Незнакомец

Киллиан сидел за столом и тихонько постукивал крюком о столешницу. Он нервничал и с трудом держал себя в руках. Он просто не знал, что может сделать. Если бы знал – уже давно сделал бы. Неважно что – хоть корабль спалил, хоть весь Нью-Йорк и весь этот мир. Если бы это хоть как-то помогло Эмме. - Все будет хорошо,- тихо сказал ему Румпельштильцхен. Киллиан вздрогнул. Он, кажется, совсем забыл, что Крокодил сейчас находится рядом. - Я не понимаю… - Что именно? - Ты делаешь это ради Генри? Но насколько я понял, им нельзя будет вернуться с нами? - Если Эмма все вспомнит, возможно… она примет решение встретиться со своими родителями. - А если нет?.. У нее здесь новая жизнь и мы… я не имел права… не имею права ее лишать этой жизни. И если она вспомнит… - Ты довел ее до такого отчаянного состояния, что лучше ей все вспомнить. А если она не захочет возвращаться… у меня с собой припрятано два бутылька зелья забвения. Но это будет осознанный выбор. Выбор, который она сделает сама. А не кто-то за нее… - Значит, когда она очнется… - Она все вспомнит. У нее нет выбора. Рано или поздно, она очнется… - Поздно? То есть...- Киллиан споткнулся,- как долго? - Это зависит только от нее… Сейчас мы бессильны что-либо изменить. Они ненадолго замолчали. Киллиан продолжал методично стучать крюком по столешнице. Потом будто очнувшись, резко перестал, положил руку на стол, но тут же убрал ее. Он словно не мог найти место для своего крюка. - Странная штука любовь…- начал Румпельштильцхен. Киллиан посмотрел на него удивленно. Он вряд ли был той компанией, в которой нуждался Крокодил, если он вообще нуждался в компании, чтобы высказаться. Если ему вообще нужно было высказаться. Впрочем, кажется, нужно было. И Киллиан, положив обе руки на стол, приготовился слушать. Но Крокодил больше ничего не говорил. - Не страннее, чем месть,- пробормотал Киллиан озадаченно. - Может, ты еще не понял, но мы с тобой похожи. И именно из-за этой странной штуки… Ты чувствуешь себя неуютно из-за крюка? - С чего вдруг?- резко сказал Килилан, понимая, что в словах Крокодила есть истина. Это ведь было несколько дней назад, когда все изменилось. Когда этот крюк ему вообще перестал быть нужным… он и сейчас надел его только потому, что с одной рукой, без крюка жить было намного сложнее… - Ты ведь и сам знаешь почему,- пожал плечами Румпельштильцхен. - Из-за Эммы…- тихо сказал Киллиан. Румпельштильхцен кивнул. - Она изменила тебя… как меня изменила Бэль. Я ведь не убил тебя только из-за нее…- они опять ненадолго замолчали.- Кем ты был до того, как стал пиратом? - Лейтенантом Короля. - Скверный должно быть был у тебя Король. - Почти как ты, только не такой могущественный,- отозвался Киллиан, улыбнувшись. Румпельштильцхен тоже улыбнулся. Правда ненадолго. Он вспомнил что-то свое, и на его лице появилось глубокое уныние и печаль. - Это ведь был мой выбор – умереть. Чтобы вы жили. Чтобы Бэй жил. - А это был его выбор,- сказал Киллиан, стараясь, чтобы его голос не прозвучал жестко и – жестоко. Он ведь не чувствовал этого на самом деле. Он боялся, что сожаление о смерти _Нила_ добавит металла в его голос. Кажется, прозвучало как надо. В меру. Крокодил посмотрел на Эмму. Должно быть, просто, чтобы отвести взгляд от Киллиана. Не смотреть в глаза этому человеку, которого когда-то – еще так недавно – он хотел убить. А теперь… все изменилось. Из-за Эммы… она стала Спасительницей. Сняла проклятие. Вернула ему сына. Подарила внука. Изменила его злейшего врага настолько, что ему больше не хотелось его убивать. Тут даже Бэль ни при чем… хотя нет. Бэль всегда была при чем. Она всегда делала его сильнее, заставляла поверить, что еще не все потеряно для него… - А каково это – быть на том свете?- спросил Киллиан. - Я не помню. Когда я очнулся, в окружении четы Чармингов и Регины единственное, что я чувствовал – это смертельный голод и жажду… Будто не ел сто лет. - Всего лишь год прошел. - Без единой крошки хлеба,- ухмыльнулся в ответ Румпельштильцхен. - Послушай,- вдруг резко начал Киллиан,- почему ты здесь? Почему один, без Бэль? - Когда тебя целый год считают мертвым, многое меняется… - Неужели это правда?.. ходили слухи. Бэль ведь уехала куда-то после того, как мы вернулись в Зачарованный лес. И уехала не одна… - Правда. Теперь она вернулась. Потому что вернулся _он_. Потому что проклятие всех сбило в кучу, в попытках спастись. Тогда-то… - Сожалею. Я ведь… - Собственно поэтому я и ушел оттуда. Мне нужно время и место, чтобы это пережить… - Это не предательство,- тихо сказал Киллиан. - Я и не называл это предательством. Может, я еще не понял. Одно знаю точно, ей тяжелее чем мне, но не мне ее утешать… - Вы могли бы стать утешением друг для друга. Румпельштильцхен пронзительно посмотрел на Киллиана и промолчал. Вдруг он нахмурился. - Что случилось? - Заклятие слабеет. - Какое? - То, что скрывало корабль. Мы должны возвращаться в Зачарованный лес, пока нас не заметили. Пока не стало поздно. Киллиан посмотрел на Эмму. Румпельштильцхен проследил за его взглядом. - Нет, мы не можем взять ее с собой, пока она не очнулась. Ты должен спустить шлюпку на воду и высадить на берег ее и Генри. - Нет!- Киллиан замотал головой. Он не хотел. Он не мог ее потерять. - У тебя нет выбора! Ты должен это сделать! Заклятие исчезнет через несколько минут. Нужно спешить. - А что будет с ней, когда она очнется? Она ведь будет все помнить! - Нет,- Румпельштильцхен достал из внутреннего кармана пиджака маленькую склянку с синей жидкостью,- ей не обязательно приходить в себя, чтобы это выпить… - Нет,- пробормотал Киллиан,- это не правильно! Мы опять делаем выбор за нее! - У нас нет времени на споры, Крюк! Ты должен это сделать,- и Румпельштильцхен протянул склянку Киллиану.