Пустой дом

В больнице было пусто и почему-то холодно. Хотя, возможно, пусто и холодно было в душе у Шерлока. Он не знал. Но в одном Шерлок был уверен точно – ему было очень-очень плохо. Так плохо, как не было ни разу за весь этот чертов год. Тогда он хотя бы знал, что с Джоном все хорошо, был уверен, что рано или поздно он вернется и жизнь войдет в привычное русло, все станет, как было прежде. Теперь эта надежда с каждой минутой таяла как снег под апрельским солнцем, а виноват во всем был именно он. Какого черта он потащил Джона с собой, не настоял на том, чтобы он остался дома?! Ведь тогда бы ничего этого не было: ни ранения, ни крови под пальцами, ни сочувственных – и таких фальшивых – вздохов Донован, ни ужасного ожидания в больничном коридоре. Ничего. Господи, какой же он самовлюбленный идиот! Громко застонав, Шерлок вскочил с неудобного пластикового стула и размашисто заходил по коридорчику перед операционной. Больше всего хотелось разбежаться и хорошенько приложиться бестолковой самоуверенной головой о противоположную стену. Но это ничему бы не помогло. Резко замерев на повороте, Шерлок спрятал лицо в ладонях и судорожно вздохнул. Джон был необходим ему, он не мог без Джона. Уотсон был его единственным настоящим другом, единственным человеком, который, если и не понимал, то хотя бы принимал его таким, каков он есть. Шерлок прекрасно знал, какой, мягко говоря, непростой у него характер и сколько нужно терпения, чтобы его переносить. Джон это мог. Джон был уникален. А Шерлок уже не представлял жизни без своего верного блоггера. Операция шла четвертый час подряд. Никто не мог сказать когда и, главное, чем она завершиться. Не отнимая от лица ладоней, Шерлок попытался прочитать полузабытую, выплывшую из самого раннего детства молитву, но ничего не получилось. Слова путались и, несмотря на весь его великолепный мозг, не желали слагаться во фразы. Тогда Холмс бросил это бестолковое занятие и оптом взмолился всем богам, каких он знал, какие когда-либо только существовали или теоретически будут существовать. Он готов был в них поверить, лишь бы они выполнили его просьбу: сделали так, чтобы Джон остался жив. Внезапно Шерлок понял, что ему жизненно необходимо присутствие рядом другого человека. Кого угодно. Хоть Лестрейда, хоть Донован. Да хоть Майкрофта или Андерсона, лишь бы избавиться от этой жуткой тишины и неопределенности. Но рядом никого не было. Инспектор со своей командой поспешно отбыл в Скотланд-Ярд допрашивать Морана, а сообщить о случившемся миссис Хадсон – еще одному человеку, которому действительно не было все равно - до конца операции он не решался. К удивлению Шерлока – когда его сумели отодрать от Джона и слегка привести в чувство – оказалось, что Лестрейд сработал на редкость профессионально. Он примчался на место в сопровождении отряда спецназа, и Морана взяли прямо на выходе из здания. А еще, на всякий случай, Лестрейд прихватил с собой машину Скорой помощи. Как он сумел ее раздобыть в столь ранний час и в такие сжатые сроки, Шерлок не представлял, но именно она позволила довести Джона до больницы живым. До боли закусив губу, Шерлок извлек из кармана телефон и набрал сообщение. Пожалуйста, приезжай. Ты мне очень нужен. ШХ Писать Майкрофту смс было верхом глупости, но Шерлок ничего не мог с собой поделать. Ему нужен был кто-то рядом. Писк и вибрация телефона. Дрожащими пальцами детектив нажал на кнопку, чтобы открыть сообщение. Приеду через пятнадцать минут. Все будет хорошо, братишка. МХ Почему-то эти слова успокоили. Шерлок перестал судорожно измерять коридор и снова уселся на стул. Через полчаса после приезда Майкрофта двери операционной распахнулись. Появился усталый хирург. Шерлок рванулся к нему с немым вопросом. Старший Холмс встал сзади, обнял брата за плечи. - Считайте, вам крупно повезло, - невесело усмехнулся врач, - еще бы пять минут… - Что с Джоном? – наконец, сумел выдавить из себя Шерлок и не узнал собственный голос. - Все будет хорошо. Ваш друг будет жить. И это был лучший ответ, какой детектив слышал когда-либо в своей жизни.

20 июня.

