Чума

Жизнь Игоря Морозова часто складывалась не совсем удачно, и всё это надо было чем-то перекрывать. Деньгами. Разработав логическую и простую схему хорошего заработка, он озадачился новой проблемой. В его жизни так и не появилась семья, которую он хотел обрести больше всего на свете. В этом они были очень похожи со своим заместителем Сергеем Глухарёвым. Может быть именно поэтому, вначале они так прекрасно сработались. Поначалу, в мыслях Игоря было перетянуть на свою сторону именно лучшего следователя его отдела, но конфликт из-за Марии Крыловой, дал понять истинную натуру Глухарёва, и вопрос с его участием в наркобизнесе закрылся. Но появившееся белокурое создание по имени Наташа Морозова перевернуло его понятие о чести, достоинстве и о работе следователя в принципе. Он загорался, когда она появлялась перед ним. Улыбался, когда улыбалась она, и был готов бросить к ногам девушки всё. Деньги. Власть. Любую должность. Всё, чего бы она пожелала. Но девушка, ради которой он был готов на всё, предпочла его врага. Монстра, который сейчас стоял на пороге его спальни с пистолетом в руках, готовый стрелять в каждую минуту. Игорь всегда знал, что его смерть наступит именно так. Внезапно. Быстро. А главное, очень болезненно. Первая выпущенная пуля обожгла его плечо, застревая в еще разгоряченном теле. Женский визг эхом разнесся по полумраку комнаты, в которой один за одним раздавались выстрелы, ставя точку в жизни двоих людей, которые еще пару минут назад наслаждались друг другом не подозревая совершенно ни о чем. И лишь когда была выпущена последняя пуля, а бездыханное окровавленное женское тело, упало поверх мертвого майора, Стас Карпов словно выплыл из забвенья. Рука, крепко сжимающая пистолет, медленно опустилась вдоль туловища. Глаза в безумии расширились, а из груди вырвался немой рев зверя, и Стас в ужасе сделал шаг назад. Прямо на него, со взглядом боли, смотрели мертвые глаза совершенно незнакомой девушки, которая была так похожа на Наташу. Он не помнил ничего. Не слышал ни звука. Словно пробка плотно засела в ушах, не давая пробиться голосам Димы и Юры, которые еще после первого выстрела, кинулись в квартиру Игоря Морозова и теперь пытались достучаться до своего начальника, который сидел на полу, обхватив голову руками. За долю секунды оперативники поняли все то, что еще недавно происходило в этой комнате, а внутри зародилось противное чувство, больше напоминающее вину. Обознались. Ошиблись. Не проверили. Сообщили. А итог такой, казалось бы, незначительной ошибки: два трупа и подполковник, сейчас смахивающий на безумца. Кое-как добившись внимания начальника, который, медленно поднявшись с пола, пошатывающейся походкой скрылся в подъезде, опера принялись «заметать» следы своей «ошибки», понимая, что с минуты на минуту нагрянут коллеги, которых уже наверняка вызвали обеспокоенные соседи. Сейчас самым главным было исчезнуть незамеченными, и стереть все следы их пребывания в этой квартире. Поэтому, с трудом отняв у Карпова «левый» пистолет, Дима стёр с него все отпечатки и бросил на кровать рядом с двумя трупами. И уже через пару минут, черная Инфинити с Юрой за рулём, уносила личный состав криминальной милиции района, уже забыв про убитую девушку, которой больше не суждено было прожить новый день. *** Наташу часто били. Она выросла среди волчат, и сама была такой… Но никогда еще не было так больно и обидно. А все потому, что раньше это были совершенно чужие люди – дети, которые не знали не любви, не внимания, воспитываясь в детском доме, стараясь таким образом урвать лучший кусок, утвердиться, привлечь внимание. А теперь… Он был единственным близким, и дорогим человеком, который посеял в ней ложные надежды на лучшую жизнь. Жизнь рядом с ним. На протяжении почти двух месяцев, которые она провела в стенах районного отдела милиции, поняла, что ее жизнь может быть другой. Лучше чем раньше, потому, что рядом всегда будет тот, кого она любила