Чума

Поежившись от холодного осеннего ветра, забыв накинуть на плечи пальто, Стас Карпов сидел на крыльце отдела, в ожидании майора Глухарёва, который вместе с Тарасовым не заставили себя долго ждать и появились вместе. Мужчины поздоровались, и стали обсуждать нового начальника следствия Игоря Морозова, и его странные методы работы. - Глухарёв, ты ж понимаешь, что если он так и будет продолжать работать, - начал Карпов, имея в виду, угрозу о доносе про его дела в отделе, - он здесь надолго не задержится. - Ну, и чё ты с ним сделаешь? – скрестил Сергей руки на груди и они с Тарасовым переглянулись. - Сожру. С потрохами. Их разговор был прерван сигнальным гудком машины за воротами отдела, а вслед за звуком, появилась и черная Митсубиши Морозова. Припарковав её недалеко от входа, начальник следствия «Пятницкого» выбрался наружу. Но не это привлекло внимания сотрудников на улице, а его пассажирка на переднем сидении. Когда открылись двери, сначала показалась её нога в черной замшевой туфле на высоком каблуке, и только потом появилась всё тело, обтянутое серой формой следователя. - Игорь Евгеньевич, - заливалась Наташа, захлопывая дверцу машины, - если бы преподы в университете такое рассказывали, я бы с удовольствием ходила на лекции… Она резко замолчала, заметив испепеляющий взгляд Стаса Карпова на себе. Он слышал, что следовательница Маша Крылова успела завести интимные отношения с его подчинённым Денисом Антошиным, но он никогда не думал, что это чудо с именем жены Пушкина, уподобится своей новой коллеге. Сомнений в том, что два Морозовых провели ночь вместе, у него не было. Он был страшно разочарован девушкой. Но в эту минуту, с открытым ртом стоял не только он. И Сергей, и Коля тоже рассматривали пару, которая поздоровалась с ними, и больше ничего не сказав, пошла к зданию отдела. На ступеньках, Наталья вдруг ухватила начальника за руку, совершенно по-свойски, будто делала это не впервые. Но, лишь только для того, чтобы не оступиться в неудобных туфлях, чего совершенно не поняли её коллеги. - Дед Мороз и Снегурка, блин… - процедил Карпов сквозь зубы, и еще раз поежившись от холода, постарался сдержать эмоции, бушующие в голове, отворачиваясь от колоритной пары. А начальник и подчинённая в это время оказались внутри отдела, и Наташа, не выдержав, буквально повисла на нём, ругая себя за то, что совершила ошибку. Обуть эти туфли было ужасной идеей. Она была безумно благодарна начальнику за то, что заметил её на автобусной остановке и предложил подвезти до отдела. Иначе, она бы вернулась домой, чтобы переобуться. Но, под рабочим столом её ждала сменная пара удобных туфлей, а значит, рабочий день мог продолжаться без ущерба для здоровья. Лишь только взгляд начальника криминальной милиции не давал покоя. *** Погруженная в изучение своего дела, Наташа даже не заметила, как Игорь уже несколько минут искоса кидал на нее заинтересованный взгляд, словно пытаясь понять: по силам ли ей справиться с работой? Очередная папка. Очередной лист. Очередные пометки. Ее брови задумчиво сводились к переносице с каждой прочитанной страницей, а на столе медленно вырастали бумажные горы. И когда очередная папка с грохотом свалилась на пол, начальник не выдержал. - Морозова, - обратился он к девушке, откидываясь в своем кресле, - тебе не кажется, что рабочий процесс пойдет быстрее, если со стола убрать все лишнее? – и когда девушка подняла на него недоуменный взгляд, указал ручкой, зажатой в пальцах, в сторону стопки папок. – Бланки с образцами у тебя должны быть в голове, а не на рабочем месте! Она не ответила, а лишь послушно кивнула и, поднявшись из-за стола, направилась к стеллажу, прихватив с собой стопку папок в твердом переплете. Покачав головой, Игорь погрузился в работу, но когда в поле его бокового зрения попали стройные ноги, осторожно вставшие на стул, майор слегка развернулся. Взгляд прошелся по ногам, обутым в туфли, которые аккуратно поднялись на носочки, скользнул выше, задерживаясь на упругой попе, выгодно обтянутой серой юбкой, из-под которой вылезла рубашка, слегка оголившая живот, но полетевшие сверху папки испортили все завершение картины. Наташа