Порочный роман

Той ночью Гермиона вернулась в замок едва не пойманной. Без сил, но в приподнятом настроении, утром она встала и спустилась на завтрак, присоединяясь за столом к Джоффри и Руперту. – Хреново выглядишь, – заметил Джоффри, насыпая сахар в свои хлопья. – Бессонница. Веселого Хэллоуина, кстати, – добавила она. Насколько Гермиона любила занятия в классе, сегодня она была слишком уставшей, чтобы учиться. К счастью, была суббота, и Хэллоуин в придачу. Когда девушка наблюдала за тем, как мальчишки поглощают завтрак просто с неприличным энтузиазмом (и правда – путь к сердцу мужчины лежит через желудок) в ее голове всплыло кое-что тревожащее ее. Джоффри и Руперт были идеальными кандидатами, кого можно было спросить об этом… проблема была лишь в том, что она немножко боялась спрашивать. – И тебе веселого Хэллоуина. Ты собираешься стать полноценной гриффиндоркой и пойти с нами в Хогсмид? – ответил Джоффри, поднимая брови так высоко, что они практически исчезли в копне его черных волос. Гермиона хихикнула. – Не уверена, что я вообще пойду в Хогсмид. Но, наверное, да. Вообще у меня есть вопрос, на который вы двое, возможно, сможете ответить… – она начала болтать апельсиновый сок в своем кубке, избегая зрительного контакта с парнями. – В общем… допустим вы,... что ж, – она остановилась, ее лицо обдал жар, – Допустим, вы целуетесь с девушкой. И она совершенно внезапно прерывает поцелуй и отстраняется. Что в этом такого, что… эм… может “убить парня”? Джоффри сразу же выплюнул изо рта пропитанные молоком хлопья. Руперт подавился куском тоста и Джоффу пришлось похлопать его по спине, другой рукой неловко пытаясь стереть с себя хлопья с молоком. – Г-гермиона, ты шутишь? – подавил смешок Руперт; его уши все еще были красными после кашля. Гермиона начала теребить салфетку. – Нет, я просто не понимаю. И не знаю, как найти ответ в библиотеке, – горячо ответила она. Руперт с Джоффри искренне рассмеялись. – Это не то, что можно найти в библиотеке Хогвартса, – сухо сказал Джоффри. Он вздохнул, прежде чем наклониться ближе и понизить голос. – Не могу поверить, что объясняю это семнадцатилетней девушке, – признался он. Впервые Джоффри Поттер покраснел. – Послушай. Парням… нравится целоваться. Очень. И… ох, черт возьми, я так не могу, – Он уселся на свое место, запуская руку в волосы. Руперт все еще смеялся. – А все-таки… почему-то, я не особо удивлен, что она этого не знает, – сказал Руперт в промежутке между хохотом. Тем временем, в Гермионе росло возмущение. – Я правда не понимаю! И не надо быть из-за этого придурками! – Что ж, Я не собираюсь нести ответственность за разрушение твоей невинности, – заявил Джоффри, запихивая полную ложку хлопьев в свой рот. – Не верю, что ты такая умная и не можешь сама найти ответ, – задумчиво добавил он. Гермиону изрядно достало высокомерие мальчишек и когда она направилась в библиотеку, чтобы сделать кое-какую работу, почувствовала облегчение от того, что уходит от них. Парочка все еще продолжала смотреть на нее и периодически взрываться истерическими приступами смеха, что просто приводило в бешенство. Гермиона была так возмущена, что не заметила и врезалась прямиком в Тома Риддла. – Ты хоть когда-нибудь бываешь не в библиотеке? – нагрубила девушка прежде, чем смогла себя остановить. Но все же, она нагнулась и помогла Риддлу собрать книги, которые выбила у него из рук. Живот гриффиндорки сделал сальто, когда она заметила, что все они были о том, как сделать себя невидимым. Маскируя свое беспокойство, Гермиона нахмурилась на Тома, когда они встали. Он наградил ее привычным взглядом – смесью снисхождения, забавы и любопытства. – Могу спросить то же самое у тебя, – беззаботно ответил парень, складывая стопку книг на ближайший стол. – Кстати, счастливого Хэллоуина. Это твой костюм? Выглядит довольно ужасно, – добавил он с усмешкой. Гермиона нахмурилась еще сильнее и оттолкнула Тома. На какой-то момент она непроизвольно насладилась ощущением его худощавой груди под своими ладонями, но быстро стряхнула это чувство с себя. – Отвали, – ядовито