всем сердцем. Но все это рухнуло в один момент, разбив розовые очки, ослеплявшие ее на протяжении долгого времени. Её рука устало опустила чемодан перед дверью незнакомой квартиры, а дрожащий палец уперся в звонок, оповестивший хозяйку о поздних гостях. Появившаяся на пороге Маша Крылова, которая еще полчаса назад была очень удивлена звонком единственной подруги, теперь ошарашено смотрела на стоящую Наташу, лицо которой просто «сияло» от красно-синего следа удара. - Пожалуйста, не спрашивай ничего, - взмолилась Наташа, проходя в квартиру девушки. Маша лишь кивнула, понимая, что после всего произошедшего она не в праве лезть в душу подруги, и жестом пригласила её в комнату. Мягкий диван, тепло квартиры и горячий чай, заставили тело превратиться в безвольную массу, совершенно не желающую шевелиться. Они говорили очень долго. Одна объясняла, пытаясь извиниться, а вторая кивала в ответ, тем самым, давая понять, что все уже в прошлом. - Живи сколько нужно, - улыбнулась Маша, чувствуя, что напряженность в разговоре куда-то улетучилась. - Спасибо, - вернула улыбку Наташа. – Мне не надолго. Хочу попробовать вернуть квартиру отца. - Ну, - многообещающе протянула Крылова, - теперь с такой должностью в УСБ и связями, это не составит большого труда. - Надеюсь… «Бьет, значит любит» - усмехнулась она сама себе, и, забравшись на диван, отведенный Машей для ночлега, постаралась уснуть. Но перед глазами все время стояло лицо Стаса Карпова и его страшный оскал. Жизнь девушки становилась похожей на банальную мелодраму. Где-то через час ей всё же удалось отбыть в царство Морфея с мыслями о новой жизни, которую она начинала завтра. Новая работа. Новые люди. Вновь обретенная подруга. Только всего этого могло и не быть, если бы не тот человек, труп которого уже обнаружили в его собственной квартире. Месяц спустя Тихо падающий снег укрывал город, уже давно украшенный в преддверии Нового Года. Шум в мегаполисе не прекращался ни на минуту, готовя москвичей к скорому празднику. И лишь в районном отделении милиции все текло своим чередом. После того, как уголовное дело по факту убийства Игоря Морозова было отправлено в прокуратуру, уже через три дня его закрыли, посадив за это двоих торговцев героином. О его однофамилице и бывшей подчинённой Наталье Морозовой ничего слышно не было. Девушка, канув с головой в работу в собственной безопасности, проходила в «Пятницком» теперь только по бумагам. Этих двоих словно никогда и не было в отделе. И лишь Мария Крылова, которая помогла посадить двоих подельников своего бывшего начальника, влилась в обновленный коллектив, который возглавил Сергей Глухарёв. Майор так долго хотел этого, что новая должность повлекла за собой и новые правила, которые приветствовала Ирина Зимина. И Машу приняли заново. Не смотря на все её попытки показаться черствой, она оказалась неплохим человеком, который знал истинную причину ухода лучшей подруги Натальи, которая уже стала Авдеевой, вернув себе своё настоящее имя и квартиру, принадлежавшую ей по праву. Знала Мария и причину срыва начальника криминальной милиции. Ведь никто из обитателей «Пятницкого» не мог припомнить, когда в последний раз видел Стаса Карпова в его нормальном состоянии, а не шатающимся по коридору и благоухающим разнообразными парами алкоголя. Каждый день на грозные крики Зиминой, верные псы подполковника Карпова всеми мыслимыми и немыслимыми способами старались оградить своего начальника от чрезмерного гнева Ирины Зиминой, каждый раз вставая на защиту плотной стеной. А мозг Стаса Карпова, теперь больше напоминающий расплывшуюся массу, которая не хотела работать в прежнем режиме, ежеминутно требовал подпитки. Его пустая квартира, где больше не было женских вещей, которые раньше его раздражали, стала напоминать пункт приема стеклотары. За этот месяц он превратился в запойного зверя, приняв от Василия Авдеева не только должность, но и привычку запивать проблемы водкой. Гнев, странная