Лили — сероглазую девочку из девятого домика, которая сейчас стояла напротив него; ходит давно слух, что Чарли влюблён в одну из дочерей Афродиты, которые точно пойдут за Посейдоном. Полукровки притихли, оглядываясь, находя взглядами тех, кто дорог им. Мои слова заставили ребят опомниться и посмотреть на этот конфликт по-другому. — Не думай, что всё так просто, Уоллен, — угрюмо произнёс Сэм, который стоял рядом с Клариссой, — однажды тебе придётся выбрать сторону. — Моя сторона — стоять спиной к спине человека, которого я люблю, — не задумываясь, ответила я, — даже не сомневайся в этом, Люитен. Едва мои слова сорвались с языка, я словно ощутила очень слабый, почти незаметный, разряд тока по телу. Словно… я только что подписала свой приговор… Сложно описать. Сзади стоял Кастеллан. И я готова была поклясться, что он вздрогнул, едва услышал мою реплику. До меня не сразу дошло, что я произнесла «люблю»… Я чувствовала напряжение вокруг. Разнять полукровок не так уж и просто, ведь речь идёт о гиперактивных и сверхсильных подростках. Безусловно я готова была пустить силы вновь, но мысль о том, что я направлю чары против своих же, пугала. Ситуацию спас Хирон. Вернее, кентавр дал понять остальным, что драку затеять вновь не получится. — Я жду объяснений, — пророкотал наставник. Мгновенно вся толпа умолкла, а сатиры со страхом сделали шаг назад. Что ж, Хирон всегда старался строить доверительные отношения с каждым подростком. Но, когда он был в гневе — хвост поджимают даже дерзкие аресовцы. Взгляд кентавра прожигал насквозь Ла Ру. Девчонка упорно опускала глаза, закусывала нервно губу, но в итоге сдалась под напором Хирона. — Мы просто спорили с этими заучками, когда речь зашла за наших родителей, — пробормотала дочь Ареса. — Намеренно никто не поднимал бунт. Девочка всё ещё не поднимала глаз, а кентавр, словно читал все её мысли. Что ж, в этом лагере без его ведома и муха не пролетит. — В первую очередь вы здесь остаётесь сами собой! — громко произнёс Хирон, от чего, казалось, стёкла в окнах дрогнули. — - Делать собственный выбор и выбор наших родителей — разные вещи. Кентавр говорил убедительно. Настолько убедительно, что я осознала: он не с чужих слов знает, о чем говорит. Когда-то он сделал свой собственный выбор, который шел вразрез с выбором его родителя. В этот момент я поняла насколько важно принимать собственные решения и думать своей головой. Следуя за чужой волей, мы теряем самих себя. А что может быть хуже потери своей личности? Ничего.

***

Я стояла посреди своей комнаты в домике. Вроде ничего не обычного… за исключением того, что вокруг не было мебели. Пустая комната, стены в которой покрыты старинными рунами. Страх неизбежного, который витал вокруг, проникал до самых костей, чем вызывал безграничное чувство паники. Стук сердца гулким эхом отбивался в моей голове. — Что ж, я рада, что ты делаешь такие успехи в своих умениях, — внезапно раздался голос за спиной. Я тут же повернулась на звук. У книжного шкафа стояла Геката. Она была одета в лёгкие шаровары и блузку с открытыми плечами. Сейчас, глядя на мать, я вспомнила легенды об Ассасинах и персидских героях. Наверное, она очень выделяется на фоне основной массы её древнегреческих сородичей. — Мне ещё далеко до настоящих успехов, — ответила я, пожав плечами. Взгляд моей матери был прикован ко мне, от чего было не по себе. — Что-то случилось, верно? Поэтому ты снова тут? Я испытывала странные ощущения, поэтому не могла утверждать с точностью, то ли это всё сон, то ли явь. Но тот факт, что сейчас Геката стояла передо мною, говорил о том, что происходит что-то важное в мире, среди богов, среди полукровок. Богиня не спускала с меня глаз. Слегка наклонив голову, она изучающе смотрела на меня, словно оценивала. И в какой-то момент в этом взгляде я увидела жалость. Или сожаление? Не уверенна. — Мир меняется, Мелэйна, — наконец, произнесла она. — Спокойствие давно пошатнулось, совсем уже близко грядут великие перемены. Иногда я бы хотела слышать от этой женщины больше конкретики. — Ты сейчас о молниях Зевса, да? — мускул на лице Гекаты едва заметно дрогнул. — Значит, осведомлена, — задумчиво сказала она. — Что ж, может, оно и к лучшему. — Богиня сделала несколько шагов навстречу мне с решительным видом, но при этом глаза излучали всё то же сожаление, которое начинало меня пугать. — Большинство ролей уже предопределены в этой игре. Фигуры расставлены на доске, вот-вот должно начаться действие. С каждым словом Гекаты мне становилось страшно. Она говорила вкрадчиво, я буквально кожей ощущала подвох в этих словах, который предназначен именно мне. И это начинало надоедать. — Послушай, я уже не ребёнок, — произнесла я, делая шаг вперёд, — ты ходишь вокруг да около, но не говоришь самой сути. Хотя, чему удивляться, это ваша типичная черта богов! Если тебе есть, что сказать мне — я слушаю. Но не надо кормить меня афоризмами и образами, которые надо ещё и расшифровывать. Не знаю, что