В палате негромко попискивали и шумели разнообразные приборы. Джона уже отключили от ИВЛ, но кардиомонитор и капельница оставались на месте. Во всем теле чувствовалась слабость, кружилась и слегка болела голова, ныла и чесалась под повязкой заштопанная хирургами рана. Но это были мелочи. Джон ждал, когда часы над входной дверью покажут десять утра. Шерлок ворвался в больничный мирок как буйный и очень громкий ураган. Как всегда притащил с собой пакет с апельсинами, хотя Джон их терпеть не мог, с грохотом обрушил его на прикроватную тумбочку, сам плюхнулся на стул с правой стороны постели. Следом в дверной проем нерешительно заглянул Лестрейд, пристроился на табуретке в углу. Он был здесь позавчера вечером, как только Джон пришел в сознание, снимал с него показания. Вчера заглядывали Донован, Андерсон (оба – с кислыми физиономиями), Молли и миссис Хадсон. Последняя принесла свежевыпеченный пирог. Поздно вечером приезжал Майкрофт, как всегда в строгом деловом костюме, с вечным зонтиком в руке и бесстрастным выражением лица. Постоял у кровати, сказал, что сочувствует. Джон поинтересовался у него, знал ли он, что Шерлок жив. В ответ Майкрофт скривился, словно проглотил неочищенный лимон, выдавил неохотное «да» и поспешил ретироваться, боясь реакции Джона. Зря боясь, потому что главным для Уотсона было то, что Шерлок снова рядом, а к закулисным играм и мировым тайнам братьев Холмс он давно успел притерпеться и даже смириться с ними. - Спрашивай, - Шерлок сиял и разве только не светился. - Что? – растерялся Джон. - Что угодно. Тебе же интересно знать, как все было. На минуту Джон задумался. Конечно, он хотел разобраться во всей этой истории до конца, вот только стоит ли. - Давай, ты просто сам все расскажешь, - наконец, решился он. - Отлично, Джон. Тогда слушай внимательно, пять раз я повторять не стану, - Шерлок широко ухмыльнулся. – Итак, все началось с самоубийства Мориарти. Он держал в руках настолько обширную криминальную сеть, что проник буквально повсюду. Услуги консультирующего преступника, оказывается, пользуются большим спросом на британском рынке. Не обошлось без него и в сфере игрового бизнеса – всех этих казино, лотерей и прочей ерунды, которой люди забивают себе голову, - по лицу Шерлока можно было смело сделать вывод, что он считает подобное времяпрепровождение крайне недостойным. В принципе, Джон был с ним согласен. – Но Джиму было мало оказывать различные услуги игорным королям. Он создал собственную сеть, куда присоединил еще и производство наркотиков. Вернее, нового синтетического препарата под условным названием «бабочка». Лестрейд печально вздохнул. - Ужасная вещь. Вызывает привыкание после первой же дозы, а соскочить невозможно. После того, как человек около года просидит на нем, он сгорает как полетевший на огонь мотылек. Шерлок бросил на инспектора суровый взгляд, и тот тут же замолчал, виновато разведя руками. - Но это, Джон, вроде преамбулы нашей пьесы, а теперь само действо. Еще какое-то время после событий в Бартсе, - при упоминании госпиталя Джон невольно поежился, - сеть продолжала исправно работать. Но тут вмешался я, и каналы продажи наркотика стали обрубаться один за другим. Правление империей к этому времени принял на себя Себастьян Моран, лучший снайпер и правая рука Джима. Думаю, довольно скоро он догадался, кто причиняет ему столько проблем, но тут возникла новая сложность – журналист Джон Харди. Он для очередного выпуска своей передачи копал в сфере игорного бизнеса и совершенно случайно наткнулся на информацию о наркотике: его среди прочего распространяли в казино. В итоге журналист со своей любовницей оказались первыми жертвами. Морану пришла в голову гениальная идея, как обставить это преступление. - Пожалуй, у него не все в порядке с мозгами, - снова перебил Шерлока Лестрейд. – Точно утверждать не могу, но экспертиза будет проводиться однозначно. - Не важно, - Шерлок нетерпеливо передернул плечами. – Моран устроил из места преступления настоящую выставку на игорную тематику, как бы намекая, где надо искать концы преступления. И ему это практически удалось. Если бы не мое своевременное вмешательство, - Джон попытался как можно незаметнее улыбнуться, когда Шерлок гордо выпятил грудь, а Лестрейд в очередной раз печально вздохнул, - Скотланд-Ярд никогда бы не докопался до истины. Что и не удивительно, если принять во внимание, какие идиоты вроде Донован и Андерсона там работают. Не распознать в месте преступления аллюзию на картину Балтазара де Рола «Игра в карты»*… Джон в шоке вытаращился на Шерлока. Он никогда в жизни даже не слышал о таком художнике, не то что не видел его произведений. Судя по яростному лицу Лестрейда, инспектор также не обладал высокими познаниями в сфере искусства. - Двое следующих жертв, Эдит Вудли и Роберт Мэррей, были распространителями «бабочки» и в недобрый час решили урвать кусок покрупнее. В итоге их постигла та же участь. Миссис Вудли превратили в гадалку, соответствующим образом изуродовав, а мистера Мэррея представили в образе шута-джокера** с дополнительной отсылкой к картине Босха «Корабль дураков»***. - Какой ужас, - пробормотал Джон. – Наверно, у Морана действительно не все в порядке с головой. - О нет, Джон, - сухо проговорил Шерлок. – Он здоровее нас, вместе взятых. Жаль, что в Англии отменили виселицу. Джонт передернул плечами. В принципе, он был согласен с Шерлоком, как бы негуманно это не звучало. - Но что же сэр Адер? Уж он-то, надеюсь, не распространял наркотики? - Нет. Он их производил. - Что? – не поверил собственным ушам Уотсон. - То, что я сказал. Среди прочего имущества у Рональда Адера числится химическая лаборатория в Лидсе. Точнее числилась, потому что оттуда она переезжала несколько раз, пока, по словам Морана, не обосновалась в Манчестере. Адер захотел полностью контролировать производство и продажу наркотиков, за что и поплатился. - Но как его сумели убить в наглухо запертой комнате?! - Окно, Джон! Почему люди не обращают внимания на мелочи, он же так важны. - Насколько я помню, окно было заперто, заклеено и, более того, находилось не меньше чем в семи футах от земли, - возразил Джон. - Но форточка была открыта. А напротив стоит еще один дом. Оттуда Моран – великолепный снайпер – и стрелял. - Наши эксперты нашли там на одном из подоконников пороховые следы, - подтвердил Лестрейд. – Что ж, Шерлок, ты, как всегда оказался прав. Инспектор поднялся на ноги, приблизился к кровати. - Скорейшего выздоровления, Джон. Мне пора, дела не ждут. - Да-да, до встречи, Грег. Как только инспектор вышел, Шерлок немедленно ухватил Джона за руку. - Господи, Шерлок, это ужас какой-то. - Как и все, чем занимался Мориарти. И так же гениально, – небрежно бросил детектив, явно думая о чем-то другом. – Джон? - Да? - Прости меня. - За что?! – поразился Уотсон. «Смерть» явно пошла его другу на пользу, но регулярные извинения с непривычки несколько… пугали. - За то, что я потащил тебя за собой, и ты едва не погиб. - Господи, Шерлок, ты ни в чем не виноват, - Джон ободряюще сжал пальцы, почувствовал ответное движение. – Это мой выбор, только мой. И лишь я за него в ответе. Лицо детектива прояснилось, на губах опять заиграла улыбка. - Тогда, Джон, нечего тебе здесь разлеживаться. Думаю, через неделю я смогу уже забрать тебя домой.