боль и множество других чувств уже давно ушли в глубины души матерого волка, оставляя лишь желание забыться, отгородиться от всего, что произошло и происходило сейчас. Поэтому безразличие ко всему стало единственным чувством, оставшимся в нем. Он знал всё, что происходило с Наташей за этот месяц. Её работа. Её квартира. Её единственная подруга, ставшая отдушиной в черством мире МВД. Он знал, что она бегает по утрам. Что её дела в управлении идут в гору. Что она счастлива без него. И вот это злило и раздражало больше всего. Он мечтал, что она придет. Приползет на коленях, умоляя принять её назад. И он, смилостивившись, согласится, вновь и вновь доказывая, что его вещи должны принадлежать только ему. Но этого не происходило. И напоминанием о девушке, которая нашла в себе смелость уйти от всепоглощающего чувства к монстру, будут лишь наручные часы. Не потому, что они ему нравились. А потому, что их подарила она. Разглядывая их пьяным взором, Карпов хмельно скалился, садясь в салон Инфинити, совершенно забывая о своём собственном правиле. Но память вещь странная, и совсем не зря не напомнила ему об этом. А руки машинально повернули руль по направлению к «Пятницкому», не смотря на то, что говорил и соображал он с трудом. Когда черная Инфинити, петляя по дороге, с трудом въехала во двор ОВД «Пятницкий», сбавлять скорость не собиралась. Состав криминальной милиции, в отсутствии начальника отдыхал возле здания, поневоле становясь свидетелями и участниками личной драмы подполковника Карпова. Стас, не справившись с управлением, или наплевав на то, что впереди стоит служебный Мерседес с голубыми полосами, с треском врезался в него. Запутавшись в собственном распахнутом пальто, Карпов с трудом выбрался на морозный воздух. Поскользнулся на снегу, едва не упав, но сильная рука старшего оперативника заставила устоять на ногах. - Стас, ты че, это ж Захаровская тачка! – отпустив начальника и понизив голос, проговорил Дима, озираясь по сторонам в поисках генерала, который еще два часа назад приехал в ОВД и теперь находился где-то в недрах отдела. - Похеру! – заплетающимся языком проговорил Карпов и, оттолкнув подчиненного, поплелся к крыльцу, но вылетевшие в след слова Воронова, заставили его остановиться и, пошатнувшись, развернуться. - Стас, завязывал бы ты бухать, - безо всякого страха проговорил Дима. Медленный поворот туловища, и взгляд, вгоняющий в страх, который прошиб Воронова насквозь. - А ты кто такой, чтобы мне указывать?! – прошипел Карпов. - Стас, я серьезно… - не отступал опер, но тон понизил, понимая, что палку с нравоучением перегнул. Но в следующую секунду пожалел о резко сказанных словах в адрес начальника. Никто… Никто и никогда не смел указывать Карпову, что делать, а тем более тот, кто стоял ниже в «пищевой цепи». Сначала его глаза налились яростной кровью. Зубы крепко сцепились, от чего заходили желваки, а лицо перекосилось от страшной безумной гримасы. Он сам не осознавал, что делает, но хмельной мозг словно подталкивал к черте, за которую подполковник Карпов перешагнул в следующий момент. Никто из присутствующих во дворе не успел понять, что произошло. Громкий выстрел, приглушенный рык, и Дима Воронов, схватившись за простреленную ногу, рухнул на землю, где снег тут же окрасился в багровый цвет. Сообразившие быстрее всех оперативники, тут же кинулись к своему начальнику, который словно безумец размахивал оружием, рискуя каждую секунду выпустить очередную пулю. Выстрел. Еще один… Беспорядочная стрельба заставила выскочить во двор подполковника Зимину и генерала Захарова, которые в недоумении пытались сообразить, что происходит. Но шальная пуля, выпущенная Карповым, отрезвила обоих. Вторая в этот день жертва Стаса Карпова резко схватилась за плечо и рухнула на холодные ступеньки крыльца. В ушах звенело, поэтому крики нового начальника следственного отдела Сергея Глухарёва, который тут же бросился к ней, Ирина слышала