The Way

Город встретил их предрассветной тишиной и прохладой. Солнце едва пробивалось из-за горизонта, но день обещал быть сумрачным и принести с собой немало хлопот мирным жителям сонных улочек. Здесь было чересчур спокойно — любой мог бы обмануться внешним спокойствием, пройти по улочкам, привлеченный этим спокойствием, словно мотылек светом коварной электрической лампы. Здесь никогда не сияли вывески, но в определенные часы народ собирался здесь в невероятных размеров толпу. Шел, выкрикивая какие-то безумные лозунги и нес плакаты, написанные дрянной краской, купленной в паршивом магазинчике за пару-тройку центов. Иногда вперед вырывались девицы, оголяющие грудь и бросающиеся на стройные ряды полиции. — Куколка, мы куда? Голос девочки, несколько часов ранее посвященной в убийцы, чуть дрожал. То ли от холода, а то ли от осознания истинного безумия собственных поступков. Она — убийца. Убийца, черт побери… Соучастница жуткой расправы и свидетельница казни несостоявшегося палача. Разве такое вообще возможно. Ивейн казалось, что так может быть лишь в книжках, вроде тех, что любила на досуге почитывать ее мать. Сотни экземпляров детективных романов про искушенных убийц и храбрых мстителей стояли на книжной полочке в гостиной. Ивейн никогда не трогала их — попросту считала неинтересными. А теперь приходилось сочинять свою историю на пару с этой безумной — девушкой с белокурыми волосами, носящей странное имя Куколка. Куколка… Наверное, это псевдоним. Ведь не могут родители в здравом уме назвать так ребенка. А есть ли у нее вообще родители? И куда, в таком случае, они вообще смотрят? Куколка…имя ведь подходило ей. Она ведь и убивала, делала свою работу палача, сохраняя поразительное безразличие к жертвам. Ивейн не хотелось бы оказаться на месте тех, кому оборвала жизнь странная девчушка в матроске. — Нужен огонь, — не останавливаясь, бросила ей через плечо Куколка. Ивейн стало жутко — в голосе Куколки скользнула недвусмысленная улыбка. — Огонь?.. — непонимающе переспросила девушка. Остановившись, она покрутила перед глазами нож, не столь давно тщательно вытертый от крови. — В том доме была куча всяких вещей. Разве нельзя было добыть огонь там? Куколка замерла, повернувшись через считанные мгновения. Светлое, ангельское личико пронзила, точно молния, новая эмоция. Что-то вроде тщательно подавленного недовольства или даже раздражения. Казалось, Куколке не нравилось, что ее затею не понимает ближайшая напарница, обязанная ей жизнью. — Нужен особый огонь, — пояснила девушка, чуть вздохнув. Особый… Это который? Неужто пламя дракона?.. А ведь их не существует, этих драконов. Или…? *** Еще одной паре стоило появиться на улицах Города чуть раньше — и неминуемого столкновения безумных интересов было бы не избежать. Ветер гнал им вослед рваные клочья белесого тумана, будто бы подгоняя, заставляя с каждой минутой идти все быстрее. Собака, большая и лохматая, бежала вслед за людьми, свесив набок розоватый язык. Эта пара разительно отличалась от привычных к банальности и серости людей, живущих здесь. Девочка — невинный ангелочек. И высокий человек, от которого пахло дешевым спиртным и дорогими сигарами. Блу, помимо исключительного везения и поразительной способности выходить сухим из воды, обладал еще и некоторыми остатками связей. Так что достать для девчонки нарядное платьице в духе девочки-зефирки не составило труда. — Будь внимательной, детка, — по пути настраивал свою маленькую спутницу Блу Джонс. Сегодня на нем была шляпа в стиле гангстеров двадцатого столетия, а в свободной руке он держал небольшой кожаный чемоданчик. Не под стать той коже, что он привык носить с собой, но это было лучше, чем ничего. — На балу с тобой захочет заговорить злая ведьма, но-о… Блу прищелкнул языком, строго глядя на девочку и стискивая ее ладошку чуть сильнее, чем того требовали обстоятельства. — Мне с ней нельзя разговаривать? — спросила Эль тихим голоском, робким и похожим на неуверенный весенний ветерок. — Ни в коем случае, — сверкнул улыбкой Блу Джонс. — Иначе заколдует и съест тебя. — Съест?! — девочка округлила светлые глазки, отчего те, и без того большие, стали казаться совсем уж огромными, бездонными озерами испуга. — А ты не знала? Ведьмы питаются хорошенькими девочками, такими как ты, — продолжил свои загадочные речи Блу, мысленно поражаясь, что делает это. Никогда мужчина не думал, что станет заниматься уговорами и разговорами в целом с маленькими девочками. От своих девушек-танцовщиц Джонс всегда требовал беспрекословного подчинения. Все было хорошо до тех пор, пока одна невинная овечка не решила обвести его вокруг пальца. А теперь над ним