случилось с моим страхом и спокойствием. В какой-то миг изнутри поднялось что-то, что давно накипело. Геката не отличалась лучшими качествами матери, но были и худшие грехи у богов перед их детьми. И вот сейчас, моя мать стоит передо мною, пытаясь о чём-то поведать или предупредить, или просто банально провести время со мной! Но вместо открытого диалога — характерная для бессмертных снисходительность и пафосность. Богиня склонила голову на другую сторону и вновь принялась рассматривать меня. Да, с тем же сожалением, но прибавилось и кое-что ещё — уверенность, решительность. — Возможно, я не ошиблась, — еле слышно сказала Геката. Мне на секунду показалось, что уголки её губ дрогнули. Выпрямившись, она подошла совсем близко ко мне, я ощущала её терпкий цитрусовый запах с нотками каких-то пряностей. — Я не должна тебе этого говорить, я не должна в принципе думать о таком. Но, к счастью для нас двоих, всё, что происходит в навеянных мною снах — остаётся тут же. Я напряглась. Слова матери были вкрадчивыми и на этот раз они поражали своей точностью. Никаких украшений, никаких намёком — всё предельно просто. — Боги знают об игре, которая вот-вот должна начаться. Но лишь единицы из них, знают обрывки финала, — душа вновь ушла в пятки под пристальными взглядом богини. Карие глаза, словно иглы впивались в меня. — На доску вышли два ферзя: сын повелителя морей, — Геката умолкла на долю секунды, словно готовя меня к более сильному выпаду, — и сын покровителя воров, как часто любят его нарицать. Ладно, внутри всё ёкнуло, когда я осознала, что речь идёт о Перси Джексоне. В прочем, что удивительного, сын такого могущественного олимпийца рождён для того, чтобы быть в гуще всех событий. Но вот, едва речь зашла о другом игроке — моё сердце пропустило удар. Казалось бы, Гермес наверное, не раз отхватил приз «самый многодетный отец года», богиня могла иметь в виду любого из его отпрысков. Но почему-то каким-то странным образом, я поняла, что мы говорим не просто о ребёнке крылатого бога, а о Луке. Мысли ураганов кружились в голове. Мне некогда было контролировать себя, все эмоции отпечатывались на моём выражении лица. И Геката видела это. Как бы мне хотелось услышать от неё сейчас, мол, нет, глупенькая, кому сдался этот несчастный юнец, которому не светит слава героя. Но она ничего не отрицала, а лишь подтверждала мои мысли своим молчанием. И вот, когда я думала, что ступор было самым худшим, когда я уже приготовилась осыпать свою мать вопросами, мне выдали следующую новость. — Один из ферзей падёт, — тихо, но чётко произнесла Геката. — Одного из них заберёт Танат и уведёт за собой в Царство Мёртвых. Так уж повелось, что дети Великой тройки слишком ценны для дальнейшей судьбы мира. Я забыла как дышать. Геката тихо выдохнула. Наконец, с её лица ушли все маски или превратности. Её черты смягчились, она с искреннем сожалением и болью посмотрела на меня. Она потянулась рукой ко мне и провела ладонью по щеке. — Они не дадут умереть Перси, Мелэйна, — прошептала она, заправив мне прядь волос за ухо. — Но игру доведут до конца. В голове творился хаос. Мне сложно было сложить все мысли в кучу и хоть как-то разобраться в услышанном. Так и бывает, есть хороший и плохой герой, в этот раз на плохого героя решили взять Кастеллана. Он падёт в бою с Перси, боги позаботятся о справедливости событий и всё дальше пойдёт своим чередом. И так всегда… — Я говорила о том, что ещё не со всеми персонажами определились, — продолжила говорить богиня, — у тебя есть шанс сделать выбор. Оказаться заранее на стороне страдающих, но тех, кто в итоге выиграет. Шанс сделать свой выбор… Глаза Гекаты блестели в свете огней боковых светильников. Она смотрела на меня так, словно вот-вот подасться панике. До меня смутно дошло, что сейчас она пытается сделать всё, чтобы я перешла на сторону тех, кто в итоге победит. Но почему она это делает? Наверное, потому что знает заранее мой ответ… — Я не смогу, — мне казалось, что каждое слово с трудом выходит из моего горла, — я не смогу отказаться от него. Я не… я не хочу. Это было той самой истиной, которая сидела во мне с того времени, как мы начали общаться с Лукой. Не знаю, то ли так решили боги, то ли так сошлись звёзды, но между мной и этим парнем образовалась некая духовная связь. Я нуждалась в нём ровно так же, как и он нуждался во мне, я знала это. Сложно было сосредоточиться на вопросе насущном «Что же тогда делать?» и «Как быть дальше?», но в одном я была непоколебима — я не хочу переходить на сторону лучших, если там не будет Луки. — Хотя бы стоило попытаться, — грустно усмехнулась Геката. Она тут же отстранилась от меня. Из её взгляда пропала паника и жалость, что были до этого. — Во всяком случае, это будет твой выбор… Мне нужно было что-то сделать, о столь многом спросить! Но вокруг всё стало замедляться, мне показалось, что я попала в какую-то замедленную реальность… Наконец, основной сон сменился кромешной темнотой.