пригнулась, стул покачнулся и Игорь, тут же забыв о прекрасном виде, подскочил с места, не дав девушке оказаться на полу. Его руки осторожно обхватили ее тело в попытке удержать и когда ноги соприкоснулись с полом, девушка тут же развернулась, оказываясь в объятиях майора. Наташа подняла слегка испуганный взгляд, встретившись с его холодными глазами, которые странно поблескивали, глядя на нее совершенно иначе, нежели несколько минут назад. И от этого к горлу подступил ком, который еле пропустил сквозь себя слова. - Спасибо, Игорь Евгеньевич, - тихо отозвалась Наташа, чувствуя, как руки мужчины медленно пропали с ее тела. Игорь молча вернулся на свое место не сказав ни слова. Но в душе начало происходить что-то странное. Что-то, что словно передалось в тот момент, когда он коснулся ее. Бушующие в голове мысли не давали сосредоточиться на работе, а взгляд то и дело исподтишка направлялся на соседний стол, где серьезное красивое лицо продолжало изучать бумаги. И от всего этого по телу разливался жар, заставивший слегка ослабить галстук, запустив в легкие воздух, освеживший разум. *** Залетевшая в кабинет коллега, которая тут же прошествовала к компьютеру Андрея, воткнув в него флешку, заставила всех присутствующих в кабинете недоуменно переглянуться. - Мне позарез нужны распечатки, - пояснила Наташа, окидывая взглядом Тарасова, который даже перестал искать нужные дела на столе Черенкова, - а Игорь Евгеньевич принтер оккупировал. - Кстати, - вдруг спохватился Алексей, откидываясь на спинку своего стула, - об Игоре Евгеньевиче! Как он тебе? - Да нормальный, - пожала плечами Наташа, наблюдая за выползающими из принтера листами и мельком кидая взгляд на заинтересованных коллег. – Дело свое знает. По пустякам не цепляется… Скрестив руки на груди, Николай Тарасов даже присел на край стола, изумленно переглянувшись с коллегами. Закидывающий работой, проводящий ежедневные собрания и подкидывающий странные дела, которые при Глухарёве пошли бы просто на развал, Морозов не входил в понятие нормальных начальников ни у кого из следственного отдела. Кроме Наташи… - Странно, - протянул Коля, слегка прищурив глаза. – Ты первая, кто считает его нормальным начальником. Вот при Серёге… - Я при Глухарёве не работала, поэтому ничего сказать не могу, - перебила его Наташа и, прихватив распечатанные бумаги, быстро вышла из кабинета, оставляя коллег в полном недоумении. Не успела она достигнуть дежурной части, чтобы спросить у Олега о вновь поступившей почте для следственного отдела, как вдруг дорогу ей преградил Карпов. - У меня в столе лежат протоколы осмотра по твоему делу о разбое. Забери, – сказал он, и, развернувшись, пошел к своему кабинету. Совершенно опешив от его поведения, Наталья прижала к себе распечатанные бумаги, и не могла поступить по-другому, кроме как проследовать за ним. И, когда оказалась внутри, Стас сидел, вальяжно раскинувшись в своём кресле. Она обошла его стол и встала напротив, загораживая собой свет от окна. Протянула свободную руку. - Давай протоколы, – попросила она спокойно, хотя его взгляд говорил о том, что он что-то задумал. - Скажи, а как это спать со своим начальником? – вдруг спросил он, глядя на неё снизу вверх. – Поделишься впечатлениями? - Что? – не поняла Наталья. – Ты думаешь, я с Морозовым?… - Мы, опера, думать не привыкли… Слушай, а я прощения попросить хотел. Оказалось, что ты не баран в синих погонах, а маленькая шлюшка, которая… Закончить он не успел. В сторону его лица полетела разжатая ладонь. Он вовремя перехватил её на весу, и крепко сжал. - Больно… - сквозь зубы процедила Наташа, и Стас вдруг тяжело задышал, продолжая сжимать руку. Еще мгновение и она бы увидела пар из ушей подполковника, так яростно он на неё смотрел. Он поднялся с кресла и, сделав несколько шагов вместе с ней, заставил девушку упереться задницей в подоконник. - Попробуешь сделать это еще хотя бы раз, - предупредил он, - и я… - Что? – смелея с каждой секундой, спросила она, сжимая распечатанные документы во второй руке. – Ударишь? Или достанешь своё орудие пыток? Чем ты там «общаешься» с задержанными? - Садовыми ножницами, – без тени улыбки и шутки уточнил он, продолжая