26 июня.

- С тобой все нормально? Ничего не болит? Шерлок нервно нарезал круги вокруг Джона. У Уотсона даже немного закружилась голова, но он мужественно терпел не в меру заботливого детектива. - Нет, все хорошо. Все просто замечательно, - в сотый раз повторил он. Недоверчиво кивнув, Шерлок скрылся в своей спальне. Джон решил, что это подходящий момент, чтобы заглянуть в холодильник в поисках молока. Открыл дверцу. Закрыл ее. Снова открыл и недоверчиво уставился на покоящуюся на средней полке голову. Голова молча пялилась в ответ. - Шерлок! – немедленно задохнулся от возмущения Джон и с силой захлопнул дверцу. - Что? – в проеме показалась знакомая взлохмаченная макушка. - Откуда у нас опять человеческая голова в холодильнике? - А, это, - детектив облегченно выдохнул. – Одолжил ее у Молли для эксперимента. В ответ Джон обессилено привалился спиной к холодильнику. Похоже, жизнь действительно вернулась на круги своя. *Посмотреть репродукцию можно здесь: http://www.citycat.ru/rest/cards/painting/balthus/ **Чаще всего в карточной колоде Джокера изображают в виде шута. Традиционно же шут изображается в шутовском колпаке с бубенцами. Три длинных конца колпака символизируют ослиные уши и хвост — атрибуты карнавальных костюмов во время римских Сатурналий и «ослиных процессий» раннего Средневековья. В руках у шута часто была погремушка: палочка с привязанным к ней бычьим пузырём, в которую насыпался горох. ***Репродукция здесь: http://ru.wikipedia.org/wiki/Файл:Jheronimus_Bosch_011.jpg