...Подруга, на вечернем пире, Помедли здесь, побудь со мной. Забудь, забудь о страшном мире, Вздохни небесной глубиной. Смотри с печальною усладой, Как в свет зари вползает дым. Я огражу тебя оградой — Кольцом из рук, кольцом стальным... (А. Блок)
***
Золотом раскинулась осень в лесах Средиземья. Листья, кружась, сновали по извилистым тропинкам, застилая промерзшую землю красной и желтой медью. Деревья обнажали изогнутые ветви, что переплетались между собой, создавая изысканный природный навес, закрывавший небольшую поляну от бушующего ветра и капель ледяного дождя. Было в этом осеннем великолепие что-то пугающее. Потемневшая от сырости кора деревьев сгущала краски, сухая трава отдавала ядовито-желтым цветом. От прежней легкости, некогда царившей в этих краях, не осталось и следа. Статный сын Гондора склонился к одному из мертвых деревьев, прислушиваясь к давно стихшей песне леса... Птицы больше не щебетали здесь поутру, знаменуя рассвет. Опавшие кроны деревьев не спешили звать случайного путника порезвиться с теплым ветерком под широкими ветвями. Увядшие цветы, что когда-то украшали залитую солнцем поляну, понуро склонили головки, безмолвно роняя поблекшие лепестки на сырую землю. - Как прекрасна тишина, - воин, отступив от искореженного дерева, обратился к юной девушке, что стояла чуть поодаль, пряча озябшие руки в складках платья. – После стольких лет забвения покой вернулся в эти края. Но мой народ... Мужчина ступил на тропу, подавая руку девушке. - Люди слишком долго жили в страхе, и теперь я в силах защитить их, - продолжал он, увлекая невольную спутницу за собой, заключив ее тонкое запястье в своей сильной ладони. Они не спеша покидали чащу, опутанную сумрачным светом и устрашающей тишиной. Мужчина, занятый собственными мыслями, почти не обращал на девушку внимания, но упорно вел ее прочь из леса, а та лишь с опаской поглядывала по сторонам, ежась от могильного холода. Чуть завидев проблески света, гондорец ускорил шаг. Девушка, на ходу подбирая подол длинного платья, едва поспевала за ним, но как только они достигли линии, разделяющей лес и степь, воин остановился, ослабляя хватку. - Посмотри же, чего они добились! – дрожащей рукой мужчина очертил бескрайние просторы полей. Но его спутница в силу своего роста, - весьма небольшого в сравнении с ростом гондорского воина, - лишь хмурилась и нервно мяла грубую ткань платья в руках, отчаянно стараясь разглядеть хоть что-нибудь. Вдали, поверх золотистого моря колосьев, струился черный дым. - Минас Тирит пал, - отозвался воин, - и это их вина. - О чем ты говоришь, Боромир? – девушка коснулась плеча мужчины, заставляя его обернуться. Обжигающая волна страха зарождалась где-то в области грудной клетки, медленно растекаясь по всему телу, сковывая и лишая возможности дышать. – Как ты... Сухой ветер гнал к лесу тошнотворный запах едкого дыма, что оседал в легких и вызывал головокружение. Едва различимый, леденящий кровь плач женщин шепотом стелился меж усталых деревьев, путаясь в их ветвях и отражаясь от засохшей коры. Девушка замерла, неосознанно касаясь своего лица. Она смотрела на Белый Город, и сердце ее обливалось кровью, но куда больший ужас внушала картина, развернувшаяся на Пеленнорских Полях. Тысячами безжизненных тел были усеяны бескрайние просторы: люди, эльфы, орки – все смешалось здесь. - Как ты мог допустить подобное? – взмолилась она, не веря собственным глазам. - Не печалься, Вениэ, - Боромир подошел ближе, положив тяжелую руку на тонкое плечо девушки. – Для моего народа теперь есть надежда... - О чем ты говоришь? Твой город в огне! – Вениэ скинула его руку со своего плеча столь стремительно, будто та обжигала кожу, причиняя