словно через преграду. Через пелену в глазах она видела, как капитан рухнул рядом, начиная судорожно осматривать ее. Успокаивающе гладил по лицу, пытаясь спешно набрать номер «скорой помощи» и нашептывая, что ранение не серьезное. А боль продолжала разливаться по всему телу, точно так же как в эту же секунду она разливалась по телу Стаса Карпова, руки которого были с силой заломлены за спину его же собственными подчиненными. Но на лице подполковника была лишь безумная хмельная улыбка, больше напоминающая оскал. Даже в тот момент, когда перед ним возникла фигура генерала Захарова, он продолжал улыбаться. - Ну что, Карпов, доигрался?! – генерал с каменным лицом смотрел на подполковника, пытаясь разглядеть хотя бы каплю сознания, но попытки были бесполезны. – Увести! – кивнул он оперативникам, которые продолжали держать согнутого Стаса под заломленные руки. – И не дай Бог, я узнаю, что кто-то пытался его вытащить! Они доверяли ему. Как верные псы следовали попятам, выполняя каждый его приказ. Шли на риск. Выслуживались перед своим «хозяином», который не раз говорил о том, что за своих парней он готов стоять до последнего. Но сейчас он посмел поднять руку на «своего», тем самым сломав все уважение к себе. Поэтому второй раз Захарову повторять не пришлось. - Есть, товарищ генерал! – отрапортовали оперативники, защелкивая на запястьях подполковника холодную сталь наручников. *** На следующий день после громкого происшествия на территории «Пятницкого», которое с трудом удалось уладить с журналистами, оцепившими здание, генерал Захаров шел по коридору главного управления собственной безопасности по городу Москва. Злой мужчина в лампасах искал начальника следственного отдела, который должен был помочь уладить проблему под названием «Стас Карпов». Уладить тихо, без проблем и привлечения прокуратуры. Но подполковник Харитонов, тот самый знакомый Игоря Морозова, который помог Наталье получить должность своего заместителя, находился в длительной командировке в Ленинградской области, и никак не мог посодействовать начальнику окружного УВД. По телефону он посоветовал обратиться к самой девушке, которая совсем недавно получила звание капитана, и сейчас, как никто лучше могла помочь посадить крупную рыбу. Такая возможность могла открыть девушке путь к следующей звездочке на погонах. Появившись в её кабинете, Валерий Андреевич Захаров, поприветствовал молодую сотрудницу кивком головы, и занял место в кресле напротив. - Товарищ генерал… - начала было говорить заместитель Харитонова, но глаза генерала уже зацепились взглядом за поблеклую фотографию на её столе в красивой рамке. - Наталья… - улыбнулся Захаров, - как Вас по отчеству? - Николаевна… то есть… Васильевна…. простите…. Авдеева Наталья Васильевна. – Представилась она, протягивая генералу руку. Валерий Андреевич смотрел на неё, не мигая целую минуту, и не отпустив руку, указал головой на фото, где был изображен Василий Авдеев, его бывший подчинённый уволенный по причине пьянки из-за девушки, которая сейчас сидела напротив. Живая и невредимая. - Я видел тебя только один раз. – Сказал Захаров, отпуская руку. – Тебе года два было. Вася привёл в отдел потому, что оставить не с кем было. Двое людей в погонах, выяснив обстоятельства своего давнего знакомства, перешли на неформальное общение. И, решив, что он может доверять дочери бывшего начальника криминальной милиции, генерал начал говорить с ней открыто. - Слышала что-нибудь про подполковника Карпова? – спросил генерал. – До вчерашнего дня он возглавлял службу криминальной милиции вместо твоего отца в районе… Нехорошее предчувствие, закравшееся у неё с самого утра, теперь рисковало перейти в истеричное состояние, которое Наташа боялась показать Захарову. За этот месяц она ни разу не видела Стаса. Только думала о нём постоянно. Прокручивала в голове почти все их разговоры. И теперь, пытаясь вспомнить, чувствует ли себя сейчас лучше без него, ответа не