бы наверняка стали гаденько хихикать все его друзья. — Ни слова не говори, крошка Эль. Ты ведь принцесса, не так ли? — Принцесса, — восхищенным шепотом ответила девочка. — А мы что, уже пришли на бал? — Разумеется, — широко улыбнулся Блу. Итак, представление начиналось. Проникнуть в обитель развращенных танцами умов не составило труда, ведь ключ от черного хода всегда был при нем, в нагрудном кармане. После дело за малым — пробраться к нужному человеку и в нужное помещение. Для чего еще нужны такие люди, как Лэнд Филиппсон? Сводить в нужное время с нужными людьми. Двое бойцов, не слишком дружелюбного вида, уже ждали Блу у занавеса в зал. — Все готово к представлению? — Да, мистер Джонс, — кивнул один из их — смуглый верзила с лысой головой. — С тех пор, как всем стала заправлять Горски — бизнес пошел на спад. Теперь у нас, видите ли, частный клуб для любителей шоу. Никаких девочек на ночь и прочих прежних вещей. Оружейную она тоже понемногу прикрывает. — Сумасшедшая сука, — зло сплюнул на землю Блу, подталкивая девочку вперед. — Блу?.. — пролепетала та, неуверенно перебирая краешек платья. Ее пугали незнакомые люди и атмосфера, пропитанная дымом дорогих сигар и сладим флером духов. Темно, страшно и неизвестность повсюду. Блу ведь говорил про бал, а тут… Тут ведь нет никакого бала, даже малейшего намека на ту праздничную атмосферу, что была в ее голове, маленькой детской фантазии. — Иди во-он туда, моя принцесса, — Джонс присел перед малышкой на корточки и поправил прядку светлых волос. — И как только услышишь музыку — начинай танцевать. Не замечала сияющая от счастья девчушка, что над ее головой опасно провисает брезентовый навес, набитый чем-то изнутри. Не знала о подвохе и Вера Горски, удобно устроившаяся в зале и готовящаяся к просмотру своей новой хореографической композиции. Не догадывались ни о чем и запертые в гримерке танцовщицы. И только сам Блу Джонс знал, какое шоу он устраивает здесь и сейчас. - Мистер Джонс, надеюсь, вы вскоре вернете все, как было. - С ней и впрямь невозможно - множество клиентов уплывает из нашего клуба в другие, более достойные богатеньких. - Не волнуйтесь, парни. Блу Джонс крутил в руке дорогущую сигару, а в другой едва заметную толстую леску, другой конец которой уходил прямиков в центр сцены. Маленькие девочки так наивны и глупы. За хорошенькое платьице и ласковое словцо могут полностью довериться тебе, следовать за тобой, как слепые котята за запахом молока. - Вера Горски хотела шоу? Дым окутал лицо владельца борделя, а на лице засверкала мерзопакостная, угрожающая ухмылка. - Вера Горски его получит. "Получишь по заслугам, сука. И ты тоже, малявка. За то, что так похожа на нее". Кто-то сказал бы, что Блу одержим. Вполне вероятно. Та распутная девка, корчащая из себя невинный цветочек, свела его сума и прочно поселилась в его голове. А изгонять ее оттуда - лишний, ненужный труд. - Готовы, ребята? Двое кивнули, устремляя взоры за сцену и готовя канаты. Фанфары звенели громко, и девочка правильно поняла свою задачу. Кружась и пританцовывая, она предстала перед зрителями в своем прелестном платьице, и очаровательно всем улыбнулась. Сцена не была для нее чем-то особенным. Ведь это был бал, а значит, нужно показать себя во всей красе. Ведь где-то там, в зале, сидит ее Прекрасный Принц. Может быть, он даже среди поднявшихся с мест людей. Они так восхищены, они приветствуют ее, они рады видеть восходящую звездочку! Как же она…счастлива! Скитаясь по улицам, она не думала, что будет настолько счастливой когда-нибудь. Ведь кому нужна маленькая девочка без имени и без памяти? Ведь решительно не могла вспомнить ничего... Так и последовала за именем Эль. Ей нравилось. Зал загудел — и правда, некоторые вскочили с мест, не веря своим глазам. А потом брезентовый тент сорвался, выпуская свое содержимое наружу. Содержимое — ошметки с кухни, мерзко пахнущие отходы с местечкового мясного производства — окровавленные кишки и селезенки, кусочки стухшей печени и хрящи, вода и прокисшее молоко. От образа девочки-зефирки осталось лишь воспоминание — ведь даже платье упало с нее мистическим образом, являя свету неокрепшее тщедушное тельце. Закрыться она тоже не успела, а лишь замерла, моргая и оглядываясь. Что такое? Где...принц? Куда пропала музыка и почему...так холодно? Платье...его нет. Пахнет плохо. Грязно. Мокро. Звездочка светит перестала, и рассеянная улыбка появилась на очаровательном детском личике. Эль не знала, что ей сказать, и лишь растерянно моргала, сжимая и разжимая кулачки. Гул и музыка стихли…в самом начале шоу. Тишина звенела натянутой стрункой, не давая никому покоя. А потом начался ад.