огрызнулась она. – Не у всех всегда идеальная прическа, – к раздражению девушки, Тому хватило наглости присоединиться к ней, когда она начала искать текст для эссе по Нумерологии. – Так значит, ты считаешь, что у меня идеальная прическа? Ты заставляешь меня краснеть, Гермиона, – девушка даже взглянула на него, но он был бледен как обычно, а его улыбка стала шире, когда их глаза встретились. Какого цвета его глаза? При этом освещении, они казались темно-синими, но иногда она думала, что видит в них изумрудные или коричневатые проблески. На долю секунды гриффиндорка утонула в них и забыла, как и что отвечать. Они были обрамлены темными ресницами, достаточно выделяющимися, но не придающими лицу женственности. Было сложно представить их красными, сузившимися, словно у кошки. – Что? – он наклонил голову. – И-извини, – девушка отвернулась и быстро пришла в себя. Вполне можно признаться, что ты пялилась… – Какого цвета у тебя глаза? Не могу понять. – Полагаю, синего, – безразлично ответил Том, пожав плечами. Он присел на корточки рядом с Гермионой. – Ищешь книгу Эванджелиниуса Ванса о числе семнадцать? – Он вытащил книгу за корешок своим длинным и изящным указательным пальцем. – На мой взгляд, самое занудное чтиво. Лучше проигнорируй совет Изозефа и вместо этого прочитай Элдриджа Бруклеби, – Том повторил предыдущее действие и достал другую книгу с полки над ним. Он всучил ее гриффиндорке и уселся у книжного стеллажа, вытянув ноги. Гермиона заметила, что в этот раз парень не был одет в мантию. Для всех студентов было обычным делом ходить в маггловской одежде в выходные, но она никогда не видела Тома не в хогвартской одежде. На нем были широкие брюки, которые были частью формы, и свитер глубокого темно-синего цвета. Он мог бы быть моделью – свитер сидел на нем идеально. Ощущая тепло, девушка взяла книгу и тоже села, смирившись с тем фактом, что Том побудет рядом какое-то время. Она пролистала книжку, прежде чем снова взглянуть на юношу. – Спасибо, – коротко поблагодарила Гермиона. Том улыбнулся. – Не за что. Ты, наверное, закончишь работу пораньше… чтобы провести побольше времени с Блэком в Хогсмиде. Или ты теперь зовешь его Алфи? – он саркастично подмигнул. Гермиона ударила его книгой и рассмеялась. – Что? Все знают, что Хогсмид – главное место для свиданий. – Много девушек ты туда водил, Том? – спросила гриффиндорка, снова просматривая книгу. Она сравнила ее с той, что советовал Изозеф и нехотя признала, что эта гораздо лучше. – Возможно. Ты звучишь расстроенной. Ревнуешь? – Не больше тебя, Том, – колко ответила Гермиона, немного неохотно возвращая рекомендованную Изозефом книгу обратно на полку. В ее животе начали трепетать бабочки, но она не могла понять, почему. Том усмехнулся. – Мне незачем ревновать… особенно учитывая, каким напряженным и расстроенным выглядит Блэк в последнее время, – тон его был чрезвычайно вкрадчивым. Сама того не желая, Гермиона захлопнула книгу и посмотрела на слизеринца. Его руки были скрещены на груди, а сам он улыбался, явно ожидая ответной реакции. – Придурок, – холодно произнесла девушка. – Ты просто пытаешься вывести меня из себя. – Да. Что ж, это одно из моих любимых занятий, если не самое любимое, признал Том со вздохом. Затем на его лице засияла озорная улыбка. – А мой любимый оттенок розового – тот, в который окрашивается твое лицо, когда ты краснеешь. Гермиона опустила голову, чтобы кудрявые волосы скрыли ее лицо. – Придурок. Полный и бесповоротный кретин, – пробормотала она. Девушка услышала его мягкий смех, а затем, вместе со звуком шуршания ткани, до нее донесся запах юноши. Его холодные пальцы коснулись ее подбородка, чтобы заставить Гермиону посмотреть на него; их лица оказались в сантиметрах друг от друга. – Ну же, Гермиона, не отворачивайся. Не лишай меня возможности лицезреть мой любимый цвет, – тихо призвал ее Том. Гриффиндорка нахмурилась. – Что ж, теперь, когда я знаю, что твой любимый цвет – розовый, это дает лучшее представление о тебе, – едко прошипела она. Неожиданно, Том снова рассмеялся. – На самом деле, мой любимый цвет – зеленый, – деловито сказал он. – Очень темный зеленый. Странно, но Гермиона сразу же подумала о Гарри. – Очень по-слизерински, – холодно произнесла она. – И довольно предсказуемо. – Ой, уверен, что твой любимый цвет – крайне неординарный. Дай угадаю: светло-голубой? – Его пальцы все еще находились на ее подбородке; прикосновение было приятно обжигающим. Гермиона резко убрала их. Ее щеки показательно вспыхнули. Черт возьми. Почему я так легко краснею? Это была одна из главных вещей, которые она ненавидела в своем внешнем виде… а это был длиннющий список недовольств. – Ты у нас теперь мысли читаешь? – резким тоном бросила она. – Нет. Девчонки-заучки всегда любят светло-голубой. Не имею ни малейшего понятия, почему, но так уж вышло, – он пожал плечами. – И в самом деле, Гермиона: школьная форма в выходной день? На свидании? – Перестань быть одержимым моим свиданием с Альфардом, которое может быть состоится, а может и нет, – приказала она, немного жалея о том, каким обиженным звучал ее голос. В основном, это было из-за того, что она заметила, как непривлекательно выглядели ее ноги: длинная школьная юбка, из под которой торчали покрытые шрамами острые коленки и икры, облаченные в темно-серые чулки. Было крайне неловко, что Том находится так близко к ним. Девушка никогда раньше не обращала особого внимания на свои ноги, а теперь ей хотелось биться головой о книжную полку. Как я вообще могла находиться с Роном и Альфардом в таком виде? – Между прочим, на тебе тоже часть униформы, – отметила она бесцеремонным тоном. – Я сегодня не собираюсь на свидание. А ты встречаешься с одним из самых желанных парней в Хогвартсе. Тебе не помешало бы подумать о конкуренции, – пожурил девушку Том, пробегаясь пальцем по ее чулку и посмотрев на нее с притворным отвращением. – Я нравлюсь Альфарду такая, какая я есть, – ответила Гермиона, в то время, как ее кожа стала гореть и покрылась мурашками от этого контакта. Ей перестало хватать воздуха, когда он потянул за локон ее волос, прежде чем дьявольски улыбнуться. – Полагаю, ты права. И, по правде говоря, мужчины никогда особо не жаловались на женскую школьную форму, – на этих словах он слегка щелкнул по обнаженной коленке девушки, перед тем, как подняться. Почему этот странный и глупый жест был таким электризующим? Том засунул руки в карманы брюк и начал уходить, напоследок обернувшись через плечо, – Удачи тебе сегодня. Увидимся позже, школьница. Гермиона ненавидела себя за это отчетливое чувство потери, которое она испытывала наблюдая, как парень исчезает за углом. * * * У Альфарда была тренировка по квиддичу, поэтому Гермиона пошла в Хогсмид в сопровождении Джоффри и Руперта. В этот холодный ветреный день она укуталась в свою походную мантию. Чувствуя себя особенно неуверенно по поводу своих ног, девушка надела плотные черные колготки. – Ну что… нашла какой-нибудь ответ на твой вопрос в библиотеке? – спросил Руперт, похотливо пошевелив бровями. Гермиона сердито на него посмотрела. Рядом с ними на своей метле медленно летел Джоффри, время от времени ускоряясь и делая круг вокруг друзей. – Я не искала, – фыркнула девушка перед тем, как краем глаза заметить Альфарда. Они проходили мимо поля для квиддича. Юный Блэк кружил над остальной слизеринской командой, развлекая себя тем, что неоднократно отпускал и ловил снитч. – Выпендрежник, – пробурчал Джоффри. К сожалению, оттуда Альфард не мог видеть Гермиону, поэтому она не стала махать ему рукой. Впереди Том Риддл был в окружении обычной толпы. Гиацинт Паркинсон визжала от смеха над чем-то сказанным Томом. – Такая же мерзкая, как и ее потомок, – с отвращением подумала девушка. Хогсмид был украшен в честь Хэллоуина. Уморительно забавные, а иногда и действительно страшные декорации заполонили каждый его уголок. Все владельцы магазинов и домов были одеты в костюмы и выглядело это довольно весело. Гермиона шла за Джоффри и Рупертом, когда они показывали ей, как тут все устроено, притворяясь, что она здесь ничего не знает. Девушка заметила, что они без всякой на то необходимости несколько раз прошли