находила. Одной было совсем по-другому. По-другому, но не лучше. Едкий червячок пожирал изнутри, всё сильнее не давая девушке уснуть от тревожных мыслей. И сейчас, услышав слова генерала, сердце забилось чаще, а прекратившееся дыхание заставило расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки. - Почему «до вчерашнего»? – спросила Наташа дрогнувшим голосом. - Он в СИЗО сейчас. Устроил вчера стрельбу прямо в ОВД. Ранены двое сотрудников. Один из которых – начальник отдела… - Ирина Сергеевна? – пролепетала Авдеева, роняя из рук карандаш. – Она жива? Пришлось девушке рассказать о последних месяцах её жизни в Москве, за исключением того, что стало основной причиной странных отношений между ней и Карповым. Из чего генерал Захаров тут же сделал свои выводы. - Валерий Андреевич, это я виновата в срыве Стаса… - сказала Наташа, закончив повествование. - В этом виноват сам Карпов. – Уверил он. – С этим я к тебе и пришел. Его надо закрывать. И надолго. - Что? Посадить? Я думала, что вы хотите вытащить его… Я бы могла помочь в этом. - Нет, Наташенька. – Покачал головой генерал. – Если хочешь помочь, делай, что я прошу. Пока я прошу, а не приказываю. - А Вы не можете мне приказывать, товарищ генерал. – Спокойно сказала Наталья. – У меня своё начальство. Округлив глаза от такого тона, Захаров, улыбнулся, и постучал пальцами по столу. - Ну, да… - сказал он. – Конечно… Только ты не забывай, Авдеева, что я могу переступить через тебя, и добившись желаемого от Харитонова, сделать Карпову только хуже. Генерал встал с кресла, собираясь уйти, но наглая девушка опередила его, захлопывая едва открывшуюся дверь перед его носом. - Да ты… - начал он, но Наталью уже было не остановить. - Он не сможет в тюрьме… Только не он… Зона сломает его, Валерий Андреевич. Пожалуйста, одумайтесь! - Она исправит его. Ты, как никто другой должна понимать это… - Нет, нет, нет… Наша исправительная система никого и никогда еще не исправляла. Ну, придумайте что-то другое, пожалуйста! Увольте его! Запретите работать в органах! Да что угодно, но только не судимость… - Наташа… - Товарищ генерал, вы поймите, он ведь нормальный и хороший человек… Он просто сорвался… Я понимаю, что это не оправдание… Вот увидите, что на свободе, оставшись без власти и всего того, что делало его таким, какой он есть, он изменится… Вот увидите, Валерий Андреевич… Но если он сядет… Его не станет. То, что делало его человеком, умрёт. Да его просто убьют на зоне! Неужели Вы не понимаете? Поддавшись эмоциям плохо знакомого человека, генерал Захаров вернулся мыслями в прошлое, в тот день, когда вопрос с Василием Авдеевым был решен. Но тогда никто не вписался за начальника криминальной милиции, который из матёрого мента превратился в запойного алкоголика. Захаров знал о смерти Васи, и теперь сильно сомневался в своём решении по поводу Стаса Карпова. Вот только генералы своих приказов так просто не отменяют. - Красиво говоришь, Авдеева. – Похвалил Захаров девушку. – Вот, что… - вздохнул он. – Я могу помочь Карпову, взамен на услугу. Или услуги. - Всё, что угодно. - Ты не дослушала. Я не уверен, что готов дать ему еще один шанс. Мне нужно взвесить всё «за» и «против». Дай мне номер своего телефона. Я перезвоню тебе, когда всё решу. Генерал ушел, а Наталья тут же бросилась пить воду из большой бутылки в её столе, готовая ждать, сколько угодно, лишь бы Захаров принял верное решение. Но этого не потребовалось. Он уже всё решил для себя. Девчонка в погонах капитана, и хорошей должностью в УСБ, могла пригодиться Валерию Андреевичу в скором будущем. И поговорив с одним майором с Петровки, генерал позвонил Наташе. Девушка тут же согласилась на встречу, и, выкручивая себе руки в ожидании Захарова, замерла у ГУВД, где её уже ждали. Забравшись в служебную машину генерала, и дождавшись, пока водитель покинет салон, оставляя её с Захаровым один на один, она уставилась на него в немом ожидании будущей жизни для своего