крепко сжимать её руку. - Что с тобой? – вдруг спросила Наташа. – Где подевался тот милый мужчина из бара, который просто хотел развлечься? - Здесь не бар, девочка. Запомни это, или вылетишь отсюда в два счета. - Я поняла. Отпусти. Ты делаешь мне больно. Карпов разжал руку и обе поднял перед собой, демонстрируя, что больше не тронет её, и отступил назад. - Да будет тебе известно, что я не сплю с Морозовым, … - сказала Наташа, потирая запястье после его волчьей хватки, уже давно смяв свои собственные документы. – А ты просто ревнуешь меня к нему. - Я? Тебя? Не смеши. Стас повернулся и быстро занял место в своём кресле. Усмехнулся нехорошо, но монолог Морозовой остановить уже было нельзя. - Ты просто не можешь себе простить, что не получилось со мной переспать. Ты постоянно думаешь обо мне и не понимаешь, как это тебя можно было променять на кого-то… Ведь так? Но я скажу тебе кое-что: моё мнение о тебе уже сложилось. И, знаешь, что? Оно совсем не хорошее. «И я обязательно о нём упомяну» - пронеслось у неё в голове, а вслух она добавила: - А теперь… вряд ли у тебя вообще получится изменить его в лучшую сторону. С этими словами, Наталья Морозова покинула кабинет начальника криминальной милиции, совершенно забывая о протоколах, о помятых распечатках, которые она тут же отправила в мусорную корзину, о своей работе и о том, почему так сильно бьется сердце в его присутствии. *** Свет, горевший лишь на кухне, создавал привычную атмосферу этой квартиры, где Ирина бывала несколько раз в неделю, снова и снова наблюдая, как Сергей суетится у плиты в приготовлении ужина. Подперев щеку рукой, Зимина продолжала пальцем вырисовывать невидимые круги на столешнице, с улыбкой втягивая разносящийся по кухне аромат жарившегося мяса. - Серёж, - вдруг протянула Ирина, задумчиво уставившись в спину мужчине, - все хочу тебя спросить: как тебе новенькие? Сначала послышался какой-то удрученный вздох, затем звук деревянной лопатки, сложенной на разделочный стол, и Сергей развернулся, вытирая руки о фартук. - Ну как? – слегка вскинул брови Глухарёв, словно вопрос удивил его. – Морозов этот… принципиальный он слишком. Заявы по любому поводу принимает. Мы бы их на раз развалили и забыли. А этот… - капитан присел на стул, навалившись на столешницу и глядя Ирине в глаза. – Но как бы мне не хотелось этого говорить… Молодец Морозов! Даже Агапова работать заставил, - его губы расплылись в широкой улыбке. – Крылова… - Ну конечно, только она вызывает у тебя такую широченную улыбку! - съязвила Зимина. - Да ладно тебе, Ир! – отмахнулся Сергей. – Нормальная она девчонка! Но ты лучше! - Ну, спасибо хоть на этом! – усмехнулась подполковница, стрельнув глазами. - Правда спихивает она половину своей работы на парней, а те и рады стараться! - Ну и молодец! – улыбнулась Ирина. – Я когда лейтенантом пришла в отдел, мне тоже все ребята помогали. - Ой, Ирина Сергеевна, как Вы могли. А с виду такая приличная! – наигранно осуждающе покачал головой капитан. - И совсем мне не стыдно! Она, кстати, правильно делает. Нужно оптимизировать рабочий процесс всеми доступными способами, - она кокетливо повела плечами, а потом уже серьезно спросила. – Ну, а Морозова? Едва заслышав фамилию Наташи, Сергей как-то странно напрягся, а с лица тут же слетела улыбка, озаряющая его до сих пор. Потерев лысину, промычав и покачав головой, Глухарёв, наконец, сказал: - Не нравится мне она, Ир! – честно признался он. - О как! – удивленно вскинула брови Зимина, никак не ожидая, что такая девушка как Наталья может чем-то не понравиться капитану, заглядывающемуся на каждую юбку. – И чем же, позволь узнать, она тебе не угодила?! - Да странно как-то все, - задумчиво продолжал Сергей, глядя на стол. – Дело ей сунули, едва успела на должность заступить. С Морозовым у нее что-то… А сегодня после смены иду, смотрю, свет в кабинете горит. Заглянул, а она пишет что-то на листах. Меня увидела, засуетилась, бумаги спрятала в сумку. А сама такая нервная, глаза бегают. - Показалось тебе… Слушай, а давай не будем о них? – улыбнулась Ирина и её пальцы стали поглаживать руки любовника. Дальше слова о работе уже не имели никакого значения.