мимо “Колющих шипов”, которым владел отец Макгонагалл. Джоффри все время запускал руку в свои волосы, будто пытаясь их поправить. Руперт со смиренным вздохом рассказал по секрету, что Джофф надеялся поймать взгляд Минервы. Сладкое королевство было забито студентами Хогвартса. Даже Том был здесь – укладывал засахаренные ананасы в коробку вместе с несколькими другими мальчишками. Правильно-правильно; это любимое лакомство Слизнорта. Руперт с Джоффри возбужденно показывали Гермионе одно из самых необычных кондитерских изделий – тараканьи гроздья, когда их отвлекла ириска, магией сковавшая вместе зубы Джоффри и заставившая язык Руперта буквально скрутиться во рту. Хохоча, Гермиона предприняла попытку спасти их, но парни жадно начали поглощать еще больше ирисок. Закатив глаза, девушка отвернулась, чтобы посмотреть на кусок обычного шоколада и второй раз за день врезалась в Тома. – Не любительница тараканьих гроздьев? – сочувственно поинтересовался он. Гермиона фыркнула. – Я тоже их не люблю, – признался парень. – На самом деле, мне не нравятся почти никакие сладости, но точно могу сказать, что здешний шоколад просто лучший. Ты его пробовала? В магазине было так шумно, что их разговор казался приватным. Гермиона отрицательно покачала головой – нельзя было признаваться, что она его пробовала. Том улыбнулся и начал рыться в своей сумке с покупками. Наверняка она вся забита любимыми сладостями Слизнорта… Но, к ее удивлению, молодой человек вытащил кубик темного шоколада и поднес его к губам Гермионы прежде, чем она смогла его остановить. Гриффиндорка неловко подняла свои руки в попытках убрать его кисть и есть шоколад самой, но случайно открыла рот. На мгновение, она почувствовала, как кончики пальцев юноши касаются ее губ. Его темные глаза, которые сейчас казались зелеными, скользнули по губам Гермионы, а затем снова вернулись к ее глазам. – Ну, как тебе? Гермиона ощущала приятное ноющее тепло. Парень убрал свою руку и чары спали. – Хорошо, – признала девушка слабым голосом, вытирая с губ следы шоколада, которые, возможно, могли там остаться. – Давай я его тебе куплю; не хочу чтобы ты тратил тот, который купил для себя, – отчаянно пытаясь скрыть свои неистово красные щеки, она повернулась, но Том схватил ее за плечо, улыбаясь. – Не нужно. Каждый должен попробовать шоколад из Сладкого королевства, – беспечно произнес он, прежде чем вернуться к группе слизеринских ребят, которые очевидно пялились, но, когда Том к ним снова присоединился, благополучно забыли о Гермионе. Когда она обернулась, увидела, что Джоффри и Руперт, по всей видимости, тоже видели эту сцену, судя по тому, с каким огромным интересом они смотрели на девушку. Гермиона снова бросила взгляд на слизеринцев. Том вместе с остальными потешался над Малфоем, который упал за тараканьими гроздьями Эйвери. А затем, в животе гриффиндорки появилось болезненное волнение, когда она увидела, как кое-кто, выглядящий крайне недовольным, присоединился к компании. Альфард, все еще одетый в форму для квиддича и держа метлу, смотрел на Гермиону с суровым выражением лица, которое ее нервировало. Чувствуя недомогание, девушка махнула ему рукой и натянуто улыбнулась. Альфард улыбнулся в ответ одними губами и повернулся к своим приятелям. Больше всего пугало то, как мрачно Блэк посмотрел в спину Тому, но, когда тот обернулся, чтобы поздороваться, взял себя в руки и кивнул с пустым выражением лица. – Что это сейчас было? – Руперт оказался рядом с Гермионой, пока Джоффри пытался к ним присоединиться, пробираясь через толпу. Гриффиндорка почувствовала, как все внутри нее похолодело, когда она отвернулась от Альфарда и Тома обратно к друзьям гриффиндорцам. – Честно говоря, я и сама не поняла, – призналась она. Девушка последовала за Рупертом и Джоффри к выходу из магазина и потом рада была оказаться в Трех метлах. Ей нужно было сливочное пиво, чтобы избавиться от вкуса шоколада во рту. Никогда еще ей не было так плохо от сладостей. Увы, не было никакого способа избавиться от воспоминания горячего прикосновения пальцев Тома к ее губам.