невыносимую боль. – Наши друзья... они были там, им нужна помощь! Она уже было сорвалась с места, но по-прежнему сильная рука обхватила ее талию, не позволяя сделать более ни шагу. - Не спеши, - вкрадчиво произнес Боромир, заключая Вениэ в стальные объятия. – Я смог оправдать ту надежду, что возлагал на меня отец. В его серых глазах, что до этого застилала пелена холода и отчужденности, заплясал огонь. - Тебе больше не нужно искать дорогу домой. Гондор станет тебе лучшим домом, - Вениэ непонимающе смотрела на воина, который внезапно потянулся к вороту своей туники. Сердце бешено колотилось в груди, предчувствуя неладное. Ей вдруг почудилось, что пожар войны опалил и ее душу. – Я смогу спасти всех нас... спасти тебя. - Нет, Боромир, нет! – внезапная лавина страха обрушилась на девушку, заставляя вырываться из стальной хватки мужчины, но он не собирался отпускать ее, лишь сильнее прижимая к себе. Словно бы одержимый навязчивой идеей, он отодвинул ворот туники, обнажая окровавленную цепочку, на которой, отдавая золотым блеском, покоилось Кольцо. - Никто из них не смог, Вениэ, но я оказался сильнее. Кольцо Мое, - эти слова из уст Боромира ранили больнее самого острого меча, были горче любого яда, и гондорец продолжал. – Тебе не стоит беспокоиться о наших друзьях. Они были слишком слабы для того, чтобы противостоять Темному Властелину, но я избавил их от мучений... За его спиной в мгновение ока выросла гора человеческих тел. Девушка, вскрикнув, вцепилась в Боромира, чувствуя, как немеют ее пальцы. - Посмотри на них, Вениэ. Смотри внимательнее, - гондорский воин, наконец, ослабил хватку, позволяя девушке безвольно осесть на сырую землю. Она боялась доверять тому, что видит, ведь картина, представшая перед ней, была ужасающа по своей сути. Девушка бездумно хваталась за пожелтевшую траву, роняя слезы на подол собственного платья. Ей хотелось кричать, звать на помощь, но голос подводил ее – она не могла издать и звука... Иллюзия покоя пала, обнажая пороки умершего леса. Хладным троном служили Арагорну тела, небрежно сваленные в одну кучу. Он, коронованный и сраженный мечом Исильдура, возвышался над остальными. Кровь извилистой струей бежала по сияющим доспехам, сливаясь с багрово-алой мантией, что была лишь слегка накинута на его плечи. Вениэ смотрела и в страхе отводила взгляд. Слишком много боли причиняло увиденное: на лице каждого застыло одно и то же выражение... Это было вовсе не спокойствие или умиротворение, это была пожирающая душу пустота. Леголас и Гимли, Мерри и Пиппин... Фродо, Сэм и даже Фарамир. Глаза многих были еще открыты, и безжизненный взгляд, поддернутый белой пеленой, вселял ужас, заставляя девушку судорожно глотать воздух. – Даже храбрость наследника Исильдура не спасла его, - произнеся это, Боромир грубо сорвал корону Арагорна, отбрасывая ее в сторону. Голова короля безвольно склонилась к плечу, а из руки, что до этого была сжата в кулак, выпала поблекшая подвеска – Свет вечерней звезды. - Гондору не нужен такой король!***
Бешеное биение собственного сердца вытолкнуло меня из состояния глубокого сна, заставляя бороться с растущим чувством тревоги. Я судорожно, словно в бреду, ощупывала шею, пытаясь отделаться от навязчивого страха, внезапно сковавшего все мое тело. Глубоко и часто дыша, я в панике оглядывала пространство вокруг, утирая дрожащими пальцами слезы на щеках. - Это сон, всего лишь сон, - шептала я, но не верила ни единому слову. Я все еще лихорадочно водила руками по собственному лицу, стирая пот со лба, запуская пальцы в спутавшиеся пряди волос, когда вдруг наткнулась взглядом на небольшой томик в коричневом переплете. Этой ночью мне больше так и не удалось заснуть...