Стаса. В руках Захарова уже была папка с материалами дел на подполковника милиции, которая тут же перекочевала к Наталье. - Карпов выйдет из СИЗО завтра. – Сказал он девушке, и она готова была броситься ему на шею. - Хорошо. – Кивнула Авдеева. – Спасибо. - Теперь у него волчий билет. Работать в органах он больше не может. – Продолжал говорить Захаров. – Я сделал всё, что мог, а остальное теперь зависит от него самого. - Конечно. Я понимаю… - Ну, а теперь, Наташа, - улыбнулся, в конце концов, генерал, - обговорим условия твоей части сделки. Ты сказала, что готова на всё. - Так и есть. На всё. - Отлично. Вот тебе телефонный номер майора Красильникова. – Протянул он девушке листок из своего кармана. – Он сидит здесь, на Петровке. Встретишься с ним, и он объяснит твою позицию в нашей… команде. - Команде? – не поняла Наташа. – Хотите предложить мне работу в Главке? - Скорее подработку. Наталья покинула салон автомобиля, и дождавшись пока он скроется за поворотом, позвонила загадочному майору Красильникову, еще не зная, чем обернется для неё эта сделка с Дьяволом. *** Серые обшарпанные стены, грязный пол, железные нары и маленькое окошко, через которое пробивался едва заметный свет – вот и все, что окружало бывшего подполковника Карпова уже два дня. Он выходил из своей «клетки» всего один раз, на допрос, с пристрастием устроенный следователем УСБ, который презрительным взглядом волка смотрел на него, пытаясь вытянуть все, что требовалось. Но хмельной мозг упорно не хотел включаться, поэтому Стас сидел молча, совершенно не понимая того, чего от него требуют. Он лишь смотрел на следователя и изредка ухмылялся про себя тому, что место напротив обычно всегда принадлежало ему – начальнику криминальной милиции, который не оставлял своим задержанным ни малейшего шанса на выход. А теперь… Сидя на холодном бетонном полу камеры, он в очередной раз обхватил ноющую голову руками, словно только что осознав все, что произошло. Единственная в его жизни серьезная ошибка перечеркнула всю жизнь, сломала пополам, растоптала как ненужную вещь. Он прекрасно знал, какое наказание понесет. Но совершенно не это сейчас пугало его, а страх остаться одному. Сильный и волевой мужик по-настоящему боялся одиночества. Ведь через несколько лет, выйдя из этих удушающих стен, он будет просто никому ненужным старым псом, двери для которого будут закрыты везде. Откинув голову назад, почувствовав затылком прохладу стены, Стас прикрыл глаза, уже не сомневаясь в том, что его жизнь, когда-то казавшаяся идеальной, прошла совершенно глупо и бессмысленно. Но теперь исправить что-либо было поздно. Слишком поздно… Выстрелы по «своим» еще долго эхом раздавались в голове, превращая душу в одну сплошную кровавую рану, пока тяжелая металлическая дверь его камеры не открылась с противным скрипом и грохотом. Тяжелые шаги остановились напротив и нога, обутая в черный ботинок, безо всякого стыда, пнула его под колено. - Карпов, на выход! – злобно процедил сквозь зубы охранник и, уже отойдя к дверям, обернулся и добавил. – Повезло тебе, урод! Чтобы понять смысл всех сказанных слов, Стасу потребовалось больше минуты. Он не понимал, куда и зачем его ведут. Почему возвращают все вещи. Заставляют одеться в привычный костюм, ботинки и пальто. И только когда ворота закрылись за его спиной, оставляя его стоять на улице за заборами с колючей проволокой, мозг словно отрезвило. Его отпустили. Медленно подняв руки перед глазами, Стас смотрел на свои ладони, только сейчас осознавая, сколько зла и горя он принес всем, включая тех, кто видел в нем не только матерого мента, а сына, брата, любимого мужчину… Он на минуту поднял лицо к небу, с которого падали крупные снежинки. Вдохнул морозный зимний воздух, разливший внутри странное чувство абсолютного ничтожества, и, сунув руки в карманы пальто, медленно побрел туда, где теперь его ждала только пустая квартира и одиночество